Общество есть совокупность или продукт, либо результат отношений между людьми или индивидами. Эта абстрактное понимание общества дает нам возможность увидеть, что в его основании покоятся люди, со своими потребностями, интере­сами, заботами, со счастьем и несчастьем, выпадающим им на долю, дает нам возможность не отрывать общество от индиви­дов, не делать его каким-то особым субъектом истории, а ви­деть за ним индивидов, и видеть в индивидах субъектов своей истории. Но в тоже время, коль в сознании людей утвердилось некоторое ложное представление об обществе как некотором особом объединении людей, базирующимся для кого на инду­стрии (индустриальное общество), на потреблении (общество потребления или всеобщего потребления), на информации (ин­формационное общество), на благосостоянии (общество всеоб­щего благоденствия) и оно с завидным постоянством культиви­руется и преподносится как нечто действительное, нам ничего не остается делать как иногда следовать этим представлениям. Но при этом стоит оговориться, что в нашем представлении, то основание, на котором покоится вся совокупность отношений и взаимодействий индивидов, не есть само общество. Над осно­ванием выстраивается как некоторая совокупность отношений, для обслуживания и укрепления этого основания, так и та сово­купность отношений далеких от него. Эта совокупность и про­дукт отношений и есть общество. Общество есть совокупность человеческих отношений, как и человек, есть совокупность об­щественных отношений. Мы можем говорить о материальных предпосылках общества, о его духовных предпосылках. Но само общество есть объединение людей скрепленных, создаваемыми ими самими отношениями.

Уяснив таким образом, что такое общество мы тем са­мым уяснили непосредственную связь его с индивидом. Но совокупность индивидов в своих отношениях формирует не только общество, но и государство. Государство также как и общество есть объединение людей, находящихся в отно­шениях, но в таких отношениях, где принуждение играет определяющую роль. Общество выступает тем основанием, из которого порождается государство. Государство есть по­литический союз индивидов, тогда как общество есть союз неполитический. Государство образуется на принципах

подавления и принуждения, общество на принципах ин­тересов. В связи с чем между обществом как объединением людей, основанном на интересах этих людей, и обществом как объединением людей, основанном на принуждении, присутствует конфликт, который, в общем, разрешается каждый раз усилением принуждения или его ослаблением. Принуждение к особому социальному интересу тем силь­нее, чем сильнее различие интересов в самом обществе, тем слабее, чем слабее это различие. Принуждение и подавле­ние неравномерно представлено в обществе. Для одних оно отсутствует вовсе, для других оно представлено в полном объеме. Так, для господствующих классов государственное принуждение для класса в целом не является таковым, но может быть направлено и неотвратимо для отдельных пред­ставителей этого класса.

Общество живет своей жизнью, государство своей. Но это не означает, что государство и общество две противополож­ные и антагонистичные формы бытия человека. Это означает, что общество объединяется по признаку интереса, государство по признаку силы или принуждения. Объединенное по при­знаку интереса общество есть союз индивидов, объединенных борьбой частных интересов с частными интересами, частных интересов с общественными интересами. И оно тем самым яв­ляется продуктом борьбы. Но как в природе выживает силь­нейший, так и в обществе происходит укрепление позиций тех классов, которые в полном объеме завладели условиями суще­ствования своего класса. И эти условия, тем более, если они живые условия, наделены сознанием и создают своим трудом весь остов современного общества, обязаны воспроизводится в тех размерах и качестве, которые необходимы этому классу. Поэтому для того, чтобы противостоящие господствующему классу живые индивиды оставались условием или средством их существования, необходимо принуждение, сила, которая могла бы сохранять индивидов как условие, как средство. По признаку принуждения или силы образуется государство, зна­чение которого в своей основе одно - поддерживать отноше­ния принуждения на таком уровне, чтобы не образовывались классы помимо их класса, чтобы индивиды существовали как можно дольше в своем раздробленном состоянии и тем посто­

243

Евразийский юридический журнал

№ 5 (84) 2015

янно воспроизводили условия существования господствующе­го класса.

Этот небольшой экскурс в понимание того, что между обществом, которое создается господствующими классами, и государством, вырастающим из этого общества нет антагониз­ма, а противоречия, возникающие между ними, не носят ан­тагонистического характера. Государство есть продукт самого общества, выполняющий всегда одну и ту же функцию - укре­плять силой принуждения волю господствующего класса.

