К вопросу о понятии «социальная безопасность»

БЕЗОПАСНОСТЬ И ПРАВО Седов А. А. В статье рассматриваются исторические аспекты социальной безопасности на основе научного осмысления международного и отечественного опыта. Обосновывается необходимость переосмысления роли социальной безопасности и конституирования указанного понятия.

Осознание человеком самого факта наличия в его окруже­нии опасностей неминуемо приводило к мысли о необходи­мости защиты от них. Хотя любая защита реализуется в прак­тической области, сама практическая деятельность нуждается в теоретическом осмыслении. В связи с усложнением соци­альных связей (а значит и социальных проблем) и по мере на­копления практического опыта возрастает необходимость его обобщения и систематизации.

Рассуждения о взаимосвязи меча и щита (войны и мира, вредного и безвредного) легли в основу многих теорий и школ уже в период Древнего мира. Принято полагать, что термин «безопасность» возник в рамках античной философии (шко­ла стоицизма), рассматривающей не столько само родовое понятие, а чаще его разновидности (безопасность свободного человека, его собственности (в т.ч. раба), торговых путей и т.д.). Хотя уже мыслители Древнего Востока обращали внимание правителей на необходимость обеспечения защищенности (особенно - физической защищенности немощных и всех об­щинников) и стабильности общества, призывая к подробной правовой регламентации государственных мер в социальной сфере.

В Средние века взгляды на безопасность складывались, в первую очередь, под влиянием духовного фактора и в соот­ветствии со строго иерархической социальной системой обще­ства, основанной на феодальных поземельных отношениях. В научной литературе отмечено, что понятие «безопасность», как обобщенная научная категория, впервые встречается в 1190 г. в словаре малоизвестного английского ученого-философа Ро­берта. Оно толковалось как «спокойное состояние духа чело­века, считающего себя защищенным от любой опасности». Вместе с тем можно отметить, что уже в «Салической правде» (конец V - начало VI вв.) были предусмотрены нормы о право­вой защите собственности и обеспечении безопасности физи­ческих лиц (германских общинников, их жен и др.).

По мнению автора, определенный научный интерес могут представлять следующие пояснения, взятые из письма епи­скопа Шартрского Фульберта к герцогу Аквитании Гильому, датированного 1020 г.: «...Кто клянется в верности своему се­ньору, неизменно должен помнить о следующих шести [обя­зательствах]: невредимость, безопасность, почитание, польза, легкая доступность, прямая возможность. Невредимость - это значит не наносить вреда телу сеньора. Безопасность - это зна­чит не выдавать его тайн и не вредить безопасности его укре­плений. Почитание - это значит не наносить вреда его праву суда и всему другому, что касается его положения и прав. Польза - это значит не наносить ущерба его владениям. Лег­кая доступность и прямая возможность - это значит не мешать ему достигать тех выгод, которых он легко может достигнуть, а также не делать для него невозможным то, что возможно». А в ст. 41 Великой хартии вольностей (Англия, 1215 г.) указы­валось на необходимость правовой защиты для «свободного и безопасного передвижения всех купцов».

Анализ памятников древнерусской литературы позволя­ет автору утверждать, что в древнерусской правовой политике использовался большой словарный запас для обозначения по­нятия и функций безопасности: «брана» (позднее - «боронь» и «оборонь»), «бережение», «стережение», «опасение», «храна» (позднее - «охрана»), «щитити» («защитицати», «защитити», позднее - «защита»).

Можно полагать, что в правовом лексиконе на этапе фе­одализма понятие «безопасность» носило скорее прикладной характер и не связывалось с идеей социального развития.

«При переходе от Средневековья к Новому времени, осо­бенно начиная с эпохи Возрождения, вырабатываются идеи о гражданском обществе и правовом государстве, которые воз­никали и развивались как реакция против идеала средневе­ковой теократии, как результат раздвоения общественного и частного, общества и государства, права и морали, светского и религиозного, - отмечает В. В. Лазарев. - Такие тенденции способствовали деполитизации всего комплекса институтов и организаций, призванных осуществить социокультурное и духовное развитие общественной жизни. Это та сфера, где вред­ны идеологизация и огосударствление».

Благодаря трудам мыслителей Ренессанса и Просвеще­ния (Н. Макиавелли, Дж. Локка, Ж.-Ж. Руссо, А. Смита и др.) были разработаны основы теории о гражданском обществе, в рамках которой начинает формироваться системный подход к изучению сущности и взаимосвязанности государственной и личной безопасности. Пойдя дальше, Т. Гоббс разработал ос­новные компоненты своего социального проекта об удовлетво­рении потребности гражданина в безопасности.

В Новое время философы французского Просвещения обосновали востребованность и обязательность для общества поддержания государственной, общественной и личной (фи­зической и имущественной) безопасности. Благодаря трудам А. Сен-Симона, О. Конта, К. Маркса, Ф. Энгельса, Э. Дюрк- гейма и других философов Нового времени, понятие «без­опасность» стало рассматриваться как социальное явление, содержание которого следует связывать с государственным, общественным и личным благом, являющимся следствием от­сутствия или минимизации реальной опасности.

