Положительное решение вопроса о возможности удовлетворения соответствующего ходатайства подозреваемого (обвиняемого) находится в зависимости от нескольких взаимосвязанных обстоятельств процессуального характера, которые посредством системного анализа положений гл. 40.1 УПК РФ могут быть обобщены в виде двух групп условий: 1) условия, наличие которых является гарантией обеспечения прав и законных интересов обвиняемого (подозреваемого); 2) условия, наличие которых является гарантией обеспечения интересов государства по расследованию и раскрытию преступления.
Первую группу формируют следующие условия: добровольность заявления ходатайства лицом, имеющим процессуальный статус обвиняемого или подозреваемого; обязательное участие защитника в процедуре заключения соглашения о сотрудничестве. Ко второй группе мы предлагаем относить: соблюдение сроков подачи и рассмотрения соответствующего ходатайства стороны защиты; реальность и достоверность взятых на себя обвиняемым (подозреваемым) обязательств; содействие подозреваемого или обвиняемого следствию должно заключаться в сообщении сведений не только о его собственном участии в преступной деятельности.
В рамках настоящей статьи рассмотрим условия, формирующие первую группу более подробно c учетом практики рассмотрения уголовных дел в порядке, предусмотренном гл. 40.1 УПК РФ, складывающейся в судах Московской области.
Ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве подается обвиняемым (подозреваемым) в письменном виде на имя прокурора (ч. 1 ст. 317.1 УПК РФ). Приведенное положение уголовно-процессуального закона, на наш взгляд, акцентирует внимание на двух принципиально важных вопросах. Во-первых, на момент заявления ходатайства лицо должно обладать соответствующим процессуальным статусом. Следовательно, учитывая положения ст. 46, 47 УПК РФ, логично предположить, что оно может быть заявлено после возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, а также, если лицо задержано по подозрению в совершении преступления в порядке, предусмотренном ст. 91 УПК РФ, либо к нему применена мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со ст. 100 УПК РФ, или вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого. Во- вторых, личное заявление ходатайства должно гарантировать его добровольность. Исходя из общего смысла приведенных законодательных установлений подозреваемый (обвиняемый) являются единственными субъектами, от волеизъявления которых зависит инициирование согласительной процедуры, влекущей за собой упрощение уголовно-процессуальной формы судебного разбирательства. В этой связи, мы полагаем, что уже на этапе заявления ходатайства лицо должно четко осознавать его материальные и процессуальные последствия, объем и значение принимаемых на себя обязательств, последствия их неисполнения. В этой связи вызывает удивление отсутствие в ч. 1 ст. 317.1 УПК РФ указания на необходимость разъяснения следователем принципиально важных с точки зрения гарантированности прав и законных интересов подозреваемого (обвиняемого) вопросов. В специальной литературе на этот законодательный пробел неоднократно обращалось внимание, и проводились аналогии с соответствующей процедурой заявления ходатайства об особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением. Так, в частности Р.Р. Саркисянц предлагает прямо закрепить соответствующее право обвиняемого (подозреваемого) в числе общих их прав, т.е. в ст. 46, 47 УПК РФ, а соответствующая обязанность следователя, по мнению автора, вытекает из положений ч. 1 ст. 11 УПК РФ. Мы солидаризируемся с мнением тех ученых-процессуалистов, которые, полагая, что указанное право имеет специфический характер, а добровольность его реализации является необходимым условием заключения соглашения о сотрудничестве со всеми вытекающими из этого факта последствиями, настаивают на дополнении положений ч. 1 ст. 317.1 соответствующей обязанностью следователя.
Вторым условием заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, гарантирующим права обвиняемого (подозреваемого), является участие защитника при подаче соответствующего ходатайства. Защитник является стороной заключенного соглашения, что прямо следует из предписаний ч. 3 ст. 317.3, в соответствии с которыми, он подписывает текст соответствующего документа. Вместе с тем, при инициировании согласительной процедуры законодатель не предписывает обязательности предварительной консультации подозреваемого (обвиняемого) с защитником, хотя совершение впоследствии действий по содействию расследованию преступления является, несомненно, общей стратегией защиты.
