Подобные ограничения прав иностранных лиц распространяются на всех иностранцев, находящихся на территории Российской Федерации.

Но даже в случае предоставления национального режима иностранным лицам речь, скорее, идет о праве будущего — lex ferenda, чем о действующих нормах. Так, в международных договорах, предусматривающих национальный режим, делается оговорка о возможных изъятиях из этого режима. Точно таким же образом решается вопрос об изъятиях из национального режима в законодательствах разных стран, в том числе и в РФ. Например,  ст. 4 Закона об иностранных инвестициях в РФ (1999) оговаривает, что «изъятия ограничительного характера для иностранных инвесторов могут быть установлены федеральными законами».

В  этой  связи  остановимся  на  проблеме необоснованного ограничения. Логически следуя положениям ч. 2 п. 1 ст. 6, абз. 2 п. 2 ст. 7 Федерального закона «О соглашениях о разделе продукции» получается, что одним из существенных условий соглашения о разделе продукции является обязательство инвестора по «предоставлению российским юридическим лицам преимущественного права на участие в работах по соглашению о разделе продукции». Данная норма противоречит ст. 16 ДИД РФ с Японией и, согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, ч. 2 п. 2 ст. 7 ГК РФ, ст. 24 Федерального закона «О соглашениях о разделе продукции», не подлежит применению.

По мнению Н.Г. Дорониной  «Россия, представляя документы о вступлении во Всемирную торговую организацию, признала, что к числу ограничений, противоречащих международным обязательствам по обеспечению свободного доступа на российский рынок, относится абз. 2 п. 2 ст. 7 Федерального закона «О соглашениях о разделе продукции». Норма этого Закона... была признана противоречащей нормам соглашений ГАТТ/ВТО о национальном режиме». Несмотря на данное обстоятельство, изменения, внесенные в Федеральный закон «О соглашениях о разделе продукции» Федеральным законом от 18 июня 2001 г. №75-ФЗ, не   устранили недостатки  ст. б  и  7 названного  Закона.

Если требование местного компонента является условием конкурса или условием инвестиционного соглашения, то это может быть квалифицировано как нарушение принимающим государством своего публично-правового обязательства перед государством инвестора. Как следствие, вытекающий из этого спор может быть квалифицирован как публично-правовой спор, касающийся толкования или применения ДИД. Такой спор традиционно подлежит разрешению в порядке, установленном ДИД для межгосударственных споров.

Таким образом, полное уравнивание иностранных юридических и физических лиц с правами граждан и фирм собственной страны (России) так и не произошло. В отечественном законодательстве сохраняются многочисленные ограничения специальных прав и привилегий иностранных лиц.

Особым видом режима деятельности иностранных инвесторов является предоставление режима  наибольшего благоприятствования (РНБ) с дополнительным обязательством государства в будущем предоставить  инвесторам  национальный  режим. Режим наибольшего благоприятствования сегодня является самым распространенным режимом в отношений регламентации прав иностранных лиц на территории государства пребывания. Об установлении режима наибольшего благоприятствования говорится в двусторонних договорах России с Австрией, Бельгией, Великобританией, Испанией, Италией, Канадой, Кореей, Китаем, Нидерландами, Турцией, Францией, ФРГ, Финляндией, Швейцарией и т.д.

Режим наибольшего благоприятствования получил широкое распространение во многих универсальных, региональных и двусторонних договорах с участием Российской Федерации. Так, режим наибольшего благоприятствования на основе недискриминации был установлен между Российской Федерацией и США в Соглашении о торговых отношениях от 1 июня 1990 г., а также между европейскими государствами и Российской Федерацией в Соглашении о партнерстве и сотрудничестве от 24 июня 1994 г.

В настоящее время принцип наибольшего благоприятствования — самый распространенный в отношении регламентации гражданских прав иностранных лиц за рубежом.

Теория режима наибольшего благоприятствования была подробно разработана также Я.Д. Маковским. Сущность РНБ он охарактеризовал предоставление государствами двух типов условий хозяйствования для иностранных юридических и физических лиц:
1) не применять к инвесторам другого государства мер дискриминационного характера, которые ставили бы их в неравноправное положение с инвесторами третьих государств. Государства берут на себя взаимное обязательство "не налагать друг на друга никаких запрещений, которые не распространились бы равномерно на все другие державы...". В этом случае речь идет о предоставлении недискриминационного режима;
2)  инвесторы по РНБ имеют право на получение особых льгот, изъятий и преимуществ, которые государство предоставляет или предоставит в будущем инвесторам третьего государства.

