С учетом положения ч. 3 ст. 108 УПК РФ мы приходим к выводу о том, что применение меры пресечения в виде заключения под стражу невозможно без заявления соответствующего ходатайства следователя, что указывает на то, что решение о заявлении ходатайства об избрании или неизбрании рассматриваемой меры пресечения лежит в компетенции следователя (руководителя следственного органа, дознавателя, прокурора), т. е. является его правом. Соответственно, обоснование следователем причин, по которым в отношении конкретного лица должна быть избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, является его обязанностью.

Содержание норм УПК РФ свидетельствует о том, что суд не обладает правом на стадии досудебного производства по своей инициативе избирать в отношении подозреваемого или обвиняемого лица меру пресечения в виде заключения под стражу. Поскольку суд не обладает таким правом, он также не может по собственной инициативе принимать соответствующее постановление. Из этого следует, что суд не может и выходить за рамки ходатайства следователя, принимать соответствующее постановление в соответствии с основаниями для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, не указанными в этом ходатайстве.

Лишь в ч. 7.1 ст. 108 УПК РФ указано на единственный случай, когда судья может выйти за рамки ходатайства следователя, причем этот случай свидетельствует не об ухудшении, а наоборот, об улучшении положения подозреваемого (обвиняемого): при отказе в удовлетворении ходатайства об избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу судья по собственной инициативе вправе избрать в отношении Верховного суда Российской Федерации. - 1996. - № 2. - С. 1.

Анализ материалов также показал, что в 43 % случаев суды основывают свое решение на данных, не содержащихся в ходатайстве следователя и материале, представленном в обоснование данного ходатайства, а также на обстоятельствах, не исследованных в судебном заседании. При этом в 17 % проанализированных материалов суд в обосновании необходимости избрания в отношении подозреваемых (обвиняемых) меры пресечения в виде заключения под стражу сослался на сведения, источник возникновения которых в материалах дела отсутствует. В 10 % случаев суд фактически вышел за рамки постановления следователя о возбуждении перед судом ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

В этой связи в правоприменительной практике возникает вопрос о том, связан ли суд доводами постановления следователя о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

Анализ норм УПК РФ показывает, что ограничение судьи в том, что он при рассмотрении ходатайства связан с указанными следователем основаниями для заключения обвиняемого под стражу и не вправе сослаться ни на какие другие основания, прямо из закона не вытекает. Вместе с этим, систематическое толкование норм российского законодательства приводит нас к противоположному выводу. Нам представляется, что суд не может выходить за рамки ходатайства следователя, и вот почему. Прямого запрета на выход судьи за пределы постановления следователя о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в УПК не содержится, но в нормах УПК РФ нет и разрешения на это. Поэтому для решения поставленной проблемы необходимо применить систематическое толкование норм УПК РФ.

Согласно ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, а изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту. В данной норме УПК РФ прямо содержится запрет для суда на выход за пределы предъявленного лицу обвинения, если оно ухудшает положение лица. Поэтому при разрешении рассматриваемой проблемы вполне уместен метод проведения процессуальной аналогии между рассмотрением уголовного дела по существу и рассмотрением вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу на досудебной стадии уголовного судопроизводства.

Одним из аргументов в пользу нашей позиции может послужить и ПП ВС РФ «О некоторых вопросах подозреваемого или обвиняемого меру пресечения в виде залога или домашнего ареста. Поскольку согласно ст. 15 УПК РФ суд лишь создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, выход суда за рамки ходатайства следователя при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу является выходом судьи за пределы своих полномочий на данной стадии уголовного процесса. Иное истолкование указанных положений УПК РФ свидетельствовало бы о наличии у суда возможности выхода за рамки предъявляемых государственными органами уголовно-правовых и уголовно-процессуальных «претензий» к лицу, что свидетельствовало бы о нарушении судом права на защиту.

Таким образом, нам представляется, что выход судьи за рамки постановления следователя о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу является незаконным, а судебные решения, принятые с выходом судьи за пределы своих процессуальных полномочий, подлежат отмене.

Еще одной процессуально-правовой проблемой судебного рассмотрения вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу является вопрос о том, должен ли суд учитывать имеющиеся в материалах уголовного дела доказательства обоснованности подозрения данного лица в инкриминируемом ему преступлении.