Для общества безопасными являются те условия его жиз­ни, которые не разрушают принципиальные основы, на кото­рых произрастает объединение людей как целостность. Опас­ными - все то, что эту целостность разрушает. При условии, что общество есть конгломерат различных и совпадающих инте­ресов, получить единое объединение людей, в котором царит гармония, достаточно трудно. Но как бы там ни было, индиви­ды между собой по основным параметрам совместной жизни договариваются без привлечения к этому договору третьих лиц, государство. Договор, возникающий между людьми по удовлетворению общих потребностей, существует, но и может быть нарушен, когда солидная часть общества приобретает от­личные от договоренностей интересы. Т. Гоббс и другие пред­ставители договорной теории происхождения государства, были не во всем правы. В результате договора образуется обще­ство, а не государство, оно может возникнуть лишь тогда, когда индивиды не могут прийти к договоренностям и следовать им. Этот негласный договор основан на общих для всех индивидов потребностях. И в силу того, что по материальным и духовным условиям жизни, договор не может быть достигнут между ин­дивидами, в обществе, где господствует частная собственность и частное присвоение (частному интересу вообще даже трудно прийти к пониманию того, что есть еще и общие интересы, общие интересы с легкостью приживаются на общественной собственности, а не на частной, частный интерес живет только как продукт победы одного частного интереса над другим), то он возникает в сфере безопасности. В Декларации прав чело­века и гражданина 1789 года об этом однозначно заявляется. В ней выдвигается принцип, совершенно не вытекающий из господства частной собственности, принцип, согласно которо­му удовлетворение потребностей одних индивидов не должно служить помехой удовлетворению потребностей других ин­дивидов. Этот идеальный принцип вступает в противоречие с действительным принципом частной собственности, который заключается в том, что удовлетворение потребностей одних индивидов происходит за счет неудовлетворенных потребно­стей других индивидов. Встает вопрос о том, как получается, что действительный принцип, согласно которому индивиды осуществляют свои действия по удовлетворению потребно­стей, уживается с провозглашенным и культивируемым иде­альным принципом, не имеющим отношение к капиталисти­ческой действительности и к удовлетворению потребностей этих индивидов? Можно ответить на этот вопрос другим во­просом - а как уживаются в народе святые принципы рели­гии, которые совершенно оторваны от своей мирской основы, с принципами мирской действительности? Как происходит с религиозными принципами, так же происходит и с идеальны­ми светскими принципами. Они есть продукт народа, жажду­щего равенства и справедливости, но не находящего ни то, ни другое в своей индивидуальной и общественной жизни. Эта жажда народа в лучших ее представителях рождает подобные идеальные принципы. И такими принципами руководству­ются индивиды в своей повседневной деятельности, для того чтобы поддержать согласие в действиях. Этот принцип, как

ни странно лег в основу плановой экономики Советского Со­юза, плановых взаимодействий в рамках капиталистического предприятия. Он прекрасно работает в отношениях между соседями и государствами, которые в периоды мирного сосу­ществования не претендуют на материальные условия удов­летворения потребностей гражданами другой страны. Этот принцип, как и многие из идеальных принципов, выдвинутых в библейских заветах и догмах, в периоды созревания обществ для перехода в другое состояние, становятся объединяющи­ми индивидов принципами, организующими принципами, принципами, на которых формируется идентичность народа, устанавливается новое общество. Вполне возможно, что дан­ный идеальный принцип еще сыграет свою положительную роль в деле переустройства общества.

Договор, общество, возникшее в результате договора, и безопасность оказываются понятиями, соотносимыми и от­ражающими взаимодействие индивидов с различных сторон. Договор есть принятая форма достижения согласия. «Соци­альное согласие как согласованность социальных действий... это определенное состояние социальной системы, характери­зующее ее единство и целостность... Можно говорить о спец­ифическом социальном взаимодействии, когда отдельные социальные действия социальных акторов гармонично согла­суются между собой и обладают низкой степенью конфликт­ности» . Общество есть результат наступившего в результате договора согласия, есть совокупность согласованных связей и отношений между индивидами. Безопасность есть наступив­шая в результате договора жизнь индивидов, при которой минимизированы, а то и вовсе исключены, угрожающие этой жизни отношения в рамках достигнутого согласия. Безопас­ность общества не в защите ценностей, как нам предлагает по­нимать безопасность Концепция национальной безопасности РФ, а, в основополагающих принципах, т.е. отношениях, дела­ющих жизнь индивида не подверженной опасностям.

