Источники права в формальном смысле - юридические тексты нормативного характера, т.е. те юридические тексты, которые представляют одну из внешних форм объективации правовой нормы. Источники права в материальном смыс­ле - совокупность различных социальных факторов и обстоя­тельств, которые влияют на формирование правовой нормы.

Под источниками международного права понимают­ся «те внешние формы, в которых находят свое выражение его нормы». Аналогичной точки зрения придерживается П.Н. Бирюков: «Источником международного права принято считать форму выражения международно-правовой нормы». И.И. Лукашук определил источники международного права как «метод создания и официально-юридическая форма су­ществования международно-правовых норм, обычай, договор, правотворческое решение международной организации, - представляющий собой внешнюю форму, в которой вопло­щается нормативное содержание норм».

Некоторые учёные рассматривают в качестве документа, содержащего исчерпывающий перечень источников между­народного права, Статут Международного Суда ООН, а имен­но ст. 38, которая гласит:

«Суд, который обязан решать переданные ему споры на основании международного права, применяет:

a)    международные конвенции, как общие, так и специ­альные, устанавливающие правила, определенно признанные спорящими государствами;

b)    международный обычай как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы;

c)    общие принципы права, признанные цивилизованны­ми нациями;

d)      с оговоркой, указанной в статье 59, судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогатель­ного средства для определения правовых норм».

Однако, такая позиция неоднократно подвергалась кри­тике. Мы согласны с П.В. Саваськовым: «...ст. 38 Статута Меж­дународного Суда лишь устанавливает, на основании каких положений он должен решать спор. Но Статут не определя­ет названные в этой статье положения в качестве источников международного права». А. Кисс и Д. Шелтон также отмеча­ют, что ст.83 Статута «явно не устанавливает иерархию между тремя правотворческими источниками».

Говоря о системе источников международного эколо­гического права (МЭП), необходимо отметить, что «наряду с использованием традиционных классификаций на нормы обычные, общепризнанные принципы, договорные нормы многостороннего и двустороннего характера, обязательные и рекомендательные решения международных организа­ций, решения международных судебных органов, в междуна­родном экологическом праве в последние годы происходит углубленная теоретическая проработка отдельных сторон си­стематизации нормативного материала, обусловленная спец­ифическими особенностями практики правового регулирова­ния международных экологических отношений». При этом нельзя не согласиться с тем, что «своеобразие системы источ­ников международного экологического права обусловливается не только воздействием обособленного предмета регулирования, но и отражает ту стадию развития, на которой находится новая совокупность международно-правовых норм».

Основными источниками МЭП являются международ­ный обычай и международный договор.

Исторически в форме международного обычая формиро­вались основополагающие принципы международного пра­ва, которые позже были «конкретизированы и получили свое развитие в договорном регулировании отношений государств по поводу окружающей среды». Однако преимущественным источником МЭП является вся совокупность международных природоохранных договоров независимо от географического охвата и числа участников.

В соответствии со ст. 2 Венской конвенции о праве между­народных договоров 1969г. «Договор» означает международное соглашение, заключенное между государствами в письменной форме и регулируемое международным правом, независимо от того, содержится ли такое соглашение в одном документе, в двух или нескольких связанных между собой документах, а так­же независимо от его конкретного наименования».

Международные договоры, связанные с проблематикой охраны окружающей среды, условно можно подразделить на три группы:

Договоры, регулирующие иные, чем отношения в обла­сти охраны окружающей среды, отношения по поводу при­родных объектов.

Договоры, регулирующие отношения по поводу исполь­зования природных объектов, содержащие одновременно не­значительное количество природоохранных норм.

Договоры, полностью ориентированные на регулирова­ние международно-правовых отношений по поводу охраны окружающей среды.

