Наличие целевого момента в нормах международного права не подлежит никакому сомнению. И это не случайно, ибо нет и не может быть бесцельных правовых норм. Как писал Г.И.Тункин, содержание норм права складывается из правила поведения и цели, которая, естественно, всегда имеет социальный, а не технический характер. Правовая норма не является просто правилом поведения, она всегда целеустремленна. Если взять международный договор, то здесь каждая норма, в том числе и гарантийная, имеет собственную целевую нагрузку, а преамбула содержит общее и основное направление всей иерархии целей, фиксируемых договором. Дело в том, что право получает свою определенность именно через определение цели.
Цели же определяются интересами субъектов. Общая цель международного права состоит в обеспечении общих интересов человечества, а также интересов в области политики, науки, торговли, экономики и т. д. Международное право является важнейшим средством осуществления и достижения общих целей государств. Вместе с тем, цель - общая или специальная - представляет собой желаемое состояние в будущем. Например, для цели международноправовых гарантий желаемым состоянием выступает обеспечение международного договора. Этим определяется ее направляющая роль.
В контексте цели представляет интерес вопрос о происхождении международно-правовых обязательств. По мнению В.А.Василенко, международные обязательства могут вытекать непосредственно из целей, согласованных взаимодействующими сторонами. Следуя его логике, обязательства по гарантиям происходят из целей обеспечения договора, достигаемых договаривающимися государствами, что совершенно естественно. Получив жизнь в норме права, цель обеспечения договора не теряет своих творческих активных функций. Она лишь видоизменяет функции применительно к правовой сфере, обнаруживая при этом свою регулятивную роль. С вопросом о регулирующей роли целей тесно связана проблема их юридической природы. Оценка доктринальных положений показывает наличие юридической природы целей. Нам представляется очевидным, что отсутствие у целей правовой природы повлекло бы за собой непризнание юридического значения договорных норм, подчиненных этим целям. В случае с международно-правовыми гарантиями судьба реализации международного договора была бы решена в негативном исходе, если бы юридическая природа их цели была поставлена под сомнение. Цель - неотъемлемая принадлежность каждой нормы, она имеет безусловное юридическое значение.
Значение целей в механизме функционирования международного права не ограничивается выполнением лишь регулятивных функций. Следует отметить также ориентирующее, мотивирующее действие целей. Цели международного права облегчают государствам правильную оценку своих возможных действий, пересмотр прежних и постановку новых целей. Всякая цель включает в себя мотив. Субъект деятельности, побуждаемый соответствующими мотивами, свои действия направляет на достижение цели. Применительно к международным гарантиям это сводится к действиям государств, мотивированных низким уровнем договорной дисциплины, для того чтобы достичь сформулированной в международном договоре цели - добиться выполнения содержащихся в нем обязательств.
Большое значение для реализации целей международных договоров, для совершенствования их регулятивных, ориентирующих или мотивирующих функций имеет Устав ООН. В этом ключевом правовом документе сформулированы высшие цели международного сообщества: поддержание международного мира и безопасности, развитие дружественных отношений между нациями, право на участие в международном сотрудничестве и др. Основополагающий характер целей, зафиксированных в Уставе ООН, позволяет им выступать в качестве одного из существенных факторов, обеспечивающих целостность системы международного права и международной системы в целом. Указанные цели являются ведущими ориентирами как для международного нормотворчества, так и для действия международного права. В свою очередь каждая отрасль международного права имеет свою систему целей, обеспечивающих связь основных целей системы с ее структурными элементами. Цели отдельных норм способны оказывать наибольшее воздействие на отдельного субъекта. Случай международных гарантий проявляет эту черту в их большей конкретности, привязанности к довольно узким вопросам отношений между субъектами. В органической связи с целями гарантий международных договоров состоят их принципы.
Исходным началом и юридическим фундаментом для принципов международно-правовых гарантий выступают основные принципы международного права.
