В развитии современных международных отношений доминируют два явления: глобализация и регионализация. Глобализация представляет собой процесс экономической, политической и культурной интеграции и унификации в масштабах планеты. Регионализация представляет собой производную от глобализации тенденцию, направленную на сохранение идентичности социума, проживающего на определенной территории.

Основные тенденции развития международных отношений находят свое отражение и в процессах, характеризующих развитие современного международного права. Международно-правовые проблемы глобализации неоднократно были предметом исследования в научно-правовой литературе. Так, значительное внимание теоретическим проблемам глобализации и ее влияния на международное право уделяли в своих работах С.В. Бахин,  Л.Н. Галенская,   В.С. Иваненко,  А.А. Ковалев,  И.И. Лукашук,  Г.Г. Шинкарецкая,  В.М. Шумилов,  А.В. Поляков  и др.  В Беларуси данная проблематика нашла отражение в работах Е.В. Бабосова,  Г.А. Василевича  и др. Кроме того, процесс глобализации стал предметом исследований в других отраслях науки. С середины 90-х гг. проблемы глобализации исследовались в работах политологов и экономистов, в числе которых М.Г. Делягин, М.В. Ильин, В.Л. Иноземцев, Б.Ф. Ключников, А.С. Панарин, А.И. Уткин.

В научной литературе неоднократно освещались и процессы регионализации. Международно-правовые аспекты проблемы отражены, в частности, в работах И.Н. Герчиковой,  В.М. Шумилова,  в учебниках международного и международного экономического права, а также в многочисленных работах по европейскому праву и интеграционным процессам на постсоветском пространстве. Как правило, в таких работах регионализация рассматривается как интеграционный, центростремительный процесс.

Так, по В.М. Шумилову, «региональная экономическая интеграция как проявление глобальной тенденции активно осуществляется на всех континентах, во всех «центрах экономической силы»».  Та же мысль проводится в подготовленной В.М. Шумиловым главе учебника международного права под редакцией В.И. Кузнецова и Б.Р. Тузмухамедова: «Экономическая интеграция имеет место на нескольких уровнях, в нескольких срезах: универсальном, региональном, межрегиональном, секторальном».  Понимание регионализации как региональной интеграции, ступени к более всеобъемлющему объединению, логически ведущей в исторической перспективе к формированию единой глобальной международной системы и, соответственно, глобального права, призванного регулировать общий рынок товаров, услуг, капиталов, рабочей силы, во многом соответствует происходящим в современном мире процессам и в силу этого не подвергается сомнению.

Вместе с тем нуждается в теоретическом анализе и вторая диалектическая сторона регионализации: данным термином обозначается также всякое явление неуниверсального характера, противоположного в смысловом отношении универсализму (глобализму). Применение термина «региональный» в смысле «всякий неуниверсальный», «локальный» вошло в научно-правовой оборот и используется в международных документах. В таком понимании регионализация включает идею обособления той или иной группы государств, иных субъектов международного права от других государств или от сообщества государств как единого целого. Как отмечает Дж. Кроуфорд, «разнообразие государств и тенденция к регионализации… создают серьезные проблемы для международного права и даже могут поставить под вопрос его претензии на универсальность». 

Рассматривая взаимодействие региональных образований как подсистемы международных отношений с их общей системой, можно констатировать наличие двух имманентно свойственных сущности международных отношений тенденций – центростремительной и центробежной, что создает проблему оптимального сочетания глобального и регионального, совмещения регионализма с универсализмом. Со своей стороны, эти две тенденции действуют как внутри региональной подсистемы, так и во взаимодействии такой подсистемы с универсальной системой международных отношений и находят свое выражение в международном (и, соответственно, в международном экономическом) праве.

Таким образом, в чрезвычайно емкое и многогранное понятие регионализации включаются, в частности, консолидация усилий государств на региональном уровне для достижения общих для них целей; стремление к урегулированию в определенном географическом регионе спорных или чреватых возникновением конфликтов проблем; обособление или стремление государств определенного географического региона к отделению от общей системы международных отношений и международно-правового регулирования; консолидацию группы государств, объединяемых на основе тех или иных признаков (общность политических и экономических интересов, социального строя, религии и т.д.); тенденции к развитию региональных правовых норм в русле универсальной системы международного права либо, наоборот, установление региональных правовых норм, идущих вразрез с всеобщей системой международного права и т.д.

