Для новорожденных существуют гипоалергенные матрасы, сделанные из натуральных материалов, абсолютно безопасные для ребенка. Матрасы вся подробная информация на сайте http://askona.ua

В нынешнем быстро меняющемся мире, характеризующемся стремительным научно-техническим прогрессом, созданием единого информационного пространства, резким усилением и увеличением трансграничной торговли товарами и услугами, тенденцией к созданию интеграционных объединений на региональном и универсальном уровнях, резко меняются условия существования государств, обществ и народов, что не всегда находит адекватное определение и объяснение в науке международного права. Наиболее обсуждаемой юристами и политологами и в то же время спорной и наименее понятной тенденцией современного мира является, на наш взгляд, глобализация . Феномен глобализации, известный ранее как интернационализация, начавшийся со времени Великих географических открытий, появившийся сначала в Средиземноморье и затем охвативший все земное пространство, рассматривается многими специалистами как многоликое явление, как период «множественных революционных изменений». так, британский социолог Э. Гидденс считает, что основными составляющими глобализации, от соответствия которых друг другу зависит стабильность ее развития, являются государство, экономика и гражданское общество. При этом ни одна из этих составляющих не должна доминировать. Слишком сильное государство ведет к подавлению предпринимательской активности граждан; слишком слабое - к утрате контроля над обществом. Что касается гражданского общества, то сильное гражданское общество порождает этническую, национальную, региональную напряженность и конфликты идентификаций; слишком слабое - неадекватное политическое и экономическое развитие . Существуют разные подходы в определении того, что понимать под глобализацией, какие аспекты и сферы она охватывает, насколько глобализация является универсальной и всеобъемлющей тенденцией мирового политического развития и т. п. Известный исследователь феномена глобализации Ж. Баден отмечает наличие трех измерений глобализации: 1) как постоянно идущего исторического процесса; 2) как гомогенизации и универсализации мира; 3) как разрушения (размывания) национальных границ.

В свете предмета нашего исследования наибольший интерес представляет последнее из названных Ж. Баденом измерений - разрушение (размывание) государственных границ, которое, на наш взгляд, в наибольшей степени отражает суть современного этапа глобализации. Сначала границы национальных государств оказались прозрачными в экономическом отношении. Затем этот процесс охватил социальные, военные, политические, культурные и прочие отношения. Наиболее заметно этот процесс проходил в Западной Европе, где на основе Европейского Объединения угля и стали, созданного в 1951 г. и призванного координировать и стимулировать экономической развитие шести европейских государств после Второй мировой войны, к концу XX века был создан Европейский Союз (ЕС) - мощнейшая наднациональная организация.

Как следствие принципиально иного информационного и технологического уровня развития мира, являющегося важным политикообразующим фактором, становятся все более прозрачными межгосударственные границы. Можно спорить о том, насколько прозрачны межгосударственные границы, какие государства вовлечены в процесс размывания границ в наибольшей степени, но большинство исследователей исходят из того, что транспарентность межгосударственных границ сделала мир более взаимозависимым. Более того, П. Кацестайн, Р. Кеохейн и С. Краснер видят суть современного общества во все большей транспарентности границ, которая и является, по их мнению, сутью самой глобализации.

Кроме того, прозрачность межгосударственных границ существенно изменила прежние представления о безопасности, о внутренних и международных конфликтах и об их урегулировании, о соотношении внешней и внутренней политики, о дипломатии и о других базовых проблемах классических исследований по международным отношениям. Прозрачность границ, сопровождаемая активизацией надгосударственных, межправительственных и многочисленных неправительственных организаций, ТНК и других акторов в международной жизни, привела также к необходимости помимо изучения политики отдельных государств глубокого исследования взаимодействия государств, международных организаций на мировой арене. В этой связи особую значимость приобретает проблема основного института политической власти - государственного суверенитета. Вызвано это тем, что в современном мире государства все в большей степени вынуждены поступаться частью своих прерогатив, будучи ограниченными в принятии тех или иных политических решений. Многие исследователи, изучая вопросы статуса суверенного государства в условиях глобализации, отмечают ряд тенденций, свидетельствующих о постепенной «эрозии» суверенитета в его традиционном понимании . В частности, Л.Е. Гринин, выступая на «круглом столе» в Кыргызско-Российском Славянском университете в 2004 г., отмечал, что «объем государственного суверенитета сильно сузился юридически за счет международных договоренностей и еще больше уменьшился в связи с уже сложившимися традициями» . В этом же ключе выступает и И.Ю. Вовк, объясняя этот феномен тем, что многие акторы (международные организации, региональные организации, ТНК, инвестиционные фонды, страховые компании и другие субъекты международных отношений) заинтересованы в устранении государственных барьеров и в дальнейшем углублении интернационализации и глобализации. «Явное заметное ослабление роли государственных институтов, - отмечает И.Ю. Вовк, - приводит к возвышению международных или глобальных институтов, берущих на себя функции защиты и охраны как внутреннего, так и внешнего для каждой страны порядка. Более конкретные и тесно сотрудничающие с населением институты заменяются на более абстрактные, отдаленные от национальной специфики глобальные нормы, поддерживаемые судами и силовыми структурами, функционирующими на основе международного права».

Действительно, в последнее время, начиная с 50-х годов прошлого столетия, все более важным становится процесс интеграции государств в добровольно создаваемые ими международные организации, различные региональные надгосударственные объединения. Создавая все эти международные организации путем заключения соответствующих международных договоров и формируя при этом транснациональные органы власти, государства действуют в международном правовом пространстве, поскольку принимаемые ими обязательства становятся общими для всех договаривающихся сторон. В результате создаются транснациональные структуры, своего рода пространства «объединенного суверенитета», которые определяют новый контекст глобальных или региональных проблем и дают возможность подходить к их решению подобно тому, как подходят к ним международные корпорации. Однако, по мнению Ульриха Бека, «такая стратегия имеет свою цену». В частности, «за открывающиеся перспективы и новые возможности управления, то есть за экспансию политического суверенитета и политического контроля, приходится расплачиваться «самоденационализацией» - ограничением независимости национальных правительств» . Таким образом, У. Бек утверждает, что участие государства в транснациональных структурах, добровольно создаваемых суверенными государствами, ограничивает его независимость и, как следствие, ограничивает суверенитет. Мы же полагаем, что государства, сталкиваясь с нарастающей конкуренцией за инвестиции, рынки сбыта, энергоресурсы, сознательно идут на образование различного рода наднациональных структур, которые могут укрепить их позиции в глобализированной экономике. Представляется, что заключенная в самой природе государства ориентация на национальное, которая во многих случаях становится препятствием на пути транснациональных инноваций, помехой развертыванию новых форм государственности и новых аспектов международной жизни в эпоху глобализации, должна уйти в прошлое. Государства вступают в соглашения друг с другом и передают часть своих суверенных прав создаваемым наднациональным организациям ради обретения властями новых возможностей - причем не только на международной арене, но и в пределах собственных границ. Переговоры и соглашения, основанные на международно-правовых нормах и направленные на достижение глобального (регионального) консенсуса, определенно расширяют возможности государства в самых разных сферах. При этом государства не ограничивают и тем более не отказываются от части национального суверенитета в пользу наднациональных региональных и международных организаций, а также международных судебных учреждений.

Если исходить из понимания суверенитета как возможности влиять на происходящие события в мире и решения глобальных (региональных) проблем политическими методами, обеспечивать благосостояние и защиту прав и свобод граждан, а также преуспевать в борьбе с транснациональной преступностью, в защите окружающей среды, поддержании общественной и военной безопасности, то расширение сотрудничества и интеграции в этих областях, предполагающее передачу государством своих суверенных прав наднациональным структурам, следует воспринимать как укрепление реального суверенитета. Реализация суверенитета государства заключается, на наш взгляд, в его способности контролировать и участвовать в происходящих событиях, принимать участие в многосторонних договорах и международных организациях путем взятия на себя международных обязательств. Этот суверенитет растет по мере повышения уровня жизни его граждан, их безопасности, равно как и повышения их технологических и экономических возможностей. Как справедливо отмечает профессор А.А. Моисеев, «любой международный договор несет в себе как реализацию государственных прав, так и в различной степени ограничение прав его государств - участников. Суверенные государства, преследуя свои национальные интересы, добровольно соглашаются осуществлять и делегировать свои права посредством международных договоров».

При этом делегирование государством своих суверенных прав в пользу наднациональных институтов не сокращает указанных способностей государств, а напротив, укрепляет их и, следовательно, укрепляет суверенитет отдельного государства.

В то же время многие авторитетные теоретики международного права продолжают оставаться уверенными в идущем процессе современной социализации, в естественной кончине института суверенного государства как защитника частной собственности. Как отмечает Д. Уорхэла, глобальные факторы уже начали кардинально менять характер государств. В структуре глобальных взаимоотношений Вестфальская «закрытая» система «суверенных» наций-государств, составлявшая основу мирового порядка в течение трехсот пятидесяти лет, исчерпала себя. Идею размывания суверенитета теоретически обосновывают и такие известные западные ученые, как С. хантингтон, Э. Тоффлер, Ф. Фукуяма и другие, выдвигая концепции «стержневого государства», «универсального» и «однородного» государства. Их высказывания о «закате суверенитета» в научных публикациях подхватывают и наши ученые, заявляя, что главным следствием глобализации является «значительное ослабление государственного суверенитета под напