Особенности личности убийцы-ревнивца

УГОЛОВНОЕ ПРАВО Фролов К. А. В статье рассматриваются основные отличительные черты личности убийцы-ревнивца. Кроме того, затрагиваются их непосредственное проявление в механизме убийства и причины этого проявления. Автором также проведен статистический анализ распространенности той или иной особенности.

Любой человек имеет определенные личностные особен­ности, определяющие его поведение в той или иной ситуации, или же именно из-за подобных особенностей он способствует ее формированию. Разумеется, и ревнивцам, совершившим убийство, присущи такие особенности. Изучение особенностей их личности вызывается тем, что эти специфические черты об­уславливают поведение в механизме преступления или даже, более того, благодаря им убийство и совершается. Знание же этих особенностей является базой для создания мер преду­преждения убийств по мотиву ревности.

В качестве же первой отличительной черты такого убий­цы необходимо указать неумеренное употребление алкоголя. При этом имело место как злоупотребление, бытовое пьян­ство, с пагубными последствиями, так и непосредственно ал­коголизм, вплоть до второй стадии. Стоит также отметить, что из всех лиц, виновных в убийстве из ревности и находящихся в момент преступления в состоянии алкогольного опьянения, лишь 15,5% страдали алкоголизмом.

Повышенное внимание к употреблению алкоголя ревнив­цами и последствиям этого обуславливается колоссальным объемом убийств, совершенных ими в состоянии опьянения — 77%. Поэтому, без сомнения, злоупотребление алкоголем и ал­коголизм играют одну из главных ролей, обуславливающих негативные черты личности преступника, способствовавшие совершению убийства.

Первым аспектом бытового пьянства/алкоголизма убийцы является то, что основное число деяний совершено им в семье. Учитывая же вызванные алкоголизацией изменения лично­сти преступника, данный момент приобретает особую значи­мость.

В условиях семьи приобщение одного из ее членов к алкого­лю часто сочеталось с неумением других правильно построить с ним взаимоотношения. И это нередко влекло проявление жестокости, «чаще всего по отношению к жене». Известно, что алкогольное опьянение является своего рода катализатором, прямо влияющим на совершение любого насильственного пре­ступления, в том числе и убийства на почве ревности. В ряде случаев в день совершения преступления убийца и жертва (чаще всего — супруги) совместно проводили время, именно распивая спиртные напитки — 36% случаев.

Кроме вышесказанного, нужно обратить внимание на то, что у 1/3 лиц, совершивших убийство из ревности и вступив­ших в брак, алкоголизация усиливалась. Более того, ни в одном случае в семьях, в которых было совершено убийство из ревно­сти, не наблюдалось обратного явления. Причем лица, у кото­рых алкоголизация после вступления в брак усилилась «и ко­торые в дальнейшем совершили убийство из ревности, были именно мужья ревнивцы».

В зависимости же от того, с чем связано опьянение ревнив­ца, бытовое пьянство или алкоголизм, изменения личности преступника были определенной тяжести и глубины. В от­дельных случаях эти изменения настолько разительно меняли личность преступника, что жертве начинало казаться, будто ревнивец стал другим человеком. Именно подобным образом те, кто выжил при покушении, и характеризовали изменение к ним отношения со стороны преступника, вызванные алко­голем — «стал другим человеком». Происходила деградация личности.

При рассмотрении ревнивцев, которым свойственно не­умеренное употребление алкоголя, естественно, необходимо коснуться непосредственных качеств их личности. Эти отличи­тельные черты показывают, что возникает на месте тех элемен­тов личности, на которые оказывает влияние алкоголь, во что они трансформируются.

Подобным алкоголизированным убийцам свойственны подозрительность и недоверчивость, которые способствуют возникновению сомнений в верности. Кроме этого, им при­суща повышенная мнительность, способствующая как тем же сомнениям в верности, так и создающая почву для возникно­вения образа мнимого соперника. Стоит также отметить, что повышенная мнительность и мнительность вообще присуща тревожной личности.

