О наказуемости приготовления к преступлениям

КРИМИНОЛОГИЯ Килимбаев Р. В. В статье рассматривается проблема наказуемости приготовления к преступлению, а также проблема отнесения приготовления к категории неоконченного преступления. Приводятся предложения о внесении изменений в нормы уголовного закона, регламентирующие положения о приготовлении к преступлению.

Проблема, связанная с уголовной ответственностью за приготовление к преступлению, представляет немалый науч­ный и практический интерес. Не найдя однозначного подхода к своему решению еще в советские времена, данная пробле­ма имеет место и в действующем уголовном законодательстве России. Так, ряд ученых полагают не предусматривать от­ветственность за приготовление вообще, другие же наоборот предлагают его полностью криминализовать.

Ученые, выступающие за декриминализацию пригото­вительной деятельности, ссылаются на ее малозначительную опасность, направленную на объект преступления. Одним из их числа является М. В. Гринь. В своих работах автор при­водит ряд доводов в обоснование декриминализации при­готовления. Так, он считает, что приготовительные действия в большинстве случаев достаточно отдалены во времени от оконченного преступления. Отдаленность во времени приво­дит к тому, что приготовительные действия обладают малой общественной опасностью. Совершение лицом приготовле­ния к совершению преступления трудно процессуально до­казуемо, так как выполнение приготовительных действий еще не свидетельствует о преступном намерении лица, а также лицо, приготавливающееся к преступлению, тщательно скры­вает планы. При приготовлении, считает автор, отсутствует непосредственное воздействие на объект замышленного пре­ступления, и к тому же само выполнение приготовительных действий может подпадать под ч. 2 ст. 14 УК РФ.

М. А. Чельцов считает, что необходимо вернуться на по­зиции Уголовного кодекса РСФСР 1922 г., то есть установить ненаказуемость приготовления. В Особенной же части кодекса предусмотреть ответственность за приготовление к наиболее опасным преступлениям путем создания «усеченных» соста­вов.

Очень похожее мнение приводил В. Ф. Караулов. Так, автор отмечал следующее: «Полагаем, что принципиальное решение этого вопроса должно заключаться прежде всего в отказе законодателя от правила общей наказуемости приготовления к совершению преступления; наряду с этим в уголов­ном законодательстве следует установить наказуемость приго­товления лишь к тем преступлениям, которые представляют повышенную общественную опасность, о чем необходимо прямо указать в законе».

Г. В. Назаренко и А. И. Ситникова придерживаются дру­гого подхода. Так, авторы указывают следующее: «Законода­тельный подход к дифференциации приготовительных дей­ствий на наказуемые и ненаказуемые противоречит принципу неотвратимости уголовной ответственности и предоставляет возможность осуществления приготовления к наиболее рас­пространенным преступлениям, которые относятся к престу­плениям небольшой или средней тяжести.. .». Авторы также отмечают: «Декриминализация приготовительных действий к преступлениям небольшой и средней тяжести вызывает впол­не заслуженную критику, так как снижает активность право­охранительных органов по предупреждению готовящихся преступлений». В обоснование своего подхода авторы также указывают следующее: «Любое преступное действие должно получить правовую оценку. Криминализация всех приготови­тельных действий исключит деление приготовления на пре­ступное и непреступное и устранит возможность формиро­вания у населения убеждения о существовании непреступных приготовительных действий».

Конечно, приготовление к преступлению сложно доказу­емо и непосредственно на объект преступления не посягает, однако это не является основанием для того, чтобы оставить приготовление без правовой оценки. Так С. П. Мокринский в этой связи отмечал: «Отказ от принятых уголовных мер про­тив предварительной преступной деятельности был бы равно­силен государственному страхованию преступности от без­успешности преступных авантюр».

Действующий Уголовный кодекс РФ в ч. 2 ст. 30 предусма­тривает уголовную ответственность только за приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлениям. Таким обра­зом, данная норма содержит важное исключение, поскольку предусматривает уголовную ответственность за деяние, не предусмотренное Особенной частью УК РФ. Это исключение, безусловно, объясняется повышенной ценностью объектов тяжких и особо тяжких преступлений, поэтому законодатель счел необходимым предусмотреть уголовную ответственность даже за подготовку к посягательству на эти объекты. Однако тяжких и особо тяжких преступлений по отношению к общей массе преступлений достаточно много, что образует излишне широкий круг предусматриваемых исключений. Это все же не характерно для исключения. К тому же нельзя забывать, что уголовная ответственность во всех этих случаях предусматри­вается за деяние, еще не являющееся преступлением. А как скоро это является исключением, то и круг охраняемых объек­тов, в отношении которых преступно и наказуемо даже приго­товление, должен быть действительно исключительным, а эти объекты прямо указаны в законе.

