О трёх подходах в соотнесении философской психологии и метафизической онтологии

ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ Бондаренко В. Н. В статье исследуются безусловный, релятивный и ситуативный подходы в постижении соотнесения между философской психологией и метафизической онтологией как формами развития философской метафизики. Рассматриваются главные особенности, присущие им. Ставится проблема оснований указанных подходов.

Философская психология и метафизическая онтология являются своеобразными формами развития философской метафизики, которые имеют свой статус и особенности в ней. Появление этих понятий в современной философии об­условлено рядом обстоятельств. Развитие позитивистских тенденций способствовало тому, что появилась научная (экс­периментальная) психология как частная наука. Возникла по­требность в демаркации философской и научной психологии, а тем самым и необходимость выделения этапов в данных ви­дах психологии. В то же время проблема кризиса метафизи­ки в философских исследованиях обусловила необходимость обоснования идеи о различных стадиях в развитии философ­ской метафизики, о формах реализации последней в рамках этих стадий. Философы стали по-разному соотносить онтоло­гию и метафизику в философском знании. От отождествления указанных понятий перешли к их разграничению, в котором одни авторы вели речь о господстве онтологии над метафизи­кой, другие говорили о доминировании метафизики над он­тологией. Результатом проявления последней формы такого разграничения стало возникновение понятия метафизическая онтология. В принципе можно сказать, что если философская психология обращает главное внимание на душу и виды её бы­тия, то метафизическая онтология изучает бытие и его формы в соотношении с их основаниями. Отсюда произошла пробле­ма соотнесения философской психологии и метафизической онтологии не только с учётом современных философских тен­денций, но и в плане ретроспективы, когда рассматриваются философская метафизика и её формы (в данном случае это философская психология и метафизическая онтология) до возникновения самих отмеченных понятий. Этим объясняется и потребность введения автором понятия философская мета­физика, в котором подразумевается демаркация философии и других типов мировоззрения (мифологии, искусства, рели­гии, мистики и науки) в свете того, что в них тоже проявлялись свои разновидности метафизики.

Философское соотнесение философской психологии и метафизической онтологии, имея многовековую историю, прослеживается в разнообразных, взаимосвязанных аспек­тах. Одним из них является проблема главных подходов к указанной теме. Следует отметить, что на всём протяжении становления и развития философской метафизики проявля­ются различные подходы к постижению взаимосвязи между философской психологией и метафизической онтологией. Эти подходы обусловлены, прежде всего, тем, в рамках каких философских школ и направлений они возникали и развива­лись, а именно: материалистических, идеалистических или нейтрально-философских; классических, неклассических или постнеклассических. В свою очередь существование этих школ и направлений определялось пониманием человека, его сущ­ности и специфики, присущих ему психологических и онто­логических характеристик, особенно отношения человека к случайному, необходимому и свободному бытию. Всё это по­зволяет высказать философскую гипотезу о том, как выстраи­вались взаимосвязи между философской психологией и мета­физической онтологией в течение всего бытия философии, её ядра - философской метафизики. Одним из уровней данной гипотезы и будут суждения о трёх взаимосвязанных подходах: безусловном, релятивном и ситуативном.

Сторонники безусловного подхода абсолютизировали место и роль души или бытия в понимании взаимодействия между философской психологией и метафизической онто­логией в философской метафизике. Вполне понятно, что су­ществовало множество вариантов подобных видов абсолю­тизации. Так, например, Фалес утверждал, что вся Вселенная одушевлена, что «душа присуща даже неодушевлённым те­лам...» (имелись в виду магнит и янтарь). Пифагор разви­вал концепцию переселения душ (учение о метемпсихозе). В ней он вёл речь о растительных, животных и человеческих душах. То же, но в иной форме, проявлялось у тех авторов, которые отождествляли бытие и космическую, божественную мысль. Парменид утверждал: «Одно и то же есть мысль и то, о чём мысль существует, ибо ведь без бытия, в котором её вы­ражение, мысли тебе не найти». В иных формах безусловный подход стал прослеживаться в философско-психологических воззрениях З. Фрейда, К. Юнга. Достаточно вспомнить содер­жание понятий бессознательное, самость, архетипы и т.д. Та­кие проявления безусловного подхода к постижению взаимос­вязи философской психологии и метафизической онтологии свидетельствовали о своеобразном отождествлении души и бытия, форм их развития, а тем самым и философско-психо­логических и метафизико-онтологических проблем. Но в них уже потенциально зарождались, хотя и по-разному, релятив­ный и ситуативный подходы.

