К вопросу о договорных отношениях между защищаемым лицом и органом, осуществляющим меры безопасности в уголовном судопроизводстве

УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО Рябов С. А. В статье рассматриваются проблемы реализации договорных отношений в процессе применения мер защиты уголовного судопроизводства. Основное внимание автор акцентирует на критическом анализе действующего отечественного законодательства, регулирующего государственную защиту участников уголовного судопроизводства. Обосновывается необходимость внесения корректив в законодательство, регламентирующее применение мер защиты в отношении потерпевших, свидетелей, иных участников уголовного судопроизводства.

Частный детектив - лицо, которое осуществляет детективную деятельность и оказывает детективные услуги индивидуальным образом. Детективное агентство «Частный детектив Сумы» в городах Гамалиевка, Глинск, Глухов, Годуновка, Грабовское, Гришино. Private Detective Sumy вся подробная информация на сайте http://www.detective-sumy.com

Право на безопасность и защиту — одно из основных в си­стеме правомочий лиц, содействующих правосудию. Обеспе­чение безопасности лиц, которые оказывают содействие уго­ловному правосудию, является гарантией самого правосудия и одним из важнейших условий их сотрудничества с органами, осуществляющими уголовное судопроизводство. Такое сотруд­ничество зачастую оказывается совершенно необходимым для установления истины, особенно при расследовании тяжких и особо тяжких преступлений. Как показывает опыт, показа­ния потерпевших и свидетелей может составлять от 80 до 90 процентов всей доказательственной базы.

Действующее отечественное законодательство, регулирую­щее государственную защиту участников уголовного судопро­изводства, составляют Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (далее — УПК РФ), федеральные законы «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» от 20 апре­ля 1995 г. № 45-ФЗ (далее — ФЗ-45) и «О государственной за­щите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ (далее — ФЗ- 119), принятые на их основе постановление Правительства РФ от 27 октября 2006 г. № 630 «Об утверждении правил примене­ния отдельных мер безопасности в отношении потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» и приказ МВД РФ от 21 марта 2007 г. № 281 «Об утверждении Административного регламента Министерства внутренних дел Российской Федерации по исполнению государственной функции обеспечения в соответствии с законодательством Рос­сийской Федерации государственной защиты судей, должност­ных лиц правоохранительных и контролирующих органов, безопасности участников уголовного судопроизводства и их близких» (далее — Административный регламент) эту про­блему — обеспечения безопасности личности и учета ее инте­ресов — не решили. Во многом это связано с попыткой зако­нодателя решить сложную задачу достижения баланса между законными интересами, с одной стороны — государства, в лице органов обеспечивающих защиту и, с другой стороны — участ­ников уголовного процесса, нуждающихся в защите от насилия и угроз со стороны криминала, посредством договорных отно­шений между правоохранителями и защищаемыми лицами в процессе применения мер безопасности.

Следует отметить, что ФЗ-45 вообще не предусматривает заключения договора об условиях применения мер безопас­ности в отношении защищаемых лиц — судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов. В ранее действовавшей редакции ФЗ-119 говорилось о том, что только в случае необходимости орган, осуществляющий меры безопас­ности, заключает с защищаемым лицом договор в письменной форме. С января 2014 г. в ч. 6 ст. 18 ФЗ-119 законодатель уста­новил императивную норму в части, касающейся заключения договора с защищаемыми лицами: «...орган, осуществляющий меры безопасности, для избрания мер безопасности, заключает с защищаемым лицом письменный договор, в котором опреде­ляются условия применения избираемой меры безопасности, а также права и обязанности органа, осуществляющего меры безопасности, и защищаемого лица при ее применении».

Помимо этого, в договоре могут отражаться сведения о се­мейном положении защищаемого лица, находящемся у него в собственности имуществе, об имеющихся у защищаемого лица гражданско-правовых и иных юридических обязатель­ствах, о возбуждении в отношении защищаемого лица уголов­ного дела либо административного производства, о привлече­нии защищаемого лица в качестве обвиняемого, гражданского ответчика по уголовному делу либо в качестве гражданского ответчика, а также иные сведения, имеющие значение для при­менения мер безопасности, перечень и содержание которых в законе не раскрывается.

