Уголовная ответственность за недобросовестное отношение к обязанностям по законодательству Республики Казахстан

ПРАВО СТРАН СНГ Рахматулаев А. А. Статья посвящена рассмотрению вопроса об уголовной ответственности за недобросовестное отношение к обязанностям по законодательству Республики Казахстан. Автором дается сравнительный анализ уголовного законодательства Казахстана и России по данному вопросу.

С 1 января 2015 г. в Республике Казахстан вступил в силу но­вый Уголовный кодекс (далее — УК РК), принятый Парламен­том республики 3 июля 2014 г. В данной статье будут рассмо­трены вопросы уголовной ответственности за недобросовестное отношение к обязанностям в коммерческой или иной органи­зации по законодательству Республики Казахстан. По ранее действовавшему Уголовному Кодексу Республики Казахстан, принятому 16 июля 1997 г., состав такого преступления, как недобросовестное отношение к обязанностям, предусматри­вался ст. 232 главы 8 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях». В новом Уголовном кодексе данное преступление предусмотрено ст. 254 главы 9 «Уголовные правонарушения против интересов службы в ком­мерческих и иных организациях».

По данным Комитета по правовой статистике и специ­альным учетам Генеральной прокуратуры Республики Ка­захстан, количество преступлений, уголовные дела о которых направлены в суд по ст. 232 Уголовного кодекса Республики Казахстан (недобросовестное отношение к обязанностям), со­ставило: за 2013 г. — 29 дел, 2012 г. — 21, 2011 г. — 31, 2010 г. — 27, 2009 г. — 48.

Из данных правовой статистики видно снижение количе­ства совершаемых в Казахстане преступлений по ст. 232 Уго­ловного кодекса Республики Казахстан (недобросовестное от­ношение к обязанностям).

В первой редакции УК РК 1997 г. по ст. 232 «недобросовест­ное отношение к обязанностям» устанавливалась уголовная ответственность в виде ограничения свободы на срок до пяти лет либо лишения свободы на тот же срок, с лишением права занимать определенные должности или заниматься опреде­ленной деятельностью на срок до трех лет или без такового.

В дальнейшем в ст. 232 УК РК вносятся изменения в соот­ветствии с Законом Республики Казахстан от 18 января 2011 г. «О внесении изменений и дополнений в некоторые законода­тельные акты Республики Казахстан по вопросам дальнейшей гуманизации уголовного законодательства и усиления гаран­тий законности в уголовном процессе». В частности, наказание по ст. 232 УК РК дополняется штрафом в размере от семисот до одной тысячи месячных расчетных показателей.

В новом УК РК в главе 9 «Уголовные правонарушения про­тив интересов службы в коммерческих и иных организациях» состав преступления «недобросовестное отношение к обязан­ностям» регулируется ст. 254, которая устанавливает, что не­выполнение или ненадлежащее выполнение лицом, выпол­няющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, своих обязанностей вследствие недобросовест­ного или небрежного отношения к службе, если это повлекло смерть человека или иные тяжкие последствия, наказывается ограничением свободы на срок до пяти лет либо лишением свободы на тот же срок, с лишением права занимать опреде­ленные должности или заниматься определенной деятельно­стью на срок до трех лет или без такового. Как видим, в но­вом УК РК 2014 г. Парламент Республики Казахстан отказался от установления за данное преступление штрафа в размере от семисот до одной тысячи месячных расчетных показателей и вернулся к первоначальной редакции ст. 232 УК РК 1997 г.

В качестве примера уголовной ответственности за недобро­совестное отношение к обязанностям можно привести следую­щее судебное дело. Экс-директор Мангистауского областного филиала АО «Народный банк Казахстана» гражданин Б. при­знан виновным по ст. 232 УК РК (недобросовестное отношение к обязанностям), ему назначен штраф в размере 1 тыс. МРП. По данному уголовному делу бывшие сотрудники Мангиста- уского филиала АО «Народный банк Казахстана» обвинялись в недостаче денег в банкоматах. Их незаконными действиями филиалу банка был причинен ущерб на сумму 992 407 406 тен­ге. В ходе следствия был обеспечен возврат на сумму 156 млн тенге, наложен арест на 8 квартир, 4 автомашины на сумму около 120 млн тенге.