Представители релятивного подхода по-другому тракто­вали соотношение философской психологии и метафизиче­ской онтологии в философской метафизике. Душу и бытие, их формы развития они соотносили с различными основаниями и друг с другом, рассматривая по преимуществу их относи­тельный характер. Греческий философ Анаксагор соотносил душу и бытие, их виды с Богом, которого он называл Боже­ственным разумом (Умом). Души и формы бытия он характе­ризовал в качестве проявления атрибутов Бога (Ума). Анакса­гор полагал, что «. над всем, что только имеет душу, властвует Ум». Сократ считал, что главное в человеке не тело, а душа, так как она «... причастна Божеству». Его ученик Платон, усма­тривая сущность человека в его душе, утверждал, что «. бо­жественному, бессмертному, умопостигаемому, единообраз­ному, неразложимому, постоянному и неизменному самому по себе в высшей степени подобна наша душа.. .».В Новое вре­мя сторонником релятивного подхода в постижении взаимос­вязи философской психологии и метафизической онтологии был английский философ Ф. Бэкон. Он соотносил проблемы человеческой души, её бытия с Богом и материальной субстан­цией, полагая, что у человека есть две души: наделённая раз­умом божественная (боговдохновенная) душа и чувственная, созданная душа, некая материальная субстанция, состоящая из набора элементов, орган разумной души. При этом он в принципе основное место во взаимодействии отводил фило­софской психологии, а не метафизической онтологии, под­чёркивая, что из сокровищницы учения о человеческой душе «... вышли все остальные науки». Представителями реля­тивного подхода являлись и основоположники марксистской философской метафизики. Однако они по-иному трактовали взаимосвязь философской психологии и метафизической он­тологии, отдавая предпочтение из них последней. Так, Ф. Эн­гельс утверждал, что материя, прежде чем быть первичной, должна была обладать бытием, а психику он рассматривал в качестве проявления одного из атрибутов материи - «мысля­щего духа». В трансперсональной психологии также в основ­ном прослеживается релятивный подход. Например, амери­канский теоретик указанного психологического направления К. Уилбер, весьма позитивно оценивая «вечную философию» (философскую метафизику), первое место в ней отводит не философской психологии, а метафизической онтологии. Это видно в том, что он создаёт холархическую теоретическую конструкцию, называя её «Великим Гнездом Бытия», в ко­тором предметом психологии считаются не душа или дух, а ум. Поэтому можно отметить, что философы и психологи, придерживающиеся релятивного подхода, главное внимание обращали на различия между философской психологией и метафизической онтологией и их места, значимости в фило­софской метафизике.

