Соотношение понятий «орган государственной власти» и «государственный орган» в правовой системе России на примере Центрального банка Российской Федерации

Сегодня в правовой системе России одновременно ис­пользуются два термина, определяющие государство в лице его органов. Отсутствие консенсуса в научном сообществе от­носительно смысловой нагрузки терминов «орган государ­ственной власти» и «государственный орган» создает почву для противоречий в правоприменительной практике, связан­ной с этой коллизией.

Согласно статье 10 Конституции Российской Федерации государственная власть в Российской Федерации осуществля­ется на основе разделения на законодательную, исполнитель­ную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны. Непосредственным логиче­ским продолжением нормы ст. 10 Конституции Российской Федерации является норма ч. 1 ст. 11 Конституции Российской Федерации: «Государственную власть в Российской Федерации осуществляют Президент Российской Федерации, Федераль­ное Собрание (Совет Федерации и Государственная дума), Правительство Российской Федерации, суды Российской Фе­дерации». Некоторые исследователи, а также судебная прак­тика иногда толкуют указанные статьи буквально, вместе с тем расширительное толкование данных статей Конституции Рос­сийской Федерации является основой для целостного понима­ния сложившейся в Российской Федерации системы органов государственной власти/государственных органов.

Так, С.А. Авакьян считает, что «...сложность отнесения органов к ветвям власти привела к тому, что в нормативных актах некоторые из них названы просто государственными органами. В связи с этим в отдельных учебниках администра­тивного права предлагают выделять органы государственной власти и государственные органы, не входящие в обозначен­ные в Конституции РФ системы власти. Но это не может быть решением проблемы, наоборот, вызывает дополнительные трудности. Ведь у государственного органа, не названного ор­ганом государственной власти, все равно есть властные функ­ции, он действует от имени государства и т.д. При наличии категории «государственный орган» потенциально существует такая опасность: можно создать органы, формально постав­ленные вне отношений, вытекающих из системы разделения властей, не относящиеся к органам исполнительной власти, а действующие параллельно с ними и вместе с тем не находя­щиеся в сфере парламентского контроля.». В учебном посо­бии «Конституционное право России» С.А. Авакьян отметил, что «.не случайно предлагается выделить такие разновидно­сти государственной власти: 1) учредительная (принятие Кон­ституции РФ народом или Конституционным Собранием); 2) народная (принятие народом на референдуме законов или решение других вопросов государственного значения - если речь не идет о новой Конституции); 3) президентская; 4) зако­нодательная; 5) исполнительная; 6) судебная; 7) прокурорская; 8) избирательная; 9) финансово-банковская; 10) контрольная (контрольно-надзорная, если подразумевать при этом такие надзорные органы, как горный надзор, атомный надзор и др., связывая прокурорский надзор с отдельной ветвью власти).». Кроме этого С.А. Авакьян отмечает, что «.кстати, даже при всех таких вариациях неясно, куда отнести некоторые органы, например Уполномоченного по правам человека в Россий­ской Федерации и аналогичных уполномоченных в субъектах в субъектах РФ.».

Согласно точке зрения авторского коллектива учебного пособия «Система органов государственной власти России» (Б.Н. Габричидзе, Н.Д. Эриашвили, В.Н. Белоновский, А.Г. Чернявский, С.М. Кузнецов, Е.Н. Хазов, В.Н. Галузо) тер­мины «государственный орган» и «орган государства» в целом совпадают. Приводим цитату из указанного учебного посо­бия: «.сформулируем некоторые базовые положения отно­сительно понятия, характера и общего определения катего­рий «государственный орган» и «орган государства». На наш взгляд, это в целом совпадающие по смыслу понятия, терми­ны. Хотя Конституция РФ 1993 г. не использует термин «ор­ган государства», в ней, как отмечалось, применяется понятие «государственные органы» (ст. 33). Этот термин можно истол­ковать в двояком смысле: в одном случае в расширительном, т.е. как синоним органа государственной власти; в другом как разновидность государственной институции в смысле, о кото­ром говорил Б.М. Лазарев...». Однако авторский коллектив не дает четкого ответа на вопрос о соотношении понятий «ор­ган государственной власти» и «государственный орган». При этом представленные авторским коллективом определения понятий «орган государственной власти» и «государственный орган» практически идентичны. также хочется отметить, что авторский коллектив указывает, что «.Конституция РФ вы­деляет четыре основные группы разновидностей органов госу­дарственной власти»: 1) органы законодательной (представи­тельной) власти; 2) органы исполнительной власти; 3) органы судебной власти; 4) органы прокуратуры.».

