Правовые обычаи, в том числе у чеченцев и ингушей, называемые «адатами», играли и продолжают играть важную роль в их обыденной жизни и, в первую очередь, в вопросах заключения и расторжения брака, наследовании, опеки и попечительства.
Предметом настоящего исследования стали наследственные отношения у чеченцев и ингушей и их регулирование нормами обычного права, называемыми «адатами». Автором выделен период XIX–XX вв., когда российским правительством и его кавказской администрацией впервые были приняты организованные меры по сбору, систематизации и исследованию горских адатов. Все это было связано с необходимостью распространить на горские племена, присоединенные к Российской империи, действие российской судебно-правовой системы.
Наиболее важными источниками по обычному праву чеченцев и ингушей служат работы: В.И.Леонтовича, Б.Далгата, У.Лаудаева, А.П.Берже, Н.Н.Харузина, А.П.Ипполитова и других дореволюционных авторов .
Адатное право чеченцев и ингушей стало предметом научного анализа в целом ряде работ, подготовленных в советский и постсоветский периоды. Особенно возрос интерес к чеченским и ингушским адатам в последние годы . Однако некоторые факты и нормы обычного права остались вне поля зрения исследователей, что позволяет сделать вывод о недостаточной разработанности темы.
Приступая к основной теме исследования, важно отметить, что характерной чертой всей системы регулирования наследственных отношений у вайнахских народов на протяжении последних столетий является соединение, переплетение норм адата, шариата и российского права. На основе адата и шариата впервые стали решаться дела в созданном в крепости Грозной по инициативе князя А.И.Барятинского, наместника на Кавказе, суде «Махкаме Чачани» .
Начиная с 1870 г. наследственные дела, так же как и бракоразводные, связанные с опекой и попечительством, разрешались по шариату с участием кадия в горских словесных судах, действовавших наряду с областными, сельскими (аульными) и третейскими судами . Их подсудность была определена учрежденными 18 декабря 1870 г. наместником Кавказским Временными правилами для горских словесных судов .
Однако изначально основу регулятивной системы чеченцев и ингушей, как и других кавказских горцев, составили не религиозные, а морально-этические нормы, которые обеспечивали посредством действия обычая и традиции упорядочение отношений, разрешение противоречий между отдельными обществами и их членами .
До окончательного включения чеченцев и ингушей в сферу российской государственности нормы обычного права и шариат обеспечивали определенную стабильность и поддерживали порядок в горском обществе, регулируя общественные отношения в различных структурах вайнахского общества – «тукхум» (союз родов), «тайп» (род), «некъи» (ответвления от одного предка), «гар» (фамилии), «дьозал» (семья) .
После окончания Кавказкой войны и присоединения чеченцев и ингушей к Российской империи значительную роль в регулировании общественных отношений стало играть российское имперское право.
Как отмечает профессор Лондонского университета А.Зелькина, у чеченцев наследственные дела «велись на основе адата, хотя окончательное решение оставалось исключительно за религиозными судьями (муллами, кади). В отличие от того, что было принято шариатом, особенно в шафиитском мазхабе, на Северном Кавказе судьи не различали дарственную «назр» и завещание «васийя», поскольку завещание составлялось всегда изустно и оглашалось еще при жизни завещателя». В высокогорных племенных обществах, по мнению автора, дела о наследовании регулировались исключительно на основе адата «в соответствии с законами, действенность которых перекрывала все формы составления завещания или дарения по шариату» .
Соглашаясь лишь отчасти с такой позицией, следует, прежде всего, отметить, что наследственные отношения у чеченцев и ингушей регулировались, прежде всего, нормами шариата, хотя и сохранились некоторые древние адаты, что проявлялось в разной степени на плоскости и в горах.
Основным объектом права наследования выступало движимое и недвижимое имущество. Наиболее важное значение, независимо от того, были ли это плоскостные или горные жители, придавалось соблюдению порядка наследования земли и скота.
