Применение положений соглашений Всемирной Торговой Организации российскими судами: обзор арбитражной практики

МЕЖДУНАРОДНОЕ ЧАСТНОЕ ПРАВО Кадышева О. В. В статье автор анализирует практику применения российскими арбитражными судами положений соглашений Всемирной торговой организации. По мнению автора, российские арбитражные суды оказались в очень непростой и неопределенной с правовой точки зрения ситуации, когда они были вынуждены самостоятельно определять, подлежат ли применению положения соглашений ВТО при рассмотрении судебных дел. Суды, за редким исключением, восприняли концепцию «самоисполнимых» договоров и исключили соглашения ВТО из источников, подлежащих применению при разрешении дел. Сложность и объемность норм, подлежащих применению, а также отсутствие у судей опыта в области применения международного права только осложняют ситуацию. Правовая неопределенность в данном вопросе может быть устранена путем принятия Верховным Судом РФ соответствующих разъяснений по вопросам применения соглашений пакета ВТО.

В конце минувшего года Конституционный Суд Россий­ской Федерации вынес судебный акт, в котором в очередной раз поставил перед занимающимися проблемами Всемирной торговой организации (ВТО) специалистами вопрос о действии соглашений, функционирующих в системе ВТО, в российской правовой системе, особенно, в части их прямого применения российскими арбитражными судами.

Конституционный Cуд РФ не усмотрел своей компетенции в решении вопроса о проверке нормы Гражданского кодекса РФ о защите авторских прав на соответствие договору Рос­сийской Федерации о присоединении России к Соглашению об учреждении Всемирной торговой организации. Такой вывод Cуд сделал в связи с обращением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда, который, рассматривая апелляционную жалобу, обратил внимание на неопределенность в вопросе со­ответствия Конституции Российской Федерации, а именно ч. 4 ст. 15, подлежащего применению в данном деле п. 3 ст. 1244 ГК РФ, в связи с чем приостановил производство по делу и обра­тился с запросом в Конституционный Суд РФ.

Конституционный Cуд РФ был весьма осторожен в фор­мулировках и по большому счету нисколько не отклонился от превалирующего среди ученых и практиков мнения от­носительно места международных договоров РФ в правовой системе РФ.

Со ссылкой на ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и принцип pacta sunt servanda в его понимании в соответствии со ст. 26 Вен­ской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г., Конституционный Суд РФ констатировал наличие еди­ного подхода, которым необходимо руководствоваться при применении правил международного договора Российской Федерации в случае их расхождения с правилами, установлен­ными национальным законом: если международным догово­ром Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены законом, применяются правила международного договора.

Интересно, что Конституционный Суд РФ не забыл упо­мянуть правовую позицию Пленума Верховного Суда РФ по этому вопросу (п. 5 постановления от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», п. 8 постановления от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении суда­ми общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Россий­ской Федерации») и п. 3 ст. 5 Федерального закона «О междуна­родных договорах Российской Федерации», согласно которым положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие для примене­ния издания внутригосударственных актов, действуют в Россий­ской Федерации непосредственно, а для осуществления иных положений международных договоров Российской Федера­ции принимаются соответствующие правовые акты. И далее Конституционным Судом воспроизводится позиция Пленума Верховного Суда Российской Федерации, согласно которой при рассмотрении судом гражданских, уголовных или администра­тивных дел непосредственно применяется такой международ­ный договор Российской Федерации, который вступил в силу и стал обязательным для Российской Федерации и положения которого не требуют издания внутригосударственных актов для их применения и способны порождать права и обязанности для субъектов национального права; к признакам, свидетель­ствующим о невозможности непосредственного применения положений международного договора Российской Федерации, относятся, в частности, содержащиеся в договоре указания на обязательства государств-участников по внесению измене­ний во внутреннее законодательство этих государств.

Давая оценку природе Протокола о присоединении Рос­сийской Федерации к Марракешскому соглашению об учреж­дении Всемирной торговой организации, суд указал, что в со­ответствии с этим актом Российская Федерация, присоединяясь к Соглашению ВТО, становится членом Всемирной торговой организации (п. 1), а сам Протокол, ратифицированный Феде­ральным законом от 21 июля 2012 г. № 126-ФЗ и содержащий обязательства, указанные в параграфе 1450 Доклада Рабочей группы о присоединении Российской Федерации к Соглаше­нию ВТО, является неотъемлемой частью Соглашения ВТО.

Таким образом, что логично и практически никем не оспа­ривается, Конституционный Суд заключает, что Протокол о присоединении Российской Федерации к Соглашению ВТО, как ратифицированный международный договор Российской Федерации, в силу ст. 15 (ч. 4) Конституции Российской Федера­ции является составной частью ее правовой системы и в то же время служит правовым основанием включения самого Со­глашения ВТО в правовую систему России.