Кроме того, вышеназванные особенности личности рас­сматриваемого преступника, вызванные неумеренным упо­треблением алкоголя, часто способствовали возникновению необоснованной ревности, становящейся главной движущей силой в совершенном убийстве. Именно необоснованная рев­ность лежит в основе значительного числа убийств из ревности, совершенных особо цинично и жестоко. Более того, в отдель­ных случаях такие преступления были совершены общественно опасным способом Формированию беспочвенной ревности у подобных убийц способствует и свойственная им готовность к болезненной фик­сации ошибочных утверждений. И в результате этого «рев­ность могла возникнуть из-за одного неудачного или не вовре­мя сказанного слова».

Помимо вышесказанного особую роль в обусловленности личных особенностей ревнивца, совершившего убийство, не­умеренное употребление алкоголя занимает и из-за того, что оно значительно снижает нормативный контроль. В таком со­стоянии крайне резко возрастает вероятность насильственных преступных действий, особенно учитывая то, что большинство алкоголиков и лиц, злоупотребляющих алкоголем, агрессив­ны.

Это, обращая внимание на огромный объем убийств из рев­ности в состоянии опьянения (77%), позволяет нам рассмотреть агрессивность как следующую особенность личности такого убийцы. Стоит также добавить, что агрессивность присуща и тем, у кого не было отмечено неумеренного употребления спиртного. Естественно, что у таких ревнивцев ее уровень был значительно ниже.

Злоупотребление алкоголем, и тем более алкоголизм, по­рождали и/или повышали вероятность агрессии. Связано это с тем, что у человека исчезает возможность адекватно, коррек­тно интерпретировать происходящую ситуацию. И в таких ус­ловиях определенные обстоятельства, как реальные, так и лишь мнимые убийцей, представлялись преступнику угрозами ему и его достоинству. Проявление же агрессии было ничем иным, как защитой от этих угроз.

Подобная особенность выражалась и оказывалась особенно критичной в момент конфликта, вызванного ревностью. В таких условиях несвоевременные действия или лишь неудачно ска­занное слово потерпевшего могли разжечь ревность убийцы, бывшую вначале вполне приемлемой, до угрожающих мас­штабов. И агрессия преступника здесь становилась средством обезопасить себя от потери объекта своего внимания, или же средством устранения соперника.

«Многочисленные исследования свидетельствуют о суще­ствовании взаимосвязи между употреблением алкоголя и вер­бальной агрессией, агрессивными мыслями, насилием в семье, насильственным травматизмом, сексуальной агрессией, убий­ствами и самоубийствами. Согласно различным данным от 40 до 60% случаев насилия совершается в состоянии алкогольного опьянения». Учитывая же, что большинство убийств из рев­ности совершается именно в состоянии алкогольного опьяне­ния, прямо способствующего агрессии, о ней можно говорить не просто как об одном из отличий такого преступника, а как об одном из ведущих.

Помимо прочего, агрессивность также способствует фор­мированию у ревнивца насильственной установки при реше­нии большинства проблем. Следствием этого является то, что «у преступника, задолго до совершения убийства из ревности, подсознательно фиксируется приемлемость способа насиль­ственных действий». Более того, из-за приемлемости такого поведения этот способ применяется снова и снова, в любой аналогичной ситуации. И именно поэтому значительное чис­ло убийств по мотиву ревности происходило, когда преступ­ник переусердствовал с «обычными» избиениями «неверной» жены.

Озвученная выше установка на решение любых сложных проблем насильственным способом проявляется во многих конфликтах из ревности. Эти конфликты по своей сути, меха­нике и развитию крайне схожи. И эта схожесть обуславливает­ся именно насильственной установкой — преступник приемлет для себя лишь одно средство их разрешения — насилие. Более того, крайне часто этот способ приобретает в глазах преступни­ка дополнительную весомость из-за алкогольного опьянения.

В качестве следующей черты личности преступника, совер­шившего убийство из ревности, нам бы хотелось рассмотреть «недостаточность социальных контактов, и особенно их про­пажу, исчезновение ("потерю любви")». Такая недостаточность со стороны ревнивца проявляется в случае убийства соперника. То есть происходит уничтожение того, кто может сделать так, что наиболее дорогой или даже единственный социальный контакт исчезнет, произойдет «потеря любви». Убийство же должно предотвратить такую потерю. И, кроме того, это также говорит о весьма узком круге социальных контактов убийцы.

Таким образом, особенностью личности данного преступ­ника также являются крайне узкий круг социальных контактов, влекущий небольшое количество мотивов к действию, мало- общительность и слабая психосоциальная адаптация.