Таким образом, правовой режим иностранных юридических лиц в Российской Федерации не может быть менее благоприятным, чем правовой режим иностранных инвесторов из любых «третьих стран» (режим наибольшего благоприятствования).

Двусторонние межгосударственные  договоры России с другими государствами также предусматривают изъятия, которые
допускаются при предоставлении режима наибольшего благоприятствования. Следует особо отметить, что режим наибольшего благоприятствования не может смешиваться или отождествляться с режимом недискриминации. Принципы, лежащие в основе этих режимов, имеют различное содержание. Суть принципа недискриминации состоит в праве требования условий таких,  какими пользуются все, то есть условий общих, одинаковых для всех. Суть же принципа наибольшего благоприятствования состоит в праве требовать льготных, привилегированных условий. Поэтому, режим наибольшего благоприятствования предполагает недискриминационный режим, но не сводится к нему. Принцип недискриминации является общим следствием суверенного равенства государств. Он имеет характер общеобязательной обычно-правовой нормы и потому не нуждается в договорном признании. Что же касается принципа наибольшего благоприятствования, он, как международно-правовая норма, имеет договорной характер.

Примечательно, что Комиссия международного права ООН относительно недискриминации совершенно ясно указала, что - это «общее правило, вытекающее из равенства государств», «общее правило, вытекающее из суверенного равенства государств».

Следует особо отметить, что в дополнение к положению о предоставлении режима наибольшего благоприятствования наша страна обязалась предоставлять зарубежным инвесторам и национальный режим.

Вышеизложенные дополнения к режиму наибольшего благоприятствования, предоставленному зарубежным инвесторам, свидетельствуют о стремлении создать более благоприятные условия, которые соответствуют национальному режиму, как принципу подчинения иностранных инвесторов правилам предпринимательской деятельности, установленных для российских бизнесменов. В п.1 ст. З данного Соглашения оговаривается предоставление режима наибольшего благоприятствования: каждая из сторон предоставляет «режим не менее благоприятный, чем тот, который предоставляется капиталовложениям и доходам инвесторов любого третьего государства». В следующем пункте этой же статьи оговариваются условия предоставления «режима не менее благоприятного, чем тот, который предоставляется инвесторам любого третьего государства».

Пункт 3 ст.3 прямо говорит о применении в отношении иностранных
инвесторов национального режима, то есть, «равного режима, который
предоставляется капиталовложениям и доходам ее собственных
инвесторов».  Но,  следует   заметить,   что    такого     рода             оптимальный благоприятный режим,  по договоренности  сторон,  предоставляется  «по мере возможности и в соответствии со своим законодательством».

Исследование  условий хозяйствования  зарубежных предпринимателей показывает, что любой вид режима редко применяется в "чистом" виде - к каждому из них возможны различные исключения и изъятия, перечень которых либо содержится в международных договорах, либо устанавливается государством в одностороннем порядке нормами   внутреннего законодательства.

Исходной  базой  экономических  отношений является собственность. Собственность  в  России   вправе иметь и распоряжаться  ею не только  граждане РФ, но и иностранцы, лица без гражданства.

То есть и в отношении последних распространяется  положение о том, что “каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться, распоряжаться им единолично или совместно с другими лицами”(ч.2 ст.8 Конституции РФ).     Конституция не содержит отдельных положений о защите  разных видов собственности. Но статья 8 исходит из того, что  экономической системе России присуща собственность в ее различных формах – частной, государственной, муниципальной и других. Хотя Конституция прямо не говорит об иностранной собственности, можно быть уверенным в том, что она  берет  под  свою  защиту  и  эту  категорию собственности.

В Конституции прямо указывается (ст.35),что право частной собственности охраняется законом. В этой связи в отечественной правовой теории и практике большое внимание уделено проблемам национализации, поскольку  данный институт имеет свою длительную историю.

