Кыргызстан и таможенный союз ЕврАзЭс: особенности вступления и возможные последствия
Визитная карточка:
Камышевский Владислав Игоревич – выпускник Международного университета в Москве.
Кандидатскую диссертацию на тему: «Международно-правовой механизм инвестиционного сотрудничества в рамках Евразийского экономического сообщества» по специальности 12.00.10 – «Международное право, Европейское право» защитил в 2013 году в диссертационном совете при ФГБОУ ВПО «Российский университет дружбы народов».
Научный руководитель – доктор юридических наук, профессор В.М. Шумилов.
С сентября 2012 года – главный специалист-эксперт Департамента развития интеграции Евразийской экономической комиссии.
Сферу научных интересов составляют международные инвестиционные отношения, правовые аспекты деятельности ЕврАзЭС.
Автор ряда статей по проблемам правового обеспечения евразийской экономической интеграции, в том числе: «Некоторые аспекты правового обеспечения формирования Таможенного союза и Единого экономического пространства в рамках ЕврАзЭС» (2010); «От ЕврАзЭС – к Евразийскому Союзу» (2011); «Становление международно-правового механизма инвестиционного сотрудничества в рамках ЕврАзЭС: нормативно-правовое и институциональное обеспечение» (2010); «Источники инвестиционного права ЕврАзЭС» (2011); «Международно-правовые проблемы унификации инвестиционного законодательства государств-членов ЕврАзЭС» (2012).
Происходящие в последнее время на пространстве СНГ/ЕврАзЭС интеграционные процессы, связанные с расширением и углублением образованных Таможенного союза и Единого экономического пространства, обусловлены поиском наиболее оптимальной формы взаимодействия интегрируемых государств при трансформации ЕврАзЭС и переходе к 2015 году к Евразийскому экономическому союзу.
Очевидным является не только углубление интеграции внутри Таможенного союза и Единого экономического пространства, вызванные постепенной передачей отдельных суверенных полномочий на наднациональный уровень Евразийской экономической комиссии, но и позиционирование происходящих интеграционных процессов на мировой арене, прежде всего для государств-наблюдателей при ЕврАзЭС.
При этом одним из приоритетных направлений в сфере взаимодействия ТС и ЕЭП с третьими странами является выработка наиболее оптимальных форм их участия и присоединения к существующим международным договорам ТС и ЕЭП, с тем чтобы, с одной стороны, присоединение не навредило самому ТС и ЕЭП, а, с другой стороны, обеспечивало бы эффективность национальной экономики присоединяющегося государства.
Помимо собственно юридико-технических и процедурных аспектов присоединения третьих стран к договорно-правовой базе ТС и ЕЭП немаловажным представляется осуществление баланса государственных интересов и обеспечение реализации принципа взаимной выгоды для обеих сторон на различных этапах присоединения.
Интерес к ТС и ЕЭП проявляет целый ряд государств и международных организаций, с которыми Евразийская экономическая комиссия, как единый и постоянно действующий регулирующий орган ТС и ЕЭП, уже установила официальные отношения и заключила соответствующие меморандумы о сотрудничестве и взаимодействии по широкому кругу вопросов.
Особое внимание уделяется Кыргызской Республике, которая в 2011 году официально подала заявку на присоединение к Таможенному союзу в рамках ЕврАзЭС. Решением Совета Евразийской экономической комиссии от 12 октября 2012 г. № 82 утверждён План мероприятий по вопросу присоединения Кыргызской Республики к Таможенному союзу Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации. В подобных условиях разумно ожидать не только выполнения формально-юридических процедур по присоединению к указанным выше международным договорам ТС и ЕЭП, но и проведение предварительного анализа (мониторинга) международных обязательств присоединяющегося государства и его внутригосударственных нормативно-правовых актов на предмет соответствия международным обязательствам, которые для него возникнут в связи с принятием обязательств по данным группам международных договоров, составляющих договорно-правовую базу Таможенного союза и Единого экономического пространства.
