Перспективы интеграции Таджикистана в ЕАЭС

ЕВРАЗИЙСКАЯ ИНТЕГРАЦИЯ Рахимов К. Х. Несмотря на очевидные преимущества вхождения Таджикистана в ЕАЭС элиты не спешат присоединяться к процессам евразийской интеграции. Синхронизация российских и китайских интеграционных проектов делает наиболее вероятным сценарий вступления Таджикистана в ЕАЭС, однако, скорее всего, Душанбе не будет форсировать этот процесс и займет выжидательную позицию с целью получения как можно больше преференций от России.

Постсоветский период развития таджикской государ­ственности свидетельствует о структурных проблемах этой центральноазиатской страны. Обретение Республикой Тад­жикистан независимости сопровождалось масштабными кон­фликтами внутри таджикского общества и привело к граж­данской войне (1992-1997 гг.). И только после ее завершения стало возможным утверждение, что Таджикистан встал на путь мирного развития.

Однако за годы гражданской войны Таджикистан, в от­личие от своих соседей по Центрально-Азиатскому региону, значительно отстал в темпах развития. Экономика страны ока­залась отброшенной назад и пребывала в состоянии перма­нентного кризиса, выявив свою неспособность на постоянной основе производить новые рабочие места. В то же время при­шедшему к власти Президенту РТ Э. Рахмону удалось устано­вить относительную политическую стабильность в стране, что предполагало, прежде всего, неформальные договоренности с лидерами клановых группировок, а также поддержку со сто­роны Российской Федерации, так как фактически гражданская война в Таджикистане была прекращена при активном содей­ствии Москвы.

По пришествии почти двадцати лет можно констати­ровать, что влияние Москвы на сектор безопасности Таджи­кистана остается решающим. Можно даже утверждать, что Россия и Организация договора о коллективной безопасности (ОДКБ) являются важнейшими гарантами национальной без­опасности Республики Таджикистан.

Если добавить к этому ремитационный (зависимый от мигрантов) характер экономики Таджикистана, становится очевидным, что Душанбе заинтересован в процессах евра­зийской интеграции и может в скором времени вступить в

Евразийский экономический союз (ЕАЭС). Только по офици­альным данным ФМС РФ в Российской Федерации трудится около 1,1 млн граждан Таджикистана. А по неофициальным данным (включая многочисленных нелегалов) эта цифра на­много выше и превышает два миллиона человек. По подсче­там аналитиков около 45-50 % ВВП Таджикистана формиру­ется за счет мигрантов, отправляющих значительную часть заработанных в России средств домой. При этом необходимо отметить, что в связи с резким падением курса рубля по от­ношению к американскому доллару в 2015 г. доля переводов мигрантов была значительно ниже показателей 2014 г.

Итак, даже в условиях экономического кризиса в Рос­сии и роста инфляции в Казахстане ЕАЭС для Таджикистана - перспективный путь развития. Единое экономическое про­странство крайне выгодно для таджикистанских мигрантов, а экономика страны нуждается в инвестициях и новых рынках сбыта, однако настойчивого стремления вступить в ЕАЭС в Душанбе не наблюдается. Более того, ивент-анализ действий таджикистанских элит говорит об обратном.

В своих публичных выступлениях Э. Рахмон не часто го­ворит о перспективах вступления в ЕАЭС, а официальная по­зиция Душанбе фиксируется посредством дипломатических формулировок о том, что «Таджикистан изучает условия всту­пления страны в ЕАЭС».

Добавив к этому неоднозначную позицию Казахстана и Беларуси по поводу возможного вступления Таджикистана в ЕАЭС, а также глубокий кризис российской экономики, вы­званный, прежде всего внутренними причинами, можно кон­статировать, что вопрос о вступлении Таджикистана в ЕАЭС остается более чем открытым. Помимо этого, нельзя игнори­ровать еще один фактор. Экономика, а с ней и элиты Таджи­кистана все в большей степени зависят от Китая.

