В период между 2003 и 2005 гг. большие ожидания в пла­не практической реализации интеграции на постсоветском пространстве возлагались на так называемый проект Единого экономического пространства между Россией, Беларусью, Ка­захстаном и Украиной, о создании которого эти страны до­говорились в 2003 г. Для России было критически важно, что в отличие от формата ЕврАзЭС участником создаваемого Еди­ного экономического пространства является Украина. Однако после «оранжевой революции» новое украинское руководство заявило, что готово к экономической интеграции с участием России только до стадии зоны свободной торговли.

В 2007 г. Россия, Беларусь и Казахстан приняли решение о строительстве совместного таможенного союза, создание ко­торого было завершено в 2010-2011 гг. С 2012 г. между Россией, Беларусью и Казахстаном действует Единое экономическое пространство, в целом, соответствующее интеграционной ста­дии единого внутреннего рынка.

Осенью 2011 г. во время президентской предвыборной кам­пании В. Путин высказался за углубление евразийской интегра­ции, что было поддержано лидерами Беларуси и Казахстана. В 2015 г. между Россией, Беларусью и Казахстаном планируется создание Евразийского экономического союза, договор о ко­тором был подписан 29 мая 2014 г. Также ведутся дискуссии о перспективах валютного союза как одной из составляющих евразийской интеграции.

Таким образом, на сегодняшний день евразийские инте­грационные процессы в наиболее активной форме охватывают три страны постсоветского пространства — Россию, Беларусь и Казахстан. Также ожидается подключение к ним Армении, и существует вероятность присоединения к ним Кыргызстана, который является членом ЕврАзЭС.

Помимо этого, в контексте интеграционных и полити­ческих процессов на евразийском пространстве следует упомянуть и о деятельности Организации Договора о кол­лективной безопасности (ОДКБ), в которую входят Россия, Беларусь, Армения, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан, однако эта организация напрямую не связана с экономи­ческой интеграцией. Основным направлением ее деятельности является политическое и военно-политическое со­трудничество ее стран-участниц. Также следует упомянуть и об особом статусе российско-белорусских отношений, что нашло выражение в учреждении так называемого Союзного государства России и Беларуси в 1999 г., однако основные процессы экономической интеграции между двумя страна­ми идут в рамках Таможенного союза и Единого экономи­ческого пространства.

Помимо многосторонних интеграционных процессов международные отношения на евразийском пространстве включают в себя целый комплекс двусторонних форматов отношений между постсоветскими странами. Данный на­бор двусторонних отношений может варьироваться от дру­жественных до нейтральных или конфронтационных, как, например, между Арменией и Азербайджаном. При этом часто решение проблем в ходе реализации проектов много­сторонней интеграции зависит от налаживания отношений и достижения взаимопонимания на двустороннем уровне, при этом крайне важны договоренности между политически­ми лидерами стран. Это в существенной степени относится и к евразийской экономической интеграции России, Беларуси и Казахстана, где, принимая во внимание лидирующие по­зиции России в этом формате, крайне важным является ка­чество российско-белорусских и российско-казахстанских от­ношений. Также на отношения между странами евразийского региона влияют проводимые политики «внешних акторов», прежде всего, таких глобальных игроков, как Европейский союз, США и Китай, а также региональных акторов (напри­мер, Турции и Ирана для региона Кавказа; Китая, Ирана, Саудовской Аравии и Афганистан для региона Центральной Азии).

На протяжении всего периода времени после распада СССР положение России на постсоветском пространстве было лидирующим, и ее политика всегда была крайне важным фак­тором политических процессов на постсоветском пространстве. Российская политика по отношению к странам евразийского региона реализуется как в рамках многосторонних форматов, так и на двустороннем уровне отношений. На многостороннем уровне стратегической целью России было сохранение как можно большей целостности постсоветского пространства, а также продвижение интеграционных проектов в более уз­ком формате с теми странами, которые в наибольшей степени к этому готовы. С другой стороны, Россия негативно относи­лась к многосторонним форматам сотрудничества постсовет­ских стран без ее участия, что демонстрирует, например, ее отношение к ГУАМ-ОДЭД. На институциональном уровне постсоветское пространство наиболее целостным являлось в 1990-е годы, что объяснялось, прежде всего, исторической инерцией. После вступления Грузии в СНГ в 1993 г. эта орга­низация включила в себя все страны постсоветского простран­ства, кроме балтийских государств. Также с 1993 по 1999 гг. все государства — члены СНГ только за исключением Молдовы и Украины являлись участниками Договора о коллективной безопасности.

На сегодняшний день по критерию приоритетности со­трудничества с Россией на постсоветском пространстве, в це­лом, можно выделить две группы стран.

Беларусь и Казахстан являются членами ЕврАзЭС и при­нимают участие в самых тесных формах интеграционного со­трудничества с участием России — Таможенном союзе, Едином экономическом пространстве и Евразийском экономическом союзе. Кыргызстан и Таджикистан являются членами ЕврАзЭС. При этом в настоящее время рассматривается возможность присоединения Кыргызстана и Армении к Таможенному со­юзу и Евразийскому экономическому союзу. Также следует отметить, что все вышеперечисленные страны являются членами ОДКБ, что, в определенной мере, также ориентирует их на российскую политику.

Другая группа постсоветских государств ориентируется на сотрудничество, прежде всего, с Европейским союзом и ев- ро-атлантическими структурами, или предпочитает стратеги­ческое балансирование между Россией и другими глобальными игроками. Грузия после «революции роз» 2003 г. ориентируется, прежде всего, на сотрудничество с ЕС и НАТО. Украина при президентах Л. Кучме (1994-2005) и В. Януковиче (2010-2014) предпочитала стратегическое балансирование, а при президенте В. Ющенко (2005-2010) и после февраля 2014 г. ориентирована, прежде всего, на западные институты. Молдова при президенте М. Воронине (2001-2009) проводила политику балансирования, а после 2009 г. молдавское руководство ориентируется, прежде всего, на европейскую интеграцию.

Богатый нефтяными ресурсами и имеющий возможность транспортировать их в ЕС в обход российской территории Азербайджан на протяжении почти всей своей постсоветской истории предпочитает стратегию балансирования между Рос­сией, ЕС, США, а также региональными державами — Турцией и Ираном. Он не стремится присоединиться к Таможенному союзу, но также и не стремится к форсированию подписания ассоциативного соглашения с ЕС. В Средней Азии Узбекистан, рассматривающий себя как центральное государство региона, на всем протяжении своей истории проводил политику ба­лансирования. Первоначально эта страна была одной из под­писавших ташкентский Договор о коллективной безопасности 1992 г., однако в 1999 г. Узбекистан вышел из него, одновремен­но присоединившись к формату сотрудничества Грузии, Укра­ины, Азербайджана и Молдовы (ГУАМ), тем самым трансфор­мировав его в ГУУАМ. В 2005 г. Узбекистан покинул ГУУАМ, а в 2006 г., после ухудшения отношений с Западом, вызванных его критикой событий в Андижане (2005 г.), вступил в ЕврАзЭС и ОДКБ, из которых вышел, соответственно, в 2008 г. и 2012 г. Богатый нефтяными и газовыми ресурсами Туркменистан так­же предпочитает политику балансирования, совмещенную с определенной степенью изоляционизма. Основным внешне­политическим принципом этого государства был провозгла­шен нейтралитет, также в 2005 г. Туркменистан объявил, что меняет свой статус участника в СНГ на статус наблюдателя.