Любой правопорядок всегда преследует достижение и/или поддержание неких базовых, фундаментальных, общественных целей (ценностей). таковыми для Европейского Союза (ЕС), как следует из ст. 3 Договора о Европейском Союзе (в редакции Лиссабонского Договора), являются содействие миру, своим ценностям и благосостоянию своих народов. Поскольку Союз содействует своим ценностям, на которых он основан, эти ценности, определенные в ст. 2 Договора о Европейском Союзе (далее - ДЕС), на наш взгляд, также можно рассматривать в качестве базовых, фундаментальных целей ЕС. «Союз основан на ценностях уважения человеческого достоинства, свободы, демократии, равенства, правового государства и соблюдения прав человека, включая права лиц, принадлежащих к меньшинствам». В дополнение к названным ценностям ст. 2 ДЕС также указывает и на конкретные параметры общества, к достижению (поддержанию) которых стремится Европейский Союз: «Эти ценности являются общими для государств-членов в рамках общества, характеризующегося плюрализмом, недискриминацией, терпимостью, справедливостью, солидарностью и равенством мужчин и женщин».
таким образом, в качестве базовых, фундаментальных целей (ценностей) Европейского Союза следует рассматривать:
1) мир и безопасность;
2) уважение человеческого достоинства, терпимость, недискриминацию, солидарность и соблюдение прав каждого человека;
3) свободу, равенство и справедливость;
4) демократическое правовое государство;
5) благосостояние населения ЕС;
6) устойчивое развитие .
В концентрированном виде совокупную, генеральную цель европейского интеграционного правопорядка можно определить следующим образом: «Безопасное, свободное, равноправное и устойчивое совместное развитие всех граждан, народов и государств Европейского Союза, основанное на ценностях взаимного уважения, терпимости, солидарности, справедливости, демократического правового государства и соблюдения прав человека».
Понятия «безопасное развитие» и «свободное развитие» неразделимы. Не может быть свободы развития личности, народа или государства вне их безопасности. Очевидно, что свободное развитие индивида или любой социальной системы предопределяется уровнем безопасности в той среде, в которой они находятся. С этой точки зрения понятия «безопасность развития» и «свобода развития» могут рассматриваться только в единстве и обусловленности второго от первого. Безопасность и свобода развития граждан ЕС, а также государств- членов красной нитью проходит через весь массив первичного права Союза: Договор о Европейском Союзе, Договор о функционировании Европейского Союза, а также Хартию ЕС об основных правах. так, согласно п. 1 ст. 6 ДЕС, «Союз признает права, свободы и принципы, изложенные в Хартии Европейского Союза об основных правах от 7 декабря 2000 г., адаптированной 12 декабря 2007 г., которая имеет такую же юридическую силу, как и Договоры». Кроме того, в соответствии с п. 2 ст. 6 ДЕС «Союз присоединяется к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод». Пункт 3 ст. 6 того же Договора заявляет, что «Основные права, как они гарантированы Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод и как они вытекают из общих для государств-членов конституционных традиций, входят в содержание права Союза в качестве общих принципов». В дополнение ко всему ст. 9, 10, 11 и 12 ДЕС закрепляют за гражданами ЕС довольно широкие политические права.