Современный подход к решению данного вопроса, господствующий в большинстве российских судов, основан на положениях п. 9 постановления Пленума Верховного суда РФ от 27 апреля 1993 г. «О практике судебной проверки законности и обоснованности ареста или продления содержания под стражей» (в ред. от 21 декабря 1993 г., с изм. и доп. от 29 сентября 1994 г.), в котором указано, что, проверяя законность и обоснованность ареста или продления срока содержания под стражей, судья не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности содержащегося под стражей лица в инкриминируемом ему преступлении. В пункте 4 ныне действующего ПП ВС от 5 марта 2004 г. № 1 также содержится подобное положение.

В связи с этим ссылки стороны защиты на отсутствие доказательств, достаточных для подозрения конкретного лица в совершении преступления, как показывают материалы, исследованные нами, в 94 % случаев игнорируются судом вообще, а в 6 % случаев в постановлении указывается на то, что суд при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу не вправе входить в обсуждение вопроса о доказанности или недоказанности вины лица в инкриминируемом ему преступлении.

По мнению А.П.Короткова и А.В.Тимофеева, достаточность доказательств в досудебном производстве принимается судом без оценки и проверки, в силу того, что оценка их достаточности на этой стадии процесса - прерогатива стороны обвинения.

Нам представляется, что с подобной позицией полностью согласиться нельзя по следующим взаимосвязанным и взаимообусловленным основаниям.

1.    Вышеуказанное ПП ВС от 27 апреля 1993 г. было принято еще применительно к УПК РСФСР 1960 г., в котором не содержалось норм, имеющихся в УПК РФ. Исходя из названия и содержания, данное постановление было направлено на судебную проверку законности и обоснованности ареста или продления содержания под стражей. В настоящее время институт судебной проверки, т. е. проверки законности и обоснованности уже избранной меры пресечения в российском законодательстве отсутствует, а присутствует институт судебного контроля на досудебной стадии уголовного процесса. Нам представляется, что существенное изменение процессуальной функции суда, а также изменение содержания и направленности уголовно-процессуальных институтов и норм не позволяет применять устаревшее ПП ВС от 27 апреля 1993 г.

2.    Согласно ч. 1 ст. 125 УПК РФ постановления дознавателя и следователя, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства, могут быть обжалованы в суд. Из смысла данной статьи получается, что постановление следователя о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу также может быть обжаловано в суд, но такая процедура на практике не применяется, поскольку суд в кратчайшие сроки рассматривает это постановление в своем судебном заседании. Таким образом, отсутствует необходимость подачи на указанное постановление следователя жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ, однако данная статья УПК РФ не исключает рассмотрение в судебном заседании вопросов о нарушении конституционного права на свободу передвижения, которое без сомнения нарушается при задержании лица в порядке ст. 91 УПК РФ и последующем заявлении ходатайства следователя о заключении под стражу.

Доводы лица о том, что у следствия отсутствуют достаточные основания для его подозрения в совершении преступления, вследствие чего постановлением следователя нарушаются его конституционные права, являются по своей сути выражением жалобы лица в порядке ст. 125 УПК РФ. Поэтому суд при рассмотрении вопроса об избрании в отношении лица меры пресечения в виде заключения под стражу не вправе отказать ему в обсуждении его доводов, а также доводов его защитника об обоснованности и достоверности подозрения в причастности лица к конкретному преступлению.

3.    Следует учитывать, что согласно п. 14 ПП ВС РФ от 10.10.2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» наличие обоснованного подозрения в том, что заключенное под стражу лицо совершило преступление, является необходимым условием для законности ареста.

4.    Согласно буквальному толкованию положений ПП ВС от 27 апреля 1993 г. и ныне действующего ПП ВС от 5 марта 2004 года № 1 суд не вправе входить в обсуждение вопроса о виновности содержащегося под стражей лица в инкриминируемом ему преступлении.

Вместе с этим, речь и не идет о необходимости обсуждения вопроса о виновности лица при решении вопроса о мере пресечения. Мы заявляем лишь о необходимости выяснения вопроса о том, присутствуют ли в материалах уголовного дела доказательства, достаточные для ПОДОЗРЕНИЯ (ОБВИНЕНИЯ) лица в инкриминируемом ему преступлении, при этом мы имеем в виду уголовно-процессуальную оценку действий лица, не устанавливающую его виновность или невиновность, но устанавливающую, имеются ли в материалах уголовного дела достаточные доказательства лишь для ПОДОЗРЕНИЯ (ОБВИНЕНИЯ) лица.

С.Х.Нафиев и А.Л.Васин на основе анализа практики ЕСПЧ справедливо отмечают, что условие обоснованности подозрения является составной частью гарантии, изложенной в ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.) и защищающей от необоснованного задержания и ареста, а наличие обоснованного подозрения подразумевает наличие фактов или информации, на основе которых у объективного наблюдателя сложилось бы убеждение, что данное лицо могло совершить преступление.

