В отечественной международно-правовой литературе сложилась устойчивая практика, согласно которой при ана­лизе важнейших исторических событий в развитии между­народного экологического права в форме международных конференций внимание ученых сосредотачивается, как пра­вило, на трех Конференциях ООН: Конференции ООН по проблемам окружающей человека среды (Стокгольм, 1972 г.), Конференции ООН по окружающей среде и развитию (Рио- де-Жанейро, 1992 г.) и Всемирной встрече на высшем уровне по устойчивому развитию (Йоханнесбург, 2002 г.). Иногда некоторые ученые в один ряд с этими конференциями ста­вят Бернский конгресс 1913 г., проходивший в доООНовскую эпоху и сыгравший важную для своего времени роль в деле перевода природоохранения на рельсы международного со­трудничества.

К величайшему сожалению, за рамками исследования от­ечественных юристов-международников оказался целый ряд событий, в том числе и международных конференций, которые оказали существенное влияние на формирование основ и спе­циальных принципов международного экологического права.

К числу таких событий можно с уверенностью отнести Конференцию ООН по сохранению и утилизации ресурсов 1949 г. (UNCCUR), которая явилась хронологически первой международной экологиче­ской конференцией, прове­денной под эгидой ООН.

В резолюции Экономического и Социального Совета ООН выражалась уверенность в необходимости международ­ных действий для установления сбалансированного подхода к управлению и сохранению природных ресурсов. В ней осо­бо подчеркивались значение мировых природных ресурсов и их всеобщая важность, а также признавалась необходимость «дальнейшего развития и широкого применения технологий по сохранению использования ресурсов» (Преамбула). Эта ре­золюция по существу впервые на официальном уровне при­знала компетенцию ООН в экологической сфере, получив­шую в дальнейшем свою практическую реализацию в созыве и проведении трех вышеназванных конференций, Конферен­ции ООН по устойчивому развитию (Рио-де-Жанейро, 2012 г.) и в других действиях ООН в области окружающей среды.

Начало же всем этим мероприятиям в области защиты окружающей среды в рамках ООН положила именно Конфе­ренция ООН по сохранению и утилизации ресурсов 1949 г. И это несмотря на то, что целью UNCCUR являлся обмен иде­ями и опытом, а ее полномочия, как следует из Преамбулы Резолюции ЭКОСОС ООН, были ограничены и сводились к обмену информацией о технических возможностях в области сохранения и утилизации ресурсов, об экономической выгоде.

UNCCUR не была наделена мандатом принимать какие-либо рекомендации.

Конференция проходила с 17 августа по 6 сентября 1949 г. в Нью-Йорке, в ее работе приняли участие более 1000 предста­вителей из более чем 50 стран, 500 из которых были избраны Генеральным секретарем ООН по предложению правительств, неправительственных организаций и подготовительного ко­митета. На рассмотрение Конференции было вынесено шесть проблем: минеральные ресурсы, топливо и энергетика, вода, леса, земли, дикая природа и рыбные ресурсы. Обсуждению были подвергнуты следующие вопросы: ситуация со всемирными ресурсами;

всемирный обзор ситуаций с критической нехваткой ре­сурсов;

взаимозависимость ресурсов; использование и сохранение ресурсов; разработка новых ресурсов с помощью применимых тех­нологий;

обучение сохранению;

ресурсные технологии для наименее развитых стран; интегрированное развитие речных бассейнов.

При всей ограниченности результатов работы Конферен­ции ООН по сохранению и утилизации ресурсов нельзя не отметить, что вопросы, которые на ней обсуждались, почти через 50 лет оказались в повестке дня Конференции ООН по окружающей среде и развитию 1992 г. Уже на этой ранней ста­дии взаимоотношение между сохранением и развитием рас­сматривалось в качестве центральной темы. Дискуссии велись в основном вокруг трех проблем: соотношения между сохра­нением и использованием; необходимости разработки стан­дартов, обеспечивающих сохранение; и соотношения между сохранением и развитием.

Непосредственным итогом работы Конференции ООН по сохранению и утилизации ресурсов 1949 г. стало то, что как сама ООН, так и ее специализированные учреждения стали все чаще и чаще проводить мероприятия, посвященные со­хранению флоры и фауны. В 1954 г. Генеральная Ассамблея ООН созвала Конференцию по сохранению морских живых ресурсов, на которой были выработаны нормы о сохранении, вошедшие в Женевские конвенции по морскому праву 1958 г. Параллельно Генеральная Ассамблея ООН начинает обра­щать внимание на такие новые проблемы, как последствия испытаний ядерного оружия в атмосфере и последствия за­грязнения нефтью. Обсуждение этих проблем на сессиях Ге­неральной Ассамблеи ООН и принятые по ним резолюции свидетельствовали о смещении внимания с защиты флоры и фауны на международные действия, касающиеся промышлен­ной и военной деятельности. Легко заметить, какую важность имели эти сдвиги, хотя в тот момент, возможно, трудно было спрогнозировать их далеко идущие последствия. В 1955 г. Ге­неральная Ассамблея ООН приняла резолюцию 912 (X), пер­вую из многих, касающихся использования атомной энергии и последствий атомной радиации. Это привело к заключению в 1963 г. Договора о запрещении испытаний ядерного оружия в трех средах и созданию политической обстановки, позволив­шей Австралии и Новой Зеландии подать жалобу на Фран­цию в Международный Суд ООН, призывающую последнюю прекратить ядерные испытания в атмосфере.

