Интеграционные тенденции в рамках общего (не «единого» – о различиях см. далее) экономического пространства СНГ в целом не зарекомендовали себя, и государства – члены СНГ вынуждены были параллельно искать сепаратные экономические объединения друг с другом (что доктринально получило выражение в необычном термине «разновекторное сотрудничество»). Целесообразность такого сотрудничества объясняется следующим: региональная международная интеграция самостоятельных государств «должна исходить из неизбежности разных вариантов реформирования экономических и социальных структур, разных темпов экономических и социальных реформ в отдельных странах. Меры, направленные на максимальную унификацию преобразований и необоснованное ускорение объединительных процессов (как свидетельствует опыт и СНГ и Европейского союза), могут лишь затормозить развитие интеграции. Преобразования в отдельных странах и преобразования по программам интеграции, естественно, взаимозависимы. Но это не дает оснований для расширительной трактовки задач интеграционной доктрины».
Руководствуясь такими причинами, государства – участники СНГ приступили к «разновекторному сотрудничеству».2 Среди соответствующих примеров следует, прежде всего, упомянуть решение России и Беларуси о создании Союзного государства с поэтапно организуемым единым политическим, экономическим, военным, таможенным, валютным, юридическим, гуманитарным, культурным пространством. Этому предшествовало образование 6 января 1995 года Таможенного союза (ТС) между Беларусью и Россией, а также Сообщества Белоруссии и России 2 апреля 1996 года. Собственно Договор о создании Союзного государства подписан 2 апреля 1997 года. На этом фоне складывались общие предпосылки создания ЕврАзЭС. 20 января 1995 года Правительства Беларуси и России, с одной стороны, и Правительство Казахстана – с другой, заключили Соглашение «О Таможенном Союзе. Данный трехсторонний ТС просуществовал пять лет и в 2000 году был преобразован (в рамках СНГ) в Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС). Важно, что при подготовке документов по созданию ЕврАзЭС и при их обсуждении представителями Беларуси, Казахстана и России перспективной конечной целью были названы ТС и ЕЭП. Особое значение для нас имеет оценка этой ситуации Н.А.Черкасовым, главным специалистом Секретариата Межпарламентской Ассамблеи государств – членов ЕврАзЭС, доктором экономических наук.5 Выделим следующие позиции в его работе:
– доктрина «Развитие ЕврАзЭС в ХХI веке» должна содержать только главные общие задачи государств – членов ЕврАзЭС. Ее стратегическими доминантами являются, прежде всего, задачи по формированию информационно- го производства;
– технико-экономическое отставание от развитых стран обостряет противоречия между ними и развивающимися государствами, делает последних недостаточно конкурентоспособными, затрудняет развитие информационного производства в мировом хозяйстве, создает новые угрозы для национальной безопасности;
– свобода торгового обмена и даже создание общих рынков сами по себе не обеспечивают преодоления отставания в области техники и технологии, повышения конкурентоспособности экономики стран ЕврАзЭС;
– в рамках СНГ в силу того, что оно представляет собой только координирующую организацию, не был создан общий рынок продукции и услуг;
– в интеграционном процессе неизбежны две стадии:
1) становление «общего экономического пространства» и
2) формирование единых международных хозяйственных комплексов – «единого пространства» в сфере экономики (т. е., другими словами, как мы полагаем, ЕЭП – С.Я.).
