Юридическая консультация по вопросам миграции

  • Увеличить размер шрифта
  • Размер шрифта по умолчанию
  • Уменьшить размер шрифта
Юридические статьи Евразийская интеграция Учредительные договоры Европейского Союза: правовая основа либерализации рынков газа и электроэнергии

Учредительные договоры Европейского Союза: правовая основа либерализации рынков газа и электроэнергии

История развития европейской интеграции вокруг энергетических вопросов уходит своими корнями в глубокое прошлое. Еще в первой четверти XX столетия возникла идея объединения угольно-металлургической промышленности: в 1922 г. велись переговоры о создании франко-германского угольно-стального треста, которые, однако, не увенчались успехом.

Впоследствии сходные стремления нашли отражение в двух из трех основополагающих договоров, учреждавших Европейские сообщества: Договоре об учреждении Европейского объединения угля и стали 1951 г.  и Договоре об учреждении Европейского сообщества по атомной энергии 1957 г.  Что касается третьего документа – Договора об учреждении Европейского экономического сообщества 1957 г.  (далее – Договор 1957 г.), то изначально он вообще не содержал специальных положений, регулирующих полномочия Европейского экономического сообщества (далее – Сообщество) в сфере энергетики. Нормы Договора 1957 г. были применимы к энергетической сфере лишь в той мере, в какой они регулировали построение общего рынка, и, тем не менее, сыграли первостепенную роль в создании общего рынка газа и электроэнергии, а также в процессе его либерализации.

Позднее Маастрихтским договором 1992 г.  были введены положения, непосредственно посвященные энергетической сфере: в статье 3 в качестве одного из направлений деятельности Сообщества были упомянуты мероприятия в области энергетики, социальной защиты и туризма, а также включен новый раздел – XII (Трансъевропейские сети), регулировавший правовые аспекты учреждения и развития трансъевропейских сетей, в том числе в области энергетических инфраструктур. Юридически закреплялось, что действия Сообщества имеют целью стимулирование взаимосвязи и взаимодействия национальных сетей так же, как и доступа к таким сетям.

В Декларации к Маастрихтскому договору о гражданской защите, энергии и туризме  отмечалась возможность включения в текст Договора 1957 г. специальных разделов, посвященных мероприятиям в области энергетики, социальной защиты и туризма.

Комиссия представила по этой теме доклад, где в качестве одной из идей фигурировало предложение об инкорпорировании в Договор 1957 г. отдельного раздела «Энергетика». Основным нововведением этого раздела должно было стать закрепление целей энергетической политики и установление юридического базиса для развития энергетического законодательства Европейского Союза.

Тем не менее, несмотря на все усилия Комиссии, ее предложения так и не были отражены в последовавших затем Амстердамском договоре 1997 г.  и Ниццком договоре 2001 г.  Оба договора не внесли ничего нового в область правового регулирования отношений в энергетической сфере.

Следующим эпохальным событием для европейской энергетики должен был стать Договор, устанавливающий Конституцию для Европы 2004 г . (далее – Конституция ЕС), который уже содержал раздел, посвященный энергетике. Однако Конституция ЕС так и не вступила в силу.
Несмотря на это обстоятельство, указанный раздел Конституции ЕС послужил основой соответствующих положений Лиссабонского договора 2007 г., изменяющего Договор о Европейском Союзе и Договор об учреждении Европейского Сообщества  (далее – Лиссабонский договор). В отличие от Конституции ЕС Раздел XXI (Энергетика), инкорпорированный Лиссабонским договором в текст Договора 1957 г., содержит положения, во-первых, что политика Евросоюза в энергетической сфере осуществляется в духе солидарности, а, во-вторых, в качестве одной из целей провозглашает содействие межсоединению энергетических сетей.

Тот факт, что в Договор 1957 г. был включен особый раздел в отношении энергетики, сам по себе является новой ступенью развития интеграции в энергетической сфере.

В этой связи стоит отметить, что введение подобных норм повлекло за собой возникновение ряда правовых вопросов о соотношении различных норм Договора 1957 г. В то время как статья 114 (бывшая статья 94) содержит более общие положения, посвященные функционированию внутреннего рынка в целом, статья 194 (бывшая статья 176 А) носит адресный характер, позволяя принимать меры в целях обеспечения функционирования энергетического рынка ЕС.