М.Ш. Яруллина классифицирует международные догово­ры по охране животного мира в три группы:

«1. Договоры, направленные на охрану флоры и фауны в целом (Конвенция об охране природы и сохранении жи­вотного мира в западном полушарии 1940 года; Европейская конвенция о защите животных при международной перевозке 1968 года; Конвенция по международной торговле видами ди­кой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС) 1973 года; Конвенция по сохранению мигрирующих видов диких животных 1979 года; Конвенция о биологическом разнообразии 1992 года);

1. договоры, направленные на охрану фауны в рамках одного географического региона (Конвенция о сохранении морских ресурсов Антарктики 1980 года; Конвенция об охра­не живых ресурсов юго-восточной части Атлантического оке­ана 1969 года; Конвенция о рыболовстве и сохранении живых ресурсов в Балтийском море и Бельтах 1973 года и т.д.) и до­говоры, направленные на сохранение одной какой-нибудь по­пуляции (Международная конвенция по регулированию ки­тобойного промысла 1946 года; Соглашение об охране белых медведей 1973 года; Соглашение о сохранении мелких китоо­бразных в Балтийском и Северном морях 1992 года);
2. договоры, направленные на охрану птиц (Междуна­родная конвенция по охране птиц, полезных в сельском хо­зяйстве, 1902 года; Международная конвенция об охране птиц 1950 года; Конвенция о водно-болотных угодьях, имеющих международное значение главным образом в качестве место­обитаний водоплавающих птиц 1971 года)».

Как отмечает А.С. Тимошенко, «применительно к приро­доохранительным соглашениям наиболее целесообразной пред­ставляется их классификация с точки зрения предмета право­вого регулирования, предложенная советским юристом В.А. Чичвариным. Предметом регулирования могут быть межгосу­дарственные отношения как по поводу охраны и использования отдельных элементов природной среды, так и по предотвраще­нию различных видов неблагоприятного воздействия на среду».

По субъектному составу договоры можно классифициро­вать на универсальные; региональные; субрегиональные; дву­сторонние.

К универсальным соглашениям, направленным на за­щиту и сохранение мигрирующих видов диких животных, относятся, в первую очередь, Конвенция о биологическом разнообразии (КБР) 1992 г., Конвенция по сохранению мигри­рующих видов диких животных (Боннская конвенция) 1979 г., Конвенция о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС) 1973 г., Конвенция о водно-болотных угодьях, имеющих меж­дународное значение главным образом в качестве местооби­тания водоплавающих птиц (Рамсарская конвенция) 1971 г., Конвенция об охране всемирного культурного и природного наследия 1972 г., Соглашение об осуществлении положений Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, которые каса­ются сохранения трансграничных рыбных запасов и запасов далеко мигрирующих рыб и управления ими, 1995 г.

Отдельно можно выделить «рамочные», или «зонтичные» соглашения. Теоретически можно утверждать, что характери­стикой «типичной» «рамочной» конвенции являются форму­лирование целей устанавливаемого режима, регламентация широкого круга обязательств сторон и общей системы управ­ления, оставляя более детальное регулирование и постановку конкретных целей на долю параллельных или последующих соглашений между сторонами. Так называемый подход «ра­мочной конвенции и протокола» предполагает двухступен­чатую процедуру, свойственную большинству «рамочных» соглашений. Такой процесс приводит к принятию различных международных договоров по определённой теме, связанных конкретными органичениями, например, сторонами, которые могут присоединиться к протоколам, или общими институтами. К протоколу могут присоединиться только стороны «рамочного» соглашения, что обеспечивает обязательность руководящих принципов конвенции для сторон протокола при толковании и выполнении прав и обязанностей, предус­мотренных протоколом.

Заключение государствами «рамочных» соглашений «требует... предпринимать конкретные меры, направленные на восстановление и поддержание того или иного природного ресурса».

На наш вгляд, Боннская конвенция по сохранению ми­грирующих видов диких животных служит примером «ра­мочных» договоров, о чем свидетельствует п. 3 «с» ст. II: «Стороны. должны прилагать усилия к заключению СОГЛА­ШЕНИЙ о сохранении включенных в Приложение II мигри­рующих видов и управлении ими». В соответствии со ст. IV «Стороны. будут прилагать усилия к заключению благопри­ятных. СОГЛАШЕНИЙ» в отношении мигрирующих видов.

