Если вы не в Казахстане, можно не приезжать, юристы по разводам оформят расторжение брака вместо вас - по доверенности. Вся подробная информация тут на сайте http://www.razvod-almaty.kz

В современных условиях, когда разработана и обсуждается концепция реформирования гражданского законодательства, представляет интерес обращение к опыту прошлого, в том числе к ГК 1922 года. Одним из важных вопросов являлся субъектный состав гражданских правоотношений. Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. подразделял субъекты гражданских правоотношений на физические и юридические лица. С такой классификацией в советской науке согласилось большое количество авторов, среди которых А.В. Венедиктов, С.Ф. Кечекьян, Т.Е. Новицкая, Г.И. Петров и др. Однако, при этом авторы использовали различную терминологию.

Наиболее известный благодаря своим работам в области трудового права, учёный цивилист Н.Г. Александров субъектами советского права называл Советское государство, граждан, юридические лица и органы советского государства как субъектов властной компетенции.

Очень похожая классификация субъектов советского права принадлежит доктору юридических наук, профессору Г.И. Федькину. К числу субъектов он относил советских граждан, Советское социалистическое государство, государственные организации трудящихся и общественные организации трудящихся.

По всей видимости, первая группа включает в себя всех индивидов, а остальные – организации различных правовых форм. Недостатком такой градации является то, что автор не упоминает о правоспособности иностранных гражданах и лиц без гражданства.

Другой автор, Я.Н. Уманский, отошёл от привычной классификации, заявляя о том, что к группе «граждан» относятся не только физические лица, но и общественные организации трудящихся, советский народ в целом. Автор основывал своё мнение на том, что граждане получают возможность выступать участниками государственно-правовых отношений, объединившись в общественные организации.

Попытка Я.Н. Уманского создать новую классификацию встретила большое количество отрицательных отзывов. В первую очередь это было связано со сложностью восприятия предложенной автором классификации. Она несколько сбивала с толку, так как гражданин чётко представляет себе физическое лицо как отдельного гражданина. Идея автора является весьма противоречивой. Дело в том, что субъект права наделялся определёнными правами и обязанностями. В случае с общественными организациями важно выяснить – кому именно эти права даруются. Из теории колхозно-кооперативной собственности и собственности общественных организаций известно, что участники (члены) общественной организации не обладают правами. Права принадлежат всей общественной организации в целом. Таким образом, выдвинутая идея автора Я.Н. Уманского больше запутывает читателя, нежели отвечает на поставленный вопрос. Так, совершенно непонятно, кто же является субъектом советского гражданского права – организация в целом или её участники?

Вернее всего использовать классификацию субъектов права, согласно которой они делятся на физических и юридических лиц. При этом к первым относятся индивиды, а ко вторым – различные организации.

Интересно мнение А.В. Мицкевича, защитившего в 1952 году кандидатскую диссертацию на тему: «Субъекты советского права».

Автор считал, что в области гражданского права прочно сложилась классификация, различающая два вида субъектов: физические лица (граждане) и юридические лица. Эту классификацию субъектов гражданского права отдельные советские ученые предлагали принять как общую для всех отраслей советского права. С таким подходом сложно согласиться, потому что категория юридического лица охватывает лишь определенную область деятельности социалистических организаций – их оперативно-хозяйственную деятельность. Она не может характеризовать правосубъектности общественных организаций и государственных органов в сфере осуществления государственной власти, функций управления. Не случайно и в области гражданского права наряду с физическими и юридическими лицами выделяется советское государство как особый субъект права, обладающий властными полномочиями. Что же касается области советского государственного, административного, уголовно-процессуального права, то здесь совершенно очевидно, что «круг организаций, имеющих правосубъектность, не совпадал с кругом организаций, являющихся юридическими лицами».

Различие этих двух видов правосубъектности обосновал А.В. Венедиктов:
И государственные, и общественные организации могли выступать в двух основных ипостасях:
Как субъекты компетенции по осуществлению властных функций органов государственной власти, управления и правосудия, органов колхозно-кооперативных и общественных организаций, органов общественности;
Как субъекты правоспособности юридических лиц, которая даёт возможность для их участия в отношениях товарного производства и обмена (государственные хозяйственные предприятия, колхозно-кооперативные и другие общественные организации и бюджетные учреждения.