В современном международном праве они сложились как основополагающие нормы, которые общепризнанны как определяющий фактор для должного функционирования всей международной системы. Образуя нормативно-руководящее подразделение в системе международного права, основные принципы являются ее правовым и аксиологическим инвариантом. С этим качеством основных принципов международного права связано непосредственное раскрытие необходимых для социального прогресса потенций международно-правового регулирования. Основные принципы служат целям охраны жизненно важных интересов государств и народов. Генеральная Ассамблея ООН в своих резолюциях неоднократно подтверждала всеобщую и безусловную ценность принципов и целей Устава ООН как прочной основы отношений между государствами. Определяющее, фундаментальное значение основных принципов детерминирует их качество критерия законности или правомерности создаваемых субъектами международного права норм. Как отмечает Р.М.Валеев, из этого следует, что международная правомерность заключаемых государствами и международными организациями соглашений оценивается, прежде всего, с точки зрения их соответствия основным принципам.
Упомянутые соглашения обладают динамизмом, чуть меньше - стабильностью. Но, так или иначе, эти их характерные качества составляют основу улучшения отношений государств мирового сообщества. Образование основными принципами политической, моральной и правовой базы для системы международного права дало И.И.Лукашуку основание утверждать, что принципы служат направляющими началами в формировании и реализации норм.
Из его авторитетного мнения можно заключить, что посредством установления основных прав и обязанностей государств для целей урегулирования их взаимоотношений основные принципы непосредственно воздействуют на создание государствами правовых норм, каких бы уровней они ни касались - системы в целом или отдельных ее отраслей и институтов. Практически никем не оспаривается императивная сила основных принципов в отношении двух вещей: 1) к действиям государств и других субъектов международного права; 2) к создаваемым этими субъектами правовым нормам.
Без ущерба для полноты раскрытия сути принципов и целей международно-правовых гарантий отметим еще несколько важных аспектов. Один из них состоит в следующем. Существование основных принципов может быть поставлено под сомнение отсутствием единого кодифицирующего акта, который закрепил бы их в высоком, основополагающем статусе. Между тем принято считать, что такой кодифицирующий акт существует, вернее, наличествует два таких акта, принятых международными организациями. Это Декларация о принципах международного права 1970 г. и Заключительный акт СБСЕ 1975 г. В подтверждение корректности нашего суждения сошлемся на компетентное мнение Р.А.Тузмухамедова, согласно которому совокупность общепризнанных принципов, принципы jus cogens общего международного права кодифицированы в Декларации о принципах международного права 1970 г. и в Заключительном акте Хельсинкского совещания 1975 г. В.Я.Суворова подчеркивает, что кодификационным может быть также акт международной организации (Декларация о принципах международного права 1970 г.). Точка зрения этих авторов в науке признана верной, и, на наш взгляд, она поможет устранить возможные неудобства для правоприменителей при полновесной оценке ими значения основных принципов. Второй аспект заключается в обладании одним из этих принципов - принципом добросовестного соблюдения международных обязательств - свойства primus inter pares (первый среди равных) во всей системе принципов международного права, если так можно рассуждать применительно к предмету нашего исследования. Данное свойство подтверждается преюдицией, согласно которой все субъекты международного права, и главным образом государства, добросовестно выполняют свои обязательства, вытекающие как из императивных норм международного права, так и из Устава ООН, международных договоров, совместимых с императивными нормами. Очевидность принципа добросовестного соблюдения международных обязательств благоприятствовала государствам в разработке комплекса мер по обеспечению выполнения международных обязательств. Меры гарантий в данном комплексе занимают без преувеличения высокую ступень. Равно как и все элементы системы международного права, международные гарантии практикуются в соответствии с основными принципами международного права. Следовало бы обратиться к характерным чертам соблюдения основных принципов применительно к деятельности государств по реализации международно-правовых гарантий. Для целей освещения этих особенностей интерес могут представлять такие основополагающие величины международного права, как добросовестное соблюдение международных обязательств, неприменение силы и угрозы силой, невмешательство во внутренние дела государств, мирное урегулирование международных споров и территориальная целостность государств.
Как представляется, в приведенном списке основных принципов добросовестное соблюдение международных обязательств идентифицируется как основополагающая норма для всего международного права, ибо заключение международных договоров без намерения их честного претворения в жизнь оборачивается мертвой буквой. Ведь не случайно в этом свете известный юрист-международник А.Г.Корома называет принцип добросовестного соблюдения международных обязательств первой и основной юридической гарантией соблюдения таких обязательств. Между тем, в практике нередки случаи отхода некоторых государств от реализации своих договорных обязательств, и такого рода случаи, отягощенные отсутствием принуждающей централизованной власти над государствами, вызывают к жизни международно-правовые гарантии.