Рассматривая далее эту особенность, нужно коснуться ее аспекта, играющего для ревнивца ключевую роль — это его мотивационная сфера. Она «по широте связей и отношений с миром характеризуется заметной узостью и существенным сдвигом к примитивным побуждениям, часто выходящим за рамки социальных норм человеческих отношений». В пер­вую очередь это касается стремления убийцы в отношениях с объектом ревности главенствовать, превосходить, переносить чувство собственности на другого человека и властвовать над ним. И весьма часто для этого преступник прибегает к на­силию, в том числе и к его крайним формам, особенно когда ощущает, что теряет или может потерять объект своего вни­мания.

В таких условиях криминогенное значение приобретает именно недостаточное число мотивов, их немногочисленность. У рассматриваемых убийц, «в сравнении с законопослушными людьми, крайне узок перечень мотивов и то, как они могут быть реализованы». Блокировка хотя бы одного, а в случае убийства из ревности — часто и единственного из наиболее важных побуждений, при и так их скудной совокупности, «вле­чет не только психотравмирующие переживания, но и гораздо большее отчуждение от окружающей среды и норм, регули­рующих поведение». Разблокировка же важного побуждения осуществляется криминальным путем. Он, в сложившихся условиях, видится преступнику максимально быстрым и эф­фективным.

В качестве следующей черты личности ревнивцев, вино­вных в убийстве, мы рассмотрим часто присущее им состояние тревожности. При таком переживании «человек не знает, чего он собственно боится, что часто обуславливается неосознава- емостью источника опасности»¹⁰. Подобное состояние имеет место, например, при сомнениях ревнивца в верности объекта его внимания, когда преступник подозревает или лишь пред­полагает наличие измены и очень ее боится. Постоянное же ожидание измены в сфере личных отношений и вызывает не­обоснованную ревность.

Тревожность же преступники крайне часто пытались снять алкоголем, оказывающим обратное воздействие. Состояние тревожности усиливалось и интенсивно развивалось. Частое же употребление алкоголя в таких ситуациях обуславливалось тем, что он выступал в роли средства снятия неуверенности и тревоги. Именно из-за этого рассматриваемые убийцы в большинстве своем часто и злоупотребляли спиртным.

Кроме того, такие черты преступника, как подозритель­ность и недоверчивость, способствовали постоянному ожи­данию измены и сопутствующему ей чувству тревоги от того, что она может произойти в реальности. Помимо этого, о на­личии тревожности у лиц, совершивших убийство из ревности, говорит и то обстоятельство, что им присуща повышенная мнительность. У лиц, обладающих этим качеством, особенно в избытке наличествует тревожность.

Тревожность же, как свойство личности, выражается в субъ­ективно серьезных опасениях за свое как биологическое, так и социальное существование. Ревность, особенно достигшая своих крайних форм, и является подобным опасением, стра­хом, а убийство же в таком случае играет роль защитного ме­ханизма.

Касаясь тревожности преступников, совершивших убий­ство из ревности, необходимо затронуть и их эмоциональною сферу. Необходимость эта обуславливается мотивом совер­шенного деяния, в котором эмоции играют ведущую роль.

В процессе исследования данного аспекта нами была от­мечена такая черта личности ревнивцев, как эмотивность — «чувствительность, уязвимость, ранимость в сфере межлич­ностных отношений и глубоких реакций в области эмоций». Это качество у исследуемых нами преступников является од­ним из наиболее ярко выраженных и относится к защитной функции, о которой говорилось выше. Непосредственную же роль защиты, при наличии такой черты, как эмотивность, для преступника играют подозрительность, мнительность, злопа­мятность и агрессивность.

Помимо вышесказанного, подозрительность, злопамят­ность и повышенная чувствительность в межличностных отно­шениях свидетельствуют о наличии у убийцы такого качества, как ригидность. Ригидность, будучи «неспособностью личности изменить свое поведение в соответствии с изменившимися ситуациями», говорит о приверженности преступника к од­ному и тому же типу действий, несмотря на то, что внешние условия стали другими. Кроме этого, она предполагает и такие особенности личности, как фиксацию на однообразных объек­тах и неизменение их эмоциональной значимости.

