Интерэкоправо и neo-законодательство

Рассматривая тему, желательно не ограничиваться рамка­ми предметов международного экологического права и вну­тригосударственного экологического права в том виде, какими они понимаются наукой юриспруденцией сегодня. Очевидно, что предмет не статичен, он развивается, в него включаются новые общественные отношения, его объем увеличивается. Естественные права, данные природе изначально и всем лю­дям от рождения, не могут быть реализованы и защищены исключительно средствами конституционного или экологи­ческого права. Не могут быть защищены и публичные эко­логические права в рамках какой-либо одной отрасли права. тезис о необходимости экологизации регулирования всех воз­можных общественных отношений, не имеющий в настоящее время достаточно примеров в нашем отечестве, будет реально­стью мира в будущем.

Сложные эколого-правовые и философско-правовые кон­цепции, основанные на экономических прогнозах и естествен­ных закономерностях, послужили отправной точкой при фор­мулировке принципов и норм, которые отражаются в праве и воплощаются на практике, но, в основном, в «мягких» формах и медленно.

Однако есть простые и очевидные способы оптимизации общественных отношений, а в перспективе и международных отношений, которые пока использованы недостаточно.

Имеются прямые и минимальные признаки экологиза­ции законодательства: установлено 218 случаев использования термина «экологизация» и производных от него в законода­тельстве всех субъектов Российской Федерации.

Обратим внимание, что в названных случаях, а они отражают общее состояние правового регулирования, термин использован при­менительно к сельскому хозяйству и промышленно­сти - в отношении двоичной экономики.

Представляется, что важное направление соци­ально-экономического развития практически исключено из области управления (в форме правового регулирования), по­скольку экологизацией формально не охвачены сферы жизни общества, в которых она наиболее применима и неотложно необходима на текущем отрезке развития (сфера услуг, обра­зование, формирование мотиваций и другие).

Наше общество, еще сохраняя черты индустриально­го (экспорт нефти), уже в большей мере является постинду­стриальным (технологии, программы, финансы, логистика). Одновременно в экономике развивается четвертичный сектор, связанный с производством фундаментальных результатов, формированием уровня квалификации работников - обще­ство постепенно становится информационным. «Информаци­онные технологии стали мощной, интенсивно развивающей­ся отраслью мирового хозяйства. Затраты развитых стран на новые технологии в последние 10 лет превышали затраты на приобретение основных производственных фондов». Пяте­ричный сектор экономики, связанный с формированием мо­тиваций, выйдет на первый план в самое ближайшее время.

А в законодательстве зарубежных государств экологи­зация неэкологических отношений развивается не только в части реального сектора. Она касается налоговых льгот для испытаний экологичных продуктов, а также закупок, энерге­тики, вторичных ресурсов, торговли, издательского дела, обра­зования, административной отчетности, информации, услуг населению и других отношений.

В части Английского закона о финансах 2001 г., посвящен­ной акцизам, для предоставления льгот при испытаниях более экологически совершенных видов топлива вводится понятие «экологизированного топлива» (environment-friendly fuels).

В Японии закон поддерживает распространение эколо­гичных товаров, работ и услуг.

В Республике Корее создан многовариантный механизм признания и стимулирования экологического качества. Про­цитируем соответствующий фрагмент нормативного акта полностью:

«Статья 2 (Определения)

Определение терминов, используемых в настоящем Зако­не, должно быть следующим: <в редакции Закона № 8852, 29 февраля 2008 г.; Закона № 8947, 21 марта 2008 г.; Закона № 9584, 1 апреля 2009 г.; Закона № 9931, 13 января 2010 г.>

1. термин «экологичный продукт» означает продукты, подпадающие под любой из нижеследующих критериев; те, которые определены как «зеленые» продукты в соответствии со ст. 2(5) Рамочного закона о низкоуглеродном, зеленом эко­номическом развитии:

(a)    продукты, подлежащие сертификации соответствия экологическим знакам в соответствии со ст. 17(1) Закона о раз­витии и поддержке экологических технологий, которые по­лучили такой сертификат, или продукты, которые отвечают стандартам сертификации по критериям, как определено и опубликовано Министром окружающей среды в соответствии со статьей 17(3);

(b)    продукты, подлежащие сертификации качества пере­работанных продуктов, как определено и опубликовано Ми­нистром экономики знаний в соответствии со ст. 33 Закона о содействии сохранению и переработке ресурсов и ст. 15 Зако­на о стимулировании внедрения промышленных инноваци­онных технологий, которые получили такой сертификат или отвечают стандартам сертификации;

(c)    другие «зеленые» продукты, которые отвечают стан­дартам признания их таковыми по критериям, опубликован­ным Министром окружающей среды после проведения кон­сультаций с Министром экономики знаний.