Согласно ч. 2 ст. 16 ФЗ-119 меры безопасности применяются только на основании письменного заявления защищаемого лица или с его согласия, выраженного в письменной форме. На наш взгляд, в данном случае, более правильно речь вести о поводе для применения мер безопасности, так как поводом для применения мер безопасности является письменное об­ращение участников уголовного судопроизводства либо иных лиц, способствующих предупреждению или раскрытию пре­ступления, к органу, осуществляющему меры безопасности, о необходимости их применения при наличии к тому доста­точного основания. Аналогично решается вопрос в УПК РФ (ст. 140) применительно к поводу и основаниям возбуждения уголовного дела. Уместно заметить, что наличие основания яв­ляется обязательным условием для принятия решения о при­менении мер безопасности полномочным лицом. В качестве повода для применения мер безопасности в отношении за­щищаемого лица в ФЗ-45 выступают:

1) заявление указанного лица;

2) обращение председателя суда, либо руководителя соот­ветствующего правоохранительного или контролирующего органа, либо руководителя органа государственной охраны, а также начальника учреждения или органа уголовно-испол­нительной системы;

3) получение органом, обеспечивающим безопасность, опе­ративной и иной информации о наличии угрозы безопасности указанного лица.

Законодателем в отношении защищаемого лица — потер­певшего, свидетеля и иных участников уголовного судопро­изводства принят только первый повод для применения мер безопасности — заявление указанного лица, в отличие от судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов. Тем самым ФЗ-119 никак не регламентируется случай, когда имеется оперативная и иная информация, свидетельству­ющая о наличии угрозы безопасности лица в связи с участием в уголовном судопроизводстве. В силу того, что это оператив­ная информация, лицо может о ней ничего не знать. Соответ­ственно, основания могут возникнуть, а повод для применения мер безопасности отсутствует что на наш взгляд, недопустимо и противоречит российскому законодательству, так как при решении задач оперативно-разыскной деятельности органы, уполномоченные на ее осуществление, обязаны принимать в пределах своих полномочий все необходимые меры по за­щите конституционных прав и свобод человека и гражданина, собственности.

ФЗ-119 предусмотрен исключительный перечень причин, при наступлении которых возможна отмена мер безопасности:

1) если устранены основания их применения;

2) если защищаемое лицо отказывается от заключения до­говора;

3) если дальнейшее применение мер безопасности невоз­можно вследствие нарушения защищаемым лицом условий данного договора;

4) по письменному заявлению защищаемого лица, направ­ленному в орган, принявший решение об осуществлении госу­дарственной защиты.

Фактически в трех случаях из четырех возможно прекра­щение либо отказ в применении мер безопасности даже при условии, что не устранены основания их применения. При этом в половине случаев это напрямую связано с договором об условиях применения мер безопасности в отношении за­щищаемых лиц. Тем самым отказ осуществлять меры без­опасности, безусловно, ставит под угрозу жизнь, здоровье и (или) имущество участников уголовного процесса, так как основаниями применения мер безопасности как раз и являют­ся данные о наличии реальной угрозы убийством защищаемо­го лица, насилия над ним, уничтожения или повреждения его имущества в связи с участием в уголовном судопроизводстве. Причем эти данные установлены органом, принимающим решение об осуществлении государственной защиты. Впо­следствии этот же орган при обстоятельствах, когда угроза не устранена, принимает решение об отмене мер безопасно­сти. Но если угроза не устранена, на наш взгляд, отмена мер безопасности в отношении защищаемого лица противоречит Конституции РФ, в частности, ст. 2: «Человек, его права и сво­боды являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства», ст. 45: «Государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантирует­ся» и ч. 3 ст. 56: «Не подлежат ограничению права и свободы, предусмотренные статьями 20, 21, 23 (часть 1), 24, 28, 34 (часть 1), 40 (часть 1), 46-54 Конституции Российской Федерации». Ст. 20 Конституции РФ как раз и гласит, что каждый имеет право на жизнь.

Следует отметить, что в соответствии со ст. 55 Конститу­ции РФ принимаемые меры безопасности могут значительно ограничивать некоторые конституционные права граждан, вторгаясь в сферу частной жизни, например, свободу пере­движения, выбора места пребывания и жительства и т. п., но не право на жизнь.

Следовательно, правоохранители обязаны предпринять при наличии неустраненной угрозы все необходимые меры для обеспечения безопасности защищаемого лица. В про­тивном случае почти 90% свидетелей в случае возникновения опасности их жизни или здоровью откажутся от дачи показа­ний или дадут ложные показания. Некоторые авторы в связи с этим предлагают декреминализировать ответственность за отказ от дачи свидетельских показаний при отсутствии своевременной государственной защиты свидетеля вплоть до ее надлежащего наступления. Такая поправка должна быть внесена в ст. 308 УК РФ и ст. 42 УПК РФ.