Присоединение Кыргызской Республики к Таможенному союзу обусловливает необходимость проведения также сравнительного анализа как договорно-правовых актов, условно принятых в рамках ТС и ЕЭП, так и актов, действующих в рамках ЕврАзЭС, с целью определения их вида (договоры, открытые для присоединения, или договоры с ограниченным числом участников), а также степени и объёма обязательств, которые предстоит взять Кыргызской Республике при правовом оформлении её членства и «пакетном» присоединении к договорам Таможенного союза.
Стоит отметить, что большинство соглашений Таможенного союза и ЕЭП на первый взгляд открыто для присоединения к ним со стороны третьих государств и не содержат каких-либо специфических условий или требований для присоединяющегося государства. В частности, ст. 63 Договора о функционировании ТС и ЕЭП 1999 года устанавливает, что Договор открыт для присоединения к нему любого государства, признающего его принципы и заявившего о готовности принять на себя в полном объеме обязательства, вытекающие из настоящего Договора, и направившего соответствующую просьбу в Межгосударственный Совет через депозитария. В свою очередь, в Соглашении о формировании единого экономического пространства сказано, что «ЕЭП открыто для присоединения к нему других государств при условии принятия ими обязательств, вытекающих из международных договоров, заключаемых и действующих в рамках ЕЭП, из соответствия установленным соглашением государств-участников макроэкономическим и институциональным критериям, и с согласия всех государств-участников». При этом любое государство-участник имеет право выхода из ЕЭП, предварительно урегулировав свои обязательства, принятые в рамках формирования ЕЭП.
В Декларации о евразийской экономической интеграции от 18 ноября 2011 года закреплено функционирование Таможенного союза трёх государств, а также отмечено, что Таможенный союз открыт для присоединения других государств.
Вместе с тем данное правило применимо лишь к базовым учредительным документам ЕврАзЭС, ТС и ЕЭП.
Что касается непосредственно соглашений, формирующих правовые основы создания и функционирования ТС и ЕЭП (так называемые отраслевые соглашения, или соглашения по специальным вопросам функционирования «свобод» ТС и ЕЭП), то присоединение к ним обусловлено членством для государства-кандидата либо в самом ЕврАзЭС, либо в Таможенном союзе ЕврАзЭС, либо в Соглашении о формировании ЕЭП 2003 года и Договоре о создании единой таможенной территории и формировании таможенного союза от 6 октября 2007 года.
С точки зрения доктрины международного права подобного рода международные договоры следует признать полуоткрытыми, поскольку они не предполагают автоматического и всеобщего присоединения к ним любого из желающих государств. Присоединение к ним становится возможным лишь благодаря согласию других участников международных договоров – государств-учредителей ЕврАзЭС, ТС и ЕЭП, а также готовности присоединяющегося государства в полном объеме выполнять налагаемые по договору международные обязательства.
Условно система договорно-правовых актов ТС и ЕЭП построена таким образом, что конкретизация и детализация обязательств, вытекающих из членства в Таможенном союзе и ЕЭП, содержится в перечне соответствующих соглашений, принятых по специальных вопросам и относящимся либо к ТС, либо к ЕЭП.
Данные перечни международных договоров определены в Решении Межгоссовета ЕврАзЭС № 1 от 6 октября 2007 года, а также в Решении Высшего Евразийского экономического совета № 9 от 19 декабря 2011 года.
В первом решении, утвердившем Протокол о порядке вступления в силу международных договоров, направленных на формирование договорно-правовой базы ТС, выхода из них и присоединения к ним, перечень договоров Таможенного союза состоит как из собственно международных договоров, действующих в рамках ЕврАзЭС, так и из договоров, направленных на завершение формирования договорно-правовой базы ТС.
При этом примечательным выглядит тот факт, что два договора о таможенном союзе 1995 года, равно как и Договор о ТС и ЕЭП 1999 года, несмотря на параллельное заключение государствами Договора о создании единой таможенной территории и формировании таможенного союза от 6 октября 2007 года, а также Соглашения о формировании ЕЭП 2003 года, не были признаны утратившими силу, а напротив, продолжают действовать, и в совокупности, исходя из анализа Протокола, образуют договорно-правовую базу ТС.