Конституционное право призвано определить статус всех видов собственности в сфере иностранных инвестиций, их общий и специальный правовой режим, государственные гарантии  и способы защиты иностранных инвестиций, формы и методы урегулирования международных инвестиционных споров.
Как доказывалось выше, одной из важных конституционно-правовых проблем при создании благоприятного инвестиционного климата для иностранных инвесторов является повышение уровня правовой защиты иностранной собственности. Основываясь на опыте правового регулирования иностранных инвестиций промышленно-развитых стран в современных условиях, следует попытаться решить некоторые концептуальные проблемы, связанные с теорией и практикой конституционного права. Одной из таких проблем в контексте развития отечественного законодательства об иностранных инвестициях является вопрос о государственных гарантиях, предоставляемых иностранному инвестору. Прежде всего речь идет о гарантии неприкосновенности иностранной собственности  на территории  Российской Федерации, что не может не находиться вне рассмотрения  конституционного права в силу прямых норм  Конституции  России.

В  условиях  рыночной экономики  провозглашается  свобода  предпринимательской  деятельности; вмешательство государства  в рыночные отношения  ограничивается   общественно необходимыми целями.

Хотя в конституциях разных  стран  говорится о неприкосновенности частной   собственности, однако современные  конституции   все чаще отходят от идеи абсолютной  неприкосновенности  собственности и закрепляют иной подход: концепцию социальной  функции частной  собственности. Например, Конституция Испании  устанавливает, что  все  достояние страны независимо  от формы собственности  должно быть подчинено публичным  интересам (ст.128). Отход от принципа неприкосновенности  частной собственности выражается и в том, что конституции  многих стран устанавливают возможность национализации и аграрной реформы (изъятие земель сверх установленного максимума у собственников и их распределение, обычно возмездное, между безземельными сельскими жителями). Аграрные реформы и национализация проводились и продолжают осуществляться периодически во всех странах мира.

Обеспечение гарантий от применения всякого рода принудительных мер по изъятию иностранной собственности является  одной из главных задач в конституционно-правовой защите иностранной собственности в ходе осуществления хозяйственной деятельности в России.  Право государства национализировать собственность иностранных инвесторов было одним из наиболее дискуссионных вопросов теории и практики международного права.
Применительно к нашей стране это положение особенно актуально, потому как многие иностранные фирмы, действующие сейчас в России, в 1920-¬1940 г.г. лишились своей собственности в СССР без абсолютной компенсации. Кроме того, досрочное расторжение в 1930-x г.г. ряда концессионных соглашений привело к возбуждению арбитражных и судебных дел, которые закончились безрезультатно для иностранных инвесторов. 

С полной уверенностью можно сказать, что и сегодня не потеряло своей актуальности определение экспроприации, приведенное Г.Ф. Шершеневичем в учебнике русского гражданского права в начале XX в.: “Экспроприация есть принудительное возмездное отчуждение или ограничение прав, которое производится государственной властью ввиду общеполезной”.

Особую актуальность эта тема приобретает в связи с тем, что исторически возникнув и развиваясь в рамках национальной юрисдикции  и, стало быть, конституционного права, национализация(экспроприация) сразу оказался в объекте внимания международного права в силу особой его юридической природы. С одной стороны, принудительный переход права собственности, иностранной или своей, национальной, в государственный сектор не является проблемой международного права. Условия проведения национализации определяются не международным правом, а внутригосударственным (конституционным) правом. В принципе международное право не регулирует и не может регулировать отношения прав собственности, возникающие между государством и частными физическими и юридическими лицами.

Экономические права, о которых говорится в ст. 35 Конституции, включают право обладать, продавать и приобретать все виды частной собственности. Никто не может быть лишен своей собственности кроме как по решению суда. Принудительная экспроприация собственности для нужд государства возможна только в случае выплаты полной компенсации (п. 3 ст. 35 Конституции РФ).

Право собственности как конституционно-правовой институт может быть определено как гарантированная государством власть собственника над вещью или иными материальными благами, ограниченная законом в той мере, в которой это соответствует потребностям политической, социальной, и  экономической  систем  конкретного  государства.

Собственность явление само по себе относительно самостоятельное, чрезвычайно многогранное и многозначное. Поэтому узкоцивилистические представления о собственности как о вещно-товарной категории явно недостаточны. Методологической основой исследования собственности и свободы как фундаментальных исторических явлений в их взаимосвязи и правовом (прежде всего конституционном) единстве является оценка и восприятие собственности как всеобщности, воплощающий социальный механизм постепенного освобождения человека и перевода его в систему реальных социально-экономических и иных прав и свобод.

