«Никербокер» — Нью-Йоркская больница в которой работает хирург Доктор Джон Такер. Стараясь помочь всем пациентам — применяются передовые методы. Cериал больница Никербокер вся подробная информация на сайте http://911.to

Как известно, в советский период уголовное судопроизводство во всех союзных республиках регламентировалось единообразно. Обусловливалось это тем, что основу принятых в 1959–1962 гг. УПК союзных республик составлял общесоюзный закон – Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик (далее – Основы), принятые 25 декабря 1958 года Верховным Советом СССР. Они предопределяли единство и общность УПК союзных республик, которые воспроизводили содержание Основ и вместе с тем конкретизировали и творчески развивали многие их положения.



Однако вследствие распада Советского Союза и образования Содружества Независимых Государств в составе бывших республик СССР (сюда не вошли страны Балтии) эти законы в прежнем виде не могли действовать. Возникла необходимость создания Модельного уголовно-процессуального кодекса для государств – участников СНГ и принятия новых УПК в этих странах. Модельный УПК (далее – МУПК) был принят в виде рекомендательного законодательного акта 17 февраля 1996 года на седьмом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств – участников СНГ.



МУПК имеет своей целью сближение и гармонизацию уголовно-процессуальных законов стран – членов СНГ для выработки общих правовых подходов и единых правовых понятий в сфере уголовного судопроизводства. Это крайне важно в плане формирования правильной уголовно-процессуальной политики и обеспечения эффективного противодействия преступности на территории всех стран СНГ. Учитывая, что преступность в государствах – участниках СНГ все в большей мере приобретает транснациональный характер и реально противодействует проводимым экономическим реформам, обеспечению прав и основных свобод человека в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, а также необходимость расширения и углубления сотрудничества законодательных и правоохранительных органов стран Содружества по противодействию преступности на прочной правовой основе, Межпарламентская Ассамблея государств – участников СНГ 3 февраля 1999 г. приняла постановление «О правовом обеспечении противодействия преступности на территории стран Содружества». В нем государствам – участникам СНГ рекомендовано использовать при разработке национальных законодательных актов модельные Уголовный, Уголовно-процессуальный и Уголовно-исполнительный кодексы, другие модельные законы с целью формирования единого правового пространства для противодействия преступности, в том числе транснациональной.



МУПК является международно-правовым источником и обладает приоритетом и более высоким статусом по отношению к внутригосударственным уголовно-процессуальным законам. Поэтому его положения должны активно внедряться в национальное уголовно-процессуальное право. В условиях разгула преступности в странах СНГ невозможно обойтись без общего правового пространства на основе унификации национального законодательства, необходимого для всемерной защиты людей от преступных посягательств. В новых УПК многих стран СНГ (Азербайджана 2000 г., Армении 1998 г., Беларуси 1999 г., Казахстана 1997 г., Кыргызстана 1999 г., Молдовы 2003 г., Туркменистана 2008 г., Узбекистана 1994 г.)  положения МУПК действительно нашли широкое отражение, чего не скажешь об УПК РФ 2001 года.  По утверждению Е.А.Юртаевой, «парламентарии далеко не всегда в своей законотворческой деятельности основываются на текстах модельных актов. По крайней мере, для Российской Федерации модельные законы не стали тем образцом, на который бы строго ориентировался законодатель».  Сказанное касается и УПК РФ, который существенно расходится, причем во многом проигрывая, не только с МУПК, но и с вышеназванными УПК стран СНГ. По оценке профессора А.А.Давлетова, действующий УПК РФ в значительной части неконституционен, во многих компонентах необходимой системностью не обладает, изобилует «белыми пятнами» и во многом нежизнеспособен.  В нем было и остается, несмотря на внесение многочисленных изменений и дополнений, такое количество дефектов, что для их сравнительного анализа, подробного описания и обоснования потребуется, пожалуй, несколько книг. Поэтому в данной статье мы ограничиваемся освещением только задач, принципов и некоторых других основных положений уголовного судопроизводства.



В МУПК вопросу задач посвящены две статьи – вторая  и третья. В статье 2, именуемой «Назначение уголовного судопроизводства», сказано: «1. Уголовное судопроизводство осуществляется с тем, чтобы обеспечить: 1) защиту личности, общества и государства от преступлений; 2) защиту личности и общества от злоупотреблений государственной властью и самоуправных действий в связи с действительным или предполагаемым преступным деянием. 2. Органы, ведущие уголовный процесс, должны стремиться к тому, чтобы в результате их деятельности: 1) каждый совершивший запрещенное уголовным законом деяние был изобличен в соответствии с положениями настоящего Кодекса; 2) ни один невиновный в совершении преступления не был заподозрен, обвинен и осужден; 3) никто не подвергался произвольно, то есть незаконно либо без необходимости, мерам процессуального принуждения, наказанию, другим ограничениям его прав и свобод».