При определении судьбы соглашений 1995 и 1999 годов, на наш взгляд, всё же необходимо руководствоваться положениями Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года, а именно статьями 30 и 59. Статья 30 Венской конвенции о праве международных договоров определяет правила применения последовательно заключенных договоров, относящихся к одному и тому же вопросу (в том числе и тогда, когда не все участники последующего договора являются участниками предыдущего договора), а статья 59 – особенности прекращения договора или приостановления его действия, вытекающие из заключения последующего договора.
Из смысла данных статей вытекает правило, согласно которому при вступлении в силу новых источников права, регулирующих отношения в той же сфере, ранее действовавшие источники прекращают своё действие. Иными словами, каждый из последующих договоров, содержащий один и тот же предмет регулирования, отменяет действие предыдущего. Lex posterior derogat legi priori – «позднейшим законом отменяется более ранний».
Вышеприведенное правило, по нашему мнению, подлежит применению к рассматриваемой ситуации, поскольку в ином случае возможно возникновение в будущем правовых коллизий и правовой неопределенности в вопросе о соотношении обязательств по данным группам международных договоров.
Более того, отнесение двух соглашений о таможенных союзах 1995 года и Договора о ТС и ЕЭП 1999 года к договорно-правовой базе Таможенного союза 2007–2008 годов представляется нецелесообразным, ввиду того, что данные международные договоры, за исключением Договора о ЕврАзЭС, не должны фактически применяться во взаимоотношениях между государствами-участниками.
В свою очередь, второе решение, уже Высшего Евразийского экономического совета № 9 от 19 декабря 2011 года, содержит перечень из 17-ти отраслевых соглашений ЕЭП, присоединение к большинству из которых возможно только в результате членства в Таможенном союзе ЕврАзЭС, либо в Договоре от 6 октября 2007 года.
Таким образом, в системе «права ЕврАзЭС» применен принцип последовательного заключения двух и более связанных между собой по предмету правового регулирования актов, каждый из которых, несмотря на относительную самостоятельность ввиду принадлежности к конкретной группе договоров (ЕврАзЭС, ТС или ЕЭП), тем не менее связан с предыдущим, что, по нашему мнению, предопределяет принцип «пакетного присоединения» третьих государств к договорно-правовой базе ТС и ЕЭП.
В этой связи можно заключить, что членство Кыргызской Республики в Таможенном союзе, а впоследствии и в Едином экономическом пространстве будет связано, на наш взгляд, с выражением волеизъявления на обязательность для неё всего комплекса обязательств государства-участника, вытекающих из присоединения к «пакету» договорно-правовых актов ТС и ЕЭП.
При исследовании вопроса о присоединении Кыргызской Республики к международным договорам, направленным на формирование Таможенного союза, необходимо руководствоваться положениями Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года, а именно статьями 11, 15, 30 и 59.
В частности, согласно статьям 11 и 15 Конвенции, согласие государства на обязательность для него договора может быть выражено в форме присоединения, если: сам договор предусматривает данный способ выражения согласия, а также в случае согласия государств-участников договора на присоединение к нему третьей страны. Данное согласие может быть достигнуто как на стадии переговоров о присоединении, так и впоследствии на любом этапе обсуждения вопросов о присоединении. Такое согласие, как представляется, должно быть выражено в форме подписания соответствующего протокола о присоединении, в результате которого у присоединяющейся стороны появится точно такой же комплекс прав и обязанностей, какие имеют государства-участники данного международного договора.
В связи с этим присоединение Кыргызской Республики должно быть оформлено в форме соответствующего международного договора – протокола о присоединении, заключаемого между Республикой Беларусь, Республикой Казахстан и Российской Федерацией, с одной стороны, и Кыргызской Республикой – с другой стороны. При этом крайне важным представляется наличие в протоколе положения об одновременном (синхронном) вступлении в силу перечня международных договоров, регулирующих вопросы функционирования как Таможенного союза, так и Единого экономического пространства. Это связано с тем юридическим фактом, что момент готовности вступления в Таможенный союз сопряжен с началом исполнения обязательств, которые вытекают из всех международных договоров, составляющих договорно-правовую базу Таможенного союза, равно как и базу Единого экономического пространства.