Рассматривая положения, содержавшиеся в Конституции ЕС, аналогичные статье 194 Договора 1957 г., Т.Вальде отмечал, что подобные формулировки могут быть истолкованы как ограничивающие компетенцию ЕС принятием мер лишь в сфере интеграции энергетических рынков.  В этой связи ему оппонировал Г.Рашбрук, считавший такое толкование слишком ограничительным.

Представляется, что последняя точка зрения имеет больше шансов на жизнеспособность, поскольку интеграция энергетических рынков невозможна без взаимосвязи с иными процессами.

При анализе вопроса о взаимоотношении между нормами Договора 1957 г. стоит обратить внимание на давно известное правило, в соответствии с которым нормы lex specialis превалируют над нормами lex generalis. Таким образом, для целей регулирования взаимоотношений в энергетической сфере первостепенное значение имеют нормы статьи 194. Подтверждением этому служат новые вторичные акты, которые в преамбуле содержат отсылку к статье 194, например, Регламент (ЕС) № 1233/2010.

Одним из главных достижений статьи 194 является установление целей энергетической политики ЕС, к которым относятся: обеспечение надежности энергоснабжения; содействие энергетической эффективности и экономии энергии, развитию новых и возобновляемых источников энергии и межсоединения энергетических сетей.

Однако в статье отсутствуют какие-либо положения, которые обязывают при принятии соответствующих мер соблюдать одновременно все цели. Исходя из изложенного, можно предположить, что меры по обеспечению надежности энергоснабжения не должны быть одновременно направлены на развитие функционирования внутреннего энергетического рынка ЕС, так как  в определенных случаях они могут послужить этому препятствием.

Сегодня трудно сказать, какая из целей окажется превалирующей. Видимо, многое будет зависеть от конкретной ситуации. Вместе с тем рассматриваемая статья в определенной степени способствует либерализации, закрепляя норму, в соответствии с которой не должен наноситься ущерб другим положениям Договора 1957 г., в частности, нормам о конкуренции.

Раздел XXI (Энергетика) имеет тесную взаимосвязь с разделом XX (Окружающая среда), поскольку такие цели энергетической политики, как повышение доли возобновляемых источников энергии и энергетической эффективности, энергоэкономия направлены не только на поддержание энергетической безопасности ЕС, но и на сохранение окружающей среды.  В то же время согласно статье 11 (бывшая статья 6) Договора 1957 г. потребности окружающей среды должны быть включены в определение и осуществление политики и деятельности ЕС, особенно в целях содействия устойчивому развитию. В данном контексте обращает на себя особое внимание ЕС к вопросам экологии, о чем свидетельствуют следующие нормы. Так, в соответствии с пунктом 2 статьи 192 (бывшая статья 175) меры, направленные на достижение целей Раздела XX, которые оказывают заметное воздействие на выбор государств-членов между различными источниками энергии и на общую структуру их сбережения, принимаются Европейским советом единогласно на основании специальной законодательной процедуры после консультации с Европейским парламентом, Экономическим и социальным комитетом и Комитетом регионов.

Кроме того, в провозглашенной ЕС цели «20–20–20»  говорится, что к 2020 г. на двадцать процентов должен уменьшиться выброс СО2, на двадцать процентов повыситься энергетическая эффективность и на двадцать процентов возрасти доля возобновляемых источников энергии, а также подразумевается связь между политикой в сферах энергетики и окружающей среды.

Немаловажным положением в свете затронутой проблематики выступает норма статьи 194, согласно которой не затрагивается право любого государства-члена определять условия эксплуатации своих энергетических ресурсов, выбор между разными источниками энергии и общую структуру энергоснабжения.

Анализируя Лиссабонский договор, нельзя не отметить, что помимо введения специальных положений применительно к энергетической сфере им были также сохранены и действующие нормы, имеющие отношение к энергетике, которая по-прежнему является предметом совместной компетенции ЕС и государств-членов. Это влечет за собой необходимость соблюдения принципов пропорциональности и субсидиарности.

В общем и  целом можно говорить о том, что Договором 1957 г. предусмотрены следующие основные правовые средства, позволяющие значительно ограничить или, в конечном счете, ликвидировать лежащие на пути построения единого энергетического рынка административные, коммерческие и технические барьеры: 1) правила о свободе движения товаров; 2) правила о конкуренции; 3) правила о Трансъевропейских энергетических сетях.