Статья 3 МУПК называется «Задачи уголовно-процессуального закона». В ней говорится: «1. Уголовно-процессуальный закон принимается для закрепления надлежащей правовой процедуры осуществления правосудия, а также уголовного преследования и защиты лиц, которым приписывается совершение запрещенных уголовным законом деяний. 2. Уголовно-процессуальный закон призван способствовать формированию в обществе уважения к правам и свободам человека и гражданина, утверждению справедливости».
Хотя ст. 6 УПК РФ и называется «Назначение уголовного судопроизводства», ее содержание не совсем согласуется с содержанием ст. 2 МУПК. Она носит абстрактный, безадресный характер, никого ни к чему не обязывает. В ней отсутствует указание о защите общества и государства от преступлений. Положение, изложенное в ч. 2 этой статьи, аморфно, трудно воспринимается, к тому же юридически безграмотно, в том смысле, что после слов «отказ от уголовного преследования невиновных» следуют слова «освобождение их от наказания». Такая конструкция ошибочна, так как, согласно ст. 79, 83, 92 УК РФ и ст. 302 УПК РФ, от наказания может быть освобождено только лицо, совершившее преступление и признанное судом виновным в этом. Далее, в отличие от МУПК, в УПК РФ нет статьи, определяющей задачи уголовно-процессуального закона.



Как показывает изучение УПК стран СНГ, положения ст. 2 МУПК полностью, почти в той же редакции, трансформированы в ст. 2 УПК РА под названием «Задачи законодательства об уголовном судопроизводстве». Нормы, регулирующие рассматриваемый феномен, в УПК других стран СНГ носят иное название. В частности, они именуются задачами уголовного судопроизводства в УПК АР (ст. 8) и РМ (ст. 1), задачами уголовного процесса – в УПК РБ (ст. 7), РК (ст. 8) и Туркменистана (ст. 7), задачами уголовно-процессуального закона – в УПК КР (ст. 4). Однако в тексте ст. 4 УПК КР речь идет о задачах уголовного процесса.



Таким образом, понятие «назначение» применяется только в УПК РФ, в остальных же вышеупомянутых УПК стран СНГ употребляется термин «задачи». Поэтому возникает вопрос: насколько это верно применительно к уголовному судопроизводству как к деятельности органов уголовного преследования и судебных инстанций. Здравый смысл подсказывает, что касательно деятельности более продуктивным и предпочтительным является применение слова «задачи». Ведь задача – это то, что требует исполнения, разрешения,  то, что должно быть достигнуто. Задача нацеливает органы, ведущие уголовный процесс, на совершение конкретных действий, очерченных законом. Она имеет большое информационное, нацеливающе-направляющее, организующе-мобилизующее значение. Задача есть своего рода сигнал, постоянно напоминающий, во имя чего и в каких рамках должна осуществляться уголовно-процессуальная деятельность. По мнению профессора Э.Ф.Куцовой, законодательное определение задач уголовного процесса программирует конкретное содержание норм УПК, программирует в каждой конкретной ситуации деятельность суда, прокурора, следователя, дознавателя для того, чтобы эта деятельность отвечала данным задачам.



Без задач уголовно-процессуальная деятельность, являющаяся по своей природе сложной, многоплановой, бессмысленна. Как справедливо подчеркивает профессор В.И.Зажицкий, «в задачах выражается социальный заказ общества. Они представляют собой самый надежный ориентир для судебно-следственных работников и всех других лиц, вовлекаемых в эту сферу, без которых невозможна эффективная уголовно-процессуальная деятельность».  Подтверждением тому служит ущербность отказа российского законодателя от закрепления в УПК РФ задач уголовного судопроизводства, включающих в себя быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был заподозрен, обвинен и осужден.



Нелогичность, ошибочность изъятия из УПК понятия «раскрытие преступления», как и цели установления истины, принципа всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств уголовного дела, видится в том, что без успешного функционирования этих положений невозможно обеспечить надлежащую защиту жертв преступления и защиту личности от незаконного и необоснованного уголовного преследования, осуждения и ограничения ее прав и свобод. Это недоразумение – одна из причин резкого падения раскрываемости преступлений при их широкой распространенности.  Так, по данным 2005–2009 годов почти половина зарегистрированных преступлений остается нераскрытыми. Из взятых на учет в январе–декабре 2009 года 2994,8 тыс. преступлений не было раскрыто 1309,1 тыс. случаев, в том числе 2,2 тыс. убийств и покушений на убийство, 7,3 тыс. умышленных причинений тяжкого вреда здоровью, 757,8 тыс. краж, 124,1 тыс. грабежей и 11,2 тыс. разбойных нападений.



По нашему глубокому убеждению, в уголовно-процессуальном законодательстве «раскрытие преступления» должно закрепляться как первый элемент механизма осуществления задач уголовного судопроизводства, так как от этого непосредственно зависит реализация иных его задач, в том числе быстрое, справедливое и эффективное отправление уголовного правосудия. В международных актах раскрытие преступления признается способом борьбы с преступностью в контексте системы уголовного правосудия, которая считается средством контроля и сдерживания этого социального зла. Причем в Миланском плане действий, принятом в сентябре 1985 года на Седьмом Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, констатируется, что предупреждение преступности и уголовное правосудие следует рассматривать не как изолированные проблемы, а как сложную и широкую систему деятельности.