Правовое закрепление оснований для безопасного и свободного развития граждан ЕС отражено в п. 2 ст. 3 ДЕС: «Союз предоставляет своим гражданам пространство свободы, безопасности и правосудия без внутренних границ, в рамках которого обеспечивается свободное передвижение лиц во взаимосвязи с соответствующими мерами по вопросам контроля внешних границ, предоставления убежища, иммиграции, а также предотвращения преступности и борьбы с этим явлением». При этом собственно сам механизм функционирования «пространства свободы, безопасности и правосудия», а также механизм обеспечения внутренней безопасности Союза прописаны в разделе V Договора о функционировании Европейского Союза (далее - ДФЕС). Что касается обеспечения внешней безопасности Союза и его свободного развития во внешней сфере, то этим вопросам посвящен значительный нормативный массив раздела V ДЕС, где Союзу предоставлена максимально возможная компетенция. так, п. 1 ст. 24 ДЕС устанавливает, что «компетенция Союза по вопросам общей внешней политики и политики безопасности охватывает все сферы внешней политики, а также весь комплекс вопросов, относящихся к безопасности Союза, включая поступательную разработку общей оборонной политики, которая может привести к общей обороне». Кроме того, п. 2 и 3 ст. 24 ДЕС определено следующее: «В рамках принципов и целей своей внешнеполитической деятельности Союз проводит, определяет и осуществляет общую внешнюю политику и политику безопасности, основанную на развитии взаимной политической солидарности государств-членов, на выявлении вопросов, представляющих общий интерес, и на достижении все более совпадающей направленности действий государств-членов. Государства-члены активно и безоговорочно поддерживают внешнюю политику и политику безопасности Союза в духе лояльности и взаимной солидарности и соблюдают мероприятия Союза в этой сфере. Государства-члены совместно ведут работу по укреплению и развитию их взаимной политической солидарности. Они воздерживаются от любых действий, противоречащих интересам Союза или способных нанести ущерб его эффективности в качестве сплачивающей силы в международных отношениях». таким образом, налицо тенденция к созданию общесоюзной системы обороны и безопасности. По мнению А.О. Четверикова, главная причина, почему общая оборона в Союзе до сих пор не реализована, заключается в том, что после окончания «холодной» войны создание общих оборонительных структур в «классическом» смысле уже не является насущной необходимостью. Одним из приоритетов современной Европы является усиление Организации Объединенных Наций . Кроме того, по мнению данного ученого, «создание общей обороны, тем не менее, остается потенциальной возможностью в руках Союза, которая может быть реализована в случае возникновения для этого реальных предпосылок».
Что касается вопросов обеспечения национальной безопасности собственно самих государств-членов, а также их свободного развития, то Союз оставляет эту сферу в национальной компетенции. «Союз соблюдает равенство государств-членов перед Договорами, уважает национальную индивидуальность государств-членов, присущую их основополагающим политическим и конституционным структурам, в том числе в области местного и регионального самоуправления. Союз уважает основные функции государства, особенно те, которые направлены на обеспечение его территориальной целостности, на поддержание общественного порядка и на охрану национальной безопасности. В частности, национальная безопасность остается в единоличной ответственности каждого государства-члена» (п. 2 ст. 4 ДЕС). Кроме того, ст. 5 Догово¬ра о Европейском Союзе, разделяя компетенцию государств- членов и Союза, дает возможность государствам-членам свободно развиваться: «Согласно принципу наделения компетенцией Союз действует только в пределах компетенции, которую предоставили ему в Договорах государства-члены для достижения целей, установленных этими Договорами. Любая компетенция, не предоставленная Союзу в Договорах, принадлежит государствам-членам» (п. 2 ст. 5 ДЕС). таким образом, все, что не относится к компетенции ЕС, полностью входит в национальную компетенцию государств-членов, которые свободно определяют пути своего национального развития в рамках общеевропейских целей и ценностей.
Говоря о равноправном развитии как об одной из целей ЕС, необходимо заметить, что тексты учредительных документов не дают определения этому понятию. Однако, следуя доктрине , равноправное развитие, или равноправие, можно определить, на наш взгляд, как обладание каждым человеком (народом, государством) соответственно одинаковым объемом прав и обязанностей, а также одинаковым объемом ответственности при совершении одних и тех же правонарушений. Тем не менее, развитие всех членов общества может быть равноправным только при наличии одинаковой для всех степени безопасности и одинаковой для всех степени свободы. Другими словами, равноправие обусловлено безопасностью и свободой, которые, в свою очередь, могут быть обеспечены лишь сильным и эффективным государством. При этом для обеспечения безопасного, свободного и равноправного развития такое государство должно быть не только сильным и эффективным, но еще и демократическим, и, по возможности, правовым.
Сила в доктрине определяется как способность государства защищать, в том числе и при по-мощи военных и специальных методов и средств, свои права и интересы, принуждать в случае необходимости к соблюдению этих прав и интересов любых их потенциальных нарушителей, а также наказывать таких нарушителей . Как представляется, для обеспечения безопасного, свободного и равноправного развития для всех своих граждан демократическое и правовое государство должно обладать достаточным силовым (принудительным) потенциалом, позволяющим эффективно добиваться реализации своих целей (национальных интересов).
Эффективность государства, на наш взгляд, можно определить как способность его органов (должностных лиц) принимать при реализации целей государства (национальных интересов) максимально взвешенные решения в интересах всего населения и добиваться их полного и адекватного исполнения в разумные сроки, в том числе и благодаря своему силовому (принудительному) потенциалу.
Очевидно, что сила и эффективность государства не только взаимообусловленные понятия, но и во многом определяемые его бюджетно-финансовыми ресурсами, а значит, и уровнем социально-экономического развития страны. Иначе говоря, безопасное, свободное и равноправное развитие общества невозможно вне сильного, эффективного, достаточно развитого в социальном, экономическом, демократическом и правовом отношении государства.
В качестве еще одной цели п. 3 ст. 3 ДЕС называет «устойчивое развитие Европы». Анализ текстов учредительных документов ЕС позволяет сделать вывод о том, что европейское понимание УР отражает собственно доминирующую в мировом сознании эколого-социально-экономическую концепцию. Пункт 3 ст. 3 ДЕС, а также ст. 11 ДФЕС и ст. 37 Хартии ЕС об основных правах как раз и отражают европейское видение устойчивого развития, основными характеристиками которого можно назвать следующие:
1) стремление к гармонии межличностных, межэтнических и межконфессиональных отношений (плюрализм, недискриминация, терпимость, взаимное уважение человеческого достоинства, солидарность, справедливость, равноправие и соблюдение прав человека безотносительно к этнической, расовой, конфессиональной принадлежности);
2) сбалансированный экономический рост при стабильности цен, т. е. стремление к гармонии производства и потребления, спроса и предложения, экономических интересов продавцов и покупателей;
3) социальная рыночная экономика с высокой степенью конкурентоспособности, стремящаяся к полной занятости и социальному прогрессу, т. е. стремление к гармонии между экономической эффективностью и обеспечением жизненных потребностей всех членов общества;
4) высокий уровень охраны и качества окружающей среды, т. е. стремление к достижению (поддержанию) гармонии между социально-экономической системой и окружающей природной средой;
5) развитый научно-технологический потенциал, благодаря которому только и возможно достижение (поддержание) гармонии между Природой и Обществом, между Обществом и Экономикой, а также высоких показателей качества жизни;
6) стремление к устранению социальных диспропорций, социального неравенства, социальной маргинализации и бедности, к повышению качества жизни, содействие социальной справедливости и социальной защите, т. е. стремление к гармонии имущественных интересов и имущественных параметров в обществе;
7) солидарность поколений, охрана прав ребенка, равенство женщин и мужчин, т. е. стремление к достижению (поддержанию) гармонии между интересами разных поколений, интересами нынешних и будущих поколений, а также гендерной гармонии;
8) содействие экономическому, социальному и территориальному сплочению государств-членов, т. е. стремление к достижению (поддержанию) гармонии по качеству жизни людей во всех государствах-членах вне зависимости от местности их проживания;
9) сохранение и развитие культурного и языкового разнообразия и наследия народов Европейского Союза, т. е. стремление к межкультурной, межэтнической, межрасовой и межконфессиональной гармонии.
Таким образом, устойчивое развитие по-европейски предполагает наличие сильного и эффективного социального государства, активно регулирующего рыночную экономику в целях достижения и / или поддержания эколого-социально-экономической гармонии на основе социальной справедливости и социальной защиты, высококонкурентоспособной социально-ориентированной рыночной экономики, сбалансированного экономического роста, стабильности цен, экономической, социальной и территориальной сплоченности, полной занятости, высокого качества окружающей среды, исторического и культурного многообразия. Все это дает основания сделать вывод о том, что об устойчивом развитии всех граждан, народов и государств Европейского Союза можно говорить лишь в едином контексте с их безопасным, свободным и равноправным развитием. такое понимание устойчивого развития исходит из того, что совокупную гармонию прав и интересов в обществе может обеспечить лишь сильное, эффективное, достаточно развитое в социальном, экономическом, демократическом и правовом отношении государство (сообщество государств).