Глобализация ведет к превращению экономики государств в глобальную экономику. Однако на сегодняшний день глобальная экономика не равнозначна экономике всех государств мира, не равна мировой экономике и не охватывает всех экономических процессов на Земле. Глобализация как тенденция распространяет свое влияние на весь мир, однако сегодня существуют автономные экономики отдельных стран, отраслей и регионов. Именно здесь скрыты движущие силы международно-правовой регионализации.

Развитие и взаимовлияние процессов глобализации и регионализации, развертывающихся с особой силой преимущественно в последние десятилетия, несут в себе много неясностей и противоречий. Основные процессы в человеческом обществе имеют нелинейный характер. Нелинейный характер протекания глобальных процессов делает невозможным однозначное прогнозирование будущего: незначительные воздействия могут при определенных условиях привести к непредсказуемым последствиям. Нелинейность глобализации и регионализации растет, так как усиливается расширение сфер взаимодействия стран, экономик, культур.

Таким образом, регионализация международных отношений, как и любое явление общественной жизни, имеет две диалектически связанные стороны: интеграционную, с точки зрения составляющих регионального объединения и дезинтеграционную, с точки зрения универсальной системы международных отношений.

Сегодня не подвергается сомнению тот факт, что максимальную выгоду от экономической глобализации получают, прежде всего, США и Европейский союз. Незападные ареалы человечества становятся лишь объектами экономической глобализации. Многие государства (исключая, наверное, крупные государства-цивилизации, такие как Китай, Индия, Россия) теряют значительную часть своего суверенитета, в особенности применительно к осуществлению экономической функции, становясь при этом, по выражению С. Боггза, «не более чем инструментами для продвижения глобального капитализма». 

Данные тенденции являются определяющими в выработке национально-государственной стратегии развития. Но не менее важную роль играет общественное сознание, которое может оценивать соответствующие процессы позитивно либо негативно. Например, в Украине, экономически и исторически тяготеющей к российскому цивилизационному типу, после приобретения независимости политическая элита ставит на первый план движение в сторону западноевропейских ценностей, что не может не сказываться, в том числе, на развитии украинской правовой системы, включая международно-правовую ее составляющую. Позиция России, определяемая всем ее историческим развитием и местом в современной геополитике, характеризуется как интегрирующая для ряда стран постсоветского пространства и альтернативная глобализационным процессам по западноевропейскому сценарию.  Что касается Беларуси, то в силу ее геополитического положения, экономической системы и политико-правовой надстройки, включая общественное сознание, в обозримом будущем она будет находиться в сфере влияния российского «цивилизационного пространства», и, следовательно, для нее будет определяющей тенденция к регионализации. Причем регионализация для Беларуси выражается как в стремлении к союзу с Российской Федерацией и другими постсоветскими государствами (региональная интеграция), так и в укреплении государственности и сохранении национальной идентичности (индивидуальный регионализм).

В Концепции национальной безопасности, утвержденной указом президента Республики Беларусь от 9 ноября 2010 г. № 575, основными внешними источниками угроз национальной безопасности, в числе прочего, названы: наличие существенных противоречий между основными субъектами мировой политики, проявляющихся на фоне снижения дееспособности систем международной и региональной безопасности; столкновение геополитических интересов ведущих государств (групп государств) в процессе перехода от однополярного к многополярному мироустройству; использование отдельными государствами или группами государств давления, экономических и ресурсных преимуществ для продвижения своих интересов; ослабление интеграционных структур и международных организаций, участие в которых принимает Республика Беларусь.

Разумеется, процессы глобализации не могли не проявиться в правовой сфере. Они затрагивают как правовые системы национальных государств, так и международное право.