Ситуативный подход в понимании взаимодействия фи­лософской психологии и метафизической онтологии возник в виде разных направлений, в которых были определённые стремления снять безусловный и релятивный подходы. При этом учитывались по преимуществу следующие аспекты: ги­потетический взгляд на рассматриваемую тему; учёт в ней не только всеобщих, общих и особенных, но и единичных момен­тов развития души и бытия; ориентация на процессуальность как постоянно изменяющиеся обстоятельства, положения и обстановки в постижении философско-психологических и ме­тафизико-онтологических проблем. Так, Э. Мах, отрицая ста­рую философскую метафизику, отвергая грань между психи­ческим и физическим, субъективным и объективным, душой и бытием, трактуя человеческое «я» как «... преходящую связь непостоянных элементов», говоря «... о функциональных от­ношениях между элементами», по существу создавал в рамках своего ситуативного подхода новую философскую метафизику и такие её формы, как неклассическая философская психоло­гия и неклассическая метафизическая онтология. У. Джеймс вёл речь на основе своего понимания ситуативного подхода о гипотетическом признании действительности общения Бога и человека в многообразном религиозном опыте, в котором он в принципе не разграничивал философско-психологическую и метафизико-онтологическую составляющие. К. Юнг, допол­няя свой релятивный подход элементами ситуативного, гово­рил о необходимости в психологической практике учитывать особенности человека как индивидуальности. Он считал, что « не всеобщее и повторяющееся, а уникальное - вот что отли­чает индивидуума». Весьма своеобразно проявлял свой ситуативный подход в исследовании соотнесения философской психологии и метафизической онтологии Ж. Пиаже, через сравнение классической логики и классической философской психологии. Он полагал, что между ними не было «... осно­ваний для разногласий». Однако Ж. Пиаже увидел разногла­сия между логикой и психологией в современных условиях, используя ситуативный подход в форме операционализма, усматривая в последнем главный способ понимания обу­словленности логики психологической природой логических операций. Тем самым он считал более значимой неклассиче­скую философскую психологию, а не современную логику, как выражение рационального бытия.

Безусловный, релятивный и ситуативный подходы в ис­следовании философами взаимодействия между философ­ской психологией и метафизической онтологией определя­лись в значительной мере тем, в каких формах философской метафизики они проявлялись: в материалистической, идеа­листической или нейтрально-философской; в классической, неклассической или постнеклассической. Не вдаваясь в под­робности, можно сказать, что философы-материалисты, как правило, на первый план выводили проблемы метафизиче­ской онтологии, а не философской психологии. Философы- идеалисты придерживались разных позиций в зависимости от того, к какому направлению идеализма они относились: субъ­ективному, объективному или абсолютному. Однако чаще все­го они склонялись к доминированию философской психоло­гии над метафизической онтологией. При этом философская психология у них нередко выступала как духовная психология. Нейтральные философы стремились вести речь о подлинном, равноправном взаимодействии между философской психоло­гией и метафизической онтологией, как философским выра­жением души и бытия в качестве атрибутов третьего начала - Абсолюта, снятыми моментами которого они считали дух и материю. В классической философской метафизике обычно доминировал безусловный подход, в неклассической фило­софской метафизике - релятивный, а в постнеклассической философской метафизике - ситуативный, хотя всегда были ис­ключения из правил. Все это получало своё проявление при понимании философами проблемы соотнесения философ­ской психологии и метафизической онтологии.

На постижение философами взаимосвязи между фило­софской психологией и метафизической онтологией большое влияние оказывали их взгляды на сущность и особенности раз­вития человека, то есть их философско-антропологические концепции. Если учесть многовековое развитие философской метафизики и рассматриваемых её форм, то следует выделить среди этих концепций десять основных: 1) концепцию действу­ющего человека; 2) концепцию эмоционального человека; 3) концепцию чувственного человека; 4) концепцию умственного человека; 5) концепцию интуитивного человека; 6) концепцию милостивого человека; 7) концепцию мудрого человека; 8) концепцию духовного человека; 9) концепцию святого челове­ка; 10) концепцию Божественного человека. Вполне понятно, что все эти концепции постоянно соотносились между собой и проявляли разное отношение философов к взаимодействию философско-психологических и метафизико-онтологических проблем, которые у них трактовались в контексте их постиже­ния случайного, необходимого и свободного бытия. Это про­слеживается во всех формах и этапах развития философской метафизики. Естественно, что всем данным формам и этапам присущи различные проявления взаимосвязи между фило­софской психологией и метафизической онтологией. Иными словами, в формах и этапах развёртывания философской ме­тафизики между философской психологией и метафизиче­ской онтологией прослеживаются как горизонтальные, так и вертикальные отношения. Но проблема этих факторов (осно­ваний) - тема уже другого исследования.

Безопасность и право

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 4 (95) 2016