Как справедливо отмечает А.А.Павлушина, «очень ча­сто при изложении основ правореализации в отечественном правоведении допускают известное упрощение, называя пра­воприменение (или применение права, что, по нашему мне­нию, синонимично) одной из форм реализации права, наря­ду с его соблюдением, исполнением и использованием, когда они «оказываются недостаточными». В основу такого деления «положена степень активности субъектов по осуществлению правовых норм». Такой подход представляется результатом применения сразу двух классификационных признаков. Пер­вого - по видам осуществляемой нормы права (соблюдение возможно в отношении запретов, исполнение - в отношении предписания, использование - в отношении дозволения). И второго - по признаку участия или неучастия в правореализации государства или его органов. Что касается применения права, то это «особый» вид реализации права, спецификой ко­торого по отношению к остальным трем является то, что это всегда «властная деятельность компетентных органов по раз­решению конкретного юридического дела».

Однако А.А.Павлушина анализирует указанные понятия в измерении национальной правовой системы. Соответствен­но она приходит к выводу: «Представляя себе правореали- зацию как систему реализации права с участием властного субъекта и без такового, мы можем сделать вывод и о нали­чии двух типов юридического правореализационного процес­са (процесса реализации права), один из которых в качестве обязательного субъекта имеет властный орган, а другой осу­ществляется без участия государственных органов, или орга­нов местного самоуправления, или судебных и иных органов, наделенных публичной властью (В. И. Леушин отмечает, что именно он имеет место в большинстве случаев)».

В международно-правовой системе правореализация осуществляется субъектами международного права и уполно­моченными ими органами (будь то соблюдение нормы меж­дународного права, исполнение, либо использование), даже в тех случаях, когда речь идет об индивидуальных (частных) правах и интересах.

Применение международного права предполагает целе­направленные и активные действия субъектов международ­ного права и уполномоченных ими органов по применению определенных принципов и норм международного права в конкретной юридической ситуации. таким образом, в меж­дународно-правовой системе круг субъектов «реализующих» и «применяющих» международное право одинаков, но по со­держанию эти понятия все же отличаются.

Справедливым представляется мнение М.А.Медведевой: «Проблемы реализации норм международного права, опре­деление его сущности, форм, способов и средств относится к одному из наиболее сложных и неопределенных в аспекте терминологического аппарата в отечественной и зарубежной науке международного»

Украинские ученые В.Г.Буткевич, В.В.Мицик и А.В. Задо­рожный, представляющие современную украинскую школу международного права, считают, что применение междуна­родного права это один из способов реализации международ­ного права, осуществляется уполномоченными на то органами государственной власти или МПО (межправительственной организации - авт.). Среди других способов указываются: ис­полнение (активные действия субъектов по реализации меж­дународно-правовых обязательств), использование (реализа­ция субъективных прав, предусмотренных международным правом) и соблюдение (воздержание от действий, запрещен­ных международным правом). И наоборот, С.В.Черниченко, как цитирует его М.А.Медведева, ставит знак равенства между осуществлением (реализацией) и применением международ­но-правовых норм, понимая под этими понятиями деятель­ность участников международных отношений по воплоще­нию правовых норм в жизнь путем реализации субъективных прав и обязанностей, которые выступают как элементы таких межгосударственных отношений.

Реализация права Совета Европы может осуществляться непосредственно государствами-членами (уполномоченными ими национальными органами и должностными лицами) и/ или уставными органами и специализированными учрежде­ниями Совета Европы.

Видами правореализационного процесса Совета Европы, таким образом, являются:

-     учредительный процесс;

-     процесс исполнения, соблюдения, использования и применения государствами-членами обычного, договорного, институционного и прецедентного права Совета Европы;

-     процесс мониторинга обязательств государств-членов Совета Европы (включая постмониторинговый диалог), где особым подвидом является механизм судебного контроля по соблюдению положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод (судебный процесс).

Отличаясь особыми свойствами, судебный процесс в Совете Европы следует отличать от других видов правового (юридического) процесса. Под судебным процессом, в дан­ном случае, понимается процесс рассмотрения и разрешения правового спора. Правовой спор, в свою очередь, - понятие идентичное по содержанию понятиям «правовая аномалия» или «правовая коллизия» или «противоречие в правовых интересах».