Как известно, жизнь человека представляет собой исклю­чительную и высшую ценность, а главное, в отличие от дру­гих охраняемых объектов она невосполнима. Именно поэтому мы полагаем, что уголовная ответственность, как исключение, должна наступать только за приготовление к преступлениям, посягающим на жизнь человека. Согласно же действующе­му законодательству круг преступлений, за приготовление к которым предусматривается уголовная ответственность, воз­можно, излишне широк, а охраняемые объекты (по сравне­нию с жизнью человека) далеко не во всех случаях исключи­тельны (преступления против собственности, преступления в сфере экономической деятельности и др.).

Таким образом, полагаем возможным предусмотреть уголовную ответственность лишь в отношении приготовлений к преступлениям, посягающим на жизнь человека, посколь­ку даже сама угроза жизни, как высшей и исключительной ценности, в указанных случаях уже обуславливает уголовную ответственность. С учетом этого предлагаем ч. 2 ст. 30 УК РФ сформулировать в следующей редакции: «Уголовная ответ­ственность наступает только за приготовление к преступлени­ям, посягающим на жизнь человека».

Отдельного внимания заслуживает отнесение приготов­ления к категории неоконченного преступления. Так, в соот­ветствии с ч. 2 ст. 29 УК РФ: «Неоконченным преступлением признаются приготовление к преступлению и покушение на преступление». В отношении покушения на преступление указанное утверждение вполне справедливо, поскольку по­кушение образует собой частичное выполнение объективной стороны состава преступления. Чего мы не можем сказать в от­ношении приготовления, поскольку при этом у нас возникает вопрос, является ли тогда начало осуществления приготовле­ния началом совершения преступления? Исходя из логики за­кона, на этот вопрос необходимо ответить положительно, по­скольку согласно ч. 2 ст. 29 УК РФ приготовление признается хотя и неоконченным, но все же преступлением. Однако нам сложно с этим согласиться. Убедительны в этой связи слова И. С. Тишкевича: «Все согласны с тем, что приготовление пред­ставляет собой неоконченное, не доведенное до конца пре­ступление. Но как это согласовать с тем, что приготовление якобы еще не является началом совершения преступного дея­ния?». Все же известно, что начало совершения преступления - это момент начала выполнения объективной стороны пре­ступления, то есть момент начала покушения. Приготовление же характеризуется отдельными деяниями (ч. 1 ст. 30 УК РФ), не относящимися к признакам объективной стороны соста­ва того или иного преступления и направленными при этом лишь на создание условий для совершения преступления впо­следствии.

Мы полагаем, что приготовление не должно рассматри­ваться в рамках категории преступления, пусть даже и неокон­ченного, поскольку оно, во-первых, в отличие от покушения на преступление, характеризуется своей субъективной и объ­ективной стороной (ч. 1 ст. 30 УК РФ), а во-вторых, оно в отли­чие от покушения еще не посягает на объект преступления и не причиняет ему вреда.

При этом мы предлагаем исключить приготовление к преступлению из главы 6 УК РФ «Неоконченное преступле­ние» и регламентировать в отдельной самостоятельной главе «Приготовление к преступлению». Название главы 6 УК РФ «Неоконченное преступление» полагаем с учетом вышеука­занных изменений изложить в следующей редакции: «По­кушение на преступление». Таким образом, это, во-первых, разделит в законе институт покушения и институт приготов­ления к преступлению, что в большей степени будет отвечать структуре Общей части Уголовного кодекса, поскольку приго­товление преступлением не является. А во-вторых, позволит отойти от неоднозначной категории «неоконченное престу­пление», которая до сих пор порождает споры в науке и не находит в законе своего определения.

Нельзя при этом оставить без внимания и институт до­бровольного отказа от преступления, который согласно дей­ствующему законодательству также рассматривается в рамках главы о неоконченном преступлении наряду с приготовлени­ем и покушением. Мы полагаем, что приготовление и поку­шение на преступление общего с добровольным отказом от преступления не имеют, а поэтому добровольный отказ от преступления мы предлагаем также рассматривать в рамках отдельной главы УК РФ, касающейся данного института. По­добное приведение институтов в Уголовном кодексе РФ в боль­шей степени отвечает правилам структуризации.

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 2 (93) 2016