Уфимский саммит ШОС и БРИКС (июль 2015 г.), а также визит в Москву Председателя Китайской Народной Республи­ки на празднование 70-летия победы в Великой Отечествен­ной войне (1941-1945 гг.) в мае 2015 г. четко показали, что две великие евразийские державы готовы синхронизировать свои интеграционные проекты. Руководство России и Китая про­демонстрировало стремление соединить интеграционный потенциал ЕАЭС и мегапроект «Экономический пояс Шелко­вого пути», что в перспективе позволит сформировать в Цен­тральной Азии развитую и современную инфраструктуру.

При этом характер влияния Китая на Таджикистан таков, что Душанбе все в большей степени зависит от китайских ин­вестиций. Согласно информации Государственного комитета по инвестициям и управлению государственным имуществом Республики Таджикистан в 2007-2014 гг. страной привлечено инвестиций из Китая на сумму 1,365 млрд долларов США. Инвестиции прежде всего поступили в строительство, про­мышленность, а также на развитие средств связи. В структуре внешней торговли Таджикистана Китай наряду с Россией яв­ляется лидером. Более того, в 2015-2018 гг. руководство Таджи­кистана намерено привлечь китайских инвестиций на сумму 6 млрд долларов США. О возрастающем влиянии Китая на государственность суверенного Таджикистана свидетельствует то, что в 2013 г. Душанбе в счет погашения долгов отдал КНР в аренду часть территории, которая для Пекина имеет страте­гическое значение, так как позволяет контролировать вопросы безопасности на спорных территориях. Речь идет о непригод­ных для проживания людей территориях, однако на них име­ются крупные месторождения драгоценных камней и мине­ралов. Всего же за годы независимости Таджикистан передал Китаю более 1,5 тыс. квадратных километров собственной тер­ритории. При этом нужно отметить, что часть из переданных территорий имела статус спорных.

Таким образом, влияние Китая на Таджикистан носит очевидный характер, что в свою очередь ограничивает воз­можности Душанбе выбирать векторы своего геоэкономиче­ского и геополитического развития. В то же время позитивная динамика отношений России и Китая не позволяет в кратко­срочной перспективе утверждать, что указанный ограничи­тель будет оказывать решающее воздействие на решение Тад­жикистана о вступлении или невступлении в ЕАЭС.

Данный вопрос находится целиком и полностью в веде­нии таджикистанских элит, которые сознательно выбрали не­торопливую стратегию действия и пока явно не хотят озвучи­вать свое окончательное решение.

В пользу этого говорит анализ экономических и соци­альных вопросов, связанных со вступлением Таджикистана в ЕАЭС. Среди них, несомненно, есть и минусы, но преоблада­ют плюсы. Однако прежде чем их анализировать, необходи­мо сказать, что в силу политических (сдержанное отношение элит) и технических факторов (уровень развития средств мас­совых коммуникаций) в Таджикистане информированность населения о реально происходящих процессах евразийской интеграции не высока.

Основная проблема заключается в том, что вступление в ЕАЭС выгодно обществу, но не правительству Таджикистана. Государственный бюджет формируется в основном за счет на­логов, которые Душанбе может потерять в результате приве­дения в соответствие с налогами ЕАЭС.

В проигрыше элиты Таджикистана останутся и при деле­нии доходов за счет таможенных пошлин, которые будут взи­маться налоговыми органами РФ по причине передвижения импорта из других стран. Таджикистан получит из налоговых поступлений ЕАЭС примерно 2 % (как и Киргизская Респу­блика).

Помимо этого, нельзя не учитывать и фактор афганско­го наркотрафика, контроль над которым осуществляют вли­ятельные элиты из разных кланов Таджикистана. Эти элиты (имеющие, как правило, отношение к силовому блоку) спо­собны лоббировать важнейшие решения на уровне руковод­ства страны.

И тем не менее объективный анализ факторов свидетель­ствует о том, что Таджикистан заинтересован во вступлении в ЕАЭС. Таджикистану, прежде всего, нужны конкретные реше­ния по реиндустриализации страны. К сожалению, в респу­блике практически не производятся востребованные в системе мирового разделения труда конкурентоспособные товары. По итогам 2014 г. импорт Таджикистана почти в четыре раза пре­высил экспорт (отрицательное сальдо внешней торговли со­ставило 3,4 млрд долларов).