Необходимо отметить, что в уголовном законодательстве Российской Федерации отсутствует такой состав преступления, имеющийся в Уголовном Кодексе Республики Казахстан, как недобросовестное отношение к обязанностям в коммерческой или иной организации.

В Модельном уголовном кодексе, принятом на седьмом пленарном заседании межпарламентской Ассамблеи госу­дарств — участников СНГ 17 февраля 1996 г. в ч. 1 ст. 309 под «служебной халатностью» понимается: «Невыполнение или ненадлежащее выполнение публичным служащим своих обя­занностей вследствие недобросовестного или небрежного от­ношения к службе, если это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, организаций, общества или государства, — преступление небольшой тяжести». В соот­ветствии с ч. 2 ст. 309 Модельного УК «служебная халатность» признается преступлением средней тяжести, если то же деяние повлечет по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия».

Считаем важным отметить, что уголовные кодексы Респу­блики Казахстан, Республики Армения, Кыргызской Республи­ки, Республики Молдова, Российской Федерации, Республики Таджикистан, Туркменистана, Украины, восприняв концеп­цию о недопустимости отождествления публичной (государ­ственной и муниципальной) службы и службы в коммерческих организациях и общественных объединениях и о различной социальной сущности правонарушений, совершаемых госу­дарственными (муниципальными) служащими и служащими иных организаций, принципиально по-новому решили про­блему ответственности за преступления по службе, разгра­ничив преступления так называемых публичных служащих, посягающие на интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления, и лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организа­циях, не являющихся государственным или муниципальным учреждением.

Следствием этого стало появление в уголовных кодексах указанных государств двух самостоятельных глав, посвящен­ных преступлениям против интересов службы в коммерческих и иных организациях, в которых уголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за халатность, как пра­вило, отсутствуют (исключение составляет УК Республики Ка­захстан), и преступлениям против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах мест­ного самоуправления, содержащей общий (родовой) состав служебной халатности.

Особенностью уголовного законодательства Республики Армения, Кыргызской Республики, Республики Молдова, Рос­сийской Федерации, Республики Таджикистан, Туркменистана, Украины в свете уголовной ответственности за халатность яви­лось закрепление общего (родового) состава халатности лишь для публичных должностных лиц.

Отличительной особенностью уголовного законодательства Республики Казахстан от других уголовных законов Республи­ки Армения, Кыргызской Республики, Российской Федерации, Республики Таджикистан, Туркменистана, Украины, также воспринявших концепцию о недопустимости отождествле­ния публичной (государственной и муниципальной) службы и службы в коммерческих организациях и общественных объ­единениях и о различной социальной сущности правонару­шений, совершаемых государственными (муниципальными) служащими и служащими иных организаций, является за­крепление в новом УК Республики Казахстан 2014 г. в главе 9 «Уголовные правонарушения против интересов службы в коммерческих и иных организациях» в ст. 254 состава преступле­ния — недобросовестное отношение к обязанностям.

Уголовные кодексы Республики Казахстан, Республики Армения, Кыргызской Республики, Российской Федерации, Республики Таджикистан, Туркменистана, Республики Азер­байджан, республики Беларусь тождественно закрепляют пре­ступное деяние, как признак объективной стороны служебной халатности в двух формах: во-первых, «неисполнение» субъ­ектом преступления своих обязанностей, характеризующееся «недобросовестным или небрежным отношением к службе» (пассивная форма); во-вторых, «ненадлежащее исполнение» субъектом преступления своих обязанностей «вследствие не­добросовестного или небрежного отношения к службе» (ак­тивная форма).

В российской юридической литературе одним из первых рассматриваемую проблему поднял С. А. Гордейчик. Им были обобщены нарушения уголовного закона, выявленные в дея­тельности сотрудников кредитных организаций, и описаны их негативные последствия. С учетом много миллиардного вреда от них ученый пришел к выводу об общественной опасности таких деяний, причиняющих существенный ущерб организа­ции и ее кредиторам.

На наш взгляд, правильное и заслуживающее поддержки мнение высказывает Н. А. Егорова, которая видит актуальным дополнение главы 23 УК РФ нормой о халатности лица, вы­полняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, считая управление в них ценным объектом уголовно-правовой охраны.