Субъектами наследственных отношений могли быть как члены одной семьи (большой или нуклеарной), рода, так и отдельный индивид (одинокий человек). Правом наследования наделялись, кроме того, лица, не состоявшие в кровном родстве (аталыки , кунаки, молочные и названные братья и сестры).
Представляется, что у чеченцев и ингушей в целом выделялись разные уровни и группы субъектов обычного права, укладывающиеся в общую схему их политической организации: народ, «тукхум» (союз родов), «тайп» (род), «некъи» (ответвления от одного предка), «гар» (фамилии), «дьозал» (семья) .
По адату законными наследниками, правомочными наследовать землю после умершего отца, были его родные сыновья. В горных чеченских обществах, по сведениям Н.Е.Иваненкова, отец, как правило, не мог распоряжаться родовыми участками по своему усмотрению, если у него имелись сыновья. В то же время в некоторых из них отец наделялся правом лишить сына наследства за непочтительное к себе отношение (неуважение) и даже прогнать, не дав землю . Эту информацию в известной мере опровергает капитан К.Самойлов, который сообщает, что у чеченцев отец «вправе прогнать сына, но лишить его наследства не может» .
В чеченских семьях имущество умершего отца обычно делилось между братьями поровну . Если сыновья к моменту смерти отца еще не разделились, то хоронили отца за общий счет. Не допускалось лишение наследства сына, участвовавшего в похоронах отца, равно как и сын, не участвующий в похоронах отца, ничего не получал . Родительский дом доставался тому из сыновей, на попечении которого оставались мать (жена умершего) и сестры, еще не вышедшие замуж, овдовевшие или разведенные.
По адатам после смерти отца и матери незамужняя дочь (сестра) остается на попечении брата или дяди, которые обязаны содержать и выдать ее замуж, обеспечив приданое .
По вопросу о наследовании дочерьми после отца по адату в источниках имеются существенные расхождения, которые выражаются в том, что дочь устраняется от наследования, тогда как по шариату ей полагается треть доли брата . А.П.Берже отмечает: «По адату дочери не предоставлено участвовать в разделе отцовского имения» .
Факт отстранения женщины от наследования недвижимого имущества подтверждается многими дореволюционными и современными исследователями. Указанный правовой обычай объясняется тем, что женщины не несли ответственность за кровь сородича, т. е. не участвовали в мщении за убитого мужчину своего рода, семьи. Однако случаи мести женщиной за мужа, сына или отца, брата все же имели место, хотя и очень редко. По мнению этнографа З.И.Хасбулатовой, исключение дочери из числа наследников объясняется в большей мере стремлением членов семьи исключить возможность перехода части имущества в чужую семью . Такое ограничение прав женщины на получение своей доли наследства характерно и для других народов, начиная с ранних периодов истории вплоть до позднего Средневековья.
По древнему обычаю вдова выходила замуж за брата мужа, а при его отсутствии – за другого ближайшего родственника мужа и оставалась в доме (в 60–70-х гг. XIX в. обычай упразднен по инициативе российской администрации). В случае если никто на нее не претендовал или она наставала на уходе из семьи мужа, ее доля могла ограничиваться только привнесенным имуществом (приданым) и частью калыма .
В отдельных работах указывается на возросшее влияние шариата в вопросах наследования горскими женщинами и приводятся примеры владения ими имуществом, доставшимся по наследству от отца, брата, мужа. В частности, Н.Е.Иваненков сообщает (начало XX в.), что в «…сел. Закки Тазбичинского старшинства (горная Чечня), вдова Закаша Вазгирова владеет 9 загонами земли, купленными четыре года назад за калымныя свои деньги и, кроме того, она же владеет, по праву полной собственности 6 загонами, доставшимися ей по завещанию отца, сделанному согласно шариата. В том же селении Дзубаира Ижаева имеет лично ей принадлежащие 2 загона, доставшиеся в наследство от отца по шариату. В сел. Гули-кале вдовы Кеезе и Куштени Амирхановы получили по разделу, согласно шариата, с 3 сестрами по 3 загона и по 2 косаря земли…» . По адатам, зафиксированным в XIX в., у чеченцев, если отец, умирая, не оставил сыновей, его имущество делилось следующим образом: одна половина отдавалась дочери, другая – ближайшему родственнику. Если дочерей было несколько, то имущество умершего делилось на 3 доли, из которых две оставались им, а одна – родственнику .
Однако бывали такие исключения, когда наследодатель своим завещанием отказывал всем остальным родственникам в пользу жены и дочерей. В частности, Н.Е.Иваненков приводит пример того, как Кадир Абиков из сел. Борзой, не имевший сыновей, оставил после себя завещание следующего содержания: «Исповедовавшись, каюсь в совершенных плохих делах и, оставляя на будущее время воспрещенные Богом дела, приказываю употребить 60 р. на хорошие дела по указанию муллы, 6 мер зерна раздать бедным и устроить поминки по обычаю. Не запрещать жене жить в доме моем, а если пожелает, то может уйти к родственникам, показывая этим, что я ей должен 30 р. Остальное имущество, между прочим 20 загонов и косарей завещаю дочерям во всякого рода пользование и никому в этом не препятствовать и владение их не оспаривать. Составлено в июле 1889 года». Завещание было оспорено в Шатоевском горском суде Б.Бейбулатовым, племянником К.Абикова, потребовавшим передачи ему всего имущества после выхода замуж последней дочери, как это и следовало по адату. Суд решением от 11 сентября 1904 г. в иске отказал . Однако в большинстве случае имущество, завещанное дочерям и сестрам, после выхода их замуж все же переходило к ближайшим родственникам. Так, Н.Е.Иваненков описывает случай, когда Хасай Какаева 12 лет из сел. Бечик наследовала после брата 3 загона и 2 косаря родовых, 4 загона по праву залога и 4 загона, купленных 30 лет назад. Жили она со своей матерью. После выхода ее замуж все участки должны были перейти к родственникам по отцу .
Все эти примеры касаются преимущественно горных районов, где влияние норм шариата неизменно проявлялось сильнее, чем на плоскости. Это обстоятельство не подтверждает мнение исследователей о том, что адат в горах был сильнее, чем на плоскости. Во многих случаях, как это показывают источники, применялся и адат, и шариат. У ингушей каждый земельный пай переходил по наследству от отца к сыновьям. При этом строго соблюдалось равенство в правах каждого сына на участие в наследстве. Горные ингуши, в отличие от живущих на плоскости, не допускали лишения сыновей земельного наследства за непочитание родителей или какой-либо другой проступок. Если такой обычай отцом нарушался, то обделенный сын мог попытаться восстановить справедливость силой оружия. До раздела недвижимого имущества им распоряжался старший в семье мужчина. Лишь только после смерти всех мужчин рода недвижимость переходила в женские руки .
Сложно установить, кому из родственников уходили выморочные хозяйства в более ранний период. В случае смерти ближайших родственников, по обычаю, земля переходила к самым отдаленным родственникам. Четких указаний по данному вопросу адаты ингушей раннего периода не дают .
В ингушских семьях, так же как и в чеченских, если после смерти родителей оставались незамужние дочери, то они оказывались на попечении ближайших родственников (дяди или двоюродного брата), а имущество переходило к опекуну (попечителю). При отсутствии ближайших родственников сестры делили имущество между собой .
Наследование по нисходящей линии у чеченцев при отсутствии детей не соблюдалось. Имущество бездетного умершего переходило его отцу, а при его отсутствии братьям и племянникам . Если у умершего не было в живых никаких членов родительской семьи и прямых наследников, то имущество наследовал дядя, который при взрослых сыновьях признавался равным им .
По одним источникам, жена у чеченцев и ингушей не наследовала после мужа, Она должна была выйти за его ближайшего родственника, если тот этого захочет, вследствие бытования обычая левирата (60–70-е гг. XIX в.). В противном случае, как пишут некоторые дореволюционные авторы, она получала четвертую часть имущества мужа и могла распорядиться ею по своему усмотрению и вновь выйти замуж . По данным Н.Е.Иваненкова, в горных обществах Чечни (напр. Нижелой) в начале XX в. жене, если у нее были дети от умершего, переходила 1/4 часть его имущества, при их отсутствии – 1/8 .