Со вступлением в ЕАЭС, как и с китайским мегапроектом «Экономический пояс Шелкового пути», в Таджикистане ре­зонно связывают возможности получения инвестиций, кото­рые, в свою очередь, позволят провести столь необходимую модернизацию.

С помощью ЕАЭС Таджикистан может решить еще одну структурную проблему - скорейший выход страны из транс­портного тупика, что, в свою очередь, предполагает создание альтернативной узбекистанской инфраструктуры транспорт­ной коммуникации. Несмотря на то, что в последние годы от­ношения между Таджикистаном и Узбекистаном несколько потеплели, они остаются напряженными. Прежде всего это происходит из-за стремления Душанбе осуществить строи­тельство Рогунской ГЭС, а также значительной диаспоры тад- жикистанских ирредентов на территории Узбекистана.

Еще одним фактором, который позволит выйти Таджи­кистану на траекторию успешного развития, является наличие у страны гидроэнергетического потенциала. Реализация этого потенциала на просторах ЕАЭС также соответствует нацио­нальным интересам Таджикистана. Представляется, что воз­можность поставлять на регулярной основе большие объемы электроэнергии в страны ЕАЭС крайне выгодна для Таджики­стана, так как позволит создать новые рабочие места и агреги­ровать средства на модернизацию экономики.

Еще одним позитивным фактором в контексте евразий­ской интеграций для Таджикистана может стать возможность беспрепятственного экспорта рабочей силы на просторах ЕАЭС. Вступление Таджикистана в ЕАЭС способно качествен­но улучшить и легализовать (раздел 26 Договора о Евразий­ском экономическом союзе) пребывание граждан Таджи­кистана в России, Казахстане и других странах - участницах ЕАЭС. Помимо экономических преференций решение про­блемы имеет и ярко выраженное политическое измерение, так как будет способствовать повышению лояльности населе­ния к нынешним элитам и режиму Э. Рахмона, бессменно ру­ководящего страной почти двадцать лет.

Не менее важным является то, что потенциальное всту­пление в ЕАЭС позволит обеспечить Таджикистан стабильны­ми и недорогими поставками нефтепродуктов, прежде всего из России. В таком случае Москва на постоянной основе будет поставлять нефтепродукты Таджикистану на беспошлинной основе.

В то же время не стоит забывать, что вхождение Таджи­кистана в ЕАЭС будет сопровождаться рядом негативных эффектов. Главным образом речь идет, как уже отмечалось ранее, о снижении поступлений таможенных платежей в го­сударственный бюджет. Масштабные процессы унификации и синхронизации национального законодательства страны и нормативной базы ЕАЭС, а также гармонизация методологии таможенной статистики и прочие сопутствующие процессы формирования единой интеграционной инфраструктуры по­требуют значительных ресурсов и чреваты новыми структур­ными для государственности Таджикистана проблемами.

Еще одной проблемой может считаться неполная дели­митация и демаркация границы Таджикистана и Кыргыз­стана (являющегося членом ЕАЭС). В данном вопросе нужна политическая воля руководства двух стран, которая пока про­является недостаточно.

Тем не менее плюсов от вступления Таджикистана в ЕАЭС гораздо больше, чем минусов. Синхронизация россий­ских и китайских интеграционных проектов делает наибо­лее вероятным сценарий вступления Таджикистана в ЕАЭС. Однако, скорее всего, руководство Таджикистана, понимая геостратегические интересы России и озабоченность Москвы возможным экспортом нестабильности из Афганистана, не будет спешить с вступлением в ЕАЭС и выберет аналогичную Кыргызстану тактику с целью получения как можно больших преференций. Как известно, Бишкек несколько лет отклады­вал свое вхождение в ЕАЭС, но в итоге вступил в организацию. Вполне можно предположить, что нынешнее руководство Таджикистана выбрало аналогичный сценарий.

Евразийская интеграция