По замечанию А.П. Рыжкова, формулировка законодателя об участии защитника в согласительной процедуре является несколько двусмысленной, поскольку c одной стороны - без подписи защитника соглашение не является заключенным, a c другой - защитником обеспечивается лишь тот, кто уже заявил соответствующее ходатайство. Некоторые ученые-процессуалисты осуществляют толкование положений ч. 1 ст. 317.1 УПК РФ через призму возможности подачи ходатайства подозреваемым (обвиняемым) при отсутствии защитника, обеспечения последующего его обязательного участия, c включением в уже инициированную согласительную процедуру посредством подписания заявленного ходатайства. Думается, что неясность момента появления защитника на первом этапе согласительной процедуры может быть снята путем закрепления в ч. 1 ст. 317.1 УПК РФ обязательной консультации c защитником, предшествующей фактической подаче обвиняемым (подозреваемым) ходатайства. При этом полагаем, что в
случае несогласия защитника c решением обвиняемого (подозреваемого) сотрудничать со следствием, он не имеет права дезавуировать волеизъявление подзащитного. Обязанностью защитника является оказание профессиональной юридической помощи независимо от собственной процессуальной позиции. Более того, анализ особенностей процессуальной формы рассмотрения уголовного дела в порядке, предусмотренном гл. 40.1 УПК РФ позволяет утверждать, что роль защитника является достаточно существенной, поскольку он: 1) подписывает заявленное ходатайство; 2) присутствует при составлении и подписывает текст досудебного соглашения о сотрудничестве (ч. 3 ст. 317.3 УПК РФ); 3) получает копию представления прокурора об особом порядке судебного разбирательства, на которое может подать свои замечания (ч. 3 ст. 317.5 УПК РФ); 4) является обязательным участником судебного разбирательства (ст.317.7 УПК РФ). В связи c изложенным, полагаем, что нормы уголовно-процессуального закона, регламентирующие участие защитника в согласительной процедуре нуждаются в уточнении посредством:
- дополнения ч. 1 ст. 51 УПК РФ пунктом 9 следующего содержания: «подозреваемый, обвиняемый заявил ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве в порядке, предусмотренной гл. 40.1 настоящего Кодекса»;
- дополнения ч. 1 ст. 317.1 УПК РФ положениями об обязательной консультации c защитником до подачи ходатайства
0 заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, изложив их в следующем виде: «Ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве подается подозреваемым или обвиняемым добровольно после консультации с защитником в письменном виде на имя прокурора. Следователь в присутствии защитника должен разъяснить подозреваемому или обвиняемому порядок заключения соглашения и его последствия, о чем составляется протокол, который подписывается подозреваемым или обвиняемым, его защитником».
C точки зрения содержания рассматриваемого этапа согласительной процедуры особое значение имеют временные пределы реализации обвиняемым (подозреваемым) своего права на подачу ходатайства в порядке, предусмотренном ч.1 ст. 317.1 УПК РФ. В соответствии c ч. 2 ст. 317.1 УПК РФ таковое может быть заявлено в любой момент c начала уголовного преследования и до момента объявления об окончании предварительного расследования. Анализ судебной практики показывает, что в целом стороны в подавляющем большинстве случаев соблюдают нормативно установленные пределы. Вместе с тем, изучение уголовных дел, рассмотренных судами Московской области, выявило и наличие случаев, когда ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве заявлялось в процессе ознакомления стороны защиты с материалами уголовного дела. В удовлетворении ходатайства следователями было отказано. Например, обвиняемый в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ Н., которому было объявлено об окончании производства следственных действий и предложено ознакомиться с материалами уголовного дела, после консультации с защитником заявил о желании заключить досудебное соглашение о сотрудничестве, подав письменное ходатайство на имя прокурора. Следователь отказал в удовлетворении ходатайства, мотивировав свое решение тем, что все следственные действия, необходимые по делу выполнены, и оказания какой-либо помощи органам предварительного расследования уже не требуется, все соучастники преступления установлены следственно-оперативным путем. Аналогичные решения были приняты по уголовным делам в отношении О., обвинявшегося в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 290УК РФ, а также в отношении М., обвинявшегося в совершении преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ.
Отсутствие единообразия в следственной практике, на наш взгляд, обусловлено наличием противоположных интересов у договаривающихся сторон. В частности, стороне обвинения может быть выгодно заключение соглашения в начале расследования, поскольку следователь имеет возможность эффективно использовать показания обвиняемого (подозреваемого) для полного раскрытия преступления и изобличения соучастников, оставляя значительный временной запас срока предварительного следствия. Стороне защиты по тактическим соображениям может быть более выгодно подать ходатайство как можно позже, когда лицу уже предъявлено обвинение, собраны доказательства причастности к совершению преступления и т.д. Например, по уголовному делу в отношении В., обвиняемому в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ, ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве было заключено уже после совершения В. действий, фактически направленных на содействие стороне обвинения в расследовании преступления, a именно: В. дал показания о совершении ряда краж на территории Московской области в период c май по октябрь 2012 года, c его участием были проведены проверки показаний на месте совершения указанных краж. По другому уголовному делу в отношении Ф., обвиняемого в совершении аналогичного преступления, 23.02.2013 года он был задержан и заключен под стражу, 15.07.2013 года на основании собранных доказательств Ф. было предъявлено обвинение и только 07.08.2013 года сторона защиты заявила ходатайство о заключении соглашения о сотрудничестве.
Мы полагаем, что в данной ситуации принципиально важными являются два момента. Во-первых, законодатель наделяет обвиняемого (подозреваемого) диспозитивным правом инициировать согласительную процедуру, что предполагает выбор именно стороной защиты момента подачи ходатайства, в пределах установленного законом периода времени. Во- вторых, окончание срока реализации названного права сопряжено c таким этапом стадии предварительного расследования как ознакомление c материалами дела в порядке, предусмотренном ст. 217 УПК РФ, следовательно, составляемый в данном случае протокол является процессуальным актом, после составления которого возбуждение согласительной процедуры уже невозможно.
В специальной литературе имеют место предложения о расширении временных границ заключения соглашения о сотрудничестве путем включения и судебных стадий уголовного процесса, и стадии исполнения приговора. Не отрицая того факта, что сотрудничество c органами уголовной юстиции может осуществляться и подсудимым, и осужденным, полагаем, что таковое вряд ли охватывается термином «досудебное соглашение о сотрудничестве».
БЕЛЯЕВ Роман Валерьевич
судья Московского областного суда
< предыдущая | следующая > |
---|