Как сообщает З.И.Хасбулатова, бездетная вдова могла наследовать третью часть имущества умершего мужа в том случае, если она оставалась в доме мужа. Однако в раздел имущества могла вмешаться и незамужняя сестра, заявив свое право на половину доли брата .
Согласно нормам обычного права ингушей жена могла наследовать одну корову, что очень важно, если исходить из значения коровы в хозяйстве для далеко не богатых горцев. После смерти супруги все ее имущество переходило мужу . Дети по адату никаких прав на имущество матери не имели .
У чеченцев муж, напротив, не признавался наследником жены. Оставшийся после нее калым, подарок жениха и другое имущество делилось между детьми по правилам, действовавшим в отношении наследования имущества отца. В случае отсутствия детей у умершей жены все ее имущество, включая приданое, возвращалось в родительский дом или ближайшим родственникам . Как в этой связи отмечает К.Самойлов, в случае смерти сына отец не может ничего наследовать из имущества его жены, которое поровну делится между детьми, а при их отсутствии переходит к ее кровным родственникам .
Когда умерший чеченец или ингуш не имел прямых наследников и отца, то его имущество переходило родственникам по боковой линии, к родным братьям, а при отсутствии – племянникам. При отсутствии таковых наследовали двоюродные братья и т. д. В адатном праве чеченцев и ингушей также содержались нормы, по которым допускалось наследование посторонних лиц. Так, если кунак умирал в доме чеченца, то все вещи, что были при нем, переходили хозяину .
После смерти чеченца и ингуша, т. е. любого мусульманина, кадий оценивал его имущество, и с этой суммы оплачивались долги покойного и расходы на похороны . И только после этого начинался раздел имущества между наследниками. Если после раздела имущества объявлялся кредитор умершего и доказывал правомерность своих притязаний, то кадий удовлетворял их, а долг раскладывался между наследниками мужского пола .
Адаты и шариат регламентировали также наследование по завещанию. Институт завещания в мусульманском праве предоставляет наследодателю право распорядиться по своему усмотрению хотя бы частью (одной третью) своего имущества. Ограничение завещательной доли наследства имело целью предотвратить ущерб для наследников. Нередко предоставление наследодателю определенной завещательной свободы призвано обеспечить удовлетворение как материальных (расходы на погребение), так и моральных (благотворительные пожертвования) его расходов. Отсюда вытекает запрещение завещать что-либо из имущества законным наследникам .
Завещание по шариату освобождено от каких-либо строгих формальностей. По форме оно может быть устным или письменным. Для признания законности завещания необходимы были два свидетеля-мусульманина (мужчины), в присутствии которых завещатель объявлял свою волю, записываемую кадием. Завещание скреплялось печатью кадия. Оно хранилось у завещателя и вступало в силу после его смерти. Завещание могло быть написано рукой самого завещателя с соблюдением указанных условий. Способность завещать проверялась в момент составления завещания. Раб или несостоятельный должник лишались права завещать свое имущество, равно как и бездетный вольноотпущенник. В отличие от дарения завещание составлялось во время последней болезни завещателя .
В этой связи капитан К.Самойлов писал: «Если умирающий пожелает объявить свою последнюю волю, то призывает муллу или кадия с двумя по крайней мере свидетелями. Мулла пишет завещание и скрепляет его вместе со свидетелями, которые, если неграмотные, прикладывают свои печати. Скрепленное таким образом завещание только тогда имеет силу, когда не противоречит закону или обычаям, т. е. не включает в себя распоряжений на счет имущества» . Завещание хранилось у завещателя и вступало в силу после его смерти .
По шариату не имеет право на приобретение имущества по завещанию убийца покойного завещателя, если он действовал с заранее обдуманным намерением, прежде всего наследник по закону. Если сонаследники последнего все же исполняют завещание, то он становится их, а не наследодателя, правопреемником . Все виды имущества, движимого или недвижимого, собственником которых наследодатель был в момент смерти, могут быть завещаны в полную собственность, в узуфрукт или в «голую» собственность .