Другой российский ученый В. Н. Зырянов усматривает по­требность в криминализации халатного отношения к служ­бе управленцев в организациях, ссылаясь на необходимость устранения несогласованности первоначальной редакции ст. 215.1 УК РФ.

В своей докторской диссертации А. Я. Аснис указывает, что степень общественной опасности рассматриваемой халатности хотя и ниже степени общественной опасности деяний, совер­шенных должностными лицами, однако достигает уровня, свойственного преступлениям.

К правильным выводам приходит С. Н. Сарницкий, кото­рый считает необходимым введение в уголовный закон нормы, предусматривающей ответственность за халатность управлен­цев в коммерческих организациях, в целях предупреждения злоупотребления полномочиями, побуждения руководителей более серьезно относиться к исполнению профессиональных обязанностей, исключения случаев ухода от ответственности вследствие недоказанности прямого умысла на совершение преступления.

Признавая оправданным введение уголовной ответствен­ности за халатность управленцев по аналогии со ст. 293 УК РФ, Д. Г. Долгих справедливо ссылается на то, что почти все хозяй­ственные процессы сегодня осуществляются коммерческими организациями, управленцы которых нацелены на максималь­ное извлечение прибыли без соблюдения элементарных норм и правил техники безопасности.

Д. А. Гришин усматривает необходимость привлечения к уголовной ответственности за халатность управленцев него­сударственных организаций, когда существенный вред интере­сам граждан, общества, государства причиняется в результате неосторожных действий уполномоченного лица. Разрешение ситуации ученый видит в отнесении управленческих субъектов к категории должностных лиц.

Таким образом, из приведенного научного анализа видно, что сторонников криминализации управленческой халатности (недобросовестного отношения к обязанностям) в коммерче­ской или иной организации абсолютное большинство.

Наряду с этим отдельные российские ученые высказывают и противоположное мнение. Так, С. В. Изосимов, ссылаясь на отсутствие необходимости наличия в законе подобной нор­мы, полагает, что деяния «простых» служащих коммерческих и иных организаций не достигают того характера и степени общественной опасности, которые необходимы для их крими­нализации, поэтому такие случаи должны рассматриваться в рамках гражданско-правовых отношений.

В своей докторской диссертации В. И. Тюнин отмечает, что норма, направленная на защиту организации от своих недо­бросовестных служащих, останется невостребованной, посколь­ку в обществе сложилось представление о том, что деяния лиц, осуществляющих управленческие функции, причиняют вред исключительно «интересам службы». В связи с этим он счи­тает необходимым признаком такой нормы точное описание круга уголовно-наказуемых действий в зависимости от сферы деятельности. Им предложены варианты конкретных составов халатности, связанных с причинением ущерба банку его управ­ленцем путем недобросовестного осуществления финансовых операций, а также легкомысленным ведением дел в коммерче­ской организации, приведшем к признанию ее банкротом.

По мнению Б. В. Волженкина, отсутствие в УК РФ само­стоятельного состава в управленческой халатности вполне объяснимо: «Если управленческие функции в организации исполняет сам собственник, то небрежное их исполнение при­чиняет вред прежде всего ему самому. При ненадлежащем исполнении возложенных обязанностей управленческим ра­ботником коммерческой или иной организации, повлекшим причинение по неосторожности физического вреда личности, серьезные экологические последствия и т.п. вряд ли можно считать основным объектом интересы службы в коммерческой или иной организации. Виновник будет нести ответственность не по нормам о служебных преступлениях, а за посягательства на конкретные объекты, предусмотренные соответствующими составами УК РФ (личность, собственность, экологическая без­опасность и другие).

Хотелось бы также отметить другие аргументы российского ученого С. В. Изосимова, который отрицает необходимость в существовании отдельных составов преступлений против ин­тересов службы (глава 23 УК РФ). По его мнению, «государство не должно вмешиваться в эту деятельность, тем более, когда оно провозглашает свободу предпринимательской и иной эко­номической деятельности. Если же в результате различного рода злоупотреблений службы все-таки пострадают, то при­бегать к мерам уголовного воздействия вовсе необязательно. Эти общественные отношения вполне могут быть защище­ны нормами частного права, то есть в гражданско-правовом порядке».