Необходимость восстановления в УПК РФ понятия «раскрытие преступления» детерминируется также тем, что уголовно-процессуальное законодательство призвано обеспечить прежде всего быстрое и полное раскрытие преступлений. Надо полагать, что авторы теоретических моделей Основ уголовно-процессуального законодательства Союза ССР и союзных республик и УПК РСФСР сконструировали формулу задач уголовно-процессуального законодательства таким образом исходя именно из этого (ст. 2).  То, что в механизме обеспечения правовой защиты личности, ее прав и свобод, общества и государства от преступных посягательств на первом месте должны находиться требования быстроты и полноты раскрытия преступлений, причем в самом тексте задач, подтверждается редакцией ч. 2 ст. 1 проекта Основ уголовно-процессуального законодательства Союза ССР и республик, опубликованного в соответствии с Постановлением Верховного Совета СССР от 11 июня 1991 года: «Эти задачи осуществляются путем быстрого и полного раскрытия преступлений, получения доказательств с целью установления истины и правильного применения закона, назначения справедливого наказания виновным, предотвращения незаконного привлечения граждан к уголовной ответственности и осуждения невиновных».  Схожее с этим положение вписано в текст задач уголовного процесса, предусмотренных в УПК РБ (ч. 1 ст. 7).



В УПК РК (ст. 8), КР (ст. 4) и РУ (ст. 2) словосочетание «быстрое и полное раскрытие преступлений», а в УПК Туркменистана – «оперативное и полное раскрытие преступлений» в структуре задач занимает первое место, в УПК же РМ (ст. 1) оно отсутствует. В статье 8 УПК АР в задачи уголовного судопроизводства в следующей последовательности включены: 1. Защита личности, общества и государства от преступных посягательств; 2. Защита личности от случаев злоупотребления должностными полномочиями в связи с действительным или предполагаемым совершением преступления; 3. Быстрое раскрытие преступлений, всестороннее, полное и объективное выяснение всех обстоятельств, связанных с уголовным преследованием; 4. Изобличение и привлечение к уголовной ответственности лиц, совершивших преступление; 5. Отправление правосудия в целях наказания лиц, обвиняемых в совершении преступления, с установлением их вины и реабилитации невиновных.
На наш взгляд, правильно поступили законодатели тех стран СНГ, которые в своих УПК в качестве задач уголовного процесса или уголовно-процессуального закона закрепили: способствование укреплению законности и правопорядка, предупреждению преступлений, формированию уважительного отношения к праву или воспитанию людей в духе уважения к правовым нормам (УПК РБ, РК, КР, РУ, Туркменистана). Примечательно, что в УПК РБ (ч. 2 ст. 2), как и в МУПК (ч. 2 ст. 2), содержится указание о том, что уголовно-процессуальный закон призван способствовать формированию в обществе уважения к правам и свободам человека и гражданина, утверждению справедливости. Все это согласуется с международно-правовыми стандартами.



В международных актах в виде целей или задач системы уголовного правосудия представлены: укрепление законности и правопорядка; достижение самых высоких стандартов справедливости и законности; обеспечение неотвратимости ответственности; уважение и защита прав человека; содействие защите основных ценностей и норм общества; предупреждение, контроль и сдерживание преступности; выявление и устранение причин преступности; содействие исцелению жертв, правонарушителей и оздоровлению общин и т. д.  Они должны быть инкорпорированы в УПК всех стран СНГ в ясных, однозначных выражениях как международные стандарты высокого уровня. При этом мы опираемся на «Венскую декларацию о преступности и правосудии: ответы на вызовы XXI века», принятую в апреле 2000 года Десятым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями и требующую, чтобы в каждом государстве была создана и функционировала справедливая, ответственная, этичная и эффективная система уголовного правосудия.  Речь идет о системе, способной обеспечить достижение самых высоких стандартов уголовного судопроизводства, в том числе касательно его задач. Отмеченный же разнобой в круге, содержании и названии задач в УПК стран СНГ, их узость и некоторое несоответствие международно-правовым регулятивам не способствуют достижению таких стандартов и созданию единого правового поля в странах СНГ в области уголовного процесса. Это снижает эффективность взаимного сотрудничества и помощи между государствами в уголовно-процессуальных вопросах.



В Бангкокской декларации «Взаимодействие и ответные меры: стратегические союзы в области предупреждения преступности и уголовного правосудия», принятой в апреле 2005 года Одиннадцатым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию, указывается на необходимость более эффективных согласованных действий в духе сотрудничества в целях борьбы с преступностью и обеспечения правосудия, а также наращивания для этого правового потенциала, в том числе путем создания новых, но справедливых и эффективных институтов.  В этом плане есть необходимость модернизации МУПК и УПК всех государств – участников СНГ. Данный вопрос чрезвычайно актуален, ибо справедливое и эффективное уголовное правосудие, согласно международным актам, является необходимым условием существования любого демократического общества, основанного на принципе господства права,  служит инструментом обеспечения равноправия, конструктивных социальных перемен и социальной справедливости, а также защиты основных ценностей и неотъемлемых прав народов.  В своей Резолюции № 60/159 от 16 декабря 2005 года «Права человека при отправлении правосудия», подтверждая важность полного и эффективного применения всех стандартов Организации Объединенных Наций в области прав человека, уважения законности, отправления правосудия и реформирования судебной системы, Генеральная Ассамблея вновь призвала государства-члены приложить все усилия в целях обеспечения эффективных законодательных и других механизмов и процедур, а также достаточных ресурсов для полномасштабного применения этих стандартов.