Среди норм, обеспечивающих свободное движение товаров, первостепенную роль играют статьи 34 (бывшая статья 28) и 35 (бывшая статья 29), закрепляющие правило о запрете количественных ограничений импорта и экспорта, а также иных мер аналогичного характера в торговле между государствами – членами ЕС. Под этими мерами понимаются любые меры, которые «способны препятствовать прямо или косвенно, актуально или потенциально торговле внутри Сообщества».

Рассматривая данные статьи, стоит принимать во внимание статью 36 (бывшая статья 30), устанавливающую изъятия в отношении правил, закрепленных двумя вышеупомянутыми статьями. Применение изъятий должно быть оправдано теми целями, для которых они предназначены. Что касается энергетической сферы, то таковыми можно считать требования общественной безопасности, охраны здоровья и жизни людей и животных или сохранения растений.

Представляет определенный интерес в области либерализации движения товаров и статья 37 (бывшая статья 31). Она возлагает на государства – члены ЕС обязательство реорганизовать национальные монополии торгового характера таким образом, чтобы обеспечивалось отсутствие дискриминации между гражданами государств-членов. Нормы этой статьи распространяются в том числе и на предприятия, обладающие исключительными правами на экспорт и импорт. В то же время статьи 28 (бывшая статья 23) и 30 (бывшая статья 25) предусматривают запрет таможенных пошлин на импорт и экспорт товаров и любых равнозначных сборов, включая таможенные пошлины налогового характера.

Вышеуказанные статьи имеют непосредственную взаимосвязь со статьей 110 (бывшая статья 90), содержащей запрет на налоговые преференции, устанавливаемые прямо или косвенно и, таким образом, негативно воздействующие на движение товаров внутри ЕС.

Следующим ключевым постулатом, на котором зиждется европейская интеграция, выступает конкуренция. Согласно статье 3 (бывшая статья 2В) ЕС располагает исключительной компетенцией в сфере установления правил конкуренции, необходимых для функционирования внутреннего рынка. Здесь наблюдается прямая зависимость между конкуренцией и построением либерализованного энергетического рынка.

Несмотря на то, что норма, установленная статьей 3, имеет в качестве прототипа аналогичное положение Договора 1957 г. в его предыдущей редакции, между ними существуют некоторые различия.

Можно сказать, что действующая норма побудительна и нацелена именно на установление конкурентных правил, необходимых для функционирования внутреннего рынка ЕС, тогда как прошлая норма закрепляла запрет на нарушение правил, обеспечивающих функционирование внутреннего рынка.

Среди норм, регулирующих вопросы конкуренции, стоит выделить статью 101 (бывшая статья 81), запрещающую антиконкурентные соглашения между предприятиями, решения предприятий и любые виды согласованной практики, а также статью 102 (бывшая статья 82), содержащую запрет на доминирующее положение на внутреннем рынке или на его существенной части. Обе статьи устанавливают критерий, согласно которому подобное поведение расценивается как антиконкурентное в той мере, в какой оно способно затрагивать торговлю между государствами-членами.

В этой связи стоит отметить, что именно правила о конкуренции послужили предпосылкой для начала либерализации рынков газа и электроэнергии ЕС.

В 1990-е годы Европейская комиссия (далее – Комиссия) подала в Суд ЕС восемь исков против государств – членов ЕС, оспорив, что монопольные права предприятий нарушают нормы о конкуренции и не могут быть оправданы на основании статьи 106 (бывшая статья 86) Договора 1957 г.  Согласно второму параграфу этой статьи «предприятия, на которые возложено управление службами общеэкономического значения либо которые имеют характер налоговой монополии, подчиняются правилам Договоров, в частности правилам  конкуренции, в таких пределах, в каких применение данных правил не препятствует выполнению, юридически или фактически, порученной им специальной задачи. Развитие торговли не должно затрагиваться в такой степени, какая противоречила бы интересам ЕС».  Комиссия аргументировала свою позицию тем, что применение правил о конкуренции к монополиям не будет препятствовать выполнению, юридически или фактически, порученной им специальной задачи.

Суть решений Суда ЕС можно свести к следующему: Комиссия вправе предпринимать меры для запрещения монопольных прав. Однако при этом Суд ЕС возложил на нее тяжкое бремя доказывания того, что существование монопольных прав не является решающим условием оказания социально значимых услуг (public service obligations).