Большое число организаций одновременно могли выступать как органы, наделённые властными полномочиями, и как юридические лица. Так, в Советской России юридическими лицами признавались местные Советы депутатов трудящихся и их исполкомы, комитеты профсоюзов и некоторые другие органы государств и общественности. Госбанк – это своеобразное юридическое лицо, соединяющее в себе как черты органа государства, так и черты хозрасчётной организации.

По мнению профессора кафедры истории государства и права МГУ им. М.В. Ломоносова Т.Е. Новицкой, привычная классификация субъектов на физические и юридические лица не представляется чем-то новым для гражданского права. По-другому обстоит дело с объёмом прав и обязанностей, которые закрепляет за участниками Гражданский кодекс. Стоит сначала рассмотреть именно эту проблему. Дело в том, что гражданская правоспособность физических лиц обладала специфическим характером, обусловленным целями и задачами советского государства. Один из разработчиков проекта Гражданского кодекса А.Г. Гойхбарг в своё время говорил: «Мы исходим из того, что новая экономическая политика, что уступки, которые сделаны частной инициативе, сделаны только во имя развития производительных сил нашей республики, и поэтому наше государство, считаясь со всеми интересами, предоставляет в пределах этих интересов правоспособность, право на обладание известным имуществом лицам, выполняющим предначертания государства».

Ст. 1 и 4 ГК РСФСР 1922 года определили гражданскую правоспособность физических лиц. На первый взгляд, смысл статей кажется предельно ясным, однако он вызвал множество споров среди советских юристов 20-ых гг. Дело в том, что юристы старой школы делали попытки прокомментировать её согласно юридико-догматическим позициям. В итоге смысл ст. 1 ГК сводился к тому, что она охраняет интересы отдельных лиц от злоупотребления правом. А.Г. Гойхбарг оценивал её как «специфическое отличие нашего кодекса переходного времени». В данном случае очевидно, что автор имел в виду охрану интересов социалистического государства от злоупотреблений частных лиц. Таким образом, и в ст. 1, и в ст. 4 ГК наблюдается чётко выраженный классовый подход государства к регулированию вопроса о субъектах гражданских правоотношений. В процессе обсуждения проекта эти статьи не подвергались изменению, и в Гражданском кодексе они предстали именно в том виде, в каком были зафиксированы в проекте НКЮ.

В целях развития производительных сил страны ст. 4 ГК указывала на то, что гражданская правоспособность, как способность иметь гражданские права и обязанности, закреплялась за всеми гражданами, не ограниченными судом в правах. Ни пол, ни раса, ни вероисповедание и происхождение не могли повлиять на объём гражданской правоспособности. В соответствии с потребностями хозяйственной политики 20-х гг. основная цель ГК сводилась к регулированию деятельности частных лиц. Ст. 6 ГК устанавливала возможность ограничения гражданской правоспособности исключительно по решению суда.

Гражданское законодательство также регулировало статус иностранцев в советской республике. Сам ГК не содержал информации о правоспособности иностранных граждан. Норма об этом была закреплена в законе о введении в действие ГК, а именно в статье восемь закона. Нормы международных соглашений в случае с определением имущественной правоспособности иностранных граждан играли решающую роль. В случае отсутствия таких норм права и обязанности иностранных граждан устанавливались уполномоченными органами Советского государства. Следовательно, граждане тех государств, которые заключили с РСФСР международные договоры, оказывались более «правоспособными» на территории советского государства. Об этом говорил и А.Г. Гойхбарг. Но впоследствии оказалось, что «иностранцы, принадлежащие к стране, не вступившей в соглашение с нашей республикой», очутились «в лучшем правовом положении, чем граждане стран, заключивших с нашим правительством те или иные соглашения». Подобная рокировка значений в законе объясняется тем, что Советская республика была окружена враждебными капиталистическими государствами, и они, соответственно, не спешили заключать с Советским государством международные соглашения, а привлечение иностранного капитала так и оставалось одной из ведущих необходимостей советского государства. «Особые условия политических и экономических наших взаимоотношений с иностранными гражданами, отсутствие политического признания и даже налаженных государственно-экономических отношений побуждают наше государство ставить в иное положение иностранцев» – говорил по этому поводу А.Г. Гойхбарг.

Впоследствии уже в СССР выделяли следующие субъекты гражданских правоотношений среди физических лиц: советские граждане, граждане иностранных государств, лица без гражданства. Отдельный человек как субъект права мог выступить в СССР только в рамках трёх вышеуказанных категорий. Согласно закону физическое лицо приобретает либо правовой статус советского гражданина, либо лица без гражданства.