Вместе с тем необходимо отметить, что органы государ­ственной власти Российской Федерации, поименованные в ч. 1 ст. 11 Конституции Российской Федерации не имеют дополни­тельного статуса юридических лиц. Деятельность указанных органов обеспечивают специально созданные органы госу­дарственной власти/государственные органы Российской Фе­дерации, которые в свою очередь дополнительным статусом юридических лиц как раз и обладают. В свою очередь расши­рительное толкование ст. 10 Конституции Российской Феде­рации создает соответствующую почву для обоснования ле­гитимности создания специальных органов государственной власти, обеспечивающих деятельность органов государствен­ной власти, поименованных в ч. 1 ст. 11 Конституции Россий­ской Федерации. При внимательном изучении статьи 10 Кон­ституции Российской Федерации, мы обнаруживаем в тексте оговорку - словосочетание «на основе». Таким образом, госу­дарственная власть в России в основном, т.е преимущественно, осуществляется путем реализации принципа осуществления единой государственной власти на основе ее разделения на ветви: законодательную, исполнительную и судебную. При этом органы, входящие в соответствующие ветви власти, име­ют возможность делегировать свои государственные властные полномочия специально создаваемым ими органам государ­ственной власти. Судя по всему, в данной ситуации есть все основания для того, чтобы органы государственной власти, поименованные в ч. 1 ст. 11 Конституции Российской Феде­рации считать, условно говоря, «базовыми» по отношению к органам государственной власти, не поименованным в ч. 1 ст. 11 Конституции Российской Федерации. В качестве обосно­вания «базового характера» органов государственной власти, поименованных в ч. 1 ст. 11 Конституции Российской Федера­ции, можно использовать тезис о «делегировании властных полномочий базовых органов государственной власти», новым публичным общественным институтам, а именно органам го­сударственной власти, не поименованным в ч. 1 ст. 11 Консти­туции Российской Федерации.

В настоящее время к федеральным органам государ­ственной власти, не поименованным в ч. 1 ст. 11 Конституции Российской Федерации можно отнести достаточно большое количество органов. Их можно проклассифицировать на две основные группы: 1) органы государственной власти, не поиме­нованные в ч. 1 ст. 11 Конституции Российской Федерации, но поименованные в других ее статьях; 2) органы государственной власти, не поименованные в ч. 1 ст. 11 Конституции Россий­ской Федерации, но поименованные в федеральных законах.

К первой группе относятся: Центральный банк Россий­ской Федерации (Банк России), прокуратура Российской Фе­дерации, Конституционное собрание Российской Федерации, Счетная палата Российской Федерации; Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, Администрация Президента Российской Федерации и другие органы государ­ственной власти.

Ко второй группе относятся: Следственный комитет Рос­сийской Федерации, Центральная избирательная комиссия Российской Федерации, Аппарат Правительства Российской Федерации и другие органы государственной власти.

Кроме этого можно выделить органы, правовой статус ко­торых, также и институциональная сущность находятся в ста­дии становления: Пенсионный фонд Российской Федерации; Фонд социального страхования; Совет безопасности Россий­ской Федерации и другие органы.

Применение данного подхода к толкованию норм ст. 10 и 11 Конституции Российской Федерации дает возможность не вносить поправки в текст действующей Конституции Рос­сийской Федерации, тем самым дается возможность уточнить правовой статус указанных органов непосредственно в текстах соответствующих федеральных законов и иных нормативных правовых актах.

Применительно к Центральному банку Российской Феде­рации нормативное правовое регулирование правового ста­туса сложилось следующим образом. В Конституции Россий­ской Федерации Центральный банк Российской Федерации упоминается несколько раз, а именно пять раз: ч. 1 ст. 75; ч. 2 ст. 75; абзац 1 п. «г» ст. 83; абзац 2 п. «г» ст. 83; п. «г» ч. 1 ст. 103. Основная функция Центрального банка Российской Федера­ции определена ч. 2 ст. 75 Конституции Российской Федера­ции: «.защита и обеспечение устойчивости рубля - основная функция Центрального банка Российской Федерации, кото­рую он осуществляет независимо от других органов государ­ственной власти.». При этом определенная Конституцией Российской Федерации основная функция Центрального бан­ка Российской Федерации абзац 2 ч. 1 ст. 3 Федерального за­кона от 10.07.2002 N 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» определена уже как одна из пяти целей деятельности Центрального банка Российской Федера­ции. таким образом, можно сделать вывод о том, что функции Центрального банка Российской Федерации не отделены от его целей. Для органа государственной власти, не поимено­ванного в ч. 1 ст. 11 Конституции Российской Федерации нали­чие установленных законодательством Российской Федерации целей деятельности, функций и полномочий является обяза­тельным атрибутом, т.к. эти органы государственной власти имеют свои специфические цели деятельности, функции и полномочия, которые они реализуют независимо от других органов государственной власти, т.е. самостоятельно.

Помимо пяти целей деятельности Федеральным законом от 10.07.2002 № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Фе­дерации (Банке России)» прямо предусмотрена тридцать одна функция Центрального банка Российской Федерации. Из них шесть функций Банк России выполняет в качестве юриди­ческого лица-банка, а остальные двадцать пять функций вы­полняются в качестве независимого федерального органа го­сударственной власти. Кроме этого имеется ссылочная норма на другие федеральные законами в соответствии с нормами, которых Центральный банк Российской Федерации имеет и другие функции, а также полномочия, количество которых с каждым годом имеет тенденцию к расширению.

Необходимо отметить, что в настоящее время сложилась богатая правоприменительная практика относительно право­вого статуса Центрального банка Российской Федерации.

Согласно определению Конституционного Суда РФ от 14.12.2000    № 268-О «По запросу Верховного Суда Российской Федерации о проверке конституционности части третьей статьи 75 Федерального закона «О Центральном банке Рос­сийской Федерации (Банке России)» «.статус Центрального банка Российской Федерации установлен Конституцией Рос­сийской Федерации, в статье 75 которой определены его ис­ключительное право на осуществление денежной эмиссии (часть 1) и в качестве основной функции - защита и обеспече­ние устойчивости рубля (часть 2). Данные полномочия по сво­ей правовой природе относятся к функциям государственной власти, поскольку их реализация предполагает применение мер государственного принуждения.». На основании данно­го определения Конституционного суда Российской Федера­ции составлено письмо Росреестра от 17.01.2012 № 14-217-ГЕ «О предоставлении сведений, внесенных в государственный кадастр недвижимости, отдельным категориям заявителей» (далее - Письмо). Из Письма следует, что «...по мнению Ми­нэкономразвития России, к категории «иные государственные органы» следует отнести государственные органы, прямо не названные в части 12 статьи 14 Закона о кадастре, и в отно­шении которых федеральными законами не установлено бес­платное предоставление сведений, внесенных в государствен­ный кадастр недвижимости, в том числе: Центральный Банк Российской Федерации (Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 14.12.2000 № 268-О и постановле­нии от 03.07.2001 № 10-П сформулировал правовую позицию, согласно которой Банк России в связи с исполнением возло­женных на него полномочий, по своей природе относящихся к функциям органов государственной власти, может быть от­несен к органам государственной власти).»

Постановление Конституционного Суда РФ от 03.07.2001 № 10-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений подпункта 3 пункта 2 статьи 13 Федерального за­кона «О реструктуризации кредитных организаций» и пун­ктов 1 и 2 статьи 26 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» в связи с жалобами ряда граждан» также подтвердило статус Центрального бан­ка Российской Федерации как органа государственной власти: «...в отличие от Центрального банка Российской Федерации - органа банковского регулирования и надзора за деятельно­стью кредитных организаций (статья 55 Федерального закона «О Центральном банке Российской Федерации (Банке Рос­сии)») Агентство не отнесено к органам государственной вла­сти, а потому не может быть признано надлежащим субъек­том продления моратория...».

Постановлением Президиума ВАС РФ от 19.04.2002 № 5697/01 по делу № 1165/5 поддержано мнение Банка России о том, что он, его учреждения и структурные подразделения, действующие в составе территориальных учреждений, вправе претендовать на льготу по уплате земельного налога, посколь­ку Банк России относится к органам государственной власти. Президиум ВАС РФ указанный довод признал обоснованным.

Также существует определение Конституционного Суда РФ от 15.01.2003 № 45-О «Об отказе в принятии к рассмотре­нию запроса Арбитражного суда города Москвы о проверке конституционности статей 12 и 30 Федерального закона «О за­щите конкуренции на рынке финансовых услуг», которым также отмечен особый конституционно-правовой статус Цен­трального банка Российской Федерации.

Еще одним примером из судебной практики являет­ся Определение ВАС РФ от 03.03.2008 № 2948/08 по делу № А51-13071/0629-413: «.Руководствуясь пунктом 2 опре­деления Конституционного Суда Российской Федерации от 14.12.2000    № 268-О, суды трех инстанций указали, что Банк России является федеральным органом государственной вла­сти. Поскольку отчуждение спорного имущества в частную собственность изменило бы его правовой статус, оспаривае­мые ненормативные акты нарушают право Банка России на безвозмездное использование указанного имущества.». Од­нако после принятие указанных решений высших судов пра­воприменительная практика осталась противоречивой. При­ведем некоторые примеры, доказывающие этот тезис.

В постановлении ФАС Восточно-Сибирского округа от 30.01.2013    по делу № А78-5190/2012 прослеживается непри­ятие арбитражной судебной практикой концепции принад­лежности Банка России к органам государственной власти: «...Согласно правовой позиции, выраженной в определениях Конституционного Суда Российской Федерации от 14.12.2000 № 268-О, от 15.01.2003 № 45-О, Банк России является публич­ным юридическим лицом, а полномочия Банка, предусмо­тренные положениями частей 1 и 2 статьи 75 Конституции Российской Федерации, по своей правовой природе относятся к функциям государственной власти, так как их реализация предполагает применение мер государственного принужде­ния, то есть Банк России определен в качестве органа, высту­пающего от имени государства и наделенного определенными властными полномочиями. Нормотворческие полномочия Банка России предполагают его исключительные права и обя­занности по установлению обязательных для органов государ­ственной власти, всех юридических и физических лиц правил поведения по вопросам, отнесенным к его компетенции и требующим правового регулирования. Указанное свидетель­ствует о том, что Банк России обладает особым конституци­онно-правовым статусом. Вместе с тем, перечисленные об­стоятельства не свидетельствует о том, что Банк России имеет статус федерального органа государственной власти. Из под­пункта 4 пункта 1 статьи 333.35 Налогового кодекса Российской Федерации не следует, что льготы по уплате государственной пошлины предоставляются лицам, осуществляющим опреде­ленные функции, относящиеся по своей правовой природе к функциям органов государственной власти. При этом в пункте 1.1 Информационного письма Президиума Высшего Арби­тражного Суда Российской Федерации от 13.03.2007 № 117 «Об отдельных вопросах применения главы 25.3 Налогового ко­декса Российской Федерации» прямо указано на то, что Банк России относится к иным органам, не входящим в структуру и систему органов государственной власти или местного само­управления, но выполняющим публично-правовые функции. Наделение Центрального банка Российской Федерации от­дельными функциями государственной власти и нормотвор­ческими полномочиями не может являться основанием для освобождения его от уплаты государственной пошлины при­менительно к положениям подпункта 4 пункта 1 статьи 333.35 Налогового кодекса Российской Федерации, предусматрива­ющим освобождение от уплаты государственной пошлины только федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления. Возможность применения налогового законодательства по аналогии не предусмотре­на Налоговым кодексом Российской Федерации. При таких обстоятельствах вывод судов о том, что Банк России является федеральным органом государственной власти, основан на не­правильном применении норм материального права. Кроме того, как разъяснено в пункте 1.1 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Фе­дерации от 13.03.2007 № 117 (в редакции Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Россий­ской Федерации от 11.05.2010 № 139), Банк России, будучи отнесенным к иным органам, не входящим в структуру и си­стему органов государственной власти, освобождается от упла­ты государственной пошлины по делам, рассматриваемым в арбитражных судах, в случае, когда он выступает в судебном процессе в защиту государственных и (или) общественных интересов. Между тем предметом спора по настоящему делу являются требования Центрального Банка Российской Феде­рации о признании недействительным решения Управления об отказе в возврате уплаченной государственной пошлины № 11/1310 от 12.05.2012. Доказательств того, что в рассматрива­емом споре Банк России выступает в защиту государственных и (или) общественных интересов суду не представлено.».