Далее суд переходит к анализу обязательств Российской Федерации, содержащихся в параграфе 1450 Доклада Рабочей группы о присоединении Российской Федерации к Соглаше­нию ВТО, и указывает, что к числу обязательств Российской Федерации, включенных в п. 2 Протокола, относится обяза­тельство, предусмотренное параграфом 1218 Доклада, в кото­ром указано, что «признавая сохраняющуюся озабоченность членов ВТО относительно управления правами без заключения соглашения с владельцем прав или его (ее) уполномоченным лицом», представитель России заявил, что Российская Феде­рация пересмотрит свою систему коллективного управления правами, чтобы отменить недоговорное управление правами, в течение пяти лет после вступления в силу части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации, а Рабочая груп­па приняла данное обязательство к сведению.

По мнению Конституционного Суда РФ, изложенному в принятом судебном акте, определение возможных способов исполнения указанного обязательства, в том числе решение вопроса о внесении необходимых изменений во внутреннее законодательство, осуществляется Российской Федерацией самостоятельно.

Решение же вопроса о возможности непосредственного применения параграфа 1218 Доклада Рабочей группы о присо­единении Российской Федерации к Соглашению ВТО, как свя­занного с толкованием соответствующего положения междуна­родного договора, заключает Конституционный Суд, не входит в полномочия Конституционного Суда Российской Федерации, определенные ст. 125 Конституции Российской Федерации и ст. 3 Федерального конституционного закона «О Конституцион­ном Суде Российской Федерации».

И наконец, не усматривая неопределенности в рассматри­ваемой ситуации, Конституционный Суд увидел в запросе апелляционного суда по существу вопрос «о действии содер­жащихся в нем законоположений в контексте исполнения предусмотренного параграфом 1218 Доклада Рабочей группы о присоединении Российской Федерации к Соглашению ВТО обязательства Российской Федерации о пересмотре националь­ной системы коллективного управления правами», что не от­носится к его компетенции.

Таким образом, Конституционный Суд Российской Феде­рации не счел для себя возможным установить собственную правовую позицию относительно действия норм соглашений Всемирной торговой организации в российской правовой си­стеме и, в частности, их применения российским арбитражны­ми судами, ограничившись общими замечаниями по данному вопросу. Попробуем в рамках данного небольшого исследова­ния еще раз вернуться⁶ к теме действия норм соглашений ВТО в российской правовой системе, сделав акцент на их примене­нии российскими арбитражными судами.

Постановка проблемы

22 августа 2012 г. Российская Федерация стала полноправ­ным членом Всемирной торговой организации. Членство в этой авторитетной международной торговой организации универсального характера предполагало не только приведе­ние внутреннего российского законодательства в соответствие с договоренностями, достигнутыми в результате переговорного процесса при вступлении в ВТО, но и выполнение обязательств, принятых на себя в связи с присоединением к Марракешскому соглашению об учреждении ВТО от 15 апреля 1994 г. (далее — Марракешское соглашение, Соглашение об учреждении ВТО), включая требования самого соглашения, а также требования соглашений и связанных с ними правовых документов, вклю­ченных в Приложения 1, 2 и 3 к Соглашению об учреждении ВТО, именуемых «Многосторонние торговые соглашения», ко­торые в силу ст. 11:2 Марракешского соглашения являются не­отъемлемыми его частями и обязательными для всех членов.

Вступление Российской Федерации в ВТО оформлено Про­токолом о присоединении Российской Федерации к Марра­кешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации (далее — Протокол о присоединении), который был подписан 16 декабря 2011 г. между Российской Федераци­ей и Всемирной торговой организацией, согласно которому Россия присоединяется к Марракешскому соглашению и ста­новится членом Всемирной торговой организации (п. 1); дан­ный Протокол является неотъемлемой частью Марракешского соглашения, включая обязательства, указанные в параграфе 1450 Доклада Рабочей группы (п. 2); Российской Федерацией должны быть выполнены обязательства по многосторонним торговым соглашениям, являющимся приложением к Мар­ракешскому соглашению (п. 3); данный Протокол открыт для принятия Российской Федерацией в течение 220 дней со дня одобрения (п. 7); подписание данного Протокола соверше­но в единственном экземпляре на английском, французском и испанском языках, причем каждый текст имеет одинаковую силу, за исключением прилагаемых перечней, в которых может быть указано, что аутентичным является текст только на одном из указанных языков.