Нельзя присоединиться, скажем, к Соглашению о единых мерах нетарифного регулирования в отношении третьих стран, не будучи членом Договора о создании единой таможенной территории и формировании Таможенного союза, который является базовым договором при формировании Таможенного союза. Точно так же нельзя избирательно, в угоду собственным национальным интересам, присоединиться к Соглашению о торговле услугами и инвестициях. не являясь участником Соглашения о формировании ЕЭП 2003 года.
Также при рассмотрении вопроса о присоединении третьего государства к ТС и ЕЭП необходимо, чтобы в протоколе о присоединении сохранялись объект и цель международного договора, формирующего договорно-правовую базу ТС и ЕЭП, к которому присоединяется третье государство. В связи с необходимостью сохранения объекта и цели международного договора необходимо выработать общее правило договаривающихся государств, касающееся одновременного вступления в силу всех его норм, положений и правил, и не определять какие-либо специальные сроки введения в действие отдельных протоколов или статей государствами, осуществляющими присоединение.
Также целесообразным представляется увязать подписание протокола о присоединении Кыргызской Республики к международным договорам ТС и ЕЭП с их одновременной ратификацией в последующем, а также обсудить вопросы, связанные с ратификационным актом государства, обеспечивающим присоединение третьего государства к ТС и ЕЭП. В связи с этим в конкретном протоколе о присоединении Кыргызской Республики к договорно-правовой базе ТС и ЕЭП должна быть статья, касающаяся его ратификации и одновременного вступления в силу как в государствах, образовавших ТС и ЕЭП, так и в присоединяющемся государстве. Такая запись о вступлении протокола в силу обусловлена необходимостью синхронизации начала перемещения товаров, работ и услуг на новой, расширенной территории Таможенного союза, а также связана с одновременным началом взимания соответствующих ввозных таможенных пошлин в новых условиях экономической интеграции договаривающихся государств.
Присоединение Кыргызской Республики к Таможенному союзу становится возможным благодаря её участию в качестве одного из учредителей – полноправных членов Евразийского экономического сообщества. Именно поэтому абсолютно бесперспективными, на наш взгляд, будут выглядеть всяческие попытки присоединения нечленов (государств-наблюдателей, третьих стран) ЕврАзЭС к Таможенному союзу и Единому экономическому пространству, минуя членство в Сообществе. В частности, о своём желании частично присоединиться к некоторым положениям и отдельным соглашениям ТС и ЕЭП в последнее время высказываются Республика Армения и Украина. Вместе с тем подобного рода заявления лишены не только здравого смысла, но и не имеют под собой какого бы то ни было юридического обоснования в связи со следующим. Как известно, ст. 9 Договора о ЕврАзЭС устанавливает правило, согласно которому приём в члены ЕврАзЭС открыт для всех государств, которые примут на себя обязательства, вытекающие из настоящего Договора и других действующих в рамках Сообщества договоров по списку, определяемому решением Межгосударственного Совета.
Как было указано выше, протоколом Высшего органа Таможенного союза от 6 октября 2007 года определен Перечень международных договоров, составляющих договорно-правовую базу Таможенного союза, который состоит из двух частей: часть первая – международные договоры, действующие в рамках ЕврАзЭС; часть вторая – международные договоры, направленные на завершение формирования договорно-правовой базы ТС. Как видим, акты, принимаемые в рамках ТС, органичным образом связаны с договорами и соглашениями, действующими в рамках ЕврАзЭС – одно вытекает из другого. В свою очередь ст. 4 Протокола определяет, что только полноправный член ЕврАзЭС может присоединиться к пакету соглашений ТС. Из этого следует правило, согласно которому Республика Армения, равно как и Украина, должны первоначально войти в ЕврАзЭС в качестве полноправных членов, а уже затем инициировать переговорный процесс о присоединении к ТС.