Стоит сказать, что когда речь идет о безопасности инди­вида не как частного лица, а как существа социального, она измеряется социальной меркой. И при этом угрожающие индивиду условия, носят социальный характер, относятся на счет общества как объединения людей и в то же время на счет индивидов, разрушающих единство и целостность обще­ства. Ибо сами индивиды, в разделенном на различные классы обществе, в силу занимаемого ими местоположения в объ­единении, осуществляют действия угрожающие положению других индивидов, выстраивают, таким образом, отношения, в которые уже вплетены угрозы. Они то и снижают уровень безопасности как целых классов, так и общества в целом. «Все прежние классы, завоевав себе господство, стремились упро­чить уже приобретенное ими положение в жизни, подчиняя все общество условиям, обеспечивающим их способ присво­ения». Выстраиваемые отношения, подчинялись положению господствующего класса, его способу присвоения, что ставило под вопрос безопасность других классов и индивидов. Цен­ностями господствующего класса становились такие отноше­ния, которые увековечивали господство этого класса. Защита этих ценностей объявлялась безопасностью, превращалась из социальной категории в политическую и правовую. И тем са­мым в разрушении ценностей общества, усматривалось поку­шение на безопасность общества, тогда как в действительности покушение тем самым осуществляется на те условия, которые гарантируют сохранение способ присвоения господствующего класса. И если для общества небезопасность все то, что ухуд­шает положение классов, то для политики небезопасность все то, что ухудшает положение господствующего класса.

244

Исаев Н.А., Рукинов В.А.

Для перераспределения безопасности необходимы ма­териальные предпосылки, должно быть накоплено такое бо­гатство, которое с объективной необходимостью может быть распределено между теми классами и индивидами, чье поло­жение не соответствует потребностям общества в его развитии. Так развитые общества сегодня обладают высокой степенью защиты. Но в этих обществах бедность по-прежнему является постоянным спутником, напоминающим о различном уровне безопасности, который достигают индивиды даже в высоко­развитом обществе. Но бедность в высокоразвитых обществах и не развитых обществах — это различная бедность. Бедность, как и все в рыночных отношениях, носит относительный ха­рактер. Она зависит от общего уровня экономического разви­тия, общего уровня благосостояния общества, общего уровня образования, общего уровня достигнутой квалификации ин­дивидов. Если для высокоразвитых обществ в разряд бедных попадают те категории индивидов, у которых на питание за­трачивается более 20% их дохода, то в разряд бедных в не раз­витых странах попадают те категории индивидов, у которых доход составляет менее 1 доллара в день. И таких сегодня в мире насчитывается в пределах 1,5 млрд, человек.¹

Распределение безопасности по всему спектру общества неравномерно. Безопасность различается по уровню благо­состояния общества, по положению работающих и не рабо­тающих слоев общества, по доходам и капиталам, по уровню образования и по профессиям. Эти различия объективны, яв­ляются результатом экономического развития общества. Наи­более высокий уровень безопасности достигают индивиды, принадлежащие к господствующему классу, наиболее неза­щищенными остаются представители таких классов, которые подвергаются эксплуатации. В нашем случае под эксплуата­цией необходимо понимать перераспределение в пользу го­сподствующего класса продуктов и услуг, создаваемых в обще­стве. Это перераспределение может происходить на основе объективных факторов, например, больших затрат труда. И чем больше его затрачивается, тем большим продуктом, а в со­временном обществе в основном деньгами, владеют индивиды и классы. И наоборот. Перераспределение может происходить за счет насильственного перераспределения или субъективных факторов, в силу положения, которое занимают индивиды и их классы. В современном обществе на степень безопасности оказывают как объективные, так и субъективные факторы. Если объективные факторы, как-то разделение труда, при­ближаются к справедливому распределению безопасности, то субъективные — отдаляются от нее. В феодальном обществе господствовали в основном субъективные факторы, в обществе рынка господствуют как объективные, так и субъективные. Этот действительный факт дал возможность либеральному направлению исследования безопасности, отталкиваться в ее определении от объективных факторов, от разделения труда и его затрат и тем самым признать объективный характер раз­личий в безопасности различных слоев населения. Безопас­ность во всех частях общества существует объективно. И дело каждого индивида заключается в том, чтобы ее приобрести, чтобы она им стала доступна. Они поставили во главу угла принцип, согласно которому безопасность зависит от способ­ностей индивидов. Чем в большей степени они представлены в индивиде, тем большую степень безопасности он приобре­тает, тем выше уровень его безопасности. При этом остается в стороне субъективный фактор или факторы безопасности. Ис-

1 Сморгунова В.Ю. Гносеологические проблемы политической философии. - СПб., Образование, 1997. -С. 12-17.