В типичных случаях гарантии опосредуют добросовестное соблюдение государствами своих обязательств. Они выступают в роли важного дополнительного, обеспечивающего право средства. Принцип же добросовестного соблюдения международных обязательств служит базой возникновения международных гарантий. Вместе с тем роль данного принципа этим не ограничивается.
Международные гарантии в соответствии с принципом добросовестного выполнения обязательств ставят перед собой задачу добиться такого положения, чтобы субъекты международного права, и главным образом государства, следовали своим обязательствам, вытекающим из договоров и других источников, в соответствии с закрепленными в них требованиями. Достижение результата в выполнении международного обязательства, считает Р.М.Валеев, может быть связано с его объектом, целями, качеством соблюдения, сроками и другими компонентами. Важное место среди них занимает добросовестность выполнения. Отмечая значение добросовестного соблюдения обязательств, мы имеем в виду честность и последовательность в подходе к соблюдению договора. Р.А.Каламкарян более подробно анализирует этот принцип. Он отмечает следующие аспекты его нормативного содержания: 1) выполнение международного обязательства не должно носить характер формального акта; оно должно соответствовать не только букве, но и духу правовых норм; 2) сущность принципа добросовестности проявляется в установлении определенных стандартов должного поведения, выступающего в качестве критерия законности поведения, в соответствии с которым государства должны оценивать свои действия и действия других (честность, разумность, приверженность принятым обязательствам); 3) установление юридических стандартов поведения государств в отношении процессов нормопроизводства и правоиспол- нения составляет основную функцию принципа добросовестности; суть этого принципа заключается в симбиозе позитивного начала права и моральных постулатов должного поведения субъектов в рамках международного права.
Рассматриваемый принцип непосредственно влияет как на деятельность самих государств, так и на функционирование создаваемых ими гарантийных механизмов, в частности органов и организаций, осуществляющих гарантии. Это касается добросовестности государств в формировании системы органов, наделенных функциями гарантий, в сборе и анализе информации для оценки уровня обеспечения этих гарантий, в осуществлении мониторинга, в создании указанным органам надлежащих условий для выполнения работы, в принятии в соответствии с международными обязательствами внутригосударственных нормативных актов, сотрудничестве с лицами, осуществляющими мониторинг, и в обеспечении им доступа ко всем объектам для целей реализации международных гарантий.
Так, в частности, в соответствии с Кейптаунской конвенцией о международных гарантиях в отношении подвижного оборудования от 16 ноября 2001 г. стороны не только формируют систему органов гарантий, определяют их полномочия и прочие важные условия для деятельности, но и сотрудничают в том, что касается возможности доступа этих контролирующих органов к службам регистрации международных гарантий, имеющимся при Международном регистре (ст. 26).
В целях реализации Договора о нераспространении ядерного оружия от 1 июля 1968 г. используется система гарантий, которая также предполагает сотрудничество государств-участников с МАГАТЭ, представление Агентству материалов и допуск его представителей на объекты и сооружения.
Согласно принципу неприменения силы и угрозы силой, зафиксированному в Уставе ООН и в других международно-правовых документах, любое государство обязано воздерживаться от применения вооруженной силы первым. Государства обязаны также воздерживаться от угрозы силой или ее применения в качестве средства разрешения международных споров.
Применительно к международно-правовым гарантиям специфика данного принципа проявляется в том, что осуществление деятельности государств, международных организаций и органов в обеспечение тех или иных договорных установлений несовместимо с угрозами применения силы. Наделение субъекта международного права гарантийными полномочиями вовсе не означает допущение произвола или же предоставление ему безграничных прав или возможностей. Права гарантов договора бывают четко регламентированы и, как правило, лишены силовой составляющей.
Практически все международные договоры, имеющие отношение к международным гарантиям, содержат формулы, исключающие применение силы. Самая распространенная из отмеченных формул содержится в крупнейшем международном договоре - Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. В ее статье 301 закреплено, что при осуществлении своих прав и выполнении своих обязанностей государства-участники воздерживаются от угрозы силой или ее применения против территориальной целостности или политической независимости любого государства или каким-либо иным образом, не совместимым с принципами международного права, воплощенными в Уставе ООН.