В свете анализируемой проблемы следует отметить не­однозначность термина «юрисдикционный процесс». Наибо­лее распространенное мнение теоретиков права заключается в отождествлении «судебного процесса» и «юрисдикционного процесса», однако в теории международного права такой под­ход вряд ли уместен, в силу невозможности сведения понятия «юрисдикция» ни к правосудию ни к судебной деятельности.

Разделяя мнение Малколма Д. Эванса (Malcolm D. Evans), В.Л. Толстых считает, что юрисдикция означает «понятие, ко­торое описывает пределы легальной компетенции государства или другой регулирующей власти создавать, применять и обе­спечивать нормы поведения в отношении лиц» и считает, что синонимом термина «юрисдикция» является термин «компе­тенция».

В приложении к Рекомендации № R(97)11 Комитета Министров Совета Европы «Измененная модель плана клас­сификации документов, касающихся практики государств в сфере международного публичного права» юрисдикция го­сударств классифицируется по двум основаниям. В зависимо­сти от содержания компетенции выделяют предписывающую (Jurisdiction to prescribe), судебную (Jurisdiction to adjudicate) и принудительную (Jurisdiction to enforce) юрисдикции. В за­висимости от правового основания выделяют юрисдикции, основанные на территориальном, персональном, защитном, универсальном и других принципах.

Следовательно, руководствуясь положениями Рекомен­дации № R(97)11 Комитета Министров Совета Европы, поня­тие «юрисдикционный процесс», в рамках права Совета Евро­пы и международно-правовой системы в целом, не является равноценным понятию «судебный процесс».

Таким образом, правотворческий и правореализацион­ный процессы, являются типами процесса Совета Европы.

Совокупность правовых процессов правотворчества и правореализации, основанных на единых принципах, состав­ляют содержание понятия «процессуальное право Совета Европы». При этом следует различать понятия «участники правотворческого/правореализационного процессов Совета Европы» и «субъекты правотворческого/правореализацион­ного процессов Совета Европы». Понятие «субъект правотвор­ческого/правореализационного процессов Совета Европы» относится к государствам-членам Совета Европы (абсолютная правосубъектность), органам Совета Европы (производная правосубъектность), заявителям в ЕСПЧ (исключительная правосубъектность), которые наделены специальными полно­мочиями (субъективными правами и обязанностями) в рам­ках правотворческого/ правореализационного процессов.

Понятие «участники правотворческого/ правореализа­ционного процессов Совета Европы» более широкое, приме­нимое к государствам-членам, институциям Совета Европы, органам национальной власти, а также физическим и юриди­ческим лицам, которые, не обладая специальными полномо­чиями, могут быть задействованы в процессе правотворчества и/или правореализации. Например, свидетель в судебном процессе Европейского суда по правам человека является участником правореализационного процесса.

В результате проведенного исследования, мы выделяем трехуровневый элементный состав процессуального права Со­вета Европы:

I      уровень - типы правового процесса Совета Европы (пра­вотворческий и провореализационный);

II    уровень - виды правового процесса (процесс внешнего правотворчества; процесс внутреннего правотворчества; уч­редительный процесс; процесс исполнения, соблюдения, ис­пользования и применения государствами-членами обычного, договорного, институционного и прецедентного права Совета Европы; процесс мониторинга обязательств государств-членов Совета Европы (включая постмониторинговый диалог), где особым подвидом является механизм судебного контроля по соблюдению положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод (судебный процесс).

III  уровень - правовые процедуры (исчерпывающий спи­сок весьма обширен, поэтому приведем отдельные примеры: процедура подачи поправок и дополнений к проектам резо­люций и рекомендаций ПАСЕ; процедура подачи жалобы в Европейский суд по правам человека, процедура голосования в Комитете Министров).

Таким образом, правовой процесс в Совете Европы - это стадийная, динамичная упорядоченность комплекса последо­вательно сменяющих друг друга правовых процедур. Право­вой процесс всегда направлен на достижение определенной правовой цели. Следовательно, правовые процедуры в Совете

Европы являются уровнем детализации процесса, в котором происходит регулирование единичного процессуального пра­воотношения между субъектами права Совета Европы.

Международное право

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 10 (65) 2013