Наибольшую трансформацию в последние десятилетия претерпели правовые системы государств Европы, создавшие единый Европейский союз. По мнению В. Иноземцева, Европейский союз служит единственным примером «позитивной» глобализации: «по сути дела, мы имеем единственный в истории случай организованной передачи власти наднациональному правительству».  Сочетание в рамках европейского права элементов национального, межнационального и наднационального правотворчества обуславливает своеобразие европейского права как уникальной системы, нормы которой нельзя безоговорочно отнести ни к международному, ни к внутригосударственному праву.

Что касается права других локальных цивилизаций, то здесь какой-либо революции в связи с глобализацией не произошло. Гораздо раньше, в результате модернизации, многими государствами были заимствованы (а в колониальных странах внедрены принудительно) элементы, присущие изначально западной правовой традиции: система законодательства, правовая доктрина, система органов юстиции. В то же время такие существенные характеристики, как роль права в обществе и отношение к праву, особых изменений не претерпели. Процесс глобализации интенсифицировал взаимодействие различных правовых семей, правовых систем государств, цивилизационных традиций права.  Тем не менее, как представляется, кардинальных изменений в системах национального права (это хорошо видно на примерах и российского, и белорусского права) не произошло.

Совершенно по-другому обстоит дело с международным правом.

Процессы экономической и политической глобализации существенно повлияли на трансформацию международного права. Необходимо подчеркнуть, что классическое международное публичное право как особая правовая система, регулирующая межгосударственные отношения, и обосновывающая ее доктрина обязаны своим происхождением западной цивилизации, которая фактически изначально формировалась как цивилизация «правовая», с характерной юридизацией межличностных отношений, проецировавшейся также и на межгосударственные отношения. В XIX веке к нормотворчеству в сфере международного права так называемых «цивилизованных народов» активно подключилась Россия, которая в то время была одним из главных участников европейской и международной политики. А после Второй мировой войны, когда в целях обеспечения международной безопасности державы-победительницы инициировали создание ООН, международное право превратилось в систему с четко выраженным набором принципов и массивом универсальных норм. Этот процесс был исторически закономерен, поскольку закрепленные в Уставе ООН принципы действительно были общепризнанными, а международные конвенции имели множество государств-участников, заинтересованных в урегулировании отношений в определенных сферах. Увеличивалось число заключаемых государствами международных договоров, и все большее количество международных норм стало включаться во внутригосударственное право.

Однако впоследствии эта тенденция к универсализации и взаимопроникновению была использована глобальными структурами для навязывания отдельных «международных стандартов», а на деле западных ценностей или других выгодных этим структурам международных норм. В особенности это видно на примере так называемых международных стандартов в области прав человека, которые начинают выполнять функцию ограничения государственного суверенитета, превращаясь в право не столько международное, межгосударственное, сколько надгосударственное, несущее в себе зачатки формирующегося глобального права.  Данный тезис хорошо иллюстрируется примером Беларуси, которая подвергается колоссальному нажиму со стороны международных структур именно под лозунгами защиты прав человека, хотя реальная мотивация такого давления – стремление экономически и политически контролировать важную в стратегическом плане для международных отношений территорию – не вызывает сомнений.

Следует отметить, что права человека, понимаемые в ключе западных ценностей и связанные с доктринами, правовой и политической культурой Западной цивилизации, представляются в международных документах в качестве ценностей универсальных, общечеловеческих. Международно-правовая доктрина, основывающаяся на текстах документов и исходящая из тезиса, что такие документы рождаются путем «согласования воль государств», в большинстве случаев также некритична в данном вопросе. Конечно, в концепции прав человека имеется значительный элемент всеобщности: близкие, сходные идеи можно отыскать в духовном, философском наследии всех цивилизаций. Однако философы и социологи, в отличие от юристов, не так однозначны в оценках. В социологической литературе отмечается, что индивидуалистическое стремление отстаивать личные интересы в рамках права и юрисдикционных институтов присуще, в первую очередь, западной ментальности. В других цивилизациях превалирует этическая ориентация на обязанности и их выполнение.

Права человека, подлежащие в настоящее время защите в рамках действующих институтов международного права, понимаются исключительно как гражданские и политические, а не экономические, социальные, культурные.  Так называемое «второе поколение прав человека», равно как и «третье», имеющие незападное происхождение, не смогли так же далеко продвинуться в степени международно-правовой защиты, как западные «права первого поколения». Кроме того, права человека, несмотря на несомненные позитивные моменты, присущие их доктрине, в последние десятилетия были серьезно дискредитированы из-за агрессивного навязывания их со стороны Запада тем странам, которым свойственно иное понимание  (Беларусь, в частности, сделала ставку на социально-экономическую и культурную их составляющую). Кроме того, налицо манипулирование ими в практике так называемых «гуманитарных интервенций», когда действия цивилизации-лидера (прежде всего США) неприкрыто детерминируются геополитической мотивацией. Права человека, демократия защищаются при этом избирательно в зонах особых стратегических интересов США. 

Эти и другие негативно оцениваемые моменты в развитии современного международного права не могут, тем не менее, повлиять на общую тенденцию к усилению его роли в развитии правовой системы Республики Беларусь. Особенности экономики Беларуси, ее географическое положение и исторические связи предопределили высокую степень открытости страны, ее ориентированность на внешние рынки. На протяжении советского периода истории страна была «сборочным цехом» и производила технику для всего СССР и за его пределы. Такое количество продукции (калийные и азотные удобрения, нефтепродукты, прокат стали, грузовые автомобили, тракторы, химические волокна и нити, шины, металлокорд, капролактам, мебель, холодильники и морозильники и др.) в принципе не может быть потреблено в Беларуси. Объем экспорта товаров составляет в настоящее время около 50 % ВВП. Вместе с тем страна импортирует энергоресурсы (нефть, нефтепродукты, природный и сжиженный газы, электроэнергию) и сырье, материалы и комплектующие (металлы и изделия из них; сырье для химических производств; части машин, оборудования и транспортных средств) и др.; импорт составляет около 60 % ВВП. 

Открытость экономики Беларуси обуславливает правовое взаимодействие с государствами-партнерами. Такое взаимодействие происходит:
– на уровне международного частного права (внешнеторговые контракты непосредственно между субъектами хозяйствования);
– на уровне двусторонних соглашений о торгово-экономическом сотрудничестве;
– на уровне участия в межгосударственных интеграционных объединениях;
– на уровне участия в глобальных экономических структурах.

Первый уровень предполагает минимальную степень взаимодействия национальных законодательств. Международное частное право является уникальным инструментом, позволяющим субъектам хозяйствования сотрудничать независимо от политических и экономических систем их государств, независимо от наличия или вопреки отсутствию политических отношений между государствами. Белорусское законодательство, как и законодательство большинства государств мира, не содержит каких-либо ограничений по заключению частноправовых контрактов и не связывает их с уровнем и характером  отношений Республики Беларусь с тем или иным государством.

Вместе с тем двусторонние соглашения о торгово-экономическом сотрудничестве выводят отношения субъектов хозяйствования на новый уровень, предоставляя режим наибольшего благоприятствования, помощь со стороны создаваемых межправительственных комиссий, более совершенную систему расчетов и т.д. Организационные меры, предусматриваемые такими соглашениями, призваны облегчить формирование хозяйственных связей, предоставить дипломатическую и иную государственную помощь во внешней торговле. Недостатком такой формы поддержки внешнеэкономических связей является ее прямая связь с характером и состоянием политических  отношений между соответствующими государствами. Так, в силу ряда причин субъективно-политического характера география двусторонних договоров Беларуси в сфере торговли и экономического сотрудничества не так широка, как того требует современное состояние ее экономического развития.

Гораздо большую степень международно-правового обеспечения экономического сотрудничества предоставляют региональные интеграционные объединения. На сегодняшний день Беларусь участвует в таких интеграционных организациях постсоветского пространства как СНГ, Союзное государство Беларуси и России, ЕврАзЭС, Таможенный союз и Единое экономическое пространство, Организация Договора о коллективной безопасности. Процесс регионализации на постсоветском пространстве детерминируется следующими экономическими, политическими и культурными факторами.