Следует сослаться на более конкретный пример, свидетельствующий об отсутствии у государства-гаранта права на осуществление прямой или косвенной интервенции, оккупации части территории какого-либо государства в целях «обеспечения» гарантийного обязательства. Так, Турция истолковала ст. 4 Договора 1960 г. о гарантиях независимости, территориальной целостности и безопасности Республики Кипр относительно мер по обеспечению статуса Кипра как дающую право на военную интервенцию в случае нарушения статуса Кипра. Представитель Кипра, выступая в феврале 1964 г. в Совете Безопасности ООН, расценил подобную интерпретацию Договора 1960 г. как противоречащую принципам Устава ООН Тем не менее, вопреки протесту мирового сообщества агрессия была совершена, в результате чего северная часть Кипра оказалась захваченной турецкими войсками.
Анализируя принцип невмешательства во внутренние дела государств с точки зрения его востребованности для осуществления международно-правовых гарантий, прежде всего, следует подчеркнуть немаловажное значение данного принципа. Зачастую меры по реализации гарантий могут применяться не только вне территории государств - участников международных соглашений, но и внутри территории путем делегирования представителей специальных органов или официальных лиц для изучения ситуации. Между тем, в соответствии с принципом невмешательства во внутренние дела государства осуществляют всю полноту власти на своей территории, в то время как другие государства, равно как и межгосударственные объединения, не имеют права прямо или косвенно вмешиваться в их внутренние дела. В связи с этим возникает вопрос о допустимости деятельности международных органов по обеспечению гарантий на территории государств - участников международных договоров. Ответ на этот вопрос категоричен: такая деятельность возможна, но она строго ограничивается пределами, установленными соглашениями сторон, так как только в этих пределах государства ограничивают свой суверенитет. Нарушение этих пределов, выход за их рамки в практике приведут к эрозии принципа невмешательства.
Практика международных отношений не лишена примеров попыток ряда государств использовать международные гарантии как ширму для прикрытия вмешательства в дела других государств. Так, в 80-х годах прошлого столетия Соединенные Штаты Америки стремились «гарантировать» постоянный нейтралитет Австрии с помощью размещения на ее территории новых образцов ракет с ядерными боеголовками. США активно выдвигали концепцию «гарантии безопасности Израиля» с целью ближневосточного урегулирования. На поверку выдвигаемая концепция оказалась фальшивкой, ее истинной целью было закрепление результатов израильской агрессии и сохранение оккупации арабских территорий. Нельзя обойти вниманием чудовищную резню палестинцев в лагере беженцев в Сабре и Шатиле, находившемся в «гарантированной» США зоне. Геноцид беззащитных людей стал возможен вследствие неверности Соединенных Штатов данному слову и несостоятельности их гарантий, предоставленных Ливану, о недопущении израильских войск в эту зону. Невелика оказалась цена «гарантий» американцев, данных им в разное время Афганистану, Мозамбику и другим перманентно воюющим государствам.
Другим «поставщиком» проблем с выполнением гарантий была ЮАР. Одним из самых «скандальных» эпизодов с ее участием стала нашумевшая история с договором «Нкомати», заключенным в 1984 г. между ЮАР и Мозамбиком, предусматривавшим прекращение ЮжноАфриканской Республикой всех видов помощи мозамбикскому антиправительственному сопротивлению. Положения этого договора были нарушены по вине ЮАР. К сожалению, последующая и нынешняя практика взаимодействия указанных и других государств региона в связи с гарантиями не может быть признана нормальной с точки зрения невмешательства во внутренние дела государств.
Применение принципа мирного урегулирования международных споров на практике характеризуется тем, что при заключении международных договоров государства вводят в их тексты положения, содержащие те или иные средства (способы) разрешения споров, которые могут возникнуть в практике реализации государствами своих обязательств, а также при осуществлении международных гарантий.