На фоне вышеизложенного напрашивается вывод о том, что применительно к уголовному судопроизводству как к деятельности резонно назвать статью УПК «Задачи уголовного судопроизводства», а применительно к самому УПК – «Задачи уголовно-процессуального закона». Попутно заметим, что в Арбитражном процессуальном кодексе РФ статья 2 названа «Задачи судопроизводства в арбитражных судах», в Гражданском процессуальном кодексе РФ статья 2 именуется «Задачи гражданского судопроизводства», а в Кодексе РФ об административных правонарушениях ст. 24.1 называется «Задачи производства по делам об административных правонарушениях». Причем содержание всех этих статей выигрышно отличается от содержания ст. 6 УПК РФ своей конструктивностью, многоаспектностью и регулятивной значимостью. В них содержатся общезначимые положения, которыми может быть наполнена формула задач уголовного судопроизводства, к примеру такие: своевременное рассмотрение и разрешение дел в целях защиты прав, свобод и законных интересов; обеспечение доступности правосудия; справедливое публичное судебное разбирательство; способствование укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду; всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом, выявление причин и условий, способствовавших совершению правонарушений.



С нашей точки зрения, тексты задач в МУПК и УПК всех стран СНГ должны быть идентичны с учетом того, что в уголовном процессе решается судьба человека, а защита человека, его прав и свобод, их гарантии представляют собой международные стандарты, всеобщие, единые, неделимые, несужаемые и одинаково обязательные для всех стран мира.
Проблемы, связанные с унификацией задач уголовного судопроизводства, на наш взгляд, требуют также ответа на вопрос: соответствуют ли реалиям сегодняшнего дня известные в прошлом и существующие в настоящее время формулы этих задач и как нужно их оптимизировать? В нашем представлении для решения данного вопроса следует исходить из философского учения об общем и частном. Эти понятия подсказывают, что должны быть установлены общие задачи уголовного судопроизводства и частные, обособленные задачи применительно к уголовно-процессуальным функциям. Согласно ст. 28 МУПК, в рамках принципа состязательности такими функциями являются уголовное преследование, защита и разрешение дела. Они отделены друг от друга и осуществляются различными органами и лицами. Отсюда есть резон дифференцировать задачи уголовного процесса касательно каждой из трех магистральных уголовно-процессуальных функций. А поскольку они входят в единую систему осуществления уголовного правосудия, логично определить и общие их задачи, то есть задачи всего уголовного судопроизводства.
Для конструирования общих задач уголовного процесса за основу могут быть взяты положения ст. 2 МУПК и ст. 6 УПК РФ. Перефразируя их с учетом международно-правовых требований о введении и поддержании в каждом государстве справедливой, ответственной, этичной и эффективной системы уголовного правосудия, а также нового зарубежного уголовно-процессуального законодательства, политико-правовых и нормативных документов России (имеются в виду Национальный план противодействия коррупции, утвержденный Президентом страны Д.А.Медведевым 31 июля 2008 г., федеральные законы о противодействии коррупции, терроризму и экстремистской деятельности, Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года, утвержденная распоряжением Правительства РФ от 17 ноября 2008 г., Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, утвержденная Указом Президента РФ от 12 мая 2009 г.; Федеральная программа «Реформирование и развитие системы государственно службы Российской Федерации (2009–2013 годы)», утвержденная Указом Президента РФ от 10 марта 2009 г., и др.) и объективных потребностей самой жизни, можно предложить следующую формулу общих задач уголовного судопроизводства:
Часть 1. Общими задачами уголовного судопроизводства являются защита личности, ее прав и свобод, интересов общества и государства от преступных посягательств путем своевременного, всестороннего, полного, объективного исследования обстоятельств каждого уголовного дела; обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут законному, обоснованному и справедливому правовому воздействию и ни один невиновный не был заподозрен, привлечен к уголовной ответственности и осужден.
Часть 2. Установленный настоящим Кодексом порядок производства по материалам и уголовному делу призван обеспечить предупреждение преступления путем выявления причин и условий, способствовавших его совершению, и принятия мер к их устранению, защиту от необоснованного подозрения, обвинения или осуждения, незаконного ограничения прав и свобод человека и гражданина, в случае же уголовного преследования и осуждения невиновного, незаконного, необоснованного применения к лицу принудительных мер медицинского характера или мер процессуального принуждения – незамедлительную и полную их реабилитацию, возмещение им физического, имущественного и морального вреда, восстановление нарушенных трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав, а также должен способствовать укреплению законности и правопорядка, формированию уважительного отношения к праву.