У чеченцев одинокий человек был вправе завещать свое имущество по собственному усмотрению. Имея каких-либо родственников, он не имел права отстранять их от наследства в пользу посторонних лиц . Однако в этом вопросе имелись и свои особенности. В адатном праве чеченцев также содержались нормы, по которым допускалось наследование некровными родственниками. Так, молочные братья и дети также принимали участие в наследовании наравне с кровными родственниками . Вполне можно предположить, что часть имущества могла отчуждаться в порядке наследования и в пользу названных братьев и сестер.
Кроме того, если кунак умирал в доме чеченца, то все вещи, что были при нем (одежда, оружие, лошадь), переходили хозяину . Такая норма объясняется, на наш взгляд, тем, что по законам гостеприимства хозяин нес ответственность за жизнь и имущество гостя (кунака) во время пребывания в собственном доме. В случае опасности, грозящей гостю, хозяин принимал меры по улаживанию ситуацию вплоть до определенных выплат скотом или деньгами в качестве отступных или даже применения силы в отношении противников (кровников) своего гостя (кунака). Компенсировались эти расходы, равно как и расходы на погребение погибшего в доме хозяина от рук собственных его кровников, за счет имущества умершего. Однако в последнем случае мог вступить в силу закон кровной мести, которая объявлялась родственниками умершего как кровникам, так и хозяину дома, не сумевшему его защитить.
В том случае, когда гость (кунак) умирал своей смертью в чужом доме, где он получил последнее пристанище, все, что было при нем, также отдавалось хозяину в качестве возмещения расходов на погребение и пожертвования, полагающиеся по исламу.
Лицо, имеющее наследников, могло по завещанию выделить некоторую часть наследства на пожертвования в пользу мечети, школам (медресе) и на другие просветительские и благотворительные цели, но опять-таки не свыше третьей доли имущества . В источниках указывается, что любой «член общества, умирая, мог завещать в полную собственность и навсегда любую часть из своего земельного владения в пользу мечети, школы и пр., для чего достаточно было написать о своем желании несколько слов на лоскутке бумаги, который и заменял купчую крепость или дарственный акт, и подобный переход прав земельного владения никем и никогда не оспаривался, не только посторонними членами общества, но ближайшими родственниками» .
Аналогичную информацию о чеченцах сообщает А.П.Берже: «Умирающий мог завещать часть своего имущества в мечеть или на богоугодное дело, но он имеет право это делать так, чтобы завещанная доля не превышала 1/3 всего достояния» . Такой акт признавался богоугодным делом и весьма поощрялся духовными лицами.
По шариату завещатель вправе назначать одного или нескольких доверенных – «васи» – в качестве исполнителей завещания. Если поручение, данное такому исполнителю, изложено в общих выражениях, то он наделяется полномочиями опекуна по завещанию. Исполнитель завещания, принявший на себя эти обязанности еще при жизни завещателя, не может от них отказаться. Наследники вводились во владение наследством духовными лицами. Кадий сразу же после смерти умершего составлял опись имущества умершего и заботился о нем до окончательного раздела между наследниками. Если наследники малолетние, то опись передавалась их опекуну. Душеприказчиками умершего могли быть и иные люди, если нельзя было призвать кадия . Отмена завещания по адату может быть прямой устной без соблюдения строгих формальностей либо подразумеваемой, и тогда она вытекает из прижизненного распоряжения завещанной вещью или изменения завещателем при своей жизни ее сущности.
Изучение адатов чеченцев и ингушей, равно как и соседних народов Северного Кавказа имеет важное значение не только с теоретической, но и с практической точки зрения, особенно в свете последних событий в регионе и попыток легализации как адата, так и норм шариата. Важно определить, насколько те или иные нормы адата и шариата соотносятся с российским правом в широком смысле этого слова и международными актами по правам человека.
Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 6 (13) 2009