Для рассматриваемого преступника подобным объектом с неизменяющейся эмоциональной значимостью является лицо, вызвавшее ревность. Его же неверность или даже откры­тый уход к другому лицу представляет собой ту изменившуюся ситуацию, к которой преступник никак не может приспосо­биться. И поэтому его действия снова и снова направляются либо на объект внимания, с целью возврата, и при неудаче которого последний гибнет, либо на ликвидацию соперника, покусившегося на этот объект, либо же на пресечение всей психотравмирующей ситуации сразу.

Рассматривая далее особенности личностей, совершивших убийство из ревности, нужно коснуться того аспекта, что 27% таких преступников обладали теми или иными психическими аномалиями.

Психические аномалии — это «более легкие, по сравнению с психическими болезнями, нарушения психики, без расстрой­ства отражения реального мира и без существенных изменений поведения». Именно эти аспекты психических аномалий, их отличия от психических болезней и являются ключевыми.

У ревнивцев с психическими аномалиями преобладающи­ми являются нормальные психические явления и процессы. И именно поэтому подобные лица, в подавляющем большин­стве, сохраняют свои социально полезные связи, хотя они могут быть и крайне узкими, а также являются трудоспособными, дееспособными и вменяемыми.

Несмотря на меньший вред, чем от психических болезней, психические аномалии все же оказывают воздействие на по­ведение преступника. Это воздействие выражается во влиянии на определенные негативные черты характера, делая их гораздо более выраженными. И, в свою очередь, это способствуют воз­никновению ревности, в особенности беспричинной. А кроме того, под воздействием таких отклонений нормальная ревность может принимать свои крайние формы.

К негативным же чертам характера, на которые психиче­скими аномалиями было оказано влияние, можно отнести агрессивность, раздражительность и жестокость. Кроме того, отклонения в психике преступника способствуют снижению волевых процессов, повышению внушаемости и ослаблению сдерживающих контрольных механизмов. Подобные убийцы могут до совершения преступления достаточно долго нахо­диться в браке, и у будущей жертвы, нередко, даже не возника­ло сомнений об адекватности поведения супруга. Объясняется это тем, что психические аномалии могут протекать скрыто, явно не проявляясь каждый раз, и восприниматься окружа­ющими «не как психическое расстройство, а как странности характера, неуравновешенность, склочность, необъяснимая жестокость либо тупость и тому подобное».

Рассматриваемые убийцы с психическими аномалиями зна­чительно чаще, по сравнению с теми, у кого их нет, попадают в жесткую зависимость от той или иной жизненной ситуации. И им гораздо трудней ее разрешить в рамках существующих норм. Такую зависимость они часто пытались снять с использо­ванием насильственных действий. И эти действия имеют смысл в том, чтобы уничтожить объект, который демонстрирует лицу его несостоятельность или недостаточность, и выступают в ка­честве психической защиты.

В этом отношении характерными являются переживания ревнивцев-алкоголиков и лиц, злоупотребляющих алкоголем, когда подобное неумеренное употребление спиртного отяго­щено психическими аномалиями. «Здесь женщина является как бы «проявлением» сексуальной недостаточности мужчины, он воспринимает ее, как источник психической травмы, по­скольку она демонстрирует ему эту недостаточность. Неслу­чайно проявлению ревности часто предшествует беспокойство, тревога, подозрительность».

Психические аномалии не только ставят убийцу в жесткую зависимость от конкретной жизненной ситуации, которой для него является конфликт на почве ревности, но также и снижают его сопротивляемость к ней. Возникают препятствия для раз­вития социально полезных качеств личности, способствующих ее адаптации к внешней, в том числе и конфликтной, среде.

Такая пониженная сопротивляемость конфликтной ситу­ации негативно сказывается на всей личности преступника. Это в свою очередь крайне сильно увеличивает вероятность совершения преступления именно ревнивцем с аномалиями психики.

Рассматривая ревнивцев с психическими аномалиями, нуж­но отметить, что подавляющее большинство таких дефектов встречается у мужчин. Кроме того, с их стороны очень часто имела место рационализация чувства собственного достоин­ства и снижение чувства вины. И даже, более того, вина нередко переносится на женщину. Именно поэтому 34% лиц, виновных в совершенном ими убийстве из ревности, лишь частично при­знали свою вину, а 19% не признали вовсе.

