К числу существенных условий договора ренты отно­сится прежде всего предмет договора. Законодателем он определен весьма обобщенно: в п. 1 ст. 583 ГК РФ указано, что получатель ренты передает в собственность платель­щику ренты имущество. Точно назван лишь предмет дого­вора ренты с условием пожизненного содержания с ижди­вением - предметом такого договора является недвижимое имущество (п. 1 ст. 601 ГК РФ).

Сложность предмета договора, который включает в себя как действия обязанных сторон, в том числе по пере­даче и принятию имущества, так и само имущество, объе­диняет договор ренты с договором аренды. Однако это со­вершенно разные договорные институты, и не следует их объединять.

К предмету договора относят также и саму ренту - в денежной и натуральной форме, что касается денежной ренты, то в соответствии с п. 1 ст. 583 ГК РФ необходима ее «определенность». В то же время ст. 590 ГК РФ, имея в виду постоянную ренту, устанавливает, что рента выплачивается в размере, определенном договором. Следовательно, цена или соответствующие действия в виде выплаты денежной ренты являются существенными условиями для такого до­говора. Что же касается ренты натуральной и имущества, передаваемого под выплату ренты, то их цена к числу су­щественных условий не относится. При отсутствии цены в возмездном договоре (в том и другом случае) она исчисля­ется в порядке, установленном п. 3 ст. 424 ГК РФ.

В связи с тем, что понятие «имущество» является со­бирательным, необходимо правильно определять его со­держание применительно к конкретным правоотношени­ям. Часто под имуществом подразумевают лишь вещь или определенную совокупность вещей. Например, согласно ст. 301 ГК РФ собственник вправе истребовать свое иму­щество из чужого незаконного владения. В данном случае имеется в виду конкретная вещь или вещи, владение ко­торыми утрачено собственником и которое он вправе ис­требовать от лица, незаконно удерживающего их. В ином значении употребляется термин «имущество», когда под ним понимается объединение, имеющее денежную оценку как вещей, так и имущественных прав. Так, в ст. 213 ГК РФ указано, что в собственности граждан и юридических лиц может находиться любое имущество.

В этих и других случаях право на имущество распро­страняется не только на вещи, но и на причитающиеся до­ходы и иные права.

Известно и третье значение термина «имущество». Под наследственным имуществом понимаются все имуще­ственные права (активы) и обязательства (пассивы) насле­додателя, которые переходят к наследникам.

Несколько иначе рассматривает имущество Г.Ф.Шершеневич. Под имуществом он понимает сово­купность имущественных, то есть подлежащих денежной оценке, юридических отношений, в которых находится из­вестное лицо, - чисто личные отношения сюда не входят. Следовательно, содержание имущества с юридической точки зрения выражается, с одной стороны: а) в совокупно­сти вещей, принадлежащих лицу на праве собственности и в силу иных вещественных прав; б) в совокупности прав на чужие действия; а с другой стороны: а) в совокупности ве­щей, принадлежащих другим лицам, но временно находя­щихся в его обладании; б) в совокупности обязательств, ле­жащих на нем. Сумма отношений первого рода составляет актив имущества, сумма отношений второго рода - пассив имущества.

По точному смыслу п. 1 ст. 583 ГК РФ получатель рен­ты передает плательщику ренты имущество в собствен­ность. Поскольку объектом права собственности может быть только индивидуально-определенная вещь, предме­том договора ренты могут быть вещи (как движимые, так и недвижимые), наличные деньги и документарные ценные бумаги. Безналичные деньги, являющиеся по своей приро­де не вещами, а правами требования, «бездокументарные ценные бумаги», являющиеся особым способом фиксации прав, равно как и иные имущественные права, не могут быть объектами права собственности, а соответственно - пред­метом договора ренты. По этой же причине не могут быть предметом договора ренты работы, услуги, информация, результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них, нематериальные блага.

