Некоторые изменения в российском уголовном процессе, расширяющие возможности адвокатского расследования

Как известно, часть 1 ст. 53 УПК РФ определяет, что с мо­мента допуска к участию в уголовном деле защитник, помимо прочего, вправе иметь с подозреваемым, обвиняемым свида­ния, собирать и представлять доказательства, необходимые для оказания юридической помощи, в порядке, установлен­ном частью третьей статьи 86 УПК, привлекать специалиста в соответствии со статьей 58 УПК, то есть осуществлять адвокат­ское расследование.

Буквальное прочтение данных положений закона одно­значно указывает на то, что собирать доказательства и тем бо­лее представлять их компетентному субъекту предваритель­ного расследования или в суд адвокат вправе при соблюдении одновременно двух условий:

-    после вынесения постановления о возбуждении уголов­ного дела;

-    после допуска адвоката к участию в уголовном деле.

Что касается допуска адвоката к участию в деле, то, по мнению Конституционного Суда РФ, выраженного в его По­становлении от 25 октября 2001 года № 14-П и Определении от 22 апреля 2010 года № 596-О-О, действующее правовое регу­лирование закрепляет уведомительный, а не разрешительный порядок вступления адвоката в дело.

Вопрос же о доказательственном значении сведений, полученных на стадии проверки сообщения о преступлении (доследственной проверки) до недавнего времени оставался открытым, а осуществлению адвокатского расследования до возбуждения уголовного дела препятствовала конструкции части 1 ст. 53 УПК РФ.

Иными словами, начало участия адвоката в уголовном доказывании формально было ограничено процессуальными рамками, определяемыми решением о возбуждении уголов­ного дела.

Хотя ранее Конституционный Суд РФ в Определении от 6 июля 2000 года № 128-О разъяснял, что «...юридическая по­мощь адвоката (защитника) в уголовном судопроизводстве не ограничивается процессуальными и временными рамками его участия в деле при производстве расследования и судебного разбирательства.».

И вот, Федеральный закон от 04.03.2013 № 23-ФЗ «О вне­сении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Рос­сийской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Рос­сийской Федерации» внёс долгожданную поправку, а именно часть третью статьи 49 дополнил пунктом 6 следующего содер­жания^) с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренномстатьей 144 настоящего Кодекса».

В результате теперь защитник официально участвует в уголовном процессе с момента начала осуществления процес­суальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о пре­ступлении, то есть до возбуждения уголовного дела и приоб­ретения его доверителем конкретного процессуального стату­са.

Видимо в развитие данного положения также была введе­на часть 1.1 ст. 144 УПК РФ, предусматривающая, что: лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, разъясняются их права и обязанности, предусмотренные настоящим Кодексом, и обе­спечивается возможность осуществления этих прав в той части, в которой производимые процессуальные действия и прини­маемые процессуальные решения затрагивают их интересы, в том числе права не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственни­ков, круг которых определен пунктом 4 статьи 5 настоящего Кодекса, пользоваться услугами адвоката, а также приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, ор­гана дознания, следователя, руководителя следственного ор­гана в порядке, установленном главой 16 настоящего Кодекса. Участники проверки сообщения о преступлении могут быть предупреждены о неразглашении данных досудебного про­изводства в порядке, установленном статьей 161 настоящего Кодекса. При необходимости безопасность участника досу­дебного производства обеспечивается в порядке, установлен­ном частью девятой статьи 166 настоящего Кодекса, в том чис­ле при приеме сообщения о преступлении (часть 1.1 введена Федеральным законом от 04.03.2013 № 23-ФЗ).

Формирование приведённых нововведений, вероятно, бе­рёт своё начало в правовой позиции, изложенной в Постанов­лении Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 года № 11-П (по жалобе В.И. Маслова). Тогда Конституционный Суд разъ­яснил, что: «По буквальному смыслу положений, закреплен­ных в статьях 2, 45 и 48 Конституции РФ право на получение юридической помощи адвоката гарантируется каждому лицу независимо от его формального процессуального статуса, если управомоченными органами власти в отношении этого лица приняты меры, которыми реально ограничиваются свобода и личная неприкосновенность».

Исходя из смысла анализируемого Постановления Кон­ституционного Суда, положения процессуального закона не соответствовали Конституции в той мере, в какой они связы­вали реализацию права на защиту не с моментом возникно­вения в этом объективной необходимости, а с оформлением официального процессуального статуса как лица, нуждающе­гося в юридической помощи, так и его защитника.