Так, в части второй пункта 2 статьи XI Генерального соглашения по тарифам и торговле (далее — ГАТТ) устанавливает, что любые количественные ограничения в отношении сбыта или производства отечественного товара не сокращают общий объем импорта по отношению к общему объему отечественного производства, по сравнению с тем соотношением, которое, как можно было бы разумно ожидать, существовало бы между ними при отсутствии ограничений
В пункте 5 статьи VI Генерального соглашения по торговле услугами установлен запрет на применение лицензионных или квалификационных требований и технических стандартов, аннулирующих или ослабляющих обязательства способом, который не мог бы разумно ожидаться со стороны члена ВТО во время, когда были приняты специфические обязательства в этих секторах.
Сущность доктрины законных ожиданий хорошо раскрывается в докладах Апелляционного органа. В докладе Апелляционного органа по спору «Индия — Защита патентов на фармацевтические и сельскохозяйственные химические продукты» Апелляционный орган не согласился с выводом Третейской группы о том, что законные ожидания сторон всегда должны учитываться при толковании соглашений ВТО.
Апелляционный орган указал, что законные ожидания сторон по соглашению отражаются в тексте самого соглашения. Обязанность лица, которое толкует соглашение, состоит в изучении текста соглашения с целью установления намерений сторон. Это должно происходить в соответствии с принципами толкования соглашений, предусмотренными статьей 31 Венской конвенции. Но такие принципы толкования не требуют и не оправдывают внесения в соглашение формулировок, которых в нем не было, или введения в соглашение понятий, которые не подразумевались сторонами.
В подтверждение своих доводов Апелляционный орган сослался на статью 19.2. Договоренности о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров в ВТО, в соответствии с которыми третейская группа и Апелляционный орган в своих выводах и рекомендациях не могут расширять или сужать объем прав и обязательств, предусмотренных охваченными Соглашениями.
Содержание доктрины законных ожиданий ВТО можно дополнить выводом Апелляционного органа по делу «ЕС — Компьютерное оборудование», в котором было указано, что намерения сторон не могут быть установлены на основе субъективных либо односторонних ожиданий одной из сторон.
Принцип эффективности является своего рода презумпцией действительности соглашения и заключается в признании какого-либо документа действительным при наличии малейших для этого оснований.
Так, по делу «США — Акт о компенсации» Апелляционный орган не согласился с доводом США о том, что пункт 3 статьи VI Генерального соглашения по тарифам и торговле и часть V Соглашения по субсидиям и компенсационным мерам охватывают только вопросы введения компенсационных пошлин. Апелляционный орган обратил внимание на то, что указанные нормы права ВТО включают в себя помимо компенсационных пошлин еще и временные меры, ценовые обязательства, а также контрмеры, которые могут быть приняты после обращения к процедуре разрешения споров.
Апелляционный орган отметил, что обоснования США лишают статью 32.1 Соглашения по субсидиям и компенсационным мерам действительности. Апелляционный орган неоднократно отмечал, что признанная на международном уровне интерпретация принципа эффективности заключается в том, что положения соглашений ВТО не следует толковать таким образом, что целые нормы или параграфы договора будут сокращены или нивелированы.
Интересным представляется отношение Органа по разрешению споров ВТО к еще одному международному принципу толкования международных договоров — принципу эстоппель. Данный принцип находит свое отражение в статье 45 Венской конвенции, в соответствии с которой государство не вправе больше ссылаться на основание недействительности или прекращения договора, выхода из него или приостановления его действия, если, после того как ему стало известно о фактах:
a)оно определенно согласилось, что договор, в зависимости от случая, действителен, сохраняет силу или остается в действии; либо
b)оно должно в силу его поведения считаться молчаливо согласившимся с тем, что договор, в зависимости от случая, действителен, сохраняет силу или остается в действии.
Как отмечает российский исследователь Р. А. Каламка- рян институт эстоппель происходит из английского общего права. Принцип эстоппель является результатом правотворческой деятельности английского суда, использовавшего его как средство представления доказательств в ходе судебного разбирательства. Р. А. Каламкарян следующим образом характеризует сущность принципа эстоппель: «Если одно государство в рамках своего поведения придерживается соответствующей международно-правовой позиции по определенному аспекту факта или права, а другое государство в ответ на это на основе проявляемого ей доверия предприняло конкретные действия (могущие включать материальные затраты), то в этом случае (в силу принципа эстоппель) первое государство уже не вправе оспаривать факт своего молчаливого или явно выраженного признания произошедших изменений в международно-правовой позиции обоих контрагентов.
Юридическое значение указанного принципа таково: государство, которое посредством своего активного или пассивного поведения придерживалось позиции, явно противоположной тому субъективному праву, которое оно отстаивает в суде, не может более востребовать это право.
Выдвижение в ходе судебно-арбитражного производства определенных требований или заявлений, которые явно противоречат первоначальному поведению, объявляется недопустимым с точки зрения права».
Несмотря на то, что принцип эстоппель рассматривается в качестве принципа международного права, отношение к нему при разрешении споров в рамках ВТО остается неоднозначным.
Так, по делу «ЕС — Экспортные субсидии в отношении сахара» ЕС утверждал, что принцип эстоппель включает в себя не только заявления, но еще и различные формы поведения, включая молчание, и такое поведение, на основании разумноо объяснения, предполагает признание определенной фактической либо юридической ситуации.
При рассмотрении дела было установлено, что молчаливое поведение Бразилии и Таиланда в отношении введенных ЕС, противоречащих положениям ВТО мер в отношении сахара, не должно свидетельствовать об их согласии с введением таких мер и отказе в совершении юридических действий, направленных на защиту своих прав.
В своем докладе по данному делу Апелляционный орган отметил, что принцип эстоппель никогда не применялся Апелляционным органом. Более того, выдвинутое ЕС понимание принципа эстоппель может препятствовать способности членов ВТО инициировать процедуру разрешения споров в рамках ВТО. Поэтому даже если предположить, что принцип эстоппель может применяться в ВТО, применение данного принципа подпадает под те параметры, которые установлены в ДРС.
Принцип отсутствия у договоров обратной силы также находит свое отражение в тексте Венской конвенции. В статье 28 Венской конвенции установлено, что если иное намерение не явствует из договора или не установлено иным образом, то положения договора не обязательны для участника договора в отношении любого действия или факта, которые имели место до даты вступления договора в силу для указанного участника, или в отношении любой ситуации, которая перестала существовать до этой даты.
< предыдущая | следующая > |
---|