В 2006 году правозащитная организация «Междуна­родная амнистия» опубликовала доклад, озаглавленный «Российская Федерация: разгул расизма и ксенофобии в российском обществе». Данный документ констатиро­вал тот факт, что «сообщения о расистских нападениях и убийствах иностранцев и представителей этнических мень­шинств в России вызывают тревогу, и, как кажется, это про­исходит все чаще и чаще...».

Данная «проблема» действительно имеет место в со­временном российском обществе. Если ее рассматривать с юридических позиций, в доктрине уголовно-правовой науки ксенофобия наряду с преступлениями, совершен­ными по мотивам религиозной неприязни или вражды или в отношении сексуальных и иных меньшинств, являет­ся разновидностью «преступлений ненависти». При этом следует отметить, что, как правило, это насильственные преступления вплоть до самых жестоких (убийств), но со­вершенные лицом с определенным мотивом - националь­ной, расовой, этнической ненависти или вражды. Соот­ветственно, рассматривая данное явление через призму уголовно-правового законодательства, следует отметить, что данная «разновидность» «преступлений ненависти» указана в следующих составах преступлений, предусмо­тренных УК РФ:

-     убийство, совершенное «по мотиву. расовой, на­циональной, религиозной ненависти или вражды.» (ст. 105 ч. 2 п. «л»);

-     причинение умышленно легкого, тяжкого или сред­ней тяжести вреда здоровью, совершенное «по мотивам. расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды.» (ст. 111 ч. 2 п. «е», ст. 112 ч. 2 п. «е», ст. 115 ч. 2 п. «б», ст. 116 ч. 2. п. «б», ст. 117 ч. 2 п. «з» УК РФ);

-                 угроза убийством или причинением тяж­кого вреда здоровью, если имелись основа­ния опасаться осущест­вления этой угрозы, со­вершенная по мотивам расовой, национальной ненависти или вражды (ст. 119 ч. 2);

-                 вовлечение не­совершеннолетнего в совершение преступле­ния по мотивам расовой, национальной ненависти или вражды (ст. 150 ч. 4);

-     хулиганство, вандализм, совершенные по мотивам расовой, национальной ненависти или вражды (ст. 213 ч. 1 п. «б», ст. 214 ч. 2);

-     действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, националь­ности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации (ст. 282 УК РФ). Отягчающими об­стоятельством этого преступления признается совершение его с применением насилия или с угрозой его применения лицом с использованием служебного положения, а также совершение организованной группой (ч. 2 ст. 282 УК);

-     организация экстремистского сообщества, как «по мотивам расовой, национальной ненависти или вражды», так и по иным основаниям (ст. 2821);

-     «нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина в зависимости от... расы, национальности,. отношения к религии» (ст. 136 УК);

-    «надругательство над телами умерших и местами их захоронения», рассматриваемое в качестве квалифицирую­щего признака действия по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды (ч. 2 п. «б» ст. 244).

Кроме того, ст. 63 п. «е» УК РФ относит к отягчающим наказание обстоятельствам совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, нацио­нальной или религиозной ненависти или вражды.

Несмотря на существующие уголовные запреты, по свидетельству специалистов, с каждым годом количество преступных проявлений на почве ксенофобии увеличи­вается в геометрической прогрессии. Если, по данным ре­гионального мониторинга Московского бюро по правам человека (МБПЧ), всего за январь-декабрь 2006 г. было зафиксировано 170 нападений на почве этнической нена­висти, в результате 51 человек погиб, 310 пострадало,^[3] то в 2007 году, по свидетельству директора МБПЧ Александра Брода, только за январь-ноябрь 2007 г. было 216 случаев на­падений и конфликтов на почве ксенофобии, в результате погибли 65 человек и не менее 300 пострадало. В 2008 году с начала года погибло не менее 80 и было ранено не менее 312 человек в 39 регионах России.