По мнению казахстанского ученого Б. И. Ахметова, объек­том рассматриваемого преступления является нормальная де­ятельность коммерческих или иных организаций. Объективная сторона преступления характеризуется невыполнением или ненадлежащим выполнением лицом, выполняющим управ­ленческие функции в коммерческих или иных организациях, своих обязанностей.

Невыполнение или ненадлежащее выполнение лицом сво­их обязанностей означает несовершение (в полном объеме или частично) действий, предписанных лицу его функциональны­ми обязанностями и обязательных для исполнения в соответ­ствии с возложенными на него полномочиями.

Состав данного преступления по конструкции является материальным. Преступление будет считаться оконченным тогда, когда деяние повлекло тяжкие последствия или смерть человека. Под тяжкими последствиями следует понимать фи­зический вред, нанесенный человеку, вплоть до причинения тяжкого вреда его здоровью, а также имущественный вред — как прямой, так и в виде упущенной экономической выгоды.

С субъективной стороны рассматриваемый состав харак­теризуется неосторожностью по отношению к деянию и не­осторожностью по отношению к наступившим последствиям. Субъектом данного преступления признается лицо, выпол­няющее управленческие функции в коммерческой или иной организации.

Наряду с мерами уголовной ответственности в Российской Федерации есть заслуживающий внимания опыт привлечения директоров к гражданско-правовой ответственности за убытки, причиненные юридическому лицу их действиями. В частности, речь идет о постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 июля 2013 г. № 62 «О не­которых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», в котором арбитраж­ным судам были даны разъяснения по широкому кругу во­просов, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел о возмещении убытков, причиненных юридическому лицу действиями лиц, входящих или входивших в состав органов юридического лица.

В п. 3 рассматриваемого постановления предусмотрено, что для привлечения директора к ответственности истец должен доказать: 1) наличие обстоятельств, свидетельствующих о не­добросовестности и (или) неразумности действий директора;

2)   возникновение у юридического лица убытков и их размер; а также 3) причинно-следственную связь между действиями директора и возникшими у юридического лица убытками.

Важное практическое значение имеет п. 4 постановления, в котором установлено, что недобросовестность действий ди­ректора считается доказанной, в частности, когда директор: 1) действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица; 2) скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки;

3)   совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица; 4) знал или должен был знать о том, что его действия на момент их совершения не отвечали интересам юридиче­ского лица.

В п. 5 анализируемого постановления установлено, что не­разумность действий директора считается доказанной, в част­ности, когда директор: 1) принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации; 2) до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах; 3) совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сде­лок (например, согласования с юридическим отделом, бухгал­терией и т.п..

Сегодня государство приоритетно защищает свое имуще­ство от действий своих чиновников — государственных слу­жащих. Защита же частного капитала компаний от действий их собственного персонала зачастую отходит на второй план и возлагается на плечи исключительно самого бизнеса.

Интересный опыт по данному вопросу имеется в Россий­ской Федерации. Так, в сентябре 2012 г. ведущие бизнес-объеди­нения России — Российский союз промышленников и пред­принимателей, Торгово-промышленная палата Российской Федерации, «Деловая Россия» и «ОПОРА России» подписали Антикоррупционную хартию российского бизнеса и утвердили порядок ее реализации («дорожную карту»). Этот программ­ный документ впервые определил единые критерии высоких стандартов ведения российского бизнеса в отношении нетер­пимости всех форм коррупции не только при выстраивании взаимоотношений с государством, но и, что не менее важно, в корпоративных отношениях.

В частности, хартия предполагает внедрение в практику корпоративного управления среди прочих мер прогрессивно­го развития бизнеса антикоррупционных программ, которые по своей сущности полностью вписываются в догмы комплаен- са с учетом мировых стандартов его организации.

Однако само по себе наличие одной хартии не решит про­блемы корпоративного мошенничества. Для реализации ее положений необходимо законодательное закрепление содер­жащихся в хартии принципов делового поведения, обеспече­ние преференций бизнесу за их добросовестное исполнение, а также волевое решение каждого представителя бизнес — со­общества следовать общим стандартам и «правилам игры». Между тем хартия, вне всякого сомнения, задала для этих на­правлений вполне определенный и безусловно положитель­ный вектор развития.

Право стран СНГ