С 2009 г. наблюдается активизация процессов евразийской интеграции, можно говорить о начале ее нового этапа. При этом отличительной особенностью является то, что Таможенный союз и Единое экономическое пространство России, Беларуси и Казахстана, в целом, основываются на нормах ВТО. Однако на сегодняшний день из всех стран этого интеграционного объединения только Россия является членом ВТО, в ближайшей перспективе ожидается присоединение к ВТО Казахстана, присоединение к ВТО Беларуси, очевидно, будет более длительным процессом6. Также Россия, Беларусь и Казахстан заявляли, что намерены учитывать опыт ЕС при построении Евразийского экономического союза. Однако одним из серьезных отличий интеграции в рамках ЕС и евразийской интеграции является то, что в ЕС ни одно государство не занимает такого доминирующего положения, как Россия в Таможенном союзе, на которую приходится большая часть его рынка и промышленного производства.
На настоящее время экономическая интеграция в рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства дала положительные экономические результаты, приведя к увеличению товарооборота между странами-членами, тем самым стимулируя производство. Также реализация Единого экономического пространства создала условия для конкуренции юрисдикций, что должно стимулировать государства к созданию более благоприятных условий для ведения бизнеса. В то же самое время Таможенный союз и Единое экономическое пространство являются институтами, прежде всего, экономической интеграции, и, очевидно, что Казахстан и Беларусь будут крайне скептически относиться к идеям переведения интеграции в политипическую плоскость.
Однако, несмотря на прежде всего экономический характер евразийской интеграции, Европейский союз относится к ней достаточно настороженно. Это вызвано несколькими причинами.
Во-первых, принимая во внимание доминирующий экономический вес России в процессах евразийской интеграции, ЕС смотрит на нее сквозь призму своих отношений с Россией и своей оценки ее внешней политики в целом. В настоящее время отношения России и ЕС переживают ряд кризисных явлений, что связано, в первую очередь, с событиями внутри и вокруг Украины.
Во-вторых, ЕС имеет собственные планы по частичной интеграции если не всего постсоветского пространства, то его западной и юго-западной частей. До 2003 г. подход ЕС к постсоветскому пространству был более целостным и базировался на заключении соглашений о партнерстве и сотрудничестве со всеми странами постсоветского пространства, за исключением государств Балтии, с которыми были подписаны Европейские соглашения. В 2003-2004 гг. Евросоюз начинает регионализировать постсоветское пространство, включив Украину, Беларусь, Молдову, Грузию, Армению и Азербайджан в ареал Европейской политики соседства (ЕПС), которая также распространялась и на «южных соседей» ЕС, то есть государства южного и восточного Средиземноморья. В 2008-2009 гг. ЕС инициирует новую внешнеполитическую инициативу — Восточное партнерство, направленную уже исключительно на Украину, Беларусь и Молдову, а также страны Южного Кавказа, тем самым демонстрируя увеличение своей заинтересованности в западной части постсоветского пространства. Исходя из этого, ЕС, в целом, более позитивно смотрит на евразийские интеграционные процессы в регионе Центральной Азии, чем на так называемом пространстве «общего соседства» России и Европейского союза, где выше степень конкуренции ЕС и России.
Начиная с 2011-2012 гг. произошла активизация конкуренции России и ЕС на пространстве их общего соседства. Россия инициировала планы Евразийского союза и стремится к тому, чтобы Украина присоединилась к процессам евразийской интеграции. В свою очередь, ЕС поставил для себя стратегическую цель по подписанию так называемых ассоциативных соглашений со странами Восточного партнерства. Усилению конкуренции способствовало и то, что политика ЕС по отношению к его «восточным соседям» была мало связана с его политикой по отношению к России, и, в целом, не учитывала достаточно плотных связей с Россией, которые унаследовали «восточные соседи» ЕС. С другой стороны, политика России по евразийской интеграции и сотрудничеству со странами западной части постсоветского пространства была также мало связана с политикой России по развитию отношений с ЕС. При этом собственно двусторонние отношения России и ЕС находились в состоянии стагнации еще задолго до украинского кризиса. Все эти факторы способствовали росту непонимания и напряженности в отношениях России и ЕС на постсоветском и евразийском пространствах.
Также активизация политик России и ЕС по отношению к странам региона их «общего соседства» привела к тому, что некоторые из них были поставлены перед жестким выбором в пользу приоритетности развития отношений с ЕС или с евразийским объединением. В ряде стран это крайне сузило возможности для традиционно проводимой их правительствами стратегии маневрирования между Москвой и Брюсселем и привело к внутриполитической эскалации. Украина — наиболее драматичный пример таких процессов.
Таким образом, на сегодняшний день комплекс отношений, сложившийся в западной части постсоветского пространства, является фактором, который негативно влияет на отношения России и Европейского союза, снижая их устойчивость. При этом для сегодняшней внешней политики России интеграционные процессы на евразийском пространстве являются приоритетом не только с точки зрения самоценности постсоветского региона, а прежде всего потому, что, как считает сегодняшнее российское руководство, Россия, стоящая во главе интеграционного объединения нескольких стран, станет иметь больший вес в отношениях с другими глобальными игроками, прежде всего, с Европейским союзом. В контексте переговоров с ЕС по новому базовому соглашению, в идеале Россия стремилась бы к заключению такого соглашения не только по линии Россия — ЕС, но и по линии Таможенный/Евразийский союз — ЕС. С другой стороны, для ЕС развитие интеграционных отношений с государствами западной части постсоветского пространства стало тоже одним из основных внешнеполитических приоритетов, от которого он отказываться не собирается, даже если пока не готов открыть перспективу членства для этих стран. При этом как Россия, так и ЕС, очевидно, переоценили значимость ассоциативных соглашений между ЕС и его «восточными соседями». Структурно данные соглашения похожи на соглашения о стабилизации и ассоциации, которые ЕС заключает со странами Западных Балкан, однако речь о вступлении в ЕС в них не идет, точно так же как речь в них не идет и о существенной финансовой помощи со стороны ЕС. Главная проблема не в подписании и ратификации этих соглашений, а в их качественной и последовательной имплементации, что может значительно не совпадать с интересами части политических элит стран региона «общего соседства» России и ЕС, если даже на уровне политической риторики они высказываются за их скорейшее подписание. Как показывает опыт большинства западно-балканских стран, для которых перспектива членства в ЕС была открыта в 2000 г., евроинтеграция — достаточно длительный процесс, первой в ЕС из «западно-балканского пакета» вступила Хорватия в 2013 г., вступление других стран ожидается, очевидно, не раньше 2020 г.
Введение ЕС санкций против России является беспрецедентным шагом за более чем двадцатилетнюю историю их отношений. Традиционно центром притяжения отношений России и ЕС были торгово-экономические вопросы, прежде всего, относящиеся к сфере энергетики. Однако сегодня противоречия России и ЕС в регионе западной части постсоветского пространства оказывают такое влияние на отношения Евросоюза и России в целом, какого они никогда не оказывали раньше. Создается впечатление, что именно этот комплекс противоречий начинает определять отношения России и Евросоюза в целом. В этой связи следует вспомнить, что примерно с середины 2000-х гг. наметилась тенденция к стагнации отношений России и ЕС и ухудшению их политической составляющей, однако, несмотря на это, экономические показатели отношений, прежде всего, торговля, инвестиции и контакты между людьми продолжали показывать уверенный рост. Поэтому в свете сегодняшней ситуации крайне важным является то, приведет ли текущий политический кризис к уменьшению реального двустороннего товарооборота и сокращению контактов на транснациональном уровне между Европейским союзом и Россией.