Как отмечал О.С. Колбасов, «система региональных согла­шений дополняет, развивает и усиливает соглашения глобаль­ного характера». К региональным договорам и соглашениям относятся Конвенция по сохранению европейской живой при­роды и естественных сред обитания от 19 сентября 1979 г., Кон­венция о сохранении морских живых ресурсов Антарктики от 20 мая 1980 г., Соглашение о сохранении афро-евразийских мигрирующих водоплавающих птиц от 16 июня 1995 г., Согла­шение о сохранении тюленей Ваттового моря 1990 г., Согла­шение о сохранении популяций европейских летучих мышей от 4 декабря 1991 г., Соглашение о сохранении альбатросов и буревестников (качурок) 2001 г., Африканская конвенция о со­хранении природы и природных ресурсов от 11 июля 2003 г.

На сегодняшний день в области сохранения мигрирую­щих видов диких животных заключено большое количество двусторонних договоров и соглашений. В частности, Россия заключила и стала правопреемником СССР в отношении сле­дующих договоров:

-     об охране перелетных птиц: с КНДР (2 сентября 1997 г.), Республикой Корея (1 июня 1994 г.);

-     об охране перелетных птиц и птиц, находящихся под угрозой исчезновения, и среды их обитания: с Японией (20 де­кабря 1988 г.);

-   о сохранении трансграничных рыбных запасов и о ры­боловстве: с США (в центральной части Охотского моря, 13 июня 1996 г.), с США (31 мая 1988 г.), Норвегией (11 апреля 1975 г.), Сенегалом (22 марта 1965 г.), Японией (в открытом море в северо-западной части Тихого океана, 7 декабря 1984 г.), Мавританией (27 июня 1993 г.), Марокко (28 декабря 1995 г.), КНДР (6 мая 1987 г.), Финляндией (11 февраля 1994 г.), Ка­надой (1 мая 1984 г.), Китаем (4 октября 1988 г.), Украиной (в Азовском море, 14 сентября 1993 г.), Польшей (5 июня 1995 г.), Ираном (18 мая 1996 г.), Данией и местным Правительством Гренландии (7 марта 1992 г.), Данией и местным Правитель­ством Фарерских островов (27 ноября 1977 г.), Исландией (25 апреля 1977 г.), Новой Зеландией (4 апреля 1978 г.), Латвией (21 июля 1992 г.), Эстонией (4 мая 1994 г.), Канадой (меморан­дум о взаимопонимании, 29 ноября 2007 г.);

-   по регулированию промысла тюленей: с Норвегией (22 ноября 1957г.);

-               о промысле королевского краба: с США (5 февраля 1965 г.).

Говоря о роли судебного прецедента в решении проблемы защиты мигрирующих видов диких животных, отметим, что мнения, представленные в международно-правовой литерату­ре, относительно значения решений, в частности, Международ­ного Суда ООН, для третьих государств расходятся. Необхо­димо иметь в виду, что те решения, на основании которых Суд рассматривает конкретный спор, изначально были вынесены на основе договорных и обычных норм. Таким образом, судебное решение, основывающееся на ранее вынесенном, так или ина­че основано на договорных нормах и сложившихся обычаях. К тому же в ст.38 Статута Международного Суда ООН судебные решения рассматриваются «в качестве вспомогательного сред­ства для определения правовых норм». Однако не следует ума­лять значение судебных решений, которые «могут привести к завершению процесса нормообразования путем признания их государствами и закрепиться в международном праве».

В области защиты мигрирующих видов диких животных, в частности, вынесены следующие решения по делам о запре­те импорта креветок и продуктов из креветок и о южном го­лубом тунце.

Важное значение в настоящее время приобретают нор­мы «мягкого» права, которые, хотя и не являются юридиче­ски обязательными, устанавливают общие направления вза­имодействия субъектов, зачастую заполняя «разрыв между договорными актами и обычным правом». Оно служит для формулирования государствами широко распространенных стандартов. К источникам международного «мягкого» права, затрагивающим вопросы защиты и сохранения мигрирую­щих видов диких животных, относятся, в частности, Всемир­ная хартия природы 1982 г. и Кодекс ведения ответственного рыболовства 1995 г.

Ответственность в интерэкоправе: отклик на монографию Д.С. Боклан 2012 г.

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 9 (64) 2013