1. термин «государственные учреждения» означает го­сударственные органы, органы местного самоуправления и общественные объединения, назначенные в соответствии со ст. 4-6 Закона об управлении государственными учреждениями и другими учреждениями, определенными указом Президента.

Статья 3 (Обязанность поощрять приобретение экологич­ной продукции)

(1)    руководители государственных учреждений должны активно содействовать разработке и осуществлению планов, связанных с исследованиями данных, образованием, издатель­ским делом и подготовкой специалистов, необходимых для поощрения приобретения экологичных продуктов.

(2)    Субъекты хозяйственной деятельности должны стре­миться производить экологичные продукты, повышать их качество и использовать экологичные материалы или части».

В Японии и Республике Корее имеются многочисленные подзаконные акты, направленные на реализацию норм упомя­нутых законов. В этих странах фактически формируется ком­плексный правовой институт экологизации общественных отношений, воплощенный вне рамок «традиционных» норм экологического или природоресурсного законодательства.

Путь от новаций к комплексным правовым институтам и от межотраслевых функциональных комплексных правовых институтов к отраслям требует перехода количества в каче­ство, в результате которого у совокупностей правовых норм и принципов появляются новые общие свойства в части пред­мета, метода и механизма, присущие одновременно главным образом только им.

Совокупность нормативных актов, связанных с формиро­ванием института, например, в Японии, включает (из того, что нам известно; одновременно называем документы):

Основной Закон об охране окружающей среды от 19 но­ября 1992 г. № 91 [Япония] (ст. 24 «Содействие применению товаров и услуг, которые помогают уменьшить воздействие на окружающую среду»);

Закон о принятии контрмер в связи с глобальным поте­плением от 1998 г. № 117 [Япония] (статьи 8-9 «План достиже­ния целевых показателей по Киотскому протоколу»);

План достижения целевых показателей по Киотскому протоколу от 28 апреля 2005 г. [Япония]

Закон о поддержке предложения и спроса на экологич­ные товары и услуги государственными субъектами и субъек­тами других форм собственности от 2000 г. № 100 [Япония];

Основной Закон о создании общества, основанного на ре- циклинге от 2000 г. № 110 [Япония] (ст. 19 «Содействие исполь­зованию переработанных товаров»);

Список юридических лиц, перечисленных в постанов­лении Правительства Японии, определяющем юридических лиц, предусмотренных в соответствии с пунктом 2 статьи 2 от 1 апреля 2001 г. [Япония] (лица, подпадающие под действие Закона от 2000 г. № 100; на 2 л.);

Базовая политика по поощрению закупок экологичных товаров и услуг от февраля 2013 г. [Япония] (на 269 с.; создает механизм; регламентирует в том числе параметры экологич­ности канцтоваров; офисной мебели; оргтехники и расходных материалов; телефонов; бытовой электротехники, включая электронные унитазы; кондиционеров; отопительных, освети­тельных устройств; автомобилей; огнетушителей; форменной и рабочей одежды; предметов и материалов интерьера; из­делий из волокон; объектов инфраструктуры; экстренных ре­зервов воды, пищи, бытовых предметов и материалов; услуг, оказываемых населению).

Упомянутым южнокорейским законом предусмотрена отчетность хозяйствующих субъектов, торговых предприятий о его выполнении; инспектирование (обязанность создавать ус­ловия для работы инспекторов); делегирование полномочий; а в ст. 20 (штрафы за халатность) предусматривается, что «лю­бое лицо, которое, в нарушение статьи 18 (1), не может создать и поддерживать магазины, торгующие экологичными продук­тами, наказывается штрафом за халатность в размере до трех миллионов вон. [Статья внесена Законом № 8013, 27 сентября 2006 г.]» (Прим. авт.: 3 млн. вон - без малого 100 000 руб.).

Примечательной чертой метода нового института явля­ется многовариативность подтверждения соответствия, в том числе в упрощенной форме через контрассигнацию критери­ев (и согласование воль) несколькими министрами.

Понятие пео-законодательства попытаемся определить как систему нормативных актов, регулирующих и направлен­ных на экологизацию общественных отношений.

Необходимо отметить, что в упомянутом японском Зако­не (№ 100) прямо предусмотрена необходимость уменьшения воздействия на окружающую среду в соответствии с междуна­родными соглашениями (ст. 13).

Таким образом, в том числе интерэкоправо способно по­буждать государства развивать пео-законодательство, приня­тие и практика применения которого на уровне государств, в свою очередь, необходимы для развития интерэкоправа.

Интерэкоправо

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 1 (68) 2014