В 1954 г. под эгидой Международной морской органи­зации была принята первая глобальная по своему охвату Лондонская международная конвенция по предотвращению загрязнения моря нефтью, построенная на текстах проектов конвенций 1926 г. и 1935 г. Спустя 15 лет были приняты кон­венции о вмешательстве в открытом море, устанавливающие нормы гражданской ответственности за ущерб, вызванный за­грязнением нефтью, и учреждающие Международный фонд для компенсации ущерба от загрязнения нефтью. Их приня­тие было связанно с крупными инцидентами с нефтяными танкерами, которые причинили ущерб морской среде, насе­лению и собственности. Другими глобальными конвенциями, принятыми в этот период, были: Конвенция о рыболовстве и охране живых ресурсов открытого моря 1958 г., которая со­держала принципиально новые положения о сохранении морских живых ресурсов, и Конвенция об открытом море 1958 г., которая обязывала договаривающиеся государства прекра­тить загрязнение моря нефтью и захоронение радиоактивных отходов. Рамсарская конвенция о водно-болотных угодьях, имеющих международное значение, главным образом, в каче­стве места обитания водоплавающих птиц 1971 г. явилась пер­вым международным экологическим договором, устанавлива­ющим нормы по сохранению конкретного типа экосистем.

В это время серьезные усилия предпринимались на ре­гиональном уровне по запрету или регламентации видов дея­тельности, которые ранее не регулировались международным правом. Договор об Антарктике 1959 г. обязал стороны про­водить мирную деятельность в регионе и запретил ядерные взрывы и сброс радиоактивных отходов.

В 1967 г. Еврокомиссия ЕЭС приняла свой первый эколо­гический акт, касающийся упаковки и маркировки опасных предметов, несмотря на отсутствие явно выраженных эколо­гических положений в Римском договоре 1957 г. Что же каса­ется сохранения дикой природы, то Африканская конвенция

о   сохранении природы и природных ресурсов 1968 г. вышла за рамки ограничительного понимания сохранения флоры и фауны, распространив свое действие также на «сохранение, использование и развитие почвы, воды на основе научных принципов и с должным учетом интересов человека». Она содержала два принципиально новых момента: признание необходимости защищать среду обитания находящихся под угрозой исчезновения видов наравне с защитой и самих таких видов и заявление об особой ответственности тех государств, территория которых является единственным местом обитания редких видов.

В начале 1972 г. незадолго до Стокгольмской конферен­ции ООН по проблемам окружающей человека среды была принята Конвенция по дампингу (Осло), которая стала пер­вым международным договором, запретившим захоронение в море широкого спектра опасных веществ. В этот период при­нимаются международные договоры, направленные на защи­ту качества речной воды, а под эгидой МОТ — качества среды на рабочих местах.

В 1949 г. Международный Суд ООН в своем решении по делу о проливе Корфу подтвердил обязательство любого го­сударства не разрешать использование своей территории для проведения мероприятий, нарушающих интересы другого государства. Тем самым был внесен существенный вклад в раз­работку Принципа 21 Стокгольмской декларации 1972 г. В ре­шении Арбитражного трибунала по озеру Лану 1957 г. были подтверждены принципы, касающиеся ограничений прав го­сударств на использование разделяемых рек, и было определе­но понятие «сотрудничество» в международном праве.

Несмотря на то что содержащиеся в указанных между­народных договорах существенные обязательства не сопрово­ждались принятием руководящих принципов универсально­го применения, этому периоду была свойственна одна черта более общего характера, которая позволяет говорить о его до­стоинствах: это обращение после Конференции ООН по со­хранению и утилизации ресурсов 1949 г. к проблеме соотно­шения между окружающей средой и развитием, в конечном счете, приведшее к принятию в 1962 г. Генеральной Ассамбле­ей ООН резолюции о взаимосвязи между экономическим раз­витием и защитой окружающей среды.

таким образом, к 1972 г. сформировалась существенная нормативная база по международному экологическому праву, а международные организации стали в своей деятельности об­ращать не последнее внимание на экологические проблемы. Были установлены ограничения на право государств обра­щаться со своими природными ресурсами по своему усмотре­нию. Но такое развитие международных договоров и между­народных организаций имело фрагментарный характер. Отсутствие координации тормозило усилия по разработке соответствующей экологической стратегии. Более того, не су­ществовало ни одной международной организации, которая обладала бы всеобъемлющей ответственностью в области ко­ординации международной экологической политики и пра­ва. Отсутствовали международные процедуры, которые обе­спечивали бы имплементацию и выполнение международных экологических стандартов. техника регулирования все увели­чивающегося числа экологических проблем носила ограни­ченный характер. Не были выработаны нормы относительно процедурных обязательств, таких как оценка воздействия на окружающую среду, а также распространение экологической информации и доступ к ней. Именно в этом контексте и через призму итогов работы Конференции ООН по сохранению и утилизации ресурсов 1949 г. и следует рассматривать работу