ключается роль принуждения индивидов к исполнению того или иного вида труда, а тем самым исключается вообще по­нимание безопасности как действия и политика государства. Тогда как в действительности принуждение к приобретению способностей и отвержение от приобретения тех или иных способностей, становится целой политикой государства. Об этом мы будем говорить позже, а пока остановимся на том, каков механизм перераспределения безопасности в обществе.

Под механизмом перераспределения безопасности мы понимаем основные принципы или нормы, на которых бази­руется защита согласованных связей и отношений между ин­дивидами, в процессе их совместной жизни. Общество в своей эволюции принимает различные формы совместной жизни. Совместная жизнь или совместная жизнедеятельность это жизнь и жизнедеятельность, осуществляемая на принципах общежития. Она исходит из общих потребностей, которые по­рождаются как необходимость осуществлять деятельность не отдельному индивиду, а только в связи с другими индивидами. Первобытная общность, и форма проявления этой общности - первобытная община, возникающая на производственной не­обходимости община. Охота и собирательство, в основном это общинные или коллективные виды деятельности. С течением времени с развитием средств труда совместная жизнедеятель­ность концентрируется в пределах семьи. Многие семьи объ­единяет необходимость использовать всеми ими пастбищ, лесов, водоемов, если конечно они находились в общинном владении. С промышленным производством приходят иные формы совместной жизни и жизнедеятельности. Фабрика ста­новится необходимой предпосылкой совместной деятельности. Производственная ячейка или трудовой коллектив становится первичной и основной формой проявления совместной жиз­ни и деятельности.² Семья и семейные отношения, совместная жизнь в рамках семьи, уступает по своему значению совмест­ной жизни на производстве. Некоторые социалисты утописты, производственное объединение индивидов настолько абсолю­тизировали, насколько критиковали семейное объединение. Для них, особенно для Фурье патриархальная семья выступала социальным тормозом прогресса. В силу развития производ­ства и появившихся потребностей обмена, совместная жизнь начинает охватывать все общество, сделав семью облегченной от родственных уз и связей, сделав ее нуклеарной. Рынок ста­новится необходимым и достаточным механизмом укрепления совместной жизни в рамках общества в целом, оставив семье единственную функцию воспроизводства рабочей силы. По­этому общество сегодня есть общество обмена, где принципом является выгода, где меркантильный интерес господствует над всеми иными социальными интересами. А. Смит уже в XVII веке пришел к выводу о том, что идеальным выражением бур­жуазного общества является торговое общество. А современный экономист Ж.Ж. Аттали через три сотни лет опять приходит к такому представлению о современном обществе как о торговом обществе. Ибо как тот, так и другой в обмене и свободной тор­говле видят основной механизм достижения такой совместной жизни людей, которая не только наиболее удачна, но и вечна. При этом они ссылаются на корыстные и эгоистические свой­ства индивидов, которые подпитывают этот механизм совмест­ной жизни, говорят о том, что кроме денежных связей между людьми иные связи излишне.

2 Сморгунова В.Ю. Патриотическое правосознание как предмет компаративного анализа. // Философия и право. №1 (26). 2008. - С. 18-22.

245

Евразийский юридический журнал

№ 5 (84) 2015

Разделение труда и эгоистические свойства индивидов, т.е. объективные и субъективные условия, делают рыночный механизм совместной жизни действительным механизмом объединения людей, и определяющим сегодня совместную жизнь людей в различных странах и на различных континен­тах. Он является общим механизмом для всех капиталисти­ческих обществ, на него не влияют ни национальные особен­ности, ни особенности менталитета народов. Его свойство объединять людей различных национальностей и вопреки культурным особенностям делать их лишь продавцами и по­купателями. Рыночный механизм объединения людей и со­гласования их интересов является незаменимым и удачным механизмом. Предполагают, что он объединяет индивидов без каких-либо вмешательств извне. Ему не нужно ни государство, ни церковь, ни партии, т.е. ему не нужны различные формы идеологической надстройки, ему не нужны иные, не рыноч­ные способы объединения людей. Эти объединения являются помехой торговле и рынку. Но их существование оправдано рыночным механизмом. Оправдано потому, что этот колос стоит на глиняных ногах. Рынок постоянно разрушает основу - разделение труда и производство. Рынок постоянно ввергает в пучину кризисов все общество. И чтобы оно выстояло под на­тиском разрушительной силы кризиса, необходимы объеди­нения людей, которые являются естественным порождением рынка. Присутствие подобных объединений есть идеологиче­ски защитный механизм рынка, есть его собственное существо­вание в надстройке. Это так называемые моральные средства узды, коими пользуется рынок, для создания у индивидов ил­люзии вечности рынка и его оправданности.