Средства разрешения споров, как собственно и сам принцип, отражены в Уставе ООН. Статья 33 Устава закрепила перечень данных средств, он общеизвестен. Выбор того или иного средства для разрешения спора зависит от характера, интенсивности и других особенностей последнего. Но в любом случае с высокой долей вероятности можно предполагать, что выбранное средство при уважительном к нему отношении будет гарантировать улаживание данного спора. Это средство имеет значение общей, а не специальной международной гарантии.
Вместе с тем применение международно-правовой гарантии в ее подлинном смысле всегда имеет своим результатом разрядку международной напряженности, которая «выбивает» фундамент из-под международного спора. Например, гарантия нейтралитета Республики Лаос позволила ей выйти из состояния конфликта с некоторыми другими странами Юго-Восточной Азии. Могут быть примеры и обратного порядка. Выше мы отметили деструктивную позицию ряда стран, которые использовали гарантии в ущерб интересов их адресатов. Вне всякого сомнения, такая позиция может только обострять международные споры.
Практическое применение принципа мирного урегулирования международных споров содействует реализации другого важного основного принципа международного права - территориальной целостности государств. Это характерно для ситуаций, которые создаются вследствие взрывоопасных территориальных споров. Для их урегулирования важное значение могут иметь международноправовые гарантии. Не мудрено, что в целях обеспечения целостности территории государств они использовались в практике нередко. В частности, правительство Анголы в 1984 г. выдвинуло предложения о предоставлении независимости народу Намибии и установлении прочного мира на юге Африки, связанные с применением международноправовых гарантий. Эти предложения исходили из решения вопроса о выводе южно-африканских войск с территории Намибии, восстановлении полного контроля ее вооруженных сил над государственной территорией и границей посредством переговоров.
Ряд латиноамериканских стран взяли на себя гарантии соблюдения положений Протокола о границе, заключенного между Эквадором и Перу. Принятое при посредничестве государств-гарантов соглашение о прекращении пограничного конфликта позволило отвести из районов столкновения вооруженные силы двух государств. Данный факт подтвердили государства-гаранты эквадорско- перуанского протокола, подписанного в 1942 г. Они также констатировали полное соблюдение Эквадором и Перу соглашения о прекращении огня.
В нынешний период правовые гарантии соблюдения международных договоров в целях обеспечения территориальной целостности и независимости государств вновь получают применение. Наиболее заметный случай их использования в новейшей практике связан с имевшим характер очевидной международной договоренности «планом Медведева-Саркози», текст которого опосредован международно-правовой риторикой. В соответствии с его буквой, взамен на вывод российских войск из вынужденно занятых ими грузинских территорий в связи с агрессией Грузии против дружественной России Южной Осетии Европейский Союз гарантировал неприменение впредь Грузией вооруженной силы против южноосетинского государства и его союзников в регионе. Практика показывает, заинтересованные государства привержены идее реализации плана.
Итак, мы рассмотрели действие некоторых общепризнанных принципов современного международного права при осуществлении международно-правовых гарантий. Но этим настоящий анализ не исчерпывается, поскольку основные принципы предполагают действие зависимых от них отраслевых и других принципов.
Структуру любой отрасли образуют подотрасли, или институты, которые руководствуются своими собственными принципами. Условно институт международных гарантий привязан к отрасли права международных договоров, ибо он предназначен обеспечивать осуществление субъектами международного права своих обязательств, вытекающих из международных договоров. Вместе с тем международно-правовые гарантии, будучи частью вышеупомянутой отрасли, выходят за ее рамки ввиду того, что подпадающие под их защиту обязательства возникают также из международно-правовых обычаев, решений международных судов, постановлений межправительственных организаций. Тем более что международные обычаи и решения международных органов, как и нормы международных договоров, должны соблюдаться в соответствии с принципом добросовестного выполнения международных обязательств. Это также верно, как и то, что международные гарантии функционируют во многих отраслях международного права, так как в них закрепляются обязательства государств и других субъектов международного права и потребность механизма гарантий в их осуществлении.
Исходя из этого, следует предполагать, что непосредственное отношение к международно-правовым гарантиям имеют и в роли их руководящих начал утверждаются такие принципы, как всеобщность, правомерность, добровольность, добросовестность и согласованность волеизъявления, ответственность, соразмерность, недопущение злоупотребления и дискриминации в реализации международных гарантий, гуманитарность, результативность и т. д.