Учитывая, что органы уголовного преследования являются, по международным меркам, компонентами системы уголовного правосудия, их задачи резонно изобразить так: «Орган уголовного преследования обязан: 1) в пределах своей компетенции принимать необходимые меры по обнаружению преступлений, быстрому, всестороннему, полному, объективному их расследованию и раскрытию в целях установления истины по делу, изобличению виновных лиц, решить вопрос о привлечении их к уголовной ответственности, создать условия для постановления судом законного, обоснованного и справедливого приговора, равно как принять меры к реабилитации невиновного; 2) обеспечить потерпевшему доступ к правосудию и принять меры к возмещению вреда, причиненного преступлением; 3) принять все предусмотренные законом меры по предупреждению и пресечению преступлений». Попутно заметим, что, изображая такой текст задач, мы имели в виду, что раскрытие преступлений касается только органов уголовного преследования и досудебного производства по уголовному делу. Оно является главным в данной уголовно-процессуальной функции, ибо реально защищать права и законные интересы потерпевших можно только путем раскрытия преступления. Очевидно, поэтому в Рекомендации Комитета Министров Совета Европы от 14 июня 2006 года «Относительно помощи жертвам преступлений» в числе способов защиты указываются раскрытие преступления и доказывание вины преступника (п. 10.1, 11.2).
В отношении задач суда следует иметь в виду, что, согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, разрешение уголовного дела по существу означает отправление правосудия в узком, собственном смысле этого слова.  В аспекте отправления уголовного правосудия представляется разумной формула задачи суда в такой редакции: «Задачей суда при отправлении уголовного правосудия является правильное и своевременное рассмотрение уголовных дел с соблюдением требований всесторонности, полноты и объективности исследования всех обстоятельств дела в целях установления истины и вынесения на этой основе законного, обоснованного, мотивированного и справедливого решения».
Задачи защиты, также входящей в систему уголовного правосудия, уместно определить в виде обязанностей защитника использовать все указанные в законе средства и способы защиты в целях выявления обстоятельств, оправдывающих подозреваемого или обвиняемого, смягчающих их ответственность, оказывать им необходимую юридическую помощь. Такие обязанности защитника были предусмотрены в ст. 51 УПК РСФСР. Они предусмотрены в новых УПК АР (ст. 92.11), РА (ст. 73), РБ (ст. 48), РК (ст. 74), КР (ст. 48), РМ (ст. 68), РУ (ст. 53) и Туркменистана (ст. 84). Во многих из них дается понятие защиты, указывающее ее цели. К примеру, в УПК РБ она разъясняется как процессуальная деятельность, осуществляемая стороной защиты в целях опровержения подозрения или обвинения либо смягчения обвинения, обеспечения прав и интересов подозреваемого, обвиняемого, лица, совершившего общественно опасное деяние (п. 9 ст. 6). По нашему мнению, аналогичные обязанности защитника и пояснение защиты должны быть прописаны и в УПК других стран СНГ, в которых эти положения отсутствуют. Они предусмотрены в МУПК (п. 33 ст. 10, ч. 1 ст. 99, ч. 1 ст. 104).
Такие формулы общих и частных задач уголовного судопроизводства, думается, гармонируют с международно-правовой политикой в области борьбы с преступностью и защиты прав личности. Все они имеют правоохранительную направленность. И это, как нам представляется, то, что нужно всем странам СНГ, заявившим в своих конституциях о стремлении строить цивилизованное, справедливое общество и демократическое правовое государство.
С задачами уголовного судопроизводства неразрывно связаны его принципы, под которыми согласно ст. 11 МУПК понимаются приведенные в УПК положения, имеющие основополагающий характер и определяющие правомерность производства по каждому делу. В данной статье и в ст. 9 УПК РК, ст. 8 УПК Туркменистана определено значение этих положений, состоящее в том, что их нарушение, в зависимости от его характера и существенности, влечет признание состоявшегося производства по делу недействительным, отмену вынесенных в ходе такого производства решений либо признание собранных при этом материалов не имеющими силу доказательств.  Иначе говоря, принципы играют роль правовых  средств, обеспечивающих  успешное решение задач уголовного процесса, если, разумеется, они неукоснительно соблюдаются в следственно-прокурорской  и судебной практике.
Закрепленные в УПК вышеупомянутых стран СНГ принципы в целом сходны с принципами, установленными в МУПК и УПК РФ. Но в их системе прослеживаются и расхождения, как по количеству, так и по содержанию. Так, в УПК РФ значатся 14 принципов, включая назначение уголовного судопроизводства (ст. 6–19), а в МУПК, УПК РА, РБ, РК, КР, РМ, РУ и Туркменистана –  в пределах 17–22 принципов. В УПК же АР прописаны 27 основных принципов и условий (ст. 10–36): законность; равноправие каждого перед законом и судом; обеспечение закрепленных Конституцией прав и свобод человека и гражданина; уважение к чести и достоинству лица; обеспечение права на свободу; обеспечение принципа неприкосновенности личности; обеспечение права на неприкосновенность личной жизни; обеспечение права на неприкосновенность жилища; обеспечение права собственности; обеспечение права на получение юридической помощи и на защиту; свобода самообличения и обличения родственников; презумпция невиновности; обеспечение права требования судебного разбирательства; осуществление уголовного судопроизводства исключительно судом, а также с участием представителей народа; независимость судей и присяжных заседателей; язык уголовного судопроизводства; гласность уголовного судопроизводства; объективность, беспристрастность и справедливость уголовного судопроизводства; соблюдение подсудности дел; ограничение участия судьи в уголовном судопроизводстве; недопустимость непроцессуальных отношений в уголовном судопроизводстве; состязательность сторон в уголовном судопроизводстве; недопустимость повторного осуждения за одно и то же деяние; обеспечение права на повторное обращение в суд; обеспечение восстановления нарушенных прав реабилитированных.