Следует также отметить, что ксенофобские проявле­ния преступного характера (разновидность «преступлений ненависти») с каждым годом кроме постоянной динамики к росту приобретают и новые криминологические харак­теристики. Так, «преступления ненависти» категории «на­циональная ненависть» приобретают все более жестокий характер, становясь при этом все чаще не просто противо­правным действием одного лица, а, как правило, группы лиц определенной этнической идентичности по отноше­нию к иноэтничным лицам. По свидетельству директора МБПЧ А.Брода, чаще всего объектами ксенофобских напа­дений становятся русские (12 погибших, свыше 50 постра­давших в 2007 г.), узбеки (10 погибших, 8 пострадавших), таджики (6 погибших, 10 пострадавших), азербайджанцы (5 погибших, 43 пострадавших), армяне (5 погибших, 3 по­страдавших) и киргизы (3 погибших, 4 пострадавших). По словам А.Брода, «лидерами» среди российских регионов по числу нападений на почве ксенофобии остаются Москва и Московская область (40 погибших и 102 пострадавших в 2007 г.), Санкт-Петербург (5 погибших и порядка 40 постра­давших), а также Нижегородская область (253 пострадав­ших) и Ростов-на-Дону (4 погибших, 13 пострадавших).

В свою очередь выявление и анализ первопричин, способствующих росту ксенофобии в нашей стране, мо­жет стать действенным механизмом в выработке системы мер противодействия данному негативному явлению. При этом, поскольку ксенофобия - сложное социальное не­гативное явление, существующее в обществе, на ее появ­ление, особенности современных проявлений, динамику роста не могла оказать влияние лишь одна какая-либо при­чина. Причинный комплекс в данном случае многогранен. В самом общем виде причины ксенофобии кроются во всех сферах нашего общества, имея при этом экономическую, политическую, социальную (применительно к данному ис­следованию, прежде всего, социально-правовую) природу. В данном случае нами будут обозначены лишь основные причины роста данного негативного явления, в том или ином блоке (причинном комплексе) отдельно взятой сфе­ры современного общества. К политическим причинам в данном случае следует, прежде всего, отнести отсутствие четкой и последовательной национальной политики и программы развития государства в конце 90-х годов ХХ ве­ка, умелую спекуляцию на данном обстоятельстве недо­бросовестных политиков, зарождение ее лишь в период правления В.В.Путина под идеей «Мы россияне». При этом развитие национальной политики под данным ло­зунгом проходит поэтапно, в некоторой мере данная идея не находит достаточно активной поддержки институтами современного общества. Это, в свою очередь, позволяет различным маргинальным элементам использовать наци­ональные чувства народа в своих интересах, идеологически воздействуя прежде всего на молодежь, которая, являясь наиболее сенситивной частью общества, впитывает различ­ные «теории», поддерживающие ксенофобские воззрения.

Что касается социальных причин данного негативного явления, то из множества хотелось бы выделить «обыден­ность» ксенофобии. Ксенофобские проявления различно­го рода в современной нашей жизни, в отличие от времен СССР, даже перестроечных времен до его развала, это не единичные случаи, а по сути реалии сегодняшнего дня. Особенно настораживает то, что ксенофобия распространя­ется среди молодежи, и сегодня это та молодежь, которая социализирована в иных социокультурах. Новое поколение привыкает к тому, что это нормально. Кроме того, в дан­ном случае наиболее отчетливо проявляется взаимосвязь социальных и экономических причин, влияющих на ксе­нофобские настроения граждан, прежде всего молодежи. Большинство «исключенных», подростки и молодежь - без образования, без профессии, без работы, без легальных до­ходов, но окруженные «гламуром», иномарками, рестора­нами, бутиками... Совершенно очевидно, что безнадежность существования большинства россиян не может не вызывать соответствующую реакцию. Остается только найти «козлов отпущения». На личностно-бытовом уровне предпосыл­ками такого поиска являются тенденции социального раз­межевания и антагонизма, проявляющиеся, в частности, в форме ксенофобии: межэтнической агрессии, неприязни и страха перед «чужими» - отдельными индивидами и группами. Отсутствие доверия к представителям власти и эффективности действия государственных механизмов и правовых норм со стороны общества порождает ситуацию, когда сами граждане решают возникшие проблемы и кон­фликтные ситуации, в том числе и противозаконными ме­тодами и способами. В данном случае также проявляется взаимосвязь политических, экономических и социальных причин, влияющих на рост ксенофобских проявлений.