Немаловажным является также и то обстоятельство, что ТС, равно как и ЕЭП, являются ничем иным, как соответствующей формой торгово-экономической интеграции государств-участников ЕврАзЭС. Именно такое определение Таможенного союза закреплено в Договоре о создании единой таможенной территории 2007 года. Таможенный союз и Единое экономическое пространство можно также определить через соответствующий специальный совокупный внутренний и международно-правовой режим, предоставляющий определенные условия и порядок обращения товаров, услуг и капиталов на единой таможенной территории или на пространстве общего рынка государств-членов. ТС и ЕЭП не являются региональными интеграционными объединениями, не обладают самостоятельной международной правосубъектностью и не выражают самостоятельного волеизъявления, отличного от волеизъявления входящих в него государств. Ошибочными выглядят утверждения некоторых исследователей о том, что ТС и ЕЭП относятся к международным организациям экономического характера и являются субъектами международного права.
Одним из наиболее существенных вопросов, связанных с присоединением КР к ТС, представляется вопрос о присоединении к Договору о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы от 19 мая 2011 года (далее – Договор). Предметом данного Договора являются условия присоединения государств-членов ТС к ВТО, в том числе согласование действий государств-членов ТС в отношении принятия обязательств при присоединении к ВТО.
Появление данного Договора, как представляется, было вызвано двумя причинами: во-первых, необходимостью выработки механизма согласования позиций государств при проведении переговоров по присоединению к ВТО с учётом возможностей разноуровневой и разноскоростной интеграции, в силу принятия государствами-участниками решения не осуществлять присоединение к ВТО в рамках единой таможенной территории, а, во-вторых, с целью минимизации возможных неблагоприятных последствий в результате установления дискриминационных условий по отношению к товарам и услугам третьих стран партнеров ТС, в случае существенного расхождения обязательств по тарифным уступкам любого из государств-членов ТС после его присоединения к ВТО.
Посредством принятия данного Договора обязательства перед ВТО, взятые одним из государств-участников ТС, становятся обязательствами всего Таможенного союза, с момента (дня) присоединения любого из участников ТС к положениям Марракешского соглашения об учреждении ВТО. В свою очередь, все «пакеты» соглашений ВТО становится частью правовой системы всего Таможенного союза.
На первый взгляд может показаться, что посредством принятия данного Договора государства-участники Таможенного союза установили приоритет соглашений ВТО в сферах, регулируемых договорно-правовой базой Таможенного союза, и таким образом закреплен примат права ВТО по отношению к международным договорам Таможенного союза.
В действительности имплементация положений права ВТО в законодательство ТС и ЕЭП, с одной стороны, не может служить основанием для признания примата норм ВТО над нормами соглашений о региональной экономической интеграции. С другой стороны, сами государства-участники стремятся во что бы то ни стало следовать лучшей практике ВТО в деле построения евразийской экономической интеграции.
Дело в том, что при создании любого интеграционного объединения и подписании его участниками соответствующего регионального соглашения, содержащего вопросы торгово-экономического сотрудничества, необходим его анализ на предмет соответствия нормам и принципам ВТО. И хотя ВТО сама по себе не препятствует созданию государствами различного рода зон свободной торговли, а также таможенных союзов и их обособлению, тем не менее предписывает определенную степень недискриминации со стороны государств-членов по отношению к третьим странам, с момента образования ЗСТ или ТС.
При этом стоит отметить, что речь идет не о неизменности правовых режимом или условий торговли для товаров или услуг, влияющих из территорий третьих стран на рынки соседствующих интеграционных объединений, а лишь о запрете на дискриминацию по отношению к ним. Данный постулат логически вытекает из анализа абзаца а) ч.5 ст. XXIV ГАТТ 94, которая предписывает, что пошлины и другие меры регулирования торговли, действовавшие в отношении третьих стран до момента образования ТС, не должны стать в целом более высокими или более ограничительными, чем те, что действовали на составляющих его территориях до образования такого союза. В случае же, если государство-участник тем не менее решит поднять или увеличить ставку пошлины на товар из третьей страны, то оно обязуется предоставить соответствующую компенсацию в результате снижения пошлины в других учредителях союза.
Во всём остальном соглашения пакета ВТО должны находиться в горизонтальной плоскости с соглашениями, подписанными в рамках региональных интеграционных объединений, поскольку обе группы договоров обладают одинаковой юридической силой – вопреки распространенному стереотипу первые не имеют приоритета над последними.