В УПК АР, РА, РК, КР принцип законности включает в себя в том или ином объеме обязанность суда, прокурора, следователя, дознавателя, защитника и других участников уголовного процесса строго соблюдать Конституцию, УПК и другие законы. В УПК РБ (ст. 8) принцип законности содержит такую обязанность суда, органа уголовного преследования, а УПК Туркменистана – органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда только применительно к УПК. В УПК РМ (ч. 1 ст. 7 «Законность уголовной процедуры») слово «обязанность» не употребляется, эта часть формулируется так: «Уголовное судопроизводство осуществляется в строгом соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами, одной из сторон которых является Республика Молдова, положениями Конституции Республики Молдова и настоящего кодекса».
Требования всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств уголовного дела зафиксированы в виде: самостоятельного принципа – в УПК РБ, РК, КР и Туркменистана; элемента принципа установления истины – в УПК РУ; элемента справедливости рассмотрения дела – в МУПК и УПК РА; элемента принципа объективности, беспристрастности и справедливости уголовного судопроизводства – в УПК АР; элемента принципа свободного доступа к правосудию – в УПК РМ. В УПК РМ в ст. 254 «Активная роль органа уголовного преследования» говорится об обязанности этого органа «принять все предусмотренные законом меры для проведения всестороннего, полного и объективного  расследования обстоятельств дела в целях установления истины». Установление истины по уголовному делу предусмотрено в содержании принципа состязательности в МУПК (ст. 28) и УПК РА (ст. 23), в содержании принципа всесторонности, полноты  и объективности исследования обстоятельств дела  в УПК РК (ст. 24).
Следует особо отметить, что установление истины по уголовным делам  относится к международно-правовым стандартам, предусмотренным в Римском статуте Международного уголовного суда от 17 июля 1998 года (ст. 54, 69), Европейской конвенции о передаче судопроизводства по уголовным делам от 15 мая 1972 г. (ст. 32) и других документах Совета Европы.  Иначе и не может быть, ибо успешная реализация международно-правовой установки об обеспечении наивысших стандартов справедливости при осуществлении уголовного правосудия возможна только при условии достижения истины о виновности лица в совершении преступления. Как утверждал ученый с мировым именем, академик В.Н.Кудрявцев, «не может быть справедливости без установления истины. Право утрачивает свое нравственное значение, если оно не обеспечивает справедливости».  Видимо, поэтому в Теоретической модели уголовно-процессуального законодательства Союза ССР и РСФСР установление истины предусматривалось в числе принципов уголовного процесса,  а в УПК РУ оно получило законодательное закрепление (ст. 22).
В УПК РУ в виде отдельных принципов установлены коллегиальность и единоличность рассмотрения уголовных дел, независимость судей и подчинение их только закону, обязательность возбуждения уголовного дела, открытое разбирательство уголовных дел в судах, участие общественности в производстве по уголовным делам, непосредственность и устность исследования доказательств (ст. 13, 14, 15, 19, 21, 26). В УПК РМ в качестве принципов закреплены: осуществление уголовного судопроизводства в разумные сроки, гласность судебных заседаний, свобода от самоизобличения, недопустимость повторного преследования, суда или наказания, официальный характер уголовного процесса и другие. Статус принципа придан участию прокурора в уголовном судопроизводстве, судебной защите, гласности  судебного разбирательства и некоторым другим  положениям в УПК КР (ст. 8–9, 13, 14, 17, 21, 22, 24); прокурорскому надзору, публичности и иным положениям – в УПК РБ (ст. 12–15, 22, 23, 25). Причем суть принципа публичности уголовного процесса выражается в том, что, во-первых, государство гарантирует каждому защиту от преступных посягательств; во-вторых, государственные органы, должностные лица, уполномоченные осуществлять уголовное преследование, обязаны в пределах своей компетенции принимать необходимые меры по обнаружению преступлений и выявлению лиц, их совершивших, возбуждению уголовного дела, привлечению виновных к предусмотренной законом ответственности и созданию условий для постановления судом законного, обоснованного и справедливого  приговора. Публичность с таким содержанием ценна тем, что она служит одной из гарантий познания истины.
Гарантийное значение в плане как установления истины, так и защиты жертв криминала, несомненно, имеет предусмотренный в МУПК (ст. 2), УПК КР (ст. 21) и РМ (ст. 23) принцип обеспечения прав пострадавших от преступлений, злоупотреблений властью и судебных ошибок. Установление такого принципа согласуется с Декларацией основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 года. Но в УПК РФ и других УПК стран СНГ данный принцип отсутствует, что, на наш взгляд, является серьезным их пробелом, противоречащим тому, что, согласно Рекомендации Комитета Министров Совета Европы от 28 июня 1985 г. «О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса», «основной функцией уголовного правосудия должны быть удовлетворение запросов и охрана интересов потерпевшего».