таким образом, цели европейского правопорядка отражают стремление граждан, народов и государств Союза жить в гармонии между собой, с внешним миром и окружающей природной средой. Поскольку эти цели закреплены в учредительных Договорах и во многом определяют содержание права ЕС, они обладают в системе права ЕС высшей юридической силой. Поэтому любые акты, которые принимаются институтами Евросоюза, должны быть направлены на реализацию этих целей. При этом и сам процесс принятия и применения правовых норм по реализации целей Союза определенным образом регламентирован. В качестве основ такой регламентации выступают известные принципы деятельности Союза.
Лиссабонским Договором 2007 года определена следующая система институтов Союза, которых теперь семь: Европейский парламент, Европейский совет, Совет, Европейская комиссия, Суд Европейского Союза, Европейский центральный банк и Счетная палата (ст. 13 ДЕС). Несмотря на чрезвычайную запутанность механизма принятия решений, его можно выявить в текстах обоих Договоров. В самом общем и упрощенном виде он может быть представлен следующей схемой.
Европейский совет, состоящий из глав государств-членов, Председателя Европейского совета и Председателя Еврокомиссии, «дает Союзу необходимые для его развития побудительные импульсы и определяет его общие политические ориентиры и приоритеты» (ст. 15 ДЕС). Однако при этом «Европейский совет не осуществляет законодательную функцию». Входящий в его состав Председатель Еврокомиссии организует на основе этих импульсов и ориентиров деятельность Еврокомиссии как исполнительного органа, обладающего, за редкими исключениями, монопольным правом на законодательную инициативу. «Если иное не предусмотрено Договорами, то законодательные акты Союза могут приниматься только по предложению Комиссии. Иные акты принимаются по предложению Комиссии, когда это предусматривают Договоры» (п. 2 ст. 17 ДЕС). «Комиссия продвигает общие интересы Союза и с этой целью выступает с соответствующим инициативами» (п. 1 ст. 17 ДЕС). Кроме того, в особых случаях законодательные инициативы могут исходить от:
- 1/3 государств-членов (п. 1 ст. 7 ДЕС);
- Европейского парламента (п. 4 ст. 289 ДФЕС);
- Европейского центрального банка (п. 4 ст. 289 ДФЕС);
- Суда (п. 4 ст. 289 ДФЕС);
- Европейского инвестиционного банка (п. 4 ст. 289 ДФЕС).
При этом предложения в Комиссию о разработке про¬ектов соответствующих актов Европейского Союза могут идти также от:
- граждан Союза в количестве не менее одного миллиона человек, принадлежащих к гражданству значительного числа государств-членов (см. п. 4 ст. 11 ДЕС);
- любого государства-члена (либо через Совет в соответствующей формации, либо через Европейский Совет);
- любого из институтов Союза.
Комиссия, аккумулируя собственные инициативы и все иные предложения, идущие от разных субъектов права ЕС, готовит проекты законодательных актов во исполнение целей (ценностей) Договоров, указаний и предложений Европейского совета в рамках целей (ценностей) и принципов ЕС и является, таким образом, основным двигателем европейского интеграционного процесса. Подготовленный Комиссией проект законодательного акта сначала рассматривается в Европарламенте и после одобрения его простым большинством поступает в Совет. Совет постановляет квалифицированным большинством. В этом состоит так называемая обычная законодательная процедура (см. ст. 294 ДФЕС), дающая равные права Европейскому парламенту и Совету (каждый из законодательных институтов может наложить абсолютное вето на законопроекты Комиссии). По отдельным вопросам предусмотрена специальная законодательная процедура, которая предполагает обязательные предварительные консультации с Европейским парламентом при принятии Советом своих решений. Если акт принимается Европейским парламентом по специальной законодательной процедуре, то требуются обязательные предварительные консультации с Советом. Принятый в рамках обычной или специальной процедуры законодательный акт должен соответствовать всем трем учредительным документам Союза. Обладающий прямым действием и преимущественной силой на всей или части территории Союза, такой акт подлежит обязательному исполнению, а государства-члены, которых он касается, обязаны способствовать его реализации на своей территории (см. п. 1 ст. 291 ДФЕС). Кроме того, Европейский парламент и Совет могут делегировать Комиссии право самой издавать так называемые делегированные законодательные акты, не говоря уже о том, что Комиссия вправе издавать собственные исполнительные акты во исполнение учредительных Договоров и законодательных актов Союза.