Подобные действия Комиссии поставили государства-члены перед выбором: либо Комиссия будет бороться с монопольными правами предприятий в судебном порядке, либо будет найдено новое решение на уровне ЕС.

Представляется возможным предположить, что именно действия Комиссии послужили импульсом к развитию вторичного законодательства ЕС в энергетической сфере.

Как известно, в качестве положений, препятствующих конкуренции, традиционно рассматривается государственная помощь, предоставление которой урегулировано статьями 107 (бывшая статья 87), 108 (бывшая статья 88) и 109 (бывшая статья 89) Договора 1957 г.

Основные положения о предоставлении государственной помощи изложены в первой из упомянутых статей, закрепляющей общий запрет на оказание государственной помощи в той мере, в какой она воздействует на торговлю между государствами-членами.

В целом, все вышеупомянутые нормы представляют собой правовые возможности для эффективного функционирования единого энергетического рынка ЕС, действие которых, однако, может быть сведено на нет отсутствием соответствующих технических мощностей. По этой причине в Договоре 1957 г. был сохранен столь важный для данного вопроса раздел XVI (Трансъевропейские сети), согласно которому ЕС вносит вклад в сооружение и развитие трансъевропейских сетей в секторах транспортной, телекоммуникационной и энергетической инфраструктуры. Основная цель заключается в создании системы, которая бы связывала национальные сети, обеспечивала благоприятные условия доступа к этим сетям, а также обеспечивала связь центральных регионов ЕС с периферийными, островными и анклавными. Благодаря развитию трансъевропейских сетей должны быть устранены технические барьеры, препятствующие свободному движению энергоресурсов.

Подводя итог анализу положений Лиссабонского договора, важно отметить его существенный вклад в правовое оформление дальнейшей либерализации энергетической сферы ЕС.

Исследование учредительных договоров ЕС в части, касающейся интеграции энергетической области, позволяет констатировать позитивную динамику формирования правовых основ для либерализации рынков газа и электроэнергии, наиболее ярко проявившуюся в конце XX – начале XXI веков.



   

Временная регистрация на территории Москвы необходима иностранцам и гражданам Российской Федерации, которые прибыли в столицу из других регионов РФ. В соответствии с действующим законодательством (а именно — статьей 5 закона N 5242-1 "О праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах РФ"), временная или постоянная регистрация граждан России проводится в срок до 90 дней с момента прибытия. Для граждан других стран максимальный срок проживания без предварительной регистрации составляет 7 дней с момента прибытия.

Для чего нужна временная регистрация?

Поиск работы и трудоустройство

Получение медицинского обслуживания

Зачисление в детский сад, школу, вуз

Постановка на учет в военкомате

Оформление визы

Получение банковских услуг, кредитов

Отсутствие временной регистрации в Москве, в случае нарушения сроков пребывания облагается штрафом в размере от 3 до 5 тысяч рублей для граждан РФ, и от 5 до 7 тысяч рублей для иностранцев. Кроме того, при выявлении правонарушения органами правопорядка, для иностранцев будет инициирована процедура административного выдворения за пределы Российской Федерации.

Таким образом, услуга оформления временной регистрации в Москве защитит вас от проблем с законом, а также позволит уверенно чувствовать себя в любой ситуации!

Как мы можем помочь?

Компания Eurasialegal предоставляет юридическую помощь в получении временной регистрации на территории Москвы. Мы ведем активное сотрудничество с собственниками жилья, что позволяет зарегистрировать наших клиентов в любом районе столицы на срок от нескольких месяцев до 5 лет.

  • Официальная организация работы с клиентом

  • Минимальные сроки оформления документов

  • Доступная стоимость всего комплекса услуг

Воспользуйтесь услугами юристов Eurasialegal!

Наши юристы предоставляют услуги консультационного сопровождения как гражданам субъектов Российской Федерации, так и жителям СНГ и сопредельных стран. Располагая многолетним опытом работы в данной отрасли, мы гарантируем, что процесс получения временной регистрации пройдет в кратчайшие сроки, а результат будет полностью соответствовать вашим ожиданиям.



О портале:

Компания предоставляет помощь в подборе и прохождении наиболее выгодной программы иммиграции для получения образования, ведения бизнеса, трудоустройства за рубежом.

Телефоны:

Адрес:

Москва, ул. Косыгина, 40

office@eurasialegal.info