Вместе с тем ст. 2 Договора устанавливает правило, согласно которому участники ТС обязуются привести правовую систему ТС в соответствие с Марракешским соглашением. И до тех пор, пока этого не будет сделано, положения названного соглашения (с учетом обязательств участника ТС перед ВТО) являются приоритетными по отношению к международным договорам ТС и решениям его органов. Некоторые правовые нормы ТС могут оказаться более либеральными, чем нормы Марракешского соглашения, тогда их можно будет применять. Кроме того, участники ТС должны обеспечить соответствие названному соглашению всех международных договоров и актов, принимаемых в рамках ТС.
Как известно, Российская Федерация подписала протокол о присоединении к ВТО 16 декабря 2011 года, а вступил он в силу 22 августа 2012 года. Таким образом, с этой даты два других участника ТС (Казахстан и Республика Беларусь), не являющиеся членами ВТО, юридически обязаны следовать положениям ВТО, поскольку обязательства Российской Федерации, зафиксированные ею в Протоколе о присоединении к ВТО, становятся уже обязательствами всего Таможенного союза.
В этой связи, несмотря на отсутствие в тексте ГАТТ и иных соглашений пакета ВТО норм, прямо предписывающих региональные интеграционные объединения, основанные на статье XXIV ГАТТ подчиняться правилам ВТО, сами государства-члены ТС установили приоритет ВТО по отношению к созданному им Таможенному союзу. Таможенный союз в рамках ЕврАзЭС образует по отношению к ВТО подсистему. Право ВТО и право ТС Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации соотносятся как часть и целое.
Подобного рода новация в праве порождает некоторые практические проблемы в свете возможного расширения Таможенного союза, ЕЭП и присоединения новых государств, в частности, Кыргызской Республики.
Прежде всего, стоит признать тот факт, что Кыргызская Республика, в отличие от России, присоединилась к соглашениям ВТО на крайне невыгодных и обременительных условиях для отечественных товаропроизводителей, с использованием минимально возможных инструментов защиты внутреннего рынка от неблагоприятных последствий либерализации секторов национальной экономики.
Экспертный анализ протокола о присоединении КР к ВТО, проведенный специалистами ЕАБР, позволяет сделать вывод о том, что международные обязательства и законодательство КР отличаются от договорно-правовой базы ТС и ЕЭП, предусматривая существенно меньшую степень защиты. Наиболее чувствительные из них связаны с таможенным тарифом, который должен быть приведен КР в соответствие с ЕТТ ТС.
Средняя ставка ЕТТ ТС составляет около 10,5%, тогда как средняя ставка ТТ КР составляет около 5%, средняя ставка ТТ КР с учетом обязательств перед ВТО составляет 7,7%. Таким образом, средний таможенный тариф Кыргызской Республики более чем в два раза меньше ЕТТ Таможенного союза.
Договор 2011 года определяет, что ставка ЕТТ ТС не может превышать ставку импортного тарифа, которая зафиксирована в Протоколе о присоединении государства-участника к ВТО. Исходя из анализа положений вышеупомянутого Договора, КР необходимо будет произвести корректирование ставок таможенных пошлин в сторону их увеличения и гармонизации с ЕТТ ТС, поскольку в противном случае возникнет опасность причинения ущерба экономике ТС в целом в результате резко возросшего импорта из третьих стран по демпинговым ценам, преимущественно из КНР. При этом среднее увеличение ставки ТТ КР сверх обязательств перед ВТО составит порядка 3%.
Присоединение КР к ТС войдет в противоречие с нормами ВТО, поскольку право ВТО запрещает государствам-участникам в одностороннем порядке повышать таможенные пошлины по отношению к третьим странам.
В свою очередь, китайские товаропроизводители окажутся в крайне невыгодном дискриминационном положении и вправе потребовать от Таможенного союза компенсации в виде снижения пошлин по другим тарифным позициям, согласно Договоренности о толковании ст. XXIV ГАТТ 1994.