Современными социологическими исследованиями фиксировалось нарастание ксенофобии и агрессивности в сознании людей, понизивших свое социальное поло­жение, потерявших работу, т. е. в иммобильных группах населения. Нередко это обусловлено еще и тем, что пред­ставители национальных меньшинств изначально сосредо­точиваются, в значительной мере вынужденно, в отраслях занятости, обеспечивающих быстрые, а зачастую и круп­ные доходы, прежде всего в торговле. Вызвано это тем, что им нужно зарабатывать не только для собственного выжи­вания и обустройства, но и для поддержания оставшихся за рубежом родственников.

Все эти факты не могут не вызывать недовольство ти­тульного этноса, коренного населения. В особенности это имеет место тогда, когда малые социальные иммобильные группы полиэтнического государства хорошо сплочены, демонстрируют чувство превосходства по отношению к «местным» и не обнаруживают заметного стремления к тому, чтобы интегрироваться в принимающую среду. Как следствие описанных выше процессов, с каждым годом со­циологи отмечают постоянную тенденцию роста различ­ных ксенофобских проявлений. По данным соцопросов, свыше 40 % населения России заражены ксенофобией, 5 % готовы участвовать в погромах и выселении иностранцев.⁹ Итак, не просто бедность или низкий уровень социально­экономического положения провоцируют агрессию, созда­ют почву для крайних националистических взглядов и про­явлений, а именно социальные контрасты. В свою очередь механизмы противодействия данному негативному явле­нию, на наш взгляд, должны иметь двойственную природу.

Первое направление должно предполагать оптими­зацию социально-экономических условий существования большинства населения. Не случайно в развитых странах стремятся увеличить «средний класс» для стабилизации общества и задумывают специальные программы, сни­жающие неравенство, хотя это не всегда удается. Также, на наш взгляд, следует сделать «доступным» высшее об­разование и осуществлять политику по популяризации так называемых «рабочих» профессий среди социально незащищенной молодежи. В 2006 году принят Указ Пре­зидента В.В.Путина, утверждающий государственную про­грамму по оказанию содействия добровольному переселе­нию в РФ соотечественников, проживающих за рубежом, которая своей целью преследовала перенаправку трудовых мигрантов в регионы, нуждающиеся в трудовых ресурсах. На практике ситуация выглядит иначе, поэтому, на наш взгляд, следовало бы разработать и внедрить в данной сфе­ре национальный проект в качестве дополнения или логи­ческого продолжения проекта репатриации соотечествен­ников. Данный проект может предусмотреть возможность пребывания в России не только бывших соотечественников (на наш взгляд, категорию соотечественников достаточно сложно определить, имея почти вековую общую историю, межэтнические, межрелигиозные и межконфессиональ- ные браки), но и граждан стран СНГ и дальнего зарубежья. Первоочередная возможность иммигрировать в Россию должна предоставляется специалистам, имеющим высшее образование, либо высококвалифицированным рабочим, в которых в настоящее время РФ остро нуждается. При этом их пребывание в нашей стране должно происходить без лишних административных барьеров с возможностью по истечению определенного срока предоставления граж­данства РФ. Второе направление - постоянное воспитание толерантности и не просто терпимого отношения ко всем «иным», «другим» - по культуре, расе, языку, религии, об­разу жизни, а дружеского отношения, с постоянной про­пагандой идеи «Мы - россияне, граждане одного госу­дарства».

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 2 (21) 2010