Физическое лицо могло выступить не только носителем собственных прав, но и представителем другого лица или организации, как должностное лицо или как представитель власти. Следовательно, представитель физического лица, организации, государственного органа или должностного лица помимо собственного правового статуса приобретает также некоторые права и обязанности, входящие в правовой статус вышеперечисленных субъектов права. Например, директор предприятия или председатель правления колхоза вправе от имени организации осуществлять сделки по оперативно-хозяйственному использованию общественного имущества.

Гражданский кодекс РСФСР 1922 года детально характеризует юридические лица как субъекты гражданских правоотношений по сравнению с предыдущим законодательством в этой области. Наряду с государственными предприятиями, учреждениями и организациями ГК говорит ещё и о частных юридических лицах. Таким образом, в советском праве возникла следующая классификация юридических лиц:
В зависимости от состава образующих их членов юридические лица делились на: а) государственные, к которым относились местные Советы и их исполкомы, государственные предприятия, торговые организации, а позднее –тресты и синдикаты; б) частные, к которым относились товарищества и акционерные общества; в) смешанные, которые образовывались при участии как частного, так и государственного капитала; г) общественные, к которым относились как кооперативно-колхозные предприятия, так и органы общественных, партийных, профсоюзных организаций.

В зависимости от устройства и целей юридические лица делились на а) товарищества, акционерные общества; б) государственные предприятия; в) тресты; г) комбинаты; д) синдикаты; е) земледельческие общества; ж) организации и учреждения.

А.Г. Гойхбарг, тщательно изучая проект подготовленного Гражданского кодекса, уделял особое внимание частным юридическим лицам. По его мнению, именно они были более всего ограничены в правоспособности. Автор не оставил без внимания и государственные юридические лица, а именно национализированные крупные промышленные предприятия, переведённые на хозяйственный расчёт. Данные предприятия признавались им самостоятельными и полностью отвечающими по своим обязательствам. Обязанность по обязательствам, принадлежащая хозрасчётным предприятиям, объяснялась А.Г. Гойхбаргом следующим образом: «Если бы каждая отрасль промышленности знала, что если она вылетит в трубу, то за это отвечает всё государство, тогда никакого стимула не было бы для всей этой отрасли промышленности действовать хозяйственным образом».

В статье 13 (в окончательной редакции ст. 14) определялись признаки юридического лица. На IV сессии ВЦИК 9-го созыва отдельные положения данной нормы были уточнены: «Чтобы устранить всякие недоразумения, что будто бы профсоюзы не могут существовать на основании этой статьи».
Юридическое лицо было обязано иметь устав, регулирующий его деятельность. Позже ВЦИК добавил и такую обязанность юридического лица, как обязанность иметь ещё и положение. Эти уставные документы должны были быть либо утверждены, либо зарегистрированы. Юридическими лицами являлись и товарищества, в том числе и акционерные общества, создание которых оформлялось договором.

Статья 19 ГК была посвящена государственным предприятиям и их объединениям, переведённым на хозрасчёт. А вот о государственных органах и смешанных предприятиях в кодексе нет никакой информации. В связи с этой неполнотой законодательного акта сразу же после принятия ГК возникла необходимость издания множества нормативно-правовых актов, которые уточняли суть несовершенных статей ГК. Самым главным недостатком ГК, пожалуй, было то, что он не разделял юридические лица на государственные и частные. Позже это было сделано в подведомственных нормативно-правовых актах. Вследствие отсутствия подобного разграничения в тексте государственные и частные предприятия, по сути, приравнивались друг к другу, хотя очевидно, что статус первых в гражданском обороте был куда более значимым. В судебной практике также можно найти уточнение по поводу статуса государственных и частных юридических лиц. Так, Пленум Верховного Суда РСФСР от третьего ноября 1923 года постановил, что «всякое акционерное общество является частным юридическим лицом, если устав акционерного общества допускает вступление частного капитала».

Со временем подзаконные акты закрепили правовое положение советских учреждений с правами юридического лица. Складывалась ситуация, когда каждый нормативно-правовой акт должен был конкретизировать объём прав и обязанностей, принадлежащих тому государственному органу, которому нормативно-правовой акт был посвящён. К примеру, «в области частноправовой губернский исполнительный комитет пользуется всеми правами юридического лица», «центральное издательство народов Союза ССР… пользуется всеми правами юридического лица» и т.д.

Создание трестов и синдикатов не повлияло на внесение значительных изменений в Гражданский кодекс.