Вместе с тем следует иметь в виду, что при условии от­сутствия в законодательстве императивных предписаний о том, что получатель ренты отчуждает плательщику ренты имущество в собственность, нет теоретических препятствий для закрепления в законодательстве возможности переда­чи под выплату ренты имущественных прав, информации, результатов интеллектуальной деятельности, в том числе исключительных прав на них, выполнения работ и оказа­ния услуг с этой же целью. В качестве примера можно при­вести норму из гражданского законодательства Японии, которое предусматривает возможность выплаты ренты в форме пожизненного содержания гражданину, прорабо­тавшему длительное время в пользу плательщика.

Законодательством Венгрии предусмотрен вид дого­вора наследования, по которому наследодатель обязуется назначить договаривающуюся с ним сторону своим на­следником за предоставление содержания или внесение пожизненных периодических платежей. Использование такой схемы договора в России проблематично, поскольку ст. 583 ГК РФ, определяющая понятие ренты, говорит о пе­реходе имущества в собственность плательщика ренты. По упомянутому же договору предметом, как видно, является право наследования, которое, независимо от оснований на­следования, связано с условием, относящимся к личности наследника, и по этой причине не должно быть предметом договорных отношений. При этом не имеет значения, ожи­даемое ли это наследство, то есть наследодатель еще жив, или это уже реальное право наследовать после открытия наследства.

Различия правового режима имущества, которое мо­жет быть предметом договора ренты, предопределяют осо­бенности порядка передачи (отчуждения) того или иного имущества под выплату ренты. Так, при возмездной пере­даче имущества в соответствии со ст. 556 ГК РФ передача недвижимости продавцом и принятие ее покупателем осуществляются по подписываемому сторонами акту или иному документу о передаче, согласованному сторонами. Представляется, что для наиболее четкого урегулирования взаимоотношений между сторонами и во избежание труд­норазрешимых ситуаций данное правило должно приме­няться и к безвозмездной передаче имущества, поскольку указанный документ подтверждает качество передаваемой недвижимости. Кроме того, значение этого документа со­стоит также и в том, что с момента его подписания про­давец (получатель ренты) считается исполнившим свое обязательство по передаче имущества; момент подписания передаточного акта - момент перехода рисков случайной гибели или случайного повреждения имущества на поку­пателя (плательщика ренты).

Кроме того, при отчуждении по договору ренты зда­ния, сооружения или другой недвижимости следует ру­ководствоваться принципом единства судьбы земельного участка и расположенной на нем недвижимости. Согласно ст. 273, 552 ГК РФ при отчуждении здания, сооружения или другой недвижимости одновременно с передачей права собственности на недвижимость передаются права на часть земельного участка, занятую недвижимостью и необходи­мую для ее использования. Эти нормы носят диспозитив­ный характер: договором ренты можно определить право на занимаемый ею земельный участок. Если это право не было определено, к приобретателю должно переходить право собственности.

Земельный кодекс РФ (п. 3 ст. 3) установил, что имуще­ственные отношения по владению, пользованию и распо­ряжению земельными участками, а также по совершению сделок с ними регулируются гражданским законодатель­ством, если иное не предусмотрено земельным, лесным, во­дным законодательством, законодательством о недрах, об охране окружающей среды, специальными федеральными законами. Передача права собственности на земельный участок при любом отчуждении недвижимости является императивной нормой за исключением следующих слу­чаев: 1) отчуждение части здания, строения, сооружения, которая не может быть выделена в натуре вместе с частью земельного участка; 2) отчуждение здания, строения, соо­ружения, находящихся на земельном участке, изъятом из оборота; 3) правило обязательного отчуждения земельного участка не распространяется на продавцов жилых и нежи­лых помещений в многоквартирных домах и администра­тивных зданиях, не являющихся индивидуальными земле­пользователями и собственниками участков.

Отчуждение под выплату ренты ценных бумаг по­требует соблюдения предписаний ст. 146 ГК РФ о порядке передачи прав по ценной бумаге и т. д.

При передаче получателем ренты плательщику ренты денежных средств под выплату ренты заключается договор, сходный с договором займа. Но он имеет существенное от­личие от последнего: на плательщика ренты не может быть возложена обязанность по возврату получателю ренты по­лученных от него в собственность денежных средств.