Орган, осуществляющий меры безопасности, для избрания мер безопасности заключает с защищаемым лицом письмен­ный договор в соответствии с ФЗ-119 и гражданским законода­тельством Российской Федерации. Это полностью соответству­ет требованиям ст. 422 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ), в котором условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

Мы полагаем, что одной из мер, препятствующей возник­новению обстоятельств, при наступлении которых возможна отмена мер безопасности, может являться предусмотренная изначально в договоре возможность изменения мер безопас­ности, применения другой (других) мер безопасности и т.д. Тем более что в зависимости от сложившейся по делу след­ственной или оперативной ситуации принятое по уголовному делу решение о применении мер государственной защиты и обеспечении безопасности участника процесса может быть изменено, дополнено либо ограничено. Законодатель в ФЗ-119 фактически предусмотрел такую возможность. Так, например, органы, осуществляющие меры безопасности, имеют право при необходимости изменять и дополнять применяемые меры безопасности (п. 1 ч. 2 ст. 24 ФЗ-119). В свою очередь защищае­мые лица имеют право требовать обеспечения личной и иму­щественной безопасности, обращаться с заявлением о приме­нении дополнительных мер безопасности, либо об их отмене (пп. 2, 5 ч. 1 ст. 23 ФЗ-119). Соответственно предполагается, что правоохранители обязаны реагировать на эти требования, так как государственная защита, обеспечение безопасности за­щищаемых лиц не право, а обязанность должностного лица, ведущего производство по делу.

Более того, ГК РФ предоставляет возможность изменения и расторжения договора по соглашению сторон. В случае одно­стороннего отказа от исполнения договора полностью или частично договор соответственно считается расторгнутым или измененным, когда такой отказ допускается законом или со­глашением сторон. При изменении договора обязательства сторон сохраняются в измененном виде.

Таким образом, основанием изменения или расторжения договора может послужить соглашение сторон, закрепленное в самом договоре. Если соглашение отсутствует, то согласно ГК РФ по требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда. Однако для этого требуется, чтобы имели место существенные нарушения дого­вора одной из сторон, либо это было предусмотрено в самом договоре.

Кроме того, если расторжение договора противоречит об­щественным интересам, что как раз происходит, на наш взгляд, при отмене мер защиты в отношении участников уголовного процесса в связи с существенным изменением обстоятельств, то изменение договора допускается в исключительных случаях по решению суда.

Выход из создавшейся ситуации, как нам представляется, только один — во главу угла ставить права и интересы лично­сти, что и должно найти свое отражение в договоре. Поэтому принятию решения о применении мер государственной защи­ты должно предшествовать максимально подробное собеседо­вание, целью которого является совместное обсуждение дета­лей содержания договора, ознакомление лица с особенностями и последствиями применяемых мер защиты. При этом следует учитывать, что применение мер безопасности невыполнимо в случае, когда лицо заявляет о своем несогласии с планиру­емыми или принятыми мерами защиты, так как невозможно применить в отношении защищаемого лица ни одну из пред­усмотренных законом мер безопасности вопреки его воле: из­менить место жительства, работы или внешность защищаемого лица, выдать специальные средства индивидуальной защиты, связи и оповещения об опасности; заменить документы или поместить его в безопасное место. Как исключение, возможно без согласия защищаемого лица установить внешнюю охрану его жилища.

Орган, осуществляющий меры безопасности при заклю­чении договора, должен учесть, что на практике возможно возникновение ситуации, когда защищаемое лицо не в со­стоянии выполнить условия договора по независящим от него причинам. Так, например, законодатель не указывает среди условий отмены мер безопасности нежелание родственников или проживающих совместно с защищаемым лицом продол­жения реализации мер безопасности. В то время как согласно ч. 3 ст. 16 ФЗ-119 для принятия решения об их применении согласие указанных лиц временами требуется: «В случае, если применение мер безопасности затрагивает интересы совершен­нолетних членов семьи защищаемого лица и иных проживаю­щих совместно с ним лиц, необходимо их согласие, выражен­ное в письменной форме, на применение мер безопасности».

ФЗ-119 защищаемому лицу предоставляется возможность обжалования только решений или действий должностных лиц, что, бесспорно, ограничивает его право, так как в случае бездействия полномочного должностного лица, например, непринятия мер по защите, основание для обжалования в п. 6 ст. 23 ФЗ-119 отсутствует. Это противоречит главе 16 УПК РФ, предоставляющей право обжалования не только действий и решений, но и бездействий органов и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство. В связи с этим возникает настоятельная необходимость внесения изменений в соответствующую статью ФЗ-119 и включения этого права защищаемого лица в договор.

Таким образом, обеспечение эффективной защиты всего комплекса прав защищаемых лиц — насущная задача и кон­ституционная обязанность государства. Однако проведенный анализ законодательных положений и практики позволяет утверждать, что существующий договорной механизм обе­спечения безопасности лиц, содействующих правосудию, еще далек от совершенства. Поэтому требуется комплексный под­ход к разработке мер организационно-правового плана, вклю­чающих в себя:

- совершенствование нормативно-правового регулирования в части обеспечения безопасности лиц, содействующих право­судию;

- выработку и апробацию условий договора о применении мер безопасности в первую очередь с учетом интересов защи­щаемых лиц.

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 11  (78) 2014