Мнение Н.А.Черкасова в данном случае является важным в науке. Признаком общего экономического пространства обладают все международные территории общего пользования (открытое море, космическое пространство и др.). В то же время это не ЕЭП, поскольку субъекты международного права не создают здесь единых хозяйственных комплексов, подчиненных единым правилам хозяйствования. Поэтому на первой стадии «центральной проблемой оказывается всесторонний учет суверенных прав государств, вступающих на путь интеграции». И реальными, соответственно, «являются только решения по организации общего, а не единого, экономического пространства, предполагающие создание, прежде всего, общих рынков». Для первой стадии характерны: поэтапная либерализация операций с движением капитала в рамках Сообщества; поощрение взаимных инвестиций; создание Транспортного союза; выполнение Соглашений (о едином порядке применения стандартов, о взаимном признании сертификатов, о создании общего страхового рынка, об основных направлениях создания общей платежной системы); гармонизация национального законодательства; развитие общих рынков нефти, газа, электрической энергии и др. На второй стадии, т. е. на стадии собственно ЕЭП (при единообразном понимании его сущности), происходит по- степенное, но с согласия всех заинтересованных государств, адекватное ограничение их суверенитета и суверенных, в объеме, необходимом для формирования надгосударственных органов управления экономикой и организации международного производства, основанного, в частности, и на совместной собственности. И как точно, на наш взгляд, характеризует данную стадию Н.А.Некрасов: «Вторая стадия в развитии экономической интеграции в Сообществе – стадия организации «единого экономического пространства», органически включенного в систему глобального информационного производства, требует решений, которые учитывали бы
возможности и перспективы взаимодействия ЕврАзЭС с другими интеграционными группировками в мировом хозяйстве, в том числе и с созданными в регионе СНГ».
Международный опыт (не только в СНГ и ЕврАзЭС) показывает, что при всем этом невозможно полностью полагаться на заключенные договоры между участниками, согласованные ими «Основы законодательства» и типовые проекты законов. Они не могут быть актами прямого действия. И поэтому, в конечном счете, следует добиваться унификации экономического законодательства государств- членов, рассматривая его гармонизацию как предварительный этап. В этом плане ЕврАзЭС проходит этот предварительный этап. Это связано, по словам Н.А.Черкасова, с тем, что для эффективного разрешения противоречий между интересами объединяющихся государств необходимы «своевременные изменения в системе управления интеграцией, отражающие особенности каждой из ее стадий, исключение
поспешных решений по ограничению суверенитета при переходе от общего к единому экономическому пространству (в том числе от общего к единому рынку), от сообщества государств к их экономическому и политическому союзу».
Этому же автору принадлежит, по сути, призыв существенно усилить в стратегии развития ЕврАзЭС азиатский акцент. Мотивация: смещение центра мирового хозяйства в Азиатско-Тихоокеанский регион, прежде всего, в связи с высокими темпами развития и модернизации экономики Китая и Индии, а также в связи с проблемой подъема экономики Сибири и Дальнего Востока России – самого перспективного для увеличения потенциала и конкурентных преимуществ ЕврАзЭС российского региона. Первая стадия интеграции в Сообществе продлится предположительно до 2015 года, когда будет сформировано общее экономическое пространство ЕврАзЭС (к этому
времени должен быть создан также общий рынок ШОС и АТР). Продолжение второй стадии (формирования ЕЭП) ожидается в течение периода 2015–2030 гг. На сегодняшний день не следует рассматривать ЕврАзЭС как сложившуюся региональную структуру (такие оценки и взгляды нередко встречаются), которая уже, якобы, полноценно функционирует. Сегодня мы являемся свидетелями, по сути, начала процесса «построения» первой стадии. И Таможенный союз Беларуси, Казахстана и России (последний по времени, образца 2009 года) – не самостоятельный институт, а этап в становлении устойчивой структуры ЕврАзЭС на первой стадии его развития. Чрезвычайно насыщенными (в изложении Н.А.Черкасова) выглядят стратегические планы ЕврАзЭС по формированию трансъевразийских транспортных и