В рынке заложена идеология человека, готового и спо­собного к обмену. Таким образом, посредством рынка, объ­ективно, без каких-либо искусственно созданных механизмов формируется безопасность и распределяется в соответствие местоположения индивида в системе обмена. Рынок управля­ет совместной жизнью людей, рынок защищает их от угроз, та­ящихся в других нерыночных механизмах совместной жизни. Обмен и рынок формирует свои принципы и нормы, согласно которым осуществляется согласованная совместная жизнь лю­дей. Первым весомым принципом и нормой, согласно которо­му рыночный механизм добивается согласованных действий индивидов, должен быть принцип, согласно которому обмен может осуществляться при условии существования разделе­ния труда. Отсутствие разделения, или отсутствие широко­масштабного разделения, обмен не может состояться. Потому предприятия советского периода, обладающие грандиозной концентрацией капиталов и их централизацией, в период первоначального накопления капитала, стали дробиться на отдельные замкнутые хозяйственные единицы и передаваться в частные или сразу в акционерные руки. Там где были цехи, появлялись заводы, там, где были отделы, создавались инсти­туты. Приобретая, таким образом, самостоятельный юриди­ческий статус, цехи и отделы стали равноправными субъек­тами рынка и обмена. Рыночный механизм заработал, создав иную форму связи, денежную форму связи.

Социализм шел по пути уменьшения количества денеж­ных связей, капитализм идет обратным путем - путем увели­чения этих связей. Рынку был дан толчок, который позволил объединить всех посредством денег. Деньги стали вторым и существенным принципом и нормой механизма перерас­пределения безопасности. Так как деньги - всеобщий эквива­лент, мерило, норма и принцип связи между людьми, то они определили форму безопасности и ее можно назвать денеж­ной безопасностью. Общество не могло не принять подобную

форму связи и совместной жизни, форму безопасности. Без­опасность индивидов и общества вошли в зависимость от де­нег. И многие страны, у которых денег не достаточно для ре­шения общих задач, впадают в зависимость от других стран и от мировых финансовых институтов. Каковой может быть безопасность Греции, которая долгий период времени жила за счет кредитов, которые не в состоянии сегодня погасить? Но в тоже время избыток денег может повлечь за собой снижение уровня безопасности. Инфляция и особенно галопирующая инфляция может привести общество в состояние финансово­го кризиса, что также отражается на безопасности общества и его классов. Обесценивание денег, как их дороговизна снижа­ют уровень безопасности различных слоев населения. Таким же образом оказывают снижающее влияние на безопасность экономические кризисы перепроизводства не только денег, но и товаров и услуг. Последний кризис, хотя его и определяют как финансовый кризис, является кризисом перепроизводства товаров. Их периодичность ставит под угрозу достигнутый уровень безопасности населения страны.³ Порождает социаль­ные движения, которые ставят перед собой задачу смены пра­вительства и социально-экономического курса. При этом ме­ханизм перераспределения безопасности начинает работать в направлении поддержки кредитно-банковских учреждений и товаропроизводителей, увеличения пособий по безработице, поддержания общественных работ. Шаги со стороны олице­творяющего общества государства по перераспределению безопасности, если они не ошибочны, приносят свои плоды и общий уровень согласия в обществе сохраняется. Но для того, чтобы согласие в обществе сохранялось и в кризисные периоды, необходимо убедить ту массу населения, которая в большей степени страдает от кризисов, в большей степени подвержена угрозам и снижению безопасности, в правиль­ности политики направленной на ликвидацию последствий кризиса, на защиту наиболее уязвимой части общества. В кри­зисные периоды необходимо добиться легитимации антикри­зисной политики и мер, направленных на сдерживание паде­ния экономики и благосостояния граждан страны. Механизм перераспределения безопасности тогда будет эффективным, когда он учитывает интересы уязвимой части населения стра­ны и защищает их всеми имеющимися экономическими и по­литическими средствами. В противном случае помимо угроз объективного характера, кризис может породить угрозы субъ­ективного характера, различные социально-политические движения, целью которых будет изменение системы безопас­ности и антикризисных мер, по ее поддержанию. Эти движе­ния при условии их массовости и организованности, породят действенную угрозу, которая в действительности для системы безопасности общества, является реальной угрозой.⁴