Для целей применения в процессе обеспечения гарантий принцип всеобщности означает юридическую возможность любого государства, каким бы ни был его общественный и государственный строй, участвовать как в многосторонних договорах, так и совместно вырабатывать механизмы гарантий их осуществления.
Правомерность как принцип международных гарантий ставится в зависимость от их соответствия основным принципам международного права. Отсюда следует, что государство-гарант не приобретает права ни на навязывание государству, интересы которого оно обязалось защищать, определенной линии поведения в сфере внутренней и внешней политики, ни на осуществление прямой или косвенной интервенции в его дела, ни на оккупацию части территории какого-либо государства в целях «обеспечения» гарантийного обязательства. Кроме того, правомерность международных гарантий обусловливается полным соответствием положениям конкретного международного договора, на обеспечение которого они направлены.
Добровольность как принцип означает, что определенное государство принимает на себя договорные обязательства гаранта по мотивам собственного желания, основанного на его суверенной воле, и движимого добродетелью. Например, будет юридически ничтожным вступление определенного государства в права гаранта, ставшее следствием «порока» воли - шантажа, угрозы или подстрекательства со стороны другого государства.
Добросовестность и согласованность волеизъявления является факультативным по отношению к добровольности принципом. Его суть состоит в честности государства- гаранта в отношении своих обязательств с точки зрения их воплощения в жизнь, которая базируется на истинно собственном желании. Решение о вступлении в международные отношения в качестве гаранта помимо добровольности его миссии требует также согласия государства, чьи интересы являются объектом гарантий.
Принцип ответственности предполагает неотвратимость применения коллективных мер, санкций или других форм воздействия в отношении каждого субъекта, нарушающего свои договорные и все другие международные обязательства. Рассмотрим некоторые международные соглашения, гарантирующие применение таких коллективных мер и (или) санкций. Так, в частности, Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и его уничтожении от 13 января 1993 г. уполномочивает Конференцию государств-участни- ков (главный орган Организации по запрещению химического оружия) в случае невыполнения государством- участником своих обязательств по Конвенции ограничивать или приостанавливать права и привилегии данного государства до тех пор, пока оно не примет необходимых мер для выполнения своих обязательств. В случае причинения серьезного ущерба предмету и цели Конвенции в результате запрещенной деятельности Конференция вправе рекомендовать государствам-участникам принять коллективные меры в соответствии с международным правом. В особо серьезных случаях Конференция доводит данную проблему до сведения Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности ООН (ст. XII). Конвенция 1993 г. не единственный в этом отношении договор. Так, Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний от 24 сентября 1996 г. (ст. V) и другие соглашения содержат аналогичное положение.
Соразмерность как основополагающая по отношению к рассматриваемым гарантиям норма означает, что меры гарантий должны быть пропорциональны гарантируемым обязательствам и не выходить за пределы, определяемые содержанием и особенностями договора. В частности, государство-гарант не может вступить в дело без соответствующей просьбы государства - получателя гарантий (за исключением ряда случаев), прибегнуть к военным действиям для поддержания своей гарантии или осуществить действия, которые, по разумению гаранта, соразмерны установленным в договоре обязательствам и могут способствовать их выполнению.
С соразмерностью связан принцип недопущения злоупотребления и дискриминации в реализации международно-правовых гарантий. Ведь любые действия гаранта, превышающие пропорциональность, являются не чем иным, как злоупотреблением. Такие действия порождают произвол, они неоднократно имели место в деятельности гарантов. В этом отношении следует особо подчеркнуть, что деятельность международных гарантов не может быть совместима с созданием для одной страны или группы стран привилегированного положения, равно как преференциального режима, при которых гаранты могли бы навязывать свою волю другим государствам. Участвующие в урегулировании тех или иных проблем гаранты обязаны осуществлять свою деятельность таким образом, чтобы не допустить дискриминации в отношении отдельных государств - участников гарантируемых соглашений. Свидетельством отражения данного положения в международном праве служит подписанная 14 апреля 1988 г. в Женеве советско-американская Декларация о международных гарантиях по Афганистану, дух и буква которой не допускают никаких попыток дискриминации со стороны гарантов в процессе их деятельности или злоупотребления своим особым положением. Между тем, соотношение сил в международных отношениях, как это ни печально, складывалось в пользу субъектов произвола. Вопрос об их ответственности и наказании любых возможных государств - нарушителей гарантийных обязательств сохраняется как актуальная проблема повестки дня.