Очевидно, что при рассмотрении тех или иных жалоб, поданных в порядке ст. 125 УПК РФ, суд как раз и дает уголовно-процессуальную оценку тех или иных обстоятельств, но он также не может предрешать вопросы виновности или невиновности лица, поскольку этот вопрос судом может быть решен лишь на стадии рассмотрения уголовного дела по существу, т.е. на стадии, когда суд дает не только уголовно-процессуальную оценку действиям участников уголовного судопроизводства, но и уголовно-правовую оценку действиям конкретного лица и собранным против него доказательствам.

Уголовно-правовая оценка доказательств на предмет установления виновности или невиновности лица в инкриминируемом ему преступлении проводится судом на основании обвинительного заключения или обвинительного акта, утвержденного прокурором и обосновываемого совокупностью материалов оконченного расследованием уголовного дела. При этом суд своим решением подтверждает либо опровергает выдвинутое против данного лица обвинение.

Не вызывает сомнений, что сам по себе факт привлечения лица в качестве обвиняемого совсем не значит, что оно будет в итоге признано виновным. Так, исследование и последующее отражение в постановлении суда вопросов о наличии достаточных доказательств для подозрения (обвинения) лица в совершении преступления при рассмотрении постановления следователя о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения не влечет признания лица виновным и не свидетельствует о том, что суд на досудебной стадии уголовного процесса признает лицо виновным или предрешает вопрос о его виновности. Речь идет лишь о достаточности доказательств для подозрения (обвинения), а не о достаточности доказательств для признания лица виновным. Кроме того, следует указать на то, что при обсуждении вопроса о достаточности доказательств в судебном заседании по решению вопроса о применении меры пресечения не ставится и не может ставиться вопрос о допустимости и достоверности доказательств, т. е. вопросы, подлежащие разрешению при рассмотрении уголовного дела по существу. Таким образом, нам представляется, что при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу суд должен установить, имеются ли в материалах уголовного дела доказательства, достаточные для подозрения (обвинения) лица в совершении преступления, в связи с которым решается вопрос о заключении его под стражу, и отразить свое видение этого вопроса в принимаемом постановлении.

Еще одним проблемным вопросом применения меры пресечения в виде заключения под стражу является вопрос о достаточности материалов, предоставляемых следователем для рассмотрения соответствующего ходатайства.

Практика показывает, что следователи, как правило, в обоснование своего постановления о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу нередко представляют в суд достаточно незначительный по объему и доказательственной базе материал. Это обстоятельство не дает суду возможности проверить, а стороне защиты использовать имеющиеся в деле доказательства, которые свидетельствуют об отсутствии необходимости избрания в отношении конкретного лица меры пресечения в виде заключения под стражу. В связи с этим нам представляется целесообразным законодательное возложение на следователя обязанности наряду с предоставлением материала в обоснование своего постановления представлять в суд и материалы уголовного дела. Таким образом, учитывая данные проведенного исследования, приходится констатировать тот факт, что примерно в 66 % случаев постановления судов о применении меры пресечения в виде заключения под стражу являются недостаточно обоснованными, необоснованными или даже противоречащими требованиям УПК РФ и ПП ВС от 5 марта 2004 года № 1.

В связи с вышеизложенным нам представляется целесообразным законодательное закрепление в ч. 3 ст. 108 УПК РФ обязанности следователя предоставлять в суд доказательства, подтверждающие наличие обстоятельств, свидетельствующих о необходимости избрания лицу меры пресечения в виде заключения под стражу (сведения о личности подозреваемого, обвиняемого, справки о судимости, данные о возможности лица скрыться от следствия, об угрозах в адрес потерпевших, свидетелей), представлять в суд материалы уголовного дела, а также обязанности судьи при непредставлении следователем этих доказательств отказывать в удовлетворении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражей.

Нам также представляется, что запрет судьи на выход за рамки постановления следователя о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу должен найти свое отражение в ст. 108 УПК РФ. В этой же статье УПК РФ должна содержаться норма, согласно которой суд при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу должен установить, имеются ли в материалах уголовного дела доказательства, достаточные для подозрения (обвинения) лица в совершении преступления, в связи с которым решается вопрос о заключении его под стражу.

Думается, что введение подобных изменений в УПК РФ позволит несколько сократить применяемость данной меры пресечения, что, на наш взгляд, не скажется негативным образом на интересах правосудия, а наоборот, будет им способствовать.