Исследуя международное, зарубежное и отечественное законодательство, а также теоретические источники, мы убеждаемся в том, что в УПК РФ в виде самостоятельных принципов должны быть закреплены: публичность, справедливость, быстрота уголовного судопроизводства, всестороннее, полное и обоснованное исследование обстоятельств дела, обеспечение потерпевшему права на защиту, равенство всех перед законом, обеспечение права на юридическую помощь, судебная защита прав и свобод человека, независимость судей и подчинение их только закону, гласность судебного разбирательства, недопустимость повторного уголовного преследования и осуждения, участие общественности в уголовном судопроизводстве. Судя по содержанию ст. 7 Декларации о праве и обязанности отдельных лиц, групп и органов общества поощрять и защищать общепризнанные права человека и основные свободы, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1998 года, принципы, касающиеся прав человека, могут и должны наращиваться.  В документе «Основные принципы независимости судебных органов», одобренном резолюциями 40/32 и 40/146 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября и 13 декабря 1985 года, говорится: «При организации и отправлении правосудия в каждой стране следует руководствоваться этими принципами и предпринимать усилия для их полного претворения в жизнь».  В своей резолюции 60/159 «Права человека при отправлении правосудия» от 16 декабря 2005 года Генеральная Ассамблея ООН особо подчеркнула важное значение восстановления и укрепления структур для отправления правосудия путем осуществления законодательных и других необходимых мероприятий.  В этом смысле соответствующие коррективы, на наш взгляд, должны быть внесены в МУПК и УПК всех стран СНГ.
В пользу развития принципов российского уголовного судопроизводства выступает также положение Конституции РФ о том, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы» (ч. 4 ст. 15), а согласно ч. 3 ст. 1 УПК РФ – составной частью ее законодательства, регулирующего уголовное судопроизводство.
В России сегодня одной из острых проблем является обеспечение участия общественности как в уголовном судопроизводстве, так и в деле борьбы с преступностью в целом. Объясняется это тем, что в конце прошлого века в стране сложилась порочная тенденция ограничения народного начала в данной сфере. УПК РФ 2001 года отказался практически от всех форм участия общественности в деятельности по расследованию, рассмотрению и разрешению уголовных дел (сохранился только институт присяжных заседателей), несмотря на многочисленные рекомендации и призывы международных органов в части обеспечения максимально широкого участия общественных сил в осуществлении уголовного правосудия. В частности, в Рекомендации Комитета Министров Совета Европы от 23 июня 1983 г. «Об участии общества в политике борьбы с преступлениями» и от 5 сентября 1996 г. «По политике борьбы с преступностью в изменяющейся Европе» прямо говорилось, что ни политика борьбы с преступностью, ни система уголовной юстиции не могут быть эффективными без активного участия населения.
В документе «Стандартные минимальные правила Организации Объединенных Наций в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила)», принятом Генеральной Ассамблеей ООН 14 декабря 1990 года, содержится указание «обеспечить более активное участие общественности в осуществлении правосудия по уголовным делам». Причем утверждается, что в участии общественности заложены большие возможности улучшения дела защиты интересов общества и воздействия на правонарушителей.
В справочном документе Одиннадцатого Конгресса ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию (Бангкок, 18–25 апреля 2005 г.) «Укрепление реформы системы уголовного правосудия» отмечается, что совершенствование системы уголовного правосудия предполагает участие общественных институтов и что реформирование уголовного правосудия не может осуществляться без активной поддержки со стороны общества (п. 28, 29), а в заключительной его части сказано: «К проведению реформ следует активно привлекать организации гражданского общества, различные общественные группы, а также институты, традиционно не связанные с деятельностью системы уголовного правосудия» (п. 44с).
Основываясь на этих и других международных актах (к примеру, Руководящих принципах в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития и нового международного экономического порядка, принятых в сентябре 1985 года на Седьмом Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями и указывающих на необходимость активации участия общественности на всех этапах предупреждения преступности и уголовного правосудия),  можно сделать вывод о том, что имеются достаточные международно-правовые основания для законодательного признания участия общественности в уголовном судопроизводстве уголовно-процессуальным принципом. И в этом смысле правильно поступили авторы Теоретической модели уголовно-процессуального законодательства, включив в систему принципов участие общественности в производстве по уголовным делам,  и узбекский законодатель, закрепляя его в своем действующем УПК (ст. 21). В УПК Туркменистана такой принцип, хотя и не прописан, но установлена норма, именуемая «Привлечение общественности к участию в раскрытии преступлений» и указывающая: «Проводя расследование, следователь широко использует помощь общественности для раскрытия преступления и для розыска лиц, их совершивших, а также для выявления и устранения причин и условий, способствовавших совершению преступлений» (ст. 229).
Для установления в УПК РФ принципа участия общественности в производстве по уголовным делам имеются и отечественные правовые предпосылки. Так, в федеральных законах «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 г. (ст. 2) и «О противодействии терроризму» от 6 марта 2006 г. (ст. 2) в числе основных принципов значится сотрудничество государства с общественными и религиозными объединениями, международными и иными организациями, гражданами. А в Федеральном законе «О противодействии коррупции» от 25 декабря 2008 г. данным принципом названо «сотрудничество государства с институтами гражданского общества, международными организациями и физическими лицами» (ст. 3). Причем в ст. 6 говорится о необходимости развития институтов общественного и парламентского контроля за соблюдением законодательства о противодействии коррупции, в статье же 7 – о необходимости принятия законодательных, административных и иных мер, направленных на привлечение государственных и муниципальных служащих, а также граждан к более активному участию в противодействии коррупции, на формирование в обществе негативного отношения к коррупционному поведению.