Изменению судебной практики в арбитражных судах не помогло даже наделение Центрального Банка Российской Фе­дерации с 1 сентября 2013 года функциями так называемого «финансового мегарегулятора».

Постановление ФАС Поволжского округа от 28.11.2013 по делу № А57-2574/2013 представляет собой пример того, что судебная практика арбитражных судов не всегда отождествля­ет как синонимы понятия «орган государственной власти» и понятие «государственный орган». Данная позиция основа­на не на законодательстве Российской Федерации (с учетом мнения Конституционного суда Российской Федерации), а на информационном письме Президиума Высшего Арбитраж­ного суда. Представляется необходимым привести выдержки из данного постановления суда, т.к. оно отражает фундамен­тальные противоречия внутри системы арбитражных судов: «.в кассационной жалобе Главное управление Центрального банка Российской Федерации по Саратовской области просит отменить постановление суда апелляционной инстанции с оставлением в силе решения суда первой инстанции. Считает, что судом неправильно применена статья 333.35 Налогового кодекса Российской Федерации с учетом выводов Конституци­онного Суда Российской Федерации о правовом статусе Банка России, выраженных в Определении от 14.12.2000 № 268-О и в Постановлении от 03.07.2001 № 10-П, отказ в удовлетворении заявленных требований противоречит сложившейся судеб­ной практике. Судебная коллегия пришла к выводу об отсут­ствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы. Суд первой инстанции, удовлетворяя заявление Банка России, пришел к выводу о наличии у него льготы, предусмотренной подпунктом 4 пункта 1 статьи 333.35 Налогового кодекса Рос­сийской Федерации, как у федерального органа власти. Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции, указал на наличие у Банка России особого кон­ституционно-правового статуса, не совпадающего со статусом федерального органа государственной власти. Суд пришел к выводу, что наделение Банка России отдельными государ­ственными полномочиями не позволяет отождествлять его с федеральным органом государственной власти, имеющим право на налоговые льготы, учитывая недопустимость при­менения налогового законодательства по аналогии. Данные выводы не противоречат статье 333.35 Налогового кодекса Российской Федерации, а также выводам, содержащимся в Информационном письме Президиума Высшего Арбитраж­ного Суда Российской Федерации от 13.03.2007 № 117, в опре­делениях Конституционного Суда Российской Федерации от 14.12.2000    № 268-О, от 15.01.2003 № 45-О. Центральный банк Российской Федерации не входит в перечень органов государ­ственной власти, закрепленный частью 1 статьи 11 Конститу­ции Российской Федерации. Банк России, не являясь органом государственной власти, является государственным органом, на который возложены государственные функции по финан­совому, валютному и кредитному урегулированию в целях обеспечения защиты и финансовой устойчивости рубля. Су­ществовавшая неопределенность правового статуса Банка Рос­сии как плательщика государственной пошлины за соверше­ние юридически значимых действий устранена Федеральным законом от 23.07.2013 № 251-ФЗ «О внесении изменений в от­дельные законодательные акты Российской Федерации в свя­зи с передачей Центральному банку Российской Федерации полномочий по регулированию, контролю и надзору в сфере финансовых рынков», в соответствии с которым Централь­ный банк Российской Федерации освобождается от уплаты государственной пошлины при обращении за совершением установленных главой 25.3 Налогового кодекса Российской Федерации юридически значимых действий в связи с выпол­нением им функций, возложенных на него законодательством Российской Федерации. В настоящем случае Банк России про­сит возвратить государственную пошлину, уплаченную им за совершение регистрационных действий с принадлежащим ему автотранспортом, то есть действий, необходимых для допуска автотранспортных средств в эксплуатацию (пункт 3 статьи 15 Федерального закона от 10.12.1995 № 196-ФЗ «О без­опасности дорожного движения»). Необходимость соверше­ния регистрационных действий с принадлежащими Банку России транспортными средствами, включая и прохождение технического осмотра, вызвана требованиями безопасности дорожного движения, а не исполнением Банком России воз­ложенных на него государственных функций. Учитывая, что и действовавшая до вступления в силу Федерального закона от 23.07.2013    № 251-ФЗ «О внесении изменений в отдельные за­конодательные акты Российской Федерации в связи с переда­чей Центральному банку Российской Федерации полномочий по регулированию, контролю и надзору в сфере финансовых рынков» редакция статьи 333.35 Налогового кодекса Россий­ской Федерации не предусматривала прямого освобождения от уплаты Банком России государственной пошлины за со­вершение регистрационных действий (было предусмотрено освобождение от уплаты пошлины при государственной ре­гистрации выпусков (дополнительных выпусков) эмиссион­ных ценных бумаг, эмиссия которых осуществляется в целях реализации единой государственной денежно-кредитной политики в соответствии с законодательством Российской Федерации, освобождение Центрального банка Российской Федерации от уплаты государственной пошлины при обра­щении в арбитражные суды основано на подпункте 1 пункта 1 статьи 333.37 Налогового кодекса Российской Федерации, а не на подпункте 4 пункта 1 статьи 333.35 Налогового кодекса Рос­сийской Федерации), судебная коллегия не находит предусмо­тренных статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалованного постановления суда апелляционной инстанции.».