Денежные средства могут быть переданы под выплату ренты в различных формах. Интересный пример приводит К.Победоносцев. Описывая доходные государственные четырехпроцентные билеты, он показывает, что «частное лицо отдает правительству свой капитал на бессрочное время, так что правительство предоставляет себе платить или не платить капитал, а производить только ежегодный непрерывный доход в виде процентов. Эти капиталы вно­сятся в государственную долговую книгу и не подлежат секвестру за долги владельца билета. И кредитор-вкладчик в общем порядке не может быть принужден к обратному получению капитала».

Определенные трудности на практике вызывают слу­чаи заключения договоров ренты относительно ранее за­вещанного имущества. Гражданским кодексом РФ уста­новлено право завещать любое имущество, так завещатель вправе совершить завещание, содержащее распоряжение о любом имуществе, в том числе о том, которое он может приобрести в будущем (п. 1 ст. 1120).¹¹ Поэтому передача лицом в собственность рентоплательщика имущества, от­носительно которого ранее было составлено завещание, является вполне законной. Поскольку в этой ситуации по­лучатель ренты теряет право собственности на упомянутое имущество, оно не включается в наследственную массу по­сле его смерти, что подтверждает ст. 1112 ГК РФ: «В состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности».

Доказательством сказанного может служить при­мер из судебной практики. Преподаватель Кубанского государственного технического университета Татьяна К. заключила со своей соседкой Еленой Джимилюк договор купли-продажи квартиры. За это К. обязалась ухаживать за старушкой и за свой счет похоронить ее. Однако после смерти хозяйки квартиры ситуация осложнилась. Оказа­лось, что покойная Джимилюк ранее - до заключения до­говора купли-продажи с соседкой - составила завещание на ту же квартиру в пользу племянницы, проживавшей в г. Новороссийске.

Вникнув в детали сложившегося положения, наслед­ница подала в районный суд иск о признании недействи­тельным договора купли-продажи квартиры с условием пожизненного содержания в пользу К.

Трижды суд г. Краснодара при последующей под­держке краевого суда становился на сторону родственницы- наследницы. Племянница доказывала, что тетя при имеющемся завещании заключила новый договор купли- продажи с соседкой только по причине своего преклонно­го возраста и под воздействием К., которая ввела ее в за­блуждение, воспользовавшись беспомощным состоянием. Не соглашаясь с такими выводами, К. несколько раз обра­щалась с жалобой в Краснодарскую краевую прокурату­ру на неправомерные решения суда. Все соседи подтвер­дили, что Татьяна до последнего момента добросовестно ухаживала за старушкой. Прокуратура края потребовала приостановить прежние решения суда, признать их не­действительными, а гражданское дело направить на новое рассмотрение. Наконец, по второму протесту краевой про­куратуры состоялось заседание Президиума краевого суда, который и вынес решение в пользу К.

Тогда племянница заявила о невменяемости умершей родственницы. Дать посмертное заключение о психиче­ском состоянии умершей хозяйки квартиры было чрез­вычайно сложно, однако суд заслушал мнения свидете­лей - все соседи, лечащий врач, медсестра покойной ут­верждали, что та при жизни до последнего дня, следова­тельно, и в момент заключения договора, находилась в нор­мальном психическом состоянии. Это мнение поддержал и нотариус, заявив, что при наличии малейших сомнений в дееспособности Джимилюк договор не был бы удостове­рен. Таким образом, Джимилюк была признана вменяе­мой, а договор, составленный уже после завещания, имею­щим юридическую силу.

Судебная коллегия по гражданским делам Краснодар­ского краевого суда удовлетворила кассационную жалобу К., признав оспариваемый договор купли-продажи жилья законным. Окончательно точка в затянувшемся деле была поставлена, когда в БТИ г. Краснодара поступило письмо из краевой прокуратуры, в котором предписывалось офор­мить жилье покойной на К.

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 1 (20) 2010