Не вызывает сомнений функционирование такого принципа, как гуманитарность. Этот принцип присущ, например, международно-правовым гарантиям, предоставленным государствами СНГ телерадиокомпании (МТРК) «Мир» в соответствии с Соглашением о международноправовых гарантиях беспрепятственного и независимого осуществления деятельности межгосударственной телерадиокомпании «Мир» от 24 августа 1993 г. Для обеспечения указанных гарантий подписаны протоколы о сотрудничестве между МТРК «Мир» и правительствами государств- участников, которые направлены на обеспечение и защиту полновесной гуманитарной деятельности этого важного информационного учреждения путем предоставления телерадиокомпании необходимых материальных ресурсов, а ее сотрудникам - привилегий и иммунитетов для изъятия из-под юрисдикции страны их пребывания. Характерно, что принцип гуманитарности в данном случае подкреплен началами независимости деятельности МТРК «Мир».
Эффективность применения международно-правовых гарантий является ключевой характеристикой принципа их результативности. Представляется, что на достижение результативности гарантий, прежде всего, влияет своевременность идентификации обстоятельств нарушения прав и интересов гарантируемого государства. Соответственно, такая идентификация лежит на нем. В стадии удовлетворения просьбы о вмешательстве гарант обязан проявить активность, оперативность в реагировании на поступивший «сигнал». Усилия гаранта «венчают» его решительные действия по восстановлению нарушенных прав и постановке вопроса о реальном наказании виновных.
Все изложенные выше принципы международноправовых гарантий не составляют полного, исчерпывающего перечня. В него могут войти и другие принципы (например, гласности, приоритетности гарантий в системе средств обеспечения международных обязательств и т. д.), вызванные к жизни потребностью урегулирования проблем, создаваемых в связи с практическим воплощением норм международного права.
Таким образом, реализация норм международного права носит системный характер, имея в виду тесную связь всех его элементов. Частным случаем такой связи представляется отношение целей международно-правовых гарантий к их принципам. Цели определяют правомерность принципов международных гарантий. Последние будут формироваться строго под влиянием и достижением поставленных целей. Выражаясь иначе, принципы гарантий имеют очевидную целевую нагрузку, которая выражается в определении корректных с юридической точки зрения путей развития этих гарантий.
На основании изложенного в статье материала следует сделать следующие теоретические выводы.
- Правовая норма не самоцель. Каждая норма международного договора, в том числе гарантийная, не существует сама для себя, она имеет целевую нагрузку. Цель определяется интересами субъектов договора. Если целью международного права является защита общих интересов человечества, то целью международно-правовых гарантий выступает обеспечение международных договоров, выражающих эти интересы.
- В механизме функционирования международного права цели выступают не только как регулятивные, но и мотивирующие функции. Так, движимый теми или иными мотивами субъект направляет свои действия на достижение цели. В гарантийном преломлении этот важный аспект воплощается в действиях государств, которые озабочены низкой договорной дисциплиной (мотив), во имя достижения обозначенной в международном договоре цели - добиться выполнения вытекающих из него обязательств.
- Методом установления основных прав и обязанностей государств для целей упорядочения их взаимоотношений основные принципы международного права непосредственно воздействуют на создание государствами правовых норм общего, отраслевого и иного уровня. Их воздействие затрагивает сферу международно-правовых гарантий.
- В прямой связи с основными принципами международного права, особенно с принципом добросовестного соблюдения международных обязательств, находятся принципы, на которых непосредственно строятся международно-правовые гарантии. Таковыми являются всеобщность, правомерность, добровольность, ответственность, добросовестность и согласованность волеизъявления, недопущение злоупотребления и дискриминации в реализации международно-правовых гарантий и др.
- Соотношение целей и принципов международноправовых гарантий представляется частным случаем взаимной связи всего массива нормативных элементов международного права. Цели данных гарантий первичны, а принципы вторичны, имеется в виду формирование принципов под влиянием поставленных в нормативно-правовом акте целей гарантий.
Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 3 (22) 2010
< предыдущая | следующая > |
---|