энергетических систем; по использованию возможностей АТЭС (Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества) и ШОС (Шанхайской организации сотрудничества); по созданию с участием всех стран ЕврАзЭС и третьих стран евразийских трансконтинентальных транспортных высокоскоростных магистралей (двух широтных, на базе, прежде всего, Транссиба и БАМа и одной меридиальной «Север–Юг» с выходом на Индию); по развитию перевозок по Северному морскому пути и евразийской автомагистрали; по совершенствованию трансполярных авиационных коммуникаций; по формированию логистических комплексов, объединяющих разные виды транспорта. При этом предлагается учитывать и программы развития трансъевропейских сетей (TEN), панъевропейских транспортных коридоров (PEC) и особенно технической помощи ЕС (PHARE). Стремясь охватить все реальные направления интеграционной деятельности ЕврАзЭС, Н.А.Черкасов продолжает этот перечень, который нет необходимости воспроизводить полностью. Важен окончательный вывод: «Достижение таких целей требует отказа от понимания евразийства только как идеологии «консолидации, возрождения и развития России». Евразийство – идеология и политика сотрудничества всех государств Евразии, прямо предполагающего установление партнерских отношений и между различными интеграционными формированиями, сложившимися или складывающимися в Европе, Азии и Азиатско-Тихоокеанском регионе. Евразийство вряд ли правомерно рассматривать и как некую альтернативу «атлантизму» – идеологии и политике определенного партнерства в Атлантическом регионе. Оно представляет собой альтернативу только конфронтационным тенденциям в Евразии в отношениях между ЕС, СНГ, ЕврАзЭС, между Россией, Китаем, Индией, Японией, всеми странами АТР, альтернативу национальному экстремизму, великодержавным претензиям и амбициям». Добавим, что соответствующий процесс сегодня немыслим без активной роли в нем транснациональных компаний (ТНК), что вообще является особенностью современного экономического развития.10 При этом необходимо иметь в виду, что ТНК, являясь частными предприятиями, преследуют свои цели, далеко не всегда совпадающие с интересами государств, заключая договоры с государствами – реципиентами инвестиций, друг с другом и создавая «промежуточный», автономный («третий») правопорядок. В отношении ТНК следует учесть не совсем удачный предыдущий опыт на пространстве СНГ. И главная причина здесь, на наш взгляд, – попытка перенести на неподготовленную (точнее сказать, отсталую) почву развивающихся стран европейский (западный) опыт функционирования ТНК. На этот аспект еще в 2001 году указывали аналитики. Отметим в этом плане основные позиции, которые сохраняют актуальность и сегодня:
– опыт России и других стран СНГ, как и гораздо более длительный опыт развитых государств, показал недостаточность для обеспечения этих интересов одних лишь механизмов рыночной саморегуляции и необходимость их дополнения механизмами государственного регулирования;
– все большее число российских и западных экономистов приходит к выводу, что в трансформирующихся экономиках государство должно не только формулировать общие цели социально-экономической политики и определять общие правила игры на рынке, но и непосредственно участвовать в хозяйственном процессе (бюджетные инвестиции в проекты, имеющие национальное значение, управление федеральным имуществом, государственными ценными бумагами и пакетами акций, государственным заказом на продукцию наукоемких и высокотехнологичных отраслей и т. д.);
– процесс становления рыночной экономики в странах СНГ при должном сочетании методов государственного регулирования с действием законов рынка не завершен полностью ни в одном из государств СНГ;
– центр межгосударственного взаимодействия должен смещаться в сторону выработки экономико-правовых механизмов, стимулирующих развитие прямых связей между предпринимательскими и банковскими структурами;
– в СНГ сложился целый ряд устойчивых форм транснациональных предпринимательских объединений. Наиболее перспективными из них, как предполагалось, являются корпоративные структуры финансово-промышленного типа, транснациональные финансово-промышленные
группы (ТФПГ).12 Но их развитие тормозилось ограниченностью финансовых и инвестиционных ресурсов, отсутствием унифицированных законов, регулирующих совместные интересы хозяйствующих субъектов, предприятий и государства (модельные законы, принимаемые Межпарламентской ассамблеей СНГ, носят лишь рекомендательный характер). Некоторые надежды на формирование с помощью ТНК общего (не единого) экономического пространства СНГ возродились с принятием Советом глав правительств СНГ 5 марта 1998 г. Конвенции о транснациональных корпорациях. Но ненадолго. Продекларированный в ней перечень мер государственной поддержки и стимулирования деятельности ТНК не сработал потому, что многие предприниматели в СНГ не обладали элементарной культурой работы в рамках ТНК и необходимыми финансами, предпочитая полагаться на более простые формы прямых хозяйственных связей: долгосрочные контракты, консорциумы, простые товарищества, альянсы, совместные пред приятия и др.14 Можно сказать, что форма международного консорциума привлекла наибольшее внимание в СНГ, и, возможно (учитывая, однако, критику в ее адрес), в рамках ЕврАзЭС ей следует отдать приоритет, несмотря на то, что политику в консорциуме определяют богатые зарубежные инвесторы (полезная сама по себе поддержка малого предпринимательства в рамках приграничного и регионального сотрудничества мало что дает в стратегическом плане).
