Как справедливо отмечает А.А.Павлушина, «очень часто при изложении основ правореализации в отечественном правоведении допускают известное упрощение, называя правоприменение (или применение права, что, по нашему мнению, синонимично) одной из форм реализации права, наряду с его соблюдением, исполнением и использованием, когда они «оказываются недостаточными». В основу такого деления «положена степень активности субъектов по осуществлению правовых норм». Такой подход представляется результатом применения сразу двух классификационных признаков. Первого - по видам осуществляемой нормы права (соблюдение возможно в отношении запретов, исполнение - в отношении предписания, использование - в отношении дозволения). И второго - по признаку участия или неучастия в правореализации государства или его органов. Что касается применения права, то это «особый» вид реализации права, спецификой которого по отношению к остальным трем является то, что это всегда «властная деятельность компетентных органов по разрешению конкретного юридического дела».
Однако А.А.Павлушина анализирует указанные понятия в измерении национальной правовой системы. Соответственно она приходит к выводу: «Представляя себе правореали- зацию как систему реализации права с участием властного субъекта и без такового, мы можем сделать вывод и о наличии двух типов юридического правореализационного процесса (процесса реализации права), один из которых в качестве обязательного субъекта имеет властный орган, а другой осуществляется без участия государственных органов, или органов местного самоуправления, или судебных и иных органов, наделенных публичной властью (В. И. Леушин отмечает, что именно он имеет место в большинстве случаев)».
В международно-правовой системе правореализация осуществляется субъектами международного права и уполномоченными ими органами (будь то соблюдение нормы международного права, исполнение, либо использование), даже в тех случаях, когда речь идет об индивидуальных (частных) правах и интересах.
Применение международного права предполагает целенаправленные и активные действия субъектов международного права и уполномоченных ими органов по применению определенных принципов и норм международного права в конкретной юридической ситуации. таким образом, в международно-правовой системе круг субъектов «реализующих» и «применяющих» международное право одинаков, но по содержанию эти понятия все же отличаются.
Справедливым представляется мнение М.А.Медведевой: «Проблемы реализации норм международного права, определение его сущности, форм, способов и средств относится к одному из наиболее сложных и неопределенных в аспекте терминологического аппарата в отечественной и зарубежной науке международного»
Украинские ученые В.Г.Буткевич, В.В.Мицик и А.В. Задорожный, представляющие современную украинскую школу международного права, считают, что применение международного права это один из способов реализации международного права, осуществляется уполномоченными на то органами государственной власти или МПО (межправительственной организации - авт.). Среди других способов указываются: исполнение (активные действия субъектов по реализации международно-правовых обязательств), использование (реализация субъективных прав, предусмотренных международным правом) и соблюдение (воздержание от действий, запрещенных международным правом). И наоборот, С.В.Черниченко, как цитирует его М.А.Медведева, ставит знак равенства между осуществлением (реализацией) и применением международно-правовых норм, понимая под этими понятиями деятельность участников международных отношений по воплощению правовых норм в жизнь путем реализации субъективных прав и обязанностей, которые выступают как элементы таких межгосударственных отношений.
Реализация права Совета Европы может осуществляться непосредственно государствами-членами (уполномоченными ими национальными органами и должностными лицами) и/ или уставными органами и специализированными учреждениями Совета Европы.
Видами правореализационного процесса Совета Европы, таким образом, являются:
- учредительный процесс;
- процесс исполнения, соблюдения, использования и применения государствами-членами обычного, договорного, институционного и прецедентного права Совета Европы;
- процесс мониторинга обязательств государств-членов Совета Европы (включая постмониторинговый диалог), где особым подвидом является механизм судебного контроля по соблюдению положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод (судебный процесс).
Отличаясь особыми свойствами, судебный процесс в Совете Европы следует отличать от других видов правового (юридического) процесса. Под судебным процессом, в данном случае, понимается процесс рассмотрения и разрешения правового спора. Правовой спор, в свою очередь, - понятие идентичное по содержанию понятиям «правовая аномалия» или «правовая коллизия» или «противоречие в правовых интересах».