Во второй половине XVIII - начале XIX вв. проблема без­опасности начинает активно обсуждаться как в зарубежных, так и в отечественных научных кругах. В России, в результа­те синтеза отечественной и западной культур, термин «без­опасность» начинает использоваться с конца XVII в. В XIX в., благодаря спорам славянофилов и западников, сложилась триединая система взглядов на безопасность - государствен­ная, личная и общественная. В Российской империи законо­дательное закрепление понятия «общественная безопасность» произошло в связи с принятием в 1845 г. «Общего губернского учреждения».

Благодаря трудам А. де Токвиля, И. Канта, Г. В. Ф. Гегеля, других мыслителей, к середине XIX в. сформировались базис­ные принципы гражданского общества: автономия и свобода личности; договор как основа формирования общественных отношений; собственность как условие личной и социальной свободы; общественное мнение как внегосударственный ме­ханизм регулирования социальных отношений и т.д. Следует отметить, что в России идеи гражданского общества и прин­ципы социальной безопасности стали утверждаться с конца XIX в. Теоретическое их осмысление связано с такими име­нами, как Б. Н. Чичерин, П. Н. Новгородцев, И. А. Ильин, С. Л. Франк и др.

С конца XIX в. наиболее активно правовое регулирование в социальной сфере развивалось в Германии, а также в Велико­британии, правовые системы которых были подвержены тен­денции «социализации».

Глобальные потрясения XX в., охватившие все человече­ское общество, остро поставили вопрос о самом пристальном изучении феномена безопасности.

В Новейшее время проблемы безопасности выходят на уровень концептуального научного обобщения. Именно в это время формируется понятийный аппарат (в том числе воз­никает категория «социальная безопасность»), складываются частные научные концепции по различным направлениям безопасности, которые широко используются в правовой политике. Однако до сих пор не решен вопрос о разработке общей теорий безопасности и частной теории безопасности в социальной сфере, их взаимосвязи с иными теориями без­опасности в других сферах человеческой деятельности. По мнению автора, в их основу может быть положена идея о диалектическом взаимодействии процессов развития и без­опасности. Причем анализ событий двух мировых войн и не­скольких сотен вооруженных конфликтов позволяет говорить о приоритетности вопросов, связанных с социальной безопас­ностью.

В настоящее время возрастает актуальность исследований в области социальной беопасности, учитывая мобилизацию этнического фактора в современном мире, интеграционные процессы на Евразийском континенте (имеющие, как показа­но исследователеями, многовековые традиции).

Как известно, слово «социальный» произошло от латин­ского «socialis» и толкуется как «общественный; относящийся к жизни людей и их отношениям в обществе». Однако совре­менные трактовки общественной и социальной безопасности разнятся.

Для выделения родового понятия, рассмотрим особен­ности соответствующих отношений. Под социальными отно­шениями понимают деятельность людей по поводу их соци­альных интересов. Прогрессивные (позитивные) социальные интересы связаны с поддержанием (укреплением) отношений (связей) в обществе, результатом которых является сохранение и улучшение условий жизни и социального статуса лица, а также форм общественного сосуществования (такое состояние иногда называют уровнем культурного развития человека и общества (личности, семьи, нации, страны, человечества)). То есть это то, на чем следует сосредотачивать основные усилия социальной безопасности.

В российском праве под общественной безопасностью понимается состояние защищенности человека и гражданина, материальных и духовных ценностей общества от преступных и иных противоправных посягательств, социальных и межна­циональных конфликтов, а также от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера. То есть на современ­ном этапе практическим воплощением общественной без­опасности является общественный порядок, урегулированный правовыми нормами и защищаемый государством.

В свою очередь, идеалом социальной безопасности яв­ляется достижение высокой культуры человека и социально­го мира (баланс действующих в обществе разноформатных сил), обеспечивающие стабильность социальной системы и удовлетворение основных потребностей людей на основе принципов гуманизма и гармонии во взаимоотношениях со всеми элементами социальной структуры. При этом социаль­ная безопасность может быть охарактеризована следующими параметрами: высокая социальная справедливость и низкая социальная напряженность; защищенность прав (свобод) личности, социальных групп и общества в целом во взаимо­отношениях с государством; гарантированность законности; достойная и продолжительная жизнь граждан; политическая и правовая культура населения, соответствующая принципам гражданского общества; национальная определенность граж­данского общества и др.

Сложности в определении понятия «социальной безопас­ности» отметил профессор Р. Г. Яновский, который указал на то, что «неотъемлемыми компонентами социальной сферы яв­ляются экономические, политические, духовно-нравственные и иные аспекты, а в каждом из упомянутых, несмотря на труд­ности, социальная безопасность в узком смысле существует».

Оценивая многочисленные подходы к пониманию соци­альной безопасности, можно предложить следующее рабочее определение: социальная безопасность - это обеспечивающая адаптацию к новым жизненным реалиям защищенность от социальных угроз личности, всего общества и его социальных элементов в целях их устойчивого развития.

Социальная безопасность направлена на защищенность социальной сферы как в целом, так и ее элементов в отдельно­сти от опасностей (угроз). Поэтому допустимо рассмотрение социальной безопасности в узком и широком смысле.

В. В. Серебрянников предоставил убедительные дока­зательства о необходимости конституирования социальной безопасности. В книге «Социальная безопасность России» показана необходимость политико-правового закрепления со­циальной безопасности в связи с объективной потребностью отнесения социальной сферы к стратегическим факторам го­сударственной мощи, а также разработки специфических мер, средств и способов осуществления социальной безопасности.

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 12 (91) 2015