Как показывает практика, капиталистическое общество нашло механизмы борьбы с кризисными явлениями, нашли противоядие от массовых протестных действий наемных ра­ботников в кризисных условиях. Это противоядие было тео­ретически обосновано М. Кейнсом, который полагал, что го­сударство обязано найти в себе средства не снижать спрос за счет государственных дотаций и поддержания безработицы на безопасном уровне. Другим противоядием стало социаль­ное партнерство, в результате которого, стал институциали- зироваться интерес наемных работников, их требования стали

3 Честнов И.Л. Постмодернизм как вызов юриспруденции // Общество и человек. №4 (10) 2014. - С. 43-46.

4 Грошева И.А. Контроль в управлении «глухой телефон» социальной реальности // Общество и человек. №1 (4) 2013.

246

Исаев Н.А., Рукинов В.А.

отчасти учитываться в политике бизнеса и государства. Соци­альное партнерство явилось большим шагом вперед на пути достижения согласия, как на отдельных предприятиях, так и в обществе в целом. В социальном партнерстве происходит перераспределение ответственности и воли. Если до социаль­ного партнерства, ответственность и воля в отношениях между работниками и работодателями, между различными класса­ми и государством, концентрировалась в руках работодателя и государства, то в социальном партнерстве ответственность и воля распределялись в соответствие с договором между классами. Это либо договоры между предпринимателями и работниками, либо между работниками, работодателями и государством. Согласие, добытое не посредством силы, не че­рез конфликт, а путем договоров, накладывает равную ответ­ственность на договорившиеся стороны. Общество приобрело цивилизованный механизм перераспределения, в котором согласование интересов стало осуществляться за счет писаных норм, а безопасность различных слоев общества результатом временных договоренностей. Если рассматривать социальное партнерство как способ временного мира, а договор как вре­менную конституцию этого мира, то в этом случае безопас­ность, также начинает носить временный характер. Времен­ный характер безопасности будет существовать до тех пор, пока не разовьются условия, с необходимостью требующие переосмысления и пересмотра достигнутых договоренностей. Но и в этом случае, социальное партнерство, остается инстру­ментом поддержания согласованности классовых действий в обществе на необходимом уровне.

Механизм перераспределения безопасности в большей степени, и мы на это указывали, касается перераспределения отношений или принципов и норм. В свою очередь отноше­ния или принципы и нормы, идеально отражают материаль­ное положение индивидов в обществе, и положение целых классов. Посредством механизма перераспределения безопас­ности происходит не непосредственное распределение без­опасности, а опосредованное, через систему отношений. Это позволяет тем слоям населения, которые до недавнего вре­мени занимали положение, граничащее с социальной ката­строфой, улучшить свое положение, получить новые стимулы для укрепления своего материального положения и укрепить свою безопасность. История знает как целые классы, уничто­жались только лишь в силу того, что уничтожались условия их существования. Так дворянство как класс было уничтожено свободой крепостных крестьян. Само крестьянство как класс также было уничтожено, как только оно получило свободу от крепостной зависимости. Все это происходило только пото­му, что были уничтожены материальные условия жизни этих классов.

В заключении необходимо отметить, что современное общество знает всего лишь два класса, между которыми пере­распределяется безопасность в масштабах общества. Но и вну­три этих классов безопасность настолько дифференцирована, насколько различны внутренние материальные условия раз­личных слоев и их воспроизводство. От перераспределения отношений, которые производятся, материальные условия одних классов либо будут улучшаться, либо нет. Будет укре­пляться безопасность, либо снижаться до такого уровня, когда жизнь этих классов будет уничтожена. Общество, таким обра­зом, либо избавляется от излишних классов людей, либо дово­дит их до такого состояния, при котором они сами становятся угрозой безопасности для всех классов и общества в целом.