Примечательно, что именно Протокол о присоединении, еще до своего вступления в силу, был предметом рассмотре­ния Конституционного Суда Российской Федерации, который в вынесенном по результатам рассмотрения заявления поста­новлении сделал ряд очень важный выводов применительно к рассматриваемому вопросу.

Во-первых, Конституционный Суд РФ указал на особый статус РФ как государства, правовой статус которого определя­ется тем, является ли оно первоначальным членом ВТО либо присоединяется к нему, причем на условиях, подлежащих дополнительному согласованию между соответствующим го­сударством и ВТО.

Во-вторых, Конституционный Суд еще раз подчеркнул, что присоединение к Марракешскому соглашению означает одновременное присоединение и ко всем прилагаемым к нему многосторонним торговым соглашениям.

В-третьих, Конституционный Суд РФ отметил, что согла­сие Российской Федерации, не являющейся первоначальным членом ВТО, на обязательность для нее Марракешского со­глашения и тем самым на имплементацию данного Согла­шения и права ВТО в целом в правовую систему России мо­жет быть выражено исключительно путем присоединения к Марракешскому соглашению на условиях, согласованных с ВТО и подлежащих юридическому закреплению в отдель­ном международном договоре, каковым и является Протокол о присоединении.

В-четвертых, само Марракешское соглашение и являю­щиеся приложением к нему многосторонние торговые со­глашения — в силу закрепленного в нем условия вступления государства в члены ВТО — не относятся к международным многосторонним соглашениям (договорам) Российской Фе­дерации, которые непосредственно подлежат подписанию, одобрению Правительством Российской Федерации и рати­фикации Государственной Думой или утверждению иным федеральным органом государственной власти.

И, наконец, Конституционный Суд РФ еще раз подтвердил, что Протокол о присоединении в случае его ратификации на основании ст. 15 (ч. 4) Конституции Российской Федера­ции войдет в правовую систему Российской Федерации как международный договор Российской Федерации. При этом он становится неотъемлемой частью Марракешского соглашения и через систему норм, имеющих отсылочный (бланкетный) ха­рактер, — легальным основанием применения на территории Российской Федерации положений Марракешского соглаше­ния и права ВТО в целом. Конституционный Суд Российской Федерации определил Протокол о присоединении как «нор­мативное правовое основание» включения Марракешского соглашения в правовую систему России и его применения на ее территории в результате завершения всего процесса его принятия (заключения).

По нашему глубокому убеждению, использование формул «легальное основание применения» либо «нормативно правовое основание» включения в правовую систему не дает полного и развернутого ответа на вопрос о возможности непосредствен­ного применения положений Протокола о присоединении и Соглашения об учреждении ВТО в рамках российского пра­вопорядка, в частности, при разрешении судами конкретных споров между участниками международной торговли.

Предпосылки применения положений соглашений ВТО в российской правовой системе

Предпосылками применения соглашений «пакета ВТО» в российской внутригосударственной системе в целом и рос­сийскими арбитражными судами в частности являются общие условия и основания применения норм международных до­говоров в правовой системе РФ.

Это, прежде всего, положения п. 4 ст. 15 Конституции РФ, предусматривающей, что международные договоры РФ явля­ются частью правовой системы РФ; нормы Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации», согласно которым положения офици­ально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления иных положений между­народных договоров Российской Федерации принимаются соответствующие правовые акты (ч. 3 ст. 5). Это положения Арбитражно-процессуального кодекса 1995 г., ч. 1 ст. 13 ко­торого устанавливает, что арбитражные суды рассматривают дела, в частности, на основании международных договоров Российской Федерации.

По вопросам применения положений международных до­говоров в правовой системе России имеется ряд разъяснений вышестоящих судов. К их числу относятся постановление Пле­нума Верховного Суда от 10 октября 2003 г. № 5 «О примене­нии судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 июня 1999 г. № 8 «О действии международных договоров Российской Федерации примени­тельно к вопросам арбитражного процесса», а также Письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16 августа 1995 г. № ОМ-230 «О перечне международных договоров, в ис­полнении которых участвуют арбитражные суды России».

Следуя логике Верховного Суда РФ, международный дого­вор для того, чтобы быть применимым российскими судами, должен выдержать определенную проверку, своего рода тест — это должен быть договор, участником которого является РФ, он должен быть опубликован, порождать права и обязанности для субъектов национального права и не содержать требова­ния об издании внутригосударственного акта. Приоритет же над национальными российскими законами имеет лишь тот отвечающий вышеназванным признакам международный до­говор, согласие на обязательность которого выражено в форме федерального закона, то есть тот международный договора, который прошел ратификацию.