В соответствии со ст. 109 УПК РФ содержание под стражей при расследовании преступлений не может превышать 2 месяца, однако в случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня до 6 месяцев. Дальнейшее продление срока может быть осуществлено в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения судьей того же суда по ходатайству следователя, внесенному с согласия руководителя соответствующего следственного органа по субъекту Российской Федерации, приравненного к нему руководителя специализированного следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации, в том числе военного следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации либо по ходатайству дознавателя в случаях, предусмотренных частью пятой статьи 223 УПК РФ, с согласия прокурора субъекта Российской Федерации или приравненного к нему военного прокурора, до 12 месяцев.

Срок содержания под стражей свыше 12 месяцев может быть продлен лишь в исключительных случаях в отношении лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, судьей Верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа или военного суда соответствующего уровня по ходатайству следователя, внесенному с согласия в соответствии с подследственностью Председателя Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации либо руководителя следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти (при соответствующем федеральном органе исполнительной власти), до 18 месяцев.

Дальнейшее продление срока не допускается. Обвиняемый, содержащийся под стражей, подлежит немедленному освобождению, за исключением случаев, когда заявлено ходатайство о продлении срока содержания под стражей до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления прокурором уголовного дела в суд.

Анализ материалов, связанных с продлением срока содержания под стражей, показывает, что значительное количество постановлений следователя о возбуждении перед судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей представляется в суд с пропуском установленного ч. 8 ст. 109 УПК РФ 7-су- точного срока. Такие нарушения нами были обнаружены в 57 % изученных материалов. Нам представляется, что для недопущения подобных нарушений в УПК РФ следует ввести процессуальную санкцию, в соответствии с которой ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей не может быть удовлетворено в случае нарушения срока, установленного ч. 8 ст. 109 УПК РФ.

Следует отметить, что согласно положениям п. 14 ППВС РФ от 10.10.2003 г. № 5 в случае продления сроков содержания под стражей суды должны указывать конкретные обстоятельства, оправдывающие продление этих сроков, а также доказательства, подтверждающие наличие этих обстоятельств, а согласно положениям Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (4 ноября 1950 г.) каждый обвиняемый имеет право на справедливое публичное разбирательства дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона (ч. ст. 6). Согласно пункту 3 статьи 5    Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждое лицо, подвергнутое аресту или задержанию, имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда.

Данные правовые нормы находят свое развитие и в публично высказанных мнениях судей. Так, в соответствии с положениями доклада и.о. заместителя председателя Верховного суда РБ И.З.Канбекова, при решении вопроса о продлении срока содержания под стражей судья должен проверять, «насколько обоснованно и насколько вызывалось необходимостью такое длительное расследование дела, что потребовалось продлять срок содержания лица под стражей. Выяснять, нет ли неоправданного затягивания следствия» . Судья Верховного суда РФ  Н.А.Колоколов отмечает, что систематическая и ничем не мотивированная волокита, допущенная следователями при расследовании конкретного уголовного дела, может служить основанием к отказу в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания под стражей . Вместе с этим, практика показывает, что указанные выше положения судьями соблюдаются далеко не всегда. Об этом свидетельствует проведенный нами анализ материалов, представленных в суд, и постановлений судов о продлении срока содержания под стражей.

Причины указанного явления, как нам представляется, во многом обусловлены отсутствием прямого указания в тексте УПК РФ на обстоятельства, имеющие значение при продлении или не продлении срока содержания под стражей.

Еще одной процессуально-правовой проблемой, связанной как с избранием в отношении подозреваемого (обвиняемого) меры пресечения в виде заключения под стражу, так и с последующим рассмотрением уголовного дела по существу, является проблема участия одного и того же судьи в этих правовых процедурах.

В первоначальной редакции ст. 63 УПК РФ, действовавшей до 29 мая 2002 г., было указано на недопустимость последующего участия судьи в рассмотрении дела по существу, если он до этого принимал решение о применении к лицу меры пресечения в виде заключения под стражу, о продлении срока задержания, о продлении срока содержания под стражей. Данное положение УПК РФ, очевидно, основывалось на справедливом мнении о том, что судья, принимая решение о заключении лица под стражу, должен быть убежден в том, что применяет эту меру пресечения к человеку, обоснованно обвиненному в преступлении, и в том, что иные меры пресечения к нему неприменимы.