Социально-экономической политике, проводимой Европейским советом, Европейским парламентом, Советом и Комиссией, содействует Европейский центральный банк (ЕЦБ), ответственный за монетарную политику Союза. ЕЦБ и национальные центральные банки государств-членов образуют Европейскую систему центральных банков (ЕСЦБ), где центральные банки, в особенности в зоне евро, выступают проводниками политики ЕЦБ. ЕЦБ и национальные центральные банки государств-членов, денежной единицей которых является евро, образуют Евросистему и проводят денежную политику Союза (см. п. 1 ст. 282 ДФЕС). Главная цель ЕСЦБ - поддержание стабильности цен. Кроме того, без ущерба для своей главной цели ЕСЦБ содействует общей экономической политике Союза, направленной на достижение его целей (ценностей) (см. п. 2 ст. 282 ДФЕС). ЕЦБ независим при осуществлении своих полномочий и при управлении своими финансами. Только он уполномочен осуществлять эмиссию евро (см. п. 3 ст. 282 ДФЕС). ЕЦБ вправе принимать следующие обязательные для исполнения правовые акты: регламенты в рамках Евросистемы, решения в отношении отдельных государств-членов и их центральных банков и ориентиры в рамках всего Европейского Союза. При принятии любых правовых актов по вопросам компетенции ЕЦБ как на союзном, так и на национальном уровне, с ним должны проводиться консультации (см. п. 5 ст. 282 ДФЕС). Председатель Совета вправе вносить предложения на рассмотрение управляющего органа ЕЦБ - Совета управляющих, состоящего из глав национальных центральных банков государств-членов, денежной единицей которых является евро, и Исполнительной дирекции в составе президента, вице-президента и четырех иных членов. Совет управляющих вправе возбуждать исковое производство против национальных центральных банков в Суде ЕС, если такие национальные банки не исполняют или ненадлежащим образом исполняют решения ЕЦБ (аналогичные полномочия имеет Комиссия в отношении государств-членов на основании ст. 258 ДФЕС). Совет управляющих также вправе налагать штрафы на предприятия государств-членов, нарушающих его нормы (см. ст. 132 ДФЕС).
Договоры предусматривают контрольные механизмы и нормы об ответственности. Так, контроль за правомерностью издаваемых Союзом актов возложен на Суд Европейского Союза, который в случаях признания их неправомерными отменяет их действие (см. ст. 263 и 264 ДФЕС). Контроль за исполнением актов Союза возложен на Комиссию (см. п. 2 ст. 291 ДФЕС), а также в особых случаях, предусмотренных ст. 24 и 26 ДЕС, на Совет, и в случаях, предусмотренных ст. 226 ДФЕС, - на Европарламент. При нарушении права Союза на его территории каким-либо юридическим или физическим лицом Комиссия вправе наложить на него определенные санкции, включая штрафные, или уполномочить соответствующее государство сделать это (ст. 104 и 105 ДФЕС). Аналогичными полномочиями в сфере своей компетенции обладают Совет и Европейский центральный банк (ст. 299 ДФЕС). В случае если нарушителем права Европейского Союза выступает государство-член, то Комиссия имеет полномочия вынести «мотивированное заключение, предварительно дав возможность заинтересованным государствам представить свои замечания. Если заинтересованное государство не приведет себя в соответствие с упомянутым заключением в пределах срока, установленного Комиссией, то последняя может обратиться в Суд Европейского Союза» (ст. 258 ДФЕС), а Суд в свою очередь может наложить санкции в виде фиксированной суммы или пени (см. ст. 260 и 261 ДФЕС). Полномочия приостановить отдельные права государства-члена, серьезно и устойчиво нарушающего ценности Союза, имеются у Совета в случае, если Европейский Совет констатирует это (см. ст. 7 ДЕС). Кроме того, любой субъект права Союза может обратиться в соответствующую инстанцию Суда, если сталкивается с нарушением своих прав и законных интересов в соответствии с правом Союза (ст. 263 ДФЕС).
Функции политического и бюджетного контроля осуществляются Европарламентом и Советом. Кроме того, в рамках бюджетного контроля им оказывает содействие Счетная палата, которая в соответствии со ст. 287 ДФЕС «проверяет счета в отношении всей совокупности доходов и расходов Союза». Она проверяет законность и правильность доходов и расходов и удостоверяется в осуществлении надлежащего финансового управления. В ходе этой деятельности она сообщает, в частности, о любом нарушении. Контроль доходов производится, исходя из констатаций причитающихся доходов и их фактического перечисления Союзу, а контроль расходов - исходя из существующих обязательств и фактически осуществленных платежей. Контроль может осуществляться в помещения любого института, органа или учреждения, управляющего доходами или расходами от имени Союза, а также в государствах-членах, в том числе в помещениях любого физического или юридического лица, в пользу которого перечисляются средства из бюджета. При этом в государствах- членах контроль осуществляется во взаимодействии с соответствующими национальными службами. При этом контрольно-аудиторская деятельность самой Счетной палаты может перепроверяться независимыми аудиторскими компаниями, а результаты проверки докладываться Европарламенту.
Контрольные полномочия имеются также у Европейского омбудсмена, который «уполномочен получать от каждого гражданина Союза либо от каждого физического или юридического лица, проживающего или имеющего свой юридический адрес в государстве-члене, жалобы в отношении случаев нарушения порядка управления в деятельности институтов, органов или учреждений Союза, кроме Суда при осуществлении им своих юрисдикционных полномочий» (ст. 228 ДФЕС).
Контроль за правомерностью деятельности институтов Союза осуществляют государства-члены через посредство национальных парламентов (см. ст. 5, 12 и п. 7 ст. 48 ДЕС) и Суда Европейского Союза (см. ст. 265 ДФЕС). Судебная система Европейского Союза на сегодняшний день представлена тремя уровнями юрисдикционной специализации: собственно Судом ЕС, трибуналом первой инстанции и специализированными трибуналами.
Суд ЕС в основном рассматривает дела, где истцами выступают государства-члены, а также институты и органы ЕС, а ответчиками - государства-члены (их органы и должностные лица) и институты или органы ЕС и их должностные лица. Кроме того, Суд ЕС рассматривает преюдициальные запросы национальных судов государств-членов, кассационные жалобы на решения трибунала первой инстанции, осуществляет предварительный контроль на соответствие праву ЕС проектов соглашений Европейского Союза с третьими странами, обладает иными юрисдикционными полномочиями.
трибунал первой инстанции в основном рассматривает дела, в которых истцами выступают физические или юридические лица, а ответчиками - институты и органы ЕС и их должностные лица. Кроме того, в специальных областях трибунал полномочен рассматривать преюдициальные вопросы в соответствии со ст. 267 ДФЕС, а также кассационные жалобы на решения специализированных трибуналов. В соответствии со ст. 257 ДФЕС, «Европейский парламент и Совет, постановляя в соответствии с обычной законодательной процедурой, могут создавать при трибунале специализированные трибуналы, на которые возлагается рассмотрение по первой инстанции некоторых категорий исков, подаваемых в специальных областях». Регламент о создании специализированного трибунала устанавливает правила в отношении состава этого трибунала и четко определяет объем предоставляемых ему полномочий. Если иное не предусмотрено таким регламентом, то положения Договоров, относящиеся к Суду ЕС, и положения Статута Суда ЕС применяются к специализированным трибуналам. Решения специализированных трибуналов, как указывалось выше, могут быть предметом обжалования в трибунале первой инстанции.
Суд ЕС также правомочен выносить решения на основании арбитражных оговорок, которые содержатся в публично-правовых и частно-правовых договорах, участником которых выступает Союз (см. ст. 272 ДФЕС).
В соответствии со ст. 265 ДФЕС «в случае, если в нарушение Договоров Европейский парламент, Европейский совет, Совет, Комиссия или Европейский центральный банк воздерживаются от принятия решения, то государства-члены и другие институты Союза могут обращаться в Суд Европейского Союза с целью обеспечить констатацию такого нарушения. Настоящая статья применяется на аналогичных условиях к органам и учреждениям Союза, которые воздерживаются от принятия решения».
У Суда есть полномочия в случае необходимости приостановить исполнение оспариваемого акта Союза (см. ст. 278 ДФЕС). Суд также может предписывать необходимые временные меры в целях обеспечения иска (см. ст. 280 ДФЕС).
При этом Суд не может распространять свою юрисдикцию на решения Европейского Совета, поскольку его решения, за небольшими исключениями, носят не юридический, а политический характер. Одним из таких исключений являются полномочия Европейского Совета в соответствии с п. 2 ст. 7 ДЕС, когда он может констатировать существование серьезного и устойчивого нарушения каким-либо государством ценностей ЕС. Однако в этом случае наказуемое государство вправе обжаловать такое решение в Суде в течение месяца после его вынесения, но «только в отношении соблюдения процедурных предписаний, установленных данной статьей» (ст. 269 ДФЕС).
Юрисдикция Суда не распространяется на общую внешнюю политику и политику безопасности, а также полицейскую деятельность внутри государства.
Юрисдикция Суда, отраженная в Договорах и Статуте, может быть расширена, но в рамках учредительных Договоров. Внести изменения в Статут, за исключением раздела I и статьи 64, могут Европарламент и Совет, постановляя по обычной законодательной процедуре с подачи Комиссии после консультации с Судом или с подачи Суда после консультации с Комиссией.
Решения Суда, безусловно, обязательны к исполнению. Принудительное исполнение решений Суда ЕС, если таковое требуется, возлагается договорами на национальные органы тех государств-членов, где исполняется решение Суда ЕС.
Основными проблемными аспектами в механизме реализации целей (ценностей) и принципов Союза, на наш взгляд, являются:
- нерешенность вопроса о соотношении однотипных актов различных институтов ЕС по юридической силе (на¬пример, регламентов Европарламента, регламентов Совета и регламентов ЕЦБ или правовых актов Европейского совета и Совета и т. п.) ;
- нерешенность вопроса о соотношении между собой по юридической силе актов, принимаемых по обычной законодательной процедуре и по специальной;
- нерешенность вопроса о соотношении между собой по юридической силе актов, принимаемых простым большинством (Европарламент, ЕЦБ), взвешенным большинством (ЕЦБ), квалифицированным большинством и единогласием (Совет и Европейский совет);
- нерешенность вопроса о соотношении между собой по юридической силе актов, принимаемых по предложению Комиссии или Верховного представителя по иностранным делам и политике безопасности, и актов, принимаемых не по их предложению;
- принятие ряда решений Советом на основе принципа единогласия, что мешает ему оперативно решать сложные интеграционные управленческие проблемы при большом количестве государств-членов;
- громоздкость и чрезвычайная запутанность механизма реализации целей и принципов ЕС, длительность принятия большинства решений, а также низкая управляемость интеграционными процессами как результат чрезмерно высокой демократичности при принятии решений.
тем не менее, анализ показывает, что декларируемые европейским правопорядком цели (ценности) и принципы обеспечены достаточными механизмами их реализации в самих учредительных договорах. В дополнение к таким механизмам ст. 352 ДФЕС дает полномочия Совету принимать необходимые меры для достижения целей Союза даже в случаях, когда Договорами не предусмотрены для этого соответствующие полномочия.
Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 1 (56) 2013