Решение данной проблемы представляется в установлении особых правил присоединения Кыргызстана к Таможенному союзу, которые должны быть специально оговорены в соответствующем Протоколе о присоединении к Таможенному союзу. Целесообразным представляется Кыргызской Республике уже на этапе присоединения к договорно-правовой базе ТС и ЕЭП и реализации мероприятий дорожной карты начать вторичные переговоры по пересмотру или отзыву своих тарифных уступок в отношении членов ВТО на основании ст. XVIII ГАТТ. Переговоры с ВТО могут включать условие о компенсациях или снижении ставок ввозных таможенных пошлин в отношении других товаров.
Отсутствие Договора 2011 года в «пакете» договорно-правовых актов в качестве обязательного для присоединения новых государств-членов к ТС не может служить основанием для признания факультативности его положений для третьих стран, ввиду того, что, во-первых, сам перечень был утвержден в 2007 году, т.е. за четыре года до принятия рассматриваемого Договора; а во-вторых, положения Договора 2011 года распространяются как на государств-членов ТС, уже являющихся участниками ВТО, так и на государств-членов ВТО, осуществивших присоединение к ТС.
В целях осуществления присоединения к международным договорам ТС и ЕЭП Кыргызская Республика в порядке, установленном его законодательством, может проводить предварительные переговоры с государствами-участниками: Республикой Беларусь, Республикой Казахстан и Российской Федерацией.
В процессе переговоров сторонами могут быть выработаны способы и стадии подписания протокола (протоколов) о присоединении к договорно-правовым актам ТС и ЕЭП. При этом следует иметь в виду, что согласно Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 года протоколы о присоединении к международным договорам могут содержать специальные условия и оговорки для нового государства с его согласия (ст. 19–23).
По сложившейся практике международного сотрудничества заинтересованное третье государство, желающее заключить протокол о присоединении к международному договору, также может проводить консультации с депозитарием (с Евразийской экономической комиссией) об условиях своего участия в таком международном договоре.
Вопрос о проведении с депозитарием Договора о Евразийской экономической комиссии, в лице Комиссии предварительных переговоров о возможности присоединения к Таможенному союзу третьего государства сначала должен выноситься на заседание Коллегии Комиссии. При этом следует иметь в виду, что Коллегия Комиссии обладает полномочиями по разработке проектов международных договоров и решений Комиссии, принимаемых Советом Комиссии, включая подготовку проектов протоколов о присоединении третьего государства к международным договорам (ст.18 Договора).
Коллегия Комиссии как исполнительный орган Комиссии, осуществляющий выработку предложений в сфере дальнейшей интеграции в рамках ТС и ЕЭП, может сформировать персональный состав рабочей группы и утвердить план работы по проведению переговоров о присоединении третьего государства к Таможенному союзу.
Присоединение КР потребует внесения соответствующих изменений в Договор о Комиссии от 18 ноября 2011 года, в том числе в части состава Коллегии Комиссии, квот Сторон в составе Коллегии Комиссии, а также доли сотрудников, являющихся гражданами Сторон, в департаментах Комиссии.
Кроме того, внесение изменений также потребуется и в Соглашение об установлении и применении в ТС порядка зачисления и распределения ввозных таможенных пошлин (иных пошлин, налогов и сборов, имеющих эквивалентное действие) от 20 мая 2010 года.
После вступления в силу протокола о внесении изменений в Договор о Комиссии от 18 ноября 2011 года и протокола о присоединении КР к ТС потребуется принятие решения Высшего Евразийского экономического совета на уровне глав государств о назначении от КР членов Коллегии Комиссии и утверждении распределения обязанностей между членами Коллегии Комиссии.
Завершая анализ процесса присоединения КР к ТС и ЕЭП, хотелось бы остановиться на его положительных и отрицательных последствиях, как для присоединяемого государства, так и в целом для всего Таможенного союза ЕврАзЭС.
К положительным последствиям для КР можно отнести её интеграцию в достаточно крупное региональное экономическое образование и, как следствие, расширение рынка сбыта товаров, произведенных на территории Республики, что, в принципе, должно повысить инвестиционную привлекательность кыргызской экономики для размещения соответствующих производств на её территории.