Представляется, что исключение данной нормы из текста УПК РФ законодателем сделано без учета того, что, принимая решение о заключении под стражу, судья психологически связан этим решением. В случае если судья в последующем будет рассматривать уголовное дело по существу, он будет отстаивать мнение о виновности лица, хотя бы для того, чтобы показать, что он был убежден в виновности лица, в отношении которого избрал меру пресечения. Это обстоятельство указывает на то, что судья косвенно заинтересован в исходе дела, что, согласно ч. 2 ст. 61 УПК РФ, является основанием для отвода судьи. Подтверждением данного тезиса является ряд решений ЕСПЧ, согласно которым решение судьи о продлении срока содержания под стражей и последующее его участие в рассмотрении уголовного дела по существу признано нарушением беспристрастности судьи.

В этой связи нам кажется справедливым мнение Л.Б.Алексеевой о том, что судье следует устраниться от рассмотрения дела по существу, если он принимал участие в рассмотрении каких-либо вопросов по данному делу на досудебных стадиях уголовного судопроизводства29. Таким образом, нам представляется нецелесообразным исключение ч. 2 ст. 63 УПК РФ из текста данного закона, в связи с чем мы предлагаем вернуться к первоначальной редакции нормы, содержащейся в ч.2 ст. 63 УПК РФ.

В соответствии со ст. 110 УПК РФ мера пресече¬ния отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные ст. 97 и 99 УПК РФ. Отмена или изменение меры пресечения производится по постановлению дознавателя, следователя или судьи либо по определению суда, при этом мера пресечения, избранная в ходе досудебного производства следователем с согласия руководителя следственного органа либо дознавателем с согласия прокурора, может быть отменена или изменена только с согласия этих лиц.

Адвокату, участвующему в защите прав и законных интересов подозреваемых и обвиняемых, при решении вопроса об их задержании в порядке ст. 91 УПК РФ необходимо также учитывать следующее:
-    правоприменительная практика свидетельствует о том, что примерно в 90 % случаев поддержания ходатайств следователя или дознавателя при возбуждении перед судом ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу суд выносит постановление об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу;
-    на основании ст. 100 УПК РФ в исключительных случаях при наличии оснований, предусмотренных статьей 97 УПК РФ, и с учетом обстоятельств, указанных в ст. 99 УПК РФ, мера пресечения может быть избрана в отношении подозреваемого. При этом обвинение должно быть предъявлено подозреваемому не позднее 10 суток с момента применения меры пресечения, а если подозреваемый был задержан, а затем заключен под стражу, - в тот же срок с момента задержания. Если в этот срок обвинение не будет предъявлено, то мера пресечения немедленно отменяется;
-    обвинение в совершении хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями 205, 205.1, 206, 208, 209, 277, 278, 279, 281 и 360 УК РФ, должно быть предъявлено подозреваемому, в отношении которого избрана мера пресечения, не позднее 30 суток с момента применения меры пресечения, а если подозреваемый был задержан, а затем заключен под стражу, - в тот же срок с момента задержания. Если в этот срок обвинение не будет предъявлено, то мера пресечения немедленно отменяется. Указанное правило распространяется не только применительно к такой мере пресечения, как заключение под стражу, но и к иным мерам пресечения;
-    формальными поводами для изменения меры пресечения на более мягкую могут стать болезнь ребенка или члена семьи задержанного, болезнь самого лица, содержащегося под стражей (при наличии соответствующего медицинского заключения), переквалификация действий лица в ходе предварительного расследования уголовного дела (подтвержденная постановлением о прекращении уголовного преследования в части обвинения) и т. п.;
-    формальными поводами для изменения меры пресечения на более строгую могут явиться неявка к следователю по повестке для производства следственных действий, заявления потерпевших, свидетелей об оказании на них давления, сокрытие следов преступления и т. п.

Нам представляется, что при появлении формальных поводов для изменения меры пресечения на более мягкую адвокату следует незамедлительно подавать обоснованное и мотивированное письменно оформленное ходатайство с соответствующей просьбой.

Отметим, что, по нашему мнению, предложения некоторых ученых и практикующих юристов о том, что в действующий процессуальный закон необходимо внести изменения, с тем чтобы регламентировать исключительность заключения под стражу в качестве меры пресечения, отделить институт заключения под стражу от других мер пресечения, предусмотреть особые основания именно для этой крайней меры пресечения, должны вызывать всяческую поддержку.

В заключение следует указать на то, что согласно ч. 11 ст. 108 УПК РФ постановление судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу может быть обжаловано в вышестоящий суд в кассационном порядке в течение 3 суток со дня его вынесения. Суд кассационной инстанции принимает решение по жалобе или представлению не позднее чем через 3 суток со дня их поступления. Решение суда кассационной инстанции об отмене постановления судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит немедленному исполнению. Решение суда кассационной инстанции может быть обжаловано в порядке надзора.

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 2 (4) 2008