Прежде всего, это экономическая система бывшего СССР, наследие которой не было преодолено в полной мере ни одним из постсоветских государств и вряд ли будет преодолено в ближайшее время. Несмотря на крах системы государственного социализма и легализацию частной собственности на средства производства, структура экономики постсоветских государств существенным образом не изменилась. Кроме того, неравномерное распределение энергоресурсов и необходимость доступа к ним, с одной стороны, и потребность во внешних рынках сбыта, с другой стороны, также экономически обуславливают региональную интеграцию на постсоветском пространстве. Вторым объективным фактором является историческая и культурная общность народов, на протяжении длительного исторического периода  развивавшихся в рамках единого государства. В-третьих, нельзя сбрасывать со счетов геополитическое стремление Российской Федерации к сохранению влияния на постсоветском пространстве, основанное на исторической традиции, самоидентификации России как цивилизационного центра и ее географических характеристиках.

Наконец, в качестве четвертого фактора может быть обозначено стремление некоторых из постсоветских государств (в их ряду, прежде всего, Беларусь) получить гарантии от возможного насильственного вмешательства со стороны Запада. Надо сказать, что Беларусь, дважды на протяжении прошедшего столетия пережившая войну и оценившая принесенные ею «европейские ценности» в виде уничтожения населения, концлагерей, рабства, пыток и т.д., в отличие от многих других постсоветских стран не утратила осторожности в отношениях с Европой. Недружелюбный тон нынешнего диалога некоторых европейских учреждений с руководством страны, вопреки ожиданиям этих учреждений, имеет своим результатом не столько недовольство населения властью, сколько неприязнь к этим институтам и объективно подпитывает политическое влияние России.

Вместе с тем, двадцатилетняя история самостоятельной государственности Беларуси сделала безальтернативным курс на независимость. В этой связи региональная интеграция имеет свои достаточно четкие пределы. Сложности и противоречия интеграционного процесса, в том числе «многослойность» интеграционных образований (СНГ, Союзное государство, Таможенный союз и Единое экономическое пространство) имеют своими корнями, в частности, нежелание новых постсоветских государств терять политическую и экономическую самостоятельность и вновь становиться субъектами федерации. Нахождение в орбите такого огромного и мощного государства как Россия и весь предшествующий исторический опыт делают такую перспективу в глазах политических элит и населения постсоветских стран вполне реальной; в то же время недостатки экономической политики (сырьевой вектор развития, олигархическая социальная структура, степень коррумпированности чиновничества) делают Россию в интеграционном отношении непривлекательной.

Таким образом, экономически обусловленным интеграционным устремлениям противостоит не менее мощный государственный индивидуализм. Данный факт объясняет, в том числе, и трудности интеграционного нормотворчества, и слабость интеграционных юридических институтов, в частности, Экономического суда СНГ (на него возложены в настоящее время также функции Суда ЕврАзЭС). Вообще, «трудности роста» Экономического суда СНГ и его очевидная неспособность к эффективному разрешению межгосударственных споров объясняются не столько заложенными в уставных документах недостатками (в правовой литературе предлагалось множество способов реформирования Экономического суда СНГ, однако эффективных практических шагов в этом направлении государствами сделано не было), сколько нежеланием государств-участников переводить отношения в правовое русло, что, очевидно, сделало бы интеграцию необратимой, а политические игры на ней – затруднительными.

Что касается перспектив, очевидно, что развитие правовых и юрисдикционных институтов Беларуси будет находиться под влиянием следующих основных тенденций.

Во-первых, сложившаяся в стране экономическая модель с определяющей ролью государства и осознаваемая в качестве абсолютной ценности государственная независимость обуславливают первоочередное развитие внутригосударственного права Республики Беларусь, ориентированного на национальную специфику сложившейся системы. Простой взгляд на основные законодательные акты – Конституцию, Гражданский кодекс, Трудовой кодекс и т.д.  позволяет увидеть, что роль международных правовых актов в национальной правовой системе Беларуси далека от главенствующей.