Что касается правоспособности юридических лиц, то они были наделены законодателем не общей, а специальной правоспособностью. Закон строго устанавливал обязанность юридического лица действовать в соответствии с теми целями, которые определены в его уставе. В противном случае «существование юридического лица может быть прекращено соответственным органом государственной власти».

В соответствии со ст.19 ГК государственные предприятия, переведённые на хозрасчёт, за свои долги отвечали лишь тем имуществом, которое находилось в их свободном распоряжении. Тем самым законодатель исключил возможность обращения взыскания на основные фонды. Эти меры были предприняты советским правительством с целью недопущения перехода национализированного имущества в руки частников.

Трудно не признать, что далеко не все нормы ГК, посвящённые правовому статусу субъектов гражданско-правовых отношений, были тщательно разработаны в кодексе. После войны был очень распространён случай так называемого «безвестного отсутствия». Однако сам термин «безвестное отсутствие» только слегка упоминался в ст.12 Гражданского кодекса. Важный вопрос о местонахождении юридического лица также не был достаточно освещён в тексте кодекса, что являлось большим его недостатком. В ранние годы советской власти, когда ещё не до конца была ясна роль юридических лиц в хозяйственной деятельности государства, такая несовершенная их характеристика в законе была вполне объяснима. Но в будущем все эти пробелы права нельзя было оставлять без внимания. Внести уточнения в кодекс можно было двумя способами: либо посредством его изменения, либо путём издания конкретизирующих подзаконных нормативно-правовых актов.

Второй способ оказался менее сложным. Практически любой из высших органов власти имел право принимать постановления, разъяснения и другие нормативно-правовые акты. Совершенно естественно, что зачастую множество этих документов противоречили друг другу, что создавало некоторую неразбериху.

Таким образом, кодекс был дополнен множеством уточняющих нормативно-правовых актов, поскольку непосредственно сам его текст ни разу не подвергался изменению. Спустя некоторое время значение юридических лиц возросло настолько, что Ф. Вольфсон в своё время писал так: «Юридическое лицо заслонило собой лицо фактическое».

В ходе рассмотрения данной темы стало совершенно очевидно, что советские исследователи в области гражданского права сходились во мнении о том, что субъекты гражданских правоотношений делятся на физические и юридические лица. Разница лишь в том, что использовали они при этом разную терминологию. Большой интерес представляет объём прав, которым этих субъектов наделял Гражданский кодекс 1922 года. Гражданское право того периода носило не просто классовый характер, а ярко выраженный классовый характер, преследуя больше всего свои собственные интересы, но во благо советского общества. В этом и состояла его особенность. Однако нельзя сказать, что советскому государству не удалось достигнуть всеобщего блага, наоборот – осуществляя свою политику и возвышая себя над другими субъектами права, оно успешно реализовало свои благие цели. Итак, обладая классовым характером, советское гражданское право наделило субъектов различным объёмом прав и обязанностей. Но более всего исследователя интересует именно объём прав, то есть мера возможного поведения субъекта. Сразу стоит отметить, что среди рассмотренных точек зрения на субъектный состав гражданских правоотношений среди советских юристов нет глубоких рассуждений о том, какое место занимает среди них Советское государство. Исходя из основополагающих принципов гражданского права, оно также являлось одним из субъектов правоотношений. При этом субъекты гражданских правоотношений признавались равноправными. В ходе исследования сложилась несколько иная классификация. Субъекты гражданских правоотношений – это физические, юридические лица, а также Советское государство, как отдельный субъект. Советское государство превалировало над остальными субъектами. При этом под Советским государством понимаются как все государственные органы, предприятия, так и должностные лица. Советское государство наделялось самым большим объёмом прав по причине, которая уже была описана выше. В некоторых странах проблема неравенства субъектов гражданских правоотношений негласно существовала на протяжении всей их истории. Хотя вопрос спорный: является ли это действительно проблемой?

С большим опасением законодатель относился к частным юридическим лицам, чьё существование в период НЭПа он всё-таки допускал в небольших количествах. Поэтому вся политика Советского государства стремилась максимально ограничить в правах частное юридическое лицо, однако не лишить его возможности существования с целью сохранения своего демократического облика.

Новости Казахстана. это актуальные новости экономики и бизнеса, политики и общества. Оперативно, достоверно, объективно. Рыба змейголова, вся подробная информация на сайте http://www.kapshagaj.kz

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 4 (59) 2013