В предметном же плане акцент непременно должен быть сделан на информационные технологии1и энергетический сектор. Информационный аспект освещен автором настоящей статьи в одной из публикаций. Что касается энергетической сферы, которая сегодня у всех на виду, то здесь, в русле темы настоящей статьи, необходимо отметить нижеследующее. Первоначально в СНГ была популярной концепция образования нефтяными предприятиями стран СНГ общего нефтяного рынка (в широком смысле, включая и нефте- продукты) в пределах экономического пространства СНГ. При этом, однако, предполагалось «параллельное» сотрудничество с энергетическими компаниями стран Азии, что фактически означало курс на формирование широкого евроазиатского нефтяного рынка. Но пока что в этом направлении прогресса не наблюдается. Межгоссовет ЕврАзЭС своим Решением от 28 февраля 2003 года № 103 утвердил «Основы энергетической политики государств – членов Евразийского экономического сообщества». Это именно «основы», концептуальные тезисы,
которые не сопровождаются конкретными обязательствами членов Сообщества. Созданный в 2001 году Совет по энергетической политике ЕврАзЭС при Интеграционном комитете ЕврАзЭС для формирования общего энергетического рынка тоже обсуждает в основном «идеи». Но за ними, за саммитами и за односторонними заявлениями больше конкретики:
– январь 2006 г., саммит в Петербурге. Россия предложила создать ядерно-энергетическую базу в ЕврАзЭС;
– август 2006 г., неформальный саммит. Обсуждается:
1) идея В.В.Путина создать международные центры по предоставлению услуг ядерного цикла на основе не дискриминационного доступа; 2) вопрос о водно-энергетическом регулировании в Центральной Азии и создании Евразийского водно-энергетического консорциума;
– декабрь 2006 г., заседание Совета по энергетической политике. Рассмотрены вопросы «дальнейшей интеграции» государств – членов ЕврАзЭС в области энергетики, формирования общего рынка электрической энергии, эффективного использования гидроэнергетического потенциала стран Сообщества. Насколько известно, упомянутые планы пока не реализованы. Не исключено, что такая же судьба постигнет разрабатываемый в ЕврАзЭС проект Соглашения о порядке организации, управления, функционирования и развития общего рынка нефти и газа государств – членов Сообщества. Но в любом случае акцент в таких планах сделан на не возобновляемых ресурсах (углеводородное сырье), в то время как западные страны параллельно и активно осваивают альтернативные источники энергии. Все это, безусловно, непосредственным образом влияет на процесс и саму перспективу формирования как общего, так и единого экономического пространства ЕврАзЭС. Полагаем также, что в рассматриваемом нами вопросе важное влияние должна оказать Концепция дальнейшего развития Содружества Независимых государств, которая одобрена Решением Совета глав государств СНГ 5 октября 2007 года.18 Формально это относится только к СНГ, но ЕврАзЭС и СНГ – неразделимы. Поэтому отметим те положения Концепции, которые, на наш взгляд, прямо или
косвенно связаны с темой данной статьи:
– основной целью Содружества является формирование в долгосрочной перспективе интегрированного экономического и политического объединения заинтересованных государств;
В состав Совета входят руководители органов управления энергетикой, а также крупных энергетических компаний государств – членов ЕврАзЭС.