Во-вторых, экономическая и политическая (в том числе военно-политическая) необходимость интеграции с постсоветскими странами, прежде всего, Российской Федерацией, предопределяют стремительно возрастающую роль интеграционного международного права. Революционным в этой связи следует считать функционирование с 2010 года Таможенного союза Беларуси, Казахстана и России, фактически упразднившего национальное таможенное законодательство. Впервые в истории белорусского права целая отрасль перешла в наднациональное регулирование – возможности национального законодателя в настоящее время сведены к минимуму. Единое экономическое пространство еще более усилит данную тенденцию.

Вместе с тем интеграционный процесс в силу указанных выше причин противоречив. Очевидно, что более тесная политическая интеграция вряд ли возможна на ближайшую перспективу. Кроме того, не исключены дезинтеграционные шаги со стороны государств-участников, если последние не получат ожидаемых выгод (для Беларуси это, прежде всего, сопоставимые с внутрироссийскими цены на энергоресурсы и беспрепятственный доступ на рынки).

В-третьих, мировая тенденция развития права в сторону глобального и укрепление глобализационных структур в лице ВТО, Всемирного банка и Международного валютного фонда не могут не оказывать влияние на развитие правовой системы Беларуси и усиление в ней роли норм универсального международного экономического права. «Встраиваясь» в региональные интеграционные структуры, каждый участник интеграционного процесса сохраняет самостоятельность во взаимоотношениях с остальным миром, что предопределяет участие его в процессе универсализации права. Кроме того, интеграционная структура сама подвергается мощному влиянию универсального международного экономического права. Таким образом, влияние формирующегося «глобального» права является третьей конкурирующей тенденцией, определяющей развитие процесса регулирования экономических отношений. Конкуренция «мирового» права в лице права ВТО и интеграционного права Таможенного союза уже дает о себе знать. В то же время предполагаемое участие членов Таможенного союза (Беларуси, Казахстана и России) в ВТО делает перспективы Таможенного союза, по меньшей мере, неопределенными.

Таким образом, процессы глобализации обуславливают возрастающее внешнее влияние на внутригосударственную правовую систему Республики Беларусь. В то же время глобализация не оказала (во всяком случае, пока) заметного влияния на общие характеристики национальной правовой системы, остающейся на данный момент в своих цивилизационных рамках и закрепляющих национально-государственную идентичность. Кроме того, некоторые стороны современной глобализации, делающие ее несправедливой по отношению к «незападным» государствам и народам, обуславливают нарастание центробежных процессов как в международной экономике, так и в международном праве. Одним из проявлений таких процессов является регионализация.

Место Республики Беларусь в процессах глобализации и регионализации определяется ее экономическим развитием и геополитическим положением. Не входя в число инициаторов современной версии глобализации и ее основных бенефициаров, сохраняя осторожное и взвешенное отношение к международному праву, Беларусь в настоящее время достаточно далека от сколь-нибудь заметного влияния глобализационных тенденций на свою экономическую и, как следствие, правовую систему. Внутригосударственное право Республики Беларусь не претерпело каких-то кардинальных изменений, инспирированных глобализационными процессами. Вместе с тем, развитие внешней торговли, экономические и политические интересы страны обуславливают все более тесную интеграцию с постсоветскими странами, прежде всего, Российской Федерацией. В силу этого все более заметную роль играет интеграционное право, прежде всего, Таможенного союза и Единого экономического пространства.

В целом рассматриваемые тенденции – центростремительные и центробежные — определяют следующие формы взаимодействия международно-правовых и национальных норм в праве Республики Беларусь: 1) сохранение на данном этапе развития главенствующей роли национального права в регулировании экономических (в том числе внешнеэкономических) отношений; 2) интеграционные устремления и детерминируемую ими унификацию некоторых правовых институтов в рамках интеграционных объединений на постсоветском пространстве; 3) усиление влияния мировых тенденций регулирования экономических отношений в развитии правовой системы.

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 5 (48) 2012