Для государств-членов ТС к положительным последствиям от присоединения КР можно отнести снижение реэкспорта товаров китайского производства через КР, при условии улучшения таможенного администрирования на китайско-киргизской границе, а также приведения пунктов пропуска через внешнюю границу КР в соответствие с требованиями ТС, что должно снизить объемы дешевого импорта, следующего из КНР на территорию ТС, и повысить его качество в связи с необходимостью надлежащего санитарного, ветеринарного, фитосанитарного и технического контроля в соответствии с нормативно-правовой базой ТС.
К отрицательным последствиям для КР можно отнести потерю привлекательности Республики как базы для реэкспорта китайских товаров на территорию ТС и соответствующее снижение товарных потоков через её территорию с высвобождением занятого в этой сфере населения, а также возможный рост цен на импортные товары в КР из-за применения к ним ЕТТ ТС.
В свою очередь, для государств-членов ТС одним из главных отрицательных моментов присоединения КР является вопрос регулирования трудовой миграции из КР в ТС, особенно в Россию, где по разным оценкам работают около полумиллиона граждан Кыргызстана, при этом в 2010 году порядка 42 тыс. граждан КР получили гражданство РФ.
Стоит отметить, что при приеме КР в ТС нерешенными могут остаться по меньшей мере два вопроса: во-первых, вопрос о нелегальной миграции, являющейся основным источником проблем, связанных с правами, условиями жизни, здоровьем, доходами мигрантов, а во-вторых – вопрос массового оттока населения Кыргызстана, что может привести не только к экономической стагнации, но и к социальному и политическому кризису в стране.
Так, по данным Национального статистического комитета КР за 2011 год, основной поток внешней миграции из Кыргызстана приходится на Россию (92%) и Казахстан (8%). При этом для Кыргызстана основным положительным социально-экономическим эффектом этих процессов является перевод в страну денежных средств трудовых мигрантов. По данным Национального банка КР, за 2011 год чистый приток денежных переводов в Кыргызстан достиг $1.7 млрд, что на 33.6% выше соответствующего показателя 2010 года.
В связи с этим возникает вопрос: предусмотрены ли в нормативно-правовой базе ТС инструменты защиты внутреннего рынка против нелегального притока трудовых мигрантов из государств-участников?
К сожалению, договорно-правая база ТС не содержит подобного рода инструментов. Единственным двусторонним договором, затрагивающим данную проблематику, является Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Кыргызской Республики о трудовой деятельности и социальной защите трудящихся-мигрантов 1996 года, в котором предусмотрен принцип квотирования трудящихся мигрантов, а также то обстоятельство, что вопросы въезда и привлечения трудящихся мигрантов регулируются законодательством принимающего государства.
Однако данное соглашение в значительной степени устарело и к тому же не входит в перечень актов, обязательных для присоединения третьих стран при их вступлении в Таможенный союз.
Напротив, в ЕЭП, сферой действия которого, как известно, является проведение не только общей таможенно-тарифной политики, но и также и скоординированной миграционной политики, существует Соглашение о правовом статусе трудящихся-мигрантов и членов их семей 2010 года. Статья 6 этого Соглашения оставляет за странами-участницами право вводить ограничения на въезд трудящихся-мигрантов из стран-участниц ТС и ЕЭП, если это необходимо для обеспечения национальной безопасности, общественного порядка, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, а также для социальной защиты от безработицы.
Таким образом, является очевидным, что ряд положительных и отрицательных последствий присоединения КР к ТС могут находиться и вовне экономической плоскости. Исходя из этого наиболее оптимальным вариантом готовности вступления КР в ТС будет являться неукоснительное выполнение соответствующих положений дорожной карты присоединения, необходимая корректировка обязательства КР в ВТО, а также глубокая гармонизация национальных и международно-правовых актов КР с договорно-правовой базой ТС и ЕЭП.
Решить поставленные задачи в достаточно сжатые сроки не представляется возможным, особенно с учётом опыта расширения других региональных интеграционных объединений. Наиболее оптимальным вариантом, по нашему мнению, является не форсирование скорейшего членства КР в ТС любой ценой, а поиск возможности присоединения уже к вновь создаваемой международной экономической организации – Евразийскому экономическому союзу.