Демократической чертой уголовного процесса всегда считалось участие представителей народа в правосудии. И прежний УПК РСФСР соответствовал этому, так как предусматривал широкие возможности участия общественности в уголовном судопроизводстве в форме институтов народных заседателей, общественных обвинителей и общественных защитников, передачи материалов на рассмотрение товарищеского суда, комиссии по делам несовершеннолетних, общественного поручительства, привлечения общественности к участию в раскрытии преступлений, участия в судебном разбирательстве по делам несовершеннолетних представителей предприятий, учреждений и организаций. Во имя демократизации и повышения эффективности уголовного судопроизводства все они должны быть возрождены. Тем более что развитие институтов демократии, структур и механизмов гражданского общества как приоритетная задача рассматривается в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года  и Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года.
Давно известно, что главное в борьбе с преступностью – это ее профилактика, предупреждение, пресечение. Великий итальянский гуманист и реформатор Чезаре Беккариа (1738–1794) писал: «Лучше предупреждать преступления, чем наказывать. В этом главная цель всякого хорошего законодательства…».  Общеизвестны также слова К.Маркса о том, что «мудрый законодатель предупредит преступление, чтобы не быть вынужденным наказывать за него».  В международных актах также придается первостепенное значение предупреждению преступности и искоренению обстоятельств, ее детерминирующих. В Резолюции VI Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями подчеркивается, что «основой стратегии по предупреждению преступности должно быть устранение причин и условий, ее порождающих».
В период существования СССР предупреждение и пресечение преступлений уголовно-процессуальными средствами признавалось задачей уголовного процесса не только доктринально, но и законодательно. В Основах уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1958 года имелся раздел, посвященный мерам по предупреждению преступлений (ст. 55–57). Аналогичные положения были прописаны в УПК всех союзных республик. В действующем ныне УПК РФ нет ни одной отдельной статьи, посвященной данному вопросу. В части 4 ст. 29 и ч. 2 ст. 158 этого УПК принятие мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступлений, сформулировано как право, а не обязанность органов дознания, предварительного следствия и суда. Если в УПК РСФСР имелись нормы, обязывающие органы предварительного расследования принимать все меры, необходимые для предупреждения и пресечения преступления (ст. 112, 114, 118), в УПК РФ они оказались невостребованными. К тому же это случилось при том положении, что в МУПК имеются аналогичные нормы (ст. 227, 241).
В то же время мудро поступили законодатели тех стран СНГ, которые предусмотрели в своих новых УПК нормы о предупреждении и пресечении преступлений (ст. 86, 210, 221, 290 УПК АР, ст. 57, 182, 200, 273 УПК РА, ст. 38, 90, 174, 199, 263 УПК РБ, ст. 65, 66, 185, 204 УПК РК, ст. 19 УПК КР, ст. 55, 216–218 УПК РМ, ст. 21, 37, 296–300, 331, 384 УПК РУ, ст. 77, 214, 216, 229, 242, 325 УПК Туркменистана). Содержание перечисленных статей и норм, регулирующих задачи уголовного процесса вышеназванных стран СНГ, свидетельствует, что они не отошли от главной, магистральной линии борьбы с преступностью – ее предупреждения.
Имея в виду, что предупреждение преступности есть ключевой элемент стратегии борьбы с этим злом, а изгнание из УПК РФ предупредительной функции уголовного судопроизводства является, по нашему мнению, социально вредным и противоречащим международно-правовым стандартам, считаем нужным восстановить в этом УПК все те нормы о предупреждении, пресечении, выявлении, раскрытии преступлений и устранении их причин, которые были установлены в прежнем УПК РСФСР. Ныне это – настоятельная необходимость, ибо без предлагаемых законодательных решений вряд ли возможна высокопрофессиональная и достаточно эффективная реализация тех положений касательно выявления, предупреждения, пресечения, раскрытия преступлений и обеспечения неотвратимости ответственности за их совершение, которые установлены в федеральных законах о противодействии коррупции (ст. 1, 3), терроризму (ст. 2, 3) и экстремистской деятельности (ст. 2, 3).
УПК РФ нуждается в коренном улучшении и в силу многих иных своих изъянов.  Он должен отвечать идеям демократического правового государства и лучшим мировым образцам. При его обновлении должны учитываться конструктивные научные разработки, ибо опора на науку – наиболее рациональный путь совершенствования законодательства. Наука, объективно отражающая истинные общественные потребности, есть самый высший уровень законотворческой грамотности и компетентности.
Подводя итог всему вышеизложенному, следует констатировать, что существуют проблемы гармонизации и оптимизации уголовно-процессуального законодательства стран СНГ, и они должны быть решены с использованием при этом современных правовых документов ООН и Совета Европы, а также рекомендаций международной научно-практической конференции «Модельное законодательство и возможности его практического применения национальными парламентами», состоявшейся 18 мая 2007 года в Киеве.


Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 6 (25) 2010