– необходимы постепенность и поэтапность в достижении качественно нового уровня взаимодействия. На каждом этапе на СНГ будет возлагаться тот объем работы, с которым оно может справиться в интересах всех государств – участников. При этом будет сохранен многопрофильный характер СНГ, не ограниченный отдельными областями сотрудничества;
– постоянное реформирование органов СНГ должно быть заменено адаптацией их структур, форм и методов работы к новым задачам СНГ;
– экономической целью СНГ на современном этапе должно стать завершение формирования зоны свободной торговли и дальнейшее ее совершенствование согласно принципам, правилам и нормам ВТО;
– основная роль должна отводиться деятельности по следующим приоритетным направлениям: завершение введения полномасштабного режима свободной торговли; либерализация условий и дальнейшее развитие взаимной торговли, отмена действующих ограничений и изъятий из режима свободной торговли, в том числе касающихся импорта сырья и экспорта готовой продукции, в целях обеспечения свободного доступа товаров национальных производителей на рынки государств – участников СНГ; разработка согласованной линии относительно использования энергетических ресурсов и транспортных услуг; развитие общих рынков отдельных видов продукции, в первую очередь сельскохозяйственной; развитие взаимодействия в области транспорта, в том числе формирование сети международных транспортных коридоров на пространстве СНГ; повышение эффективности тарифной политики и устранение влияния на национальном уровне фискально-административных барьеров при осуществлении международных грузовых перевозок; повышение уровня взаимодействия между различными видами транспорта при транзитных перевозках; гармонизация национальных систем организации воздушного движения государств СНГ в соответствии с нормами и требованиями международных организаций гражданской авиации; углубление сотрудничества в области энергетики в целях повышения надежности энергоснабжения и оптимизации использования топливно-энергетических ресурсов; многостороннее сотрудничество в области добычи, транспортировки и транзита углеводородов; развитие производственных кооперационных связей между предприятиями и технологически взаимосвязанными производствами, разработка межгосударственных программ по техническому перевооружению, инновационным технологиям, взаимодействие на передовых направлениях научно-технического сотрудничества; развитие военно-экономического сотрудничества заинтересованных государств путем взаимодействия национальных оборонно-промышленных комплексов при разработке, производстве, модернизации, ремонте, обеспечении эксплуатации и утилизации продукции военного назначения, а также диверсификации и конверсии военного производства; разработка и реализация крупных совместных инвестиционных проектов, в первую очередь в области транспорта, энергетики и телекоммуникаций, оказывающих определяющее воздействие на развитие экономик государств Содружества; создание эффективных механизмов платежно-расчетных отношений; создание финансово-промышленных групп, транснациональных компаний, совместных предприятий и других форм экономического сотрудничества; интеграция в мировую экономику; создание сети информационно-маркетинговых центров для продвижения товаров и услуг на национальные рынки государств – участников СНГ; создание благоприятных правовых, экономических и организационных условий для расширения лизинговой деятельности в СНГ. Собственно, если на основе данной Концепции СНГ возродится и станет действовать эффективно, надобность в ЕврАзЭС отпадет. Но пока что об этом говорить рано. Новый поворот данная проблематика получает в связи с итогами президентских выборов на Украине в 2010 году. Более вероятно, что Украина «вернется» в СНГ (и в Таможенный союз совместно с Беларусью, Казахстаном и Россией), вступит в ЕврАзЭС и будет активно, вместе с другими членами ЕврАзЭС, строить ЕЭП ЕврАзЭС. Тогда оценку потенциала ЕЭП ЕврАзЭС следует основывать на таких показателях: на долю России, Украины, Казахстана и Беларуси приходится около 95 % общего экономического потенциала стран СНГ. При этом доля России составляет 82 % совокупного ВВП, 78 – промышленной продукции, 79 % инвестиций в основной капитал. Эти государства располагают наиболее развитым научно-техническим, промышленным, финансовым и кадровым потенциалом, в них проживает 215 млн. человек, они располагают огромными природными ресурсами. Полагаем, что на содержание формируемого ЕЭП ЕврАзЭС окажут заметное влияние возможные наднацио-нальные органы в рамках Таможенного союза Беларуси, Казахстана и России, созданного в конце 2009 года (поскольку это Таможенный союз ЕврАзЭС). Пока что это – планы, заявление насчет необходимости наднациональных органов Президента России Д.Медведева, сделанное им 25 декабря 2009 года на совместном заседании Госсовета и Совета безопасности Российской Федерации.
Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 2 (21) 2010