Утверждение права частной собственности в качестве конституционного принципа является самым кардинальным преобразованием в сфере экономики.
Итак, в главе Конституции России “Основы конституционного строя”  закреплен фундаментальный принцип о признании и равной защите частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности. Под последнюю категорию несомненно подпадает собственность иностранных и юридических лиц.

Между тем, совершенствование  отношений собственности служит ключевой задачей в условиях формирования гражданского общества и утверждения  современного конституционного строя  в  России. В этом плане проблема собственности выходит далеко за пределы чисто экономических явлений, поскольку собственность – это тоже власть, но власть экономическая. При этом в условиях перехода к постиндустриальному обществу      возникает новое глобальное конституционное противоречие в отношении собственности, проявляющееся в очередном витке сближения, а порой и слияния политической и экономической власти. Поэтому существенно возрастает потребность в государственном влиянии на соответствующие процессы с целью  не наращивания нормативного массива, регулирующего экономические отношения, а плановом внедрении конституционных принципов публичного регулирования.

Государство принимает на себя обязательство совершить по отношению к инвестору определенные действия или (чаще всего) воздержаться от действий, нарушающих его права и законные интересы. Под институтом гарантий в инвестиционных отношениях также понимают совокупность норм, которые, в зависимости от их функциональной направленности, подразделяются на несколько групп:
-посвященные вопросам предоставления льгот инвесторам;
-регулирующие вопросы страхования инвестиций;
-посвященные урегулированию инвестиционных споров между инвестором и государством.

Конкретизируя положения основного закона, следует отметить, что статья 34 Конституции России позволяет иностранному инвестору свободно использовать свои способности и имущества для осуществления предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности. При  этом  зарубежный предприниматель  не имеет право вести хозяйственную деятельность, направленную на монополизацию и недобросовестную конкуренцию. Статья 35 Конституции стоит на страже частной собственности. Инвестору гарантирована право собственности, владения, пользования и распоряжения собственностью по своему усмотрению. При этом гарантируется также право наследования.

Образованные таким образом публичные интересы, имеющие базовый характер в сфере осуществления народовластия, охраняются нормами Конституции РФ. Как раз по своим целям и задачам инвестиционная деятельность направлена на обеспечение не только интересов организатора инвестирования и инвесторов, но и, в перспективе интересов общества.

Международные договоры  являются, по мнению Н.Г. Дорониной, адекватным средством в сфере ограничения власти государства, поскольку могут  рассматриваться как своего рода “власть” над государством.

Можно ли говорить таким образом, если международные договоры заключаются добровольно самими государствами? Думаю, что нет. Государство суверенно. Как говорили римляне, равный над равным не имеет власти.

В самом общем виде под национализацией понимается изъятие имущества, находящегося в частной собственности, и передача в собственность государства. Право любого государства на принудительное изъятие иностранных инвестиций, частной собственности, принадлежащей иностранным физическим и юридическим лицам, вытекает из такого общепризнанного принципа международного права, как суверенитет государства.    

Тем более эта проблема однозначно ложится на международно-правовую плоскость, когда затрагиваются интересы другого государства или юридических и физических лиц другого государства.

Переход права собственности, даже если это касается государства и его юридических и физических лиц, тем не менее может попасть под действие международного права. В том случае, если условия перехода собственности приобретают международно-правовой характер в силу заключенного международного универсального, регионального, двустороннего договора.

Этим объясняется то, что государства-реципиенты из этого круга стараются обеспечить для поощрения иностранного капитала благоприятный инвестиционный климат за счет организационно-правовых мер и повышения уровня законодательной защиты иностранных инвестиций.

Юридические гарантии прав и интересов иностранных инвесторов в РФ имеют свое правовое выражение в Федеральном законе от 9 июля 1999 года № 160-ФЗ «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации», который является основной правовой базой регулирования иностранных инвестиций, целью которого, должно было стать регулирование отношений, связанных с предоставлением государственных гарантий иностранным инвесторам. Не случайно основной задачей федерального закона « Об иностранных инвестициях в РФ» от 9 июля 1999 года является согласно его преамбуле, обеспечение «гарантий прав иностранных инвесторов на инвестиции и получаемые от них доходы и прибыль».

В принципе набор гарантий, предоставляемых иностранному инвестору в различных странах почти одинаков.