В свете анализируемой проблемы следует отметить неоднозначность термина «юрисдикционный процесс». Наиболее распространенное мнение теоретиков права заключается в отождествлении «судебного процесса» и «юрисдикционного процесса», однако в теории международного права такой подход вряд ли уместен, в силу невозможности сведения понятия «юрисдикция» ни к правосудию ни к судебной деятельности.
Разделяя мнение Малколма Д. Эванса (Malcolm D. Evans), В.Л. Толстых считает, что юрисдикция означает «понятие, которое описывает пределы легальной компетенции государства или другой регулирующей власти создавать, применять и обеспечивать нормы поведения в отношении лиц» и считает, что синонимом термина «юрисдикция» является термин «компетенция».
В приложении к Рекомендации № R(97)11 Комитета Министров Совета Европы «Измененная модель плана классификации документов, касающихся практики государств в сфере международного публичного права» юрисдикция государств классифицируется по двум основаниям. В зависимости от содержания компетенции выделяют предписывающую (Jurisdiction to prescribe), судебную (Jurisdiction to adjudicate) и принудительную (Jurisdiction to enforce) юрисдикции. В зависимости от правового основания выделяют юрисдикции, основанные на территориальном, персональном, защитном, универсальном и других принципах.
Следовательно, руководствуясь положениями Рекомендации № R(97)11 Комитета Министров Совета Европы, понятие «юрисдикционный процесс», в рамках права Совета Европы и международно-правовой системы в целом, не является равноценным понятию «судебный процесс».
Таким образом, правотворческий и правореализационный процессы, являются типами процесса Совета Европы.
Совокупность правовых процессов правотворчества и правореализации, основанных на единых принципах, составляют содержание понятия «процессуальное право Совета Европы». При этом следует различать понятия «участники правотворческого/правореализационного процессов Совета Европы» и «субъекты правотворческого/правореализационного процессов Совета Европы». Понятие «субъект правотворческого/правореализационного процессов Совета Европы» относится к государствам-членам Совета Европы (абсолютная правосубъектность), органам Совета Европы (производная правосубъектность), заявителям в ЕСПЧ (исключительная правосубъектность), которые наделены специальными полномочиями (субъективными правами и обязанностями) в рамках правотворческого/ правореализационного процессов.
Понятие «участники правотворческого/ правореализационного процессов Совета Европы» более широкое, применимое к государствам-членам, институциям Совета Европы, органам национальной власти, а также физическим и юридическим лицам, которые, не обладая специальными полномочиями, могут быть задействованы в процессе правотворчества и/или правореализации. Например, свидетель в судебном процессе Европейского суда по правам человека является участником правореализационного процесса.
В результате проведенного исследования, мы выделяем трехуровневый элементный состав процессуального права Совета Европы:
I уровень - типы правового процесса Совета Европы (правотворческий и провореализационный);
II уровень - виды правового процесса (процесс внешнего правотворчества; процесс внутреннего правотворчества; учредительный процесс; процесс исполнения, соблюдения, использования и применения государствами-членами обычного, договорного, институционного и прецедентного права Совета Европы; процесс мониторинга обязательств государств-членов Совета Европы (включая постмониторинговый диалог), где особым подвидом является механизм судебного контроля по соблюдению положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод (судебный процесс).
III уровень - правовые процедуры (исчерпывающий список весьма обширен, поэтому приведем отдельные примеры: процедура подачи поправок и дополнений к проектам резолюций и рекомендаций ПАСЕ; процедура подачи жалобы в Европейский суд по правам человека, процедура голосования в Комитете Министров).
Таким образом, правовой процесс в Совете Европы - это стадийная, динамичная упорядоченность комплекса последовательно сменяющих друг друга правовых процедур. Правовой процесс всегда направлен на достижение определенной правовой цели. Следовательно, правовые процедуры в Совете
Европы являются уровнем детализации процесса, в котором происходит регулирование единичного процессуального правоотношения между субъектами права Совета Европы.
Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 10 (65) 2013
< предыдущая | следующая > |
---|