Следует также особо отметить, что подобное частичное и полное непризнание вины лицами, совершившими убийство из ревности, связано не только с вышесказанным, но и с завы­шенной самооценкой. Она возникает в связи с психической самозащитой таких преступников. Их завышенная самооценка является психическим оправданием применения ими насилия к другим лицам, а также объяснением заниженного «порога возбуждения, когда насильственные действия применяются в ответ на незначительный или вымышленный раздражитель» (лишь сомнения в верности или мнимая измена).

Касаясь психические аномалий ревнивцев, совершивших убийство, нужно отметить, что несмотря на их воздействие на личность преступника, это не означало, что подобное лицо должно было неизбежно совершить убийство из ревности.

У ревнивца с подобными недостатками психики вероят­ность совершить преступление значительно увеличивалась, в отличие от того, у кого их не было. Но при этом, пусть даже в отдельных случаях эта вероятность становилась и крайне большой, она все же оставалась вероятностью, а не превра­щалась в неизбежность. Наличие психических аномалий обо­стряло и усиливало воздействие объективных и субъективных факторов, способствующих совершению убийства таким ли­цом, а не делало его преступником автоматически.

Завершающей особенностью личности рассматриваемого преступника, которой бы нам хотелось коснуться, является его огромный эгоизм. Наиболее ярко эта черта проявляется в от­ношении жены и ребенка, после его рождения.

В 37% случаев убийства из ревности преступник и жертва имели общего ребенка, и этот сдерживающий фактор не сра­батывал. В момент совершения деликта преступник не думал о ребенке, так как воспринимал его как само собой разумею­щуюся «собственность», которая никуда не денется. Такое же отношение было и к объекту ревности, но эту «собственность» в то время нужно было сохранить, потому, что имела место угроза ее потери. И, таким образом, все внимание преступника было обращено на более важный объект ревности, «вторич­ная» же ценность, в виде ребенка, отодвигалась на задний план, так как в тот момент ей ничего не грозило.

Кроме того, нужно обратить внимание на резко негативное изменение отношения преступника к жене после рождения ребенка. В большинстве подобных случаев муж-ревнивец запи­рал жену дома и не разрешал выходить даже для покупки еды, угрожал ей. Также имели место избиения супруги, и порой преступник высказывал сомнения в том, его ли это ребенок. При этом личность такого преступника, как правило, была осложнена той или иной психической аномалией.

Подобное поведение ревнивца «имело целью создание физической преграды для ухода жены, а угрозы и избиения были ничем иным, как средством подчинения ее своей воле». Такие действия преступника носили весьма примитивный характер, так как, по его мнению, он не имел в своем распоря­жении иных действенных средств удержать жену. Уход же ее, вероятный или предстоящий, мнимый или реальный, весьма усугублял его дезадаптацию. Жена, таким образом, была для преступника основным, в некоторых случаях — единственным каналом связи с окружающей действительностью, главным

Родившийся же ребенок становился для преступника, с од­ной стороны, дополнительным каналом связи с окружающим миром, с другой — тем, кто забирал значительную часть вни­мания, уделяемого убийце жертвой. В первом случае преступ­ник подсознательно пугался этого канала связи, именно из-за его новизны, и тяга к нему была одновременно сопряжена со стремлением «перекрыть» его или минимизировать оказы­ваемое им воздействие. Во втором же случае убийца неосознан­но стремился вернуть себе то внимание, которое было «отнято» у него ребенком, и поэтому часто последний не воспринимался с должной серьезностью. В таких случаях ревность преступника носила инфантильный характер, он сам вел себя как ребенок. И в подобных ситуациях соперник, грозящий отношениям ревнивца и объекта его внимания, был исключительно вы­мышленным.

В заключение хотелось бы сказать, что аспект особенностей личности ревнивца, совершившего убийство, является цен­тральным в разработке мер предупреждения совершенного таким преступником деликта. Связанно это с тем, что именно подобные личностные особенности наиболее существенно уве­личивают вероятность совершения убийства. Учитывая же то, что влияние определенных черт личности не осознается даже самим преступником, своевременное воздействие на них, бе­рущее во внимание их природу, может повлечь значительное снижение объема убийств, совершенных по мотиву ревности.

Уголовное право