К сожалению противоречива не только судебная прак­тика арбитражных судов, но судебная практика судов общей юрисдикции. Однако здесь прослеживается противополож­ная к судебной практике арбитражных судов тенденция. До 2005 г. суды общей юрисдикции часто не признавали Банк России как орган государственной власти. Однако в последние годы их практика изменилась в противоположную сторону.

Определением Верховного Суда РФ от 15.09.2004 № 37-Г04-9 «Об оставлении без изменения решения Орлов­ского областного суда от 25.06.2004, которым удовлетворено заявление о признании частично недействующим Закона Ор­ловской области от 17.03.2004 № 380-ОЗ «О внесении измене­ний и дополнений в Закон Орловской области от 25.11.2003 № 364-ОЗ «О налоге на имущество организаций»» установле­но следующее: «.Сославшись на позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную в определении от 14.12.2000    г. № 268-О «О проверке конституционности части третьей статьи 75 Федерального закона «О Центральном Бан­ке Российской Федерации (Банк России)», суд сделал вывод о том, что Банк России, являясь органом государственной вла­сти, использует принадлежащее ему имущество для обеспече­ния задач и функций органов государственной власти. С таким выводом согласиться нельзя. Конституционный Суд Россий­ской Федерации в указанном выше определении полномочия Банка России по их правовой природе отнес к функциям го­сударственной власти. Однако из изложенного не следует, что Банк России как государственный орган, осуществляя некото­рые функции государственной власти, сам является органом государственной власти. Ни Конституцией Российской Феде­рации, ни федеральным законом Центральный Банк Россий­ской Федерации в систему органов государственной власти Российской Федерации не включен.».

Однако кассационное определение Саратовского област­ного суда от 15.12.2011 по делу № 33-6574/2011 подтверждает, что Банк России - орган государственной власти: «.Следова­тельно, ЦБ РФ относится к органам государственной власти РФ...».

И еще одним примером изменившейся судебной прак­тики судов общей юрисдикции является определение Липец­кого областного суда от 21.12.2011 по делу № 33-3511/2011. Им установлено, что поскольку почетная грамота Банка России является ведомственным знаком отличия федерального орга­на, награждение которым является основанием для присвое­ния звания «Ветеран труда», требование о признании отказа управления социальной защиты населения в присвоении ист­цу звания «Ветеран труда» незаконным подлежит удовлетво­рению. Цитата из определения: «.Исходя из установленных полномочий председателя Центробанка по награждению ра­ботников, является правильным и вывод суда о том, что По­четная грамота Банка России является ведомственным знаком отличия федерального органа, награждение которым в силу пп. «б» п. 1 ст. 11 Закона Липецкой области от 02.12.2004 года № 141-03 «О мерах социальной поддержки отдельных катего­рий граждан в Липецкой области» является основанием для присвоения звания «Ветеран труда» при соблюдении иных предусмотренных законом условий.».

В заключение хотелось бы отметить острую необходи­мость в выработке научным сообществом консенсуса относи­тельно соотношения понятий «орган государственной власти» и «государственный орган», а также последующего закрепле­ния в законодательстве этих понятий, в том числе с возмож­ным установлением их равнозначности. Также рекомендуем федеральным законом четко определить статус Банка России как органа государственной власти/государственного органа, являющегося одновременно центральным банком государ­ства. Кроме этого, существует необходимость нормативного закрепления приоритета решений Конституционного суда РФ над информационными письмами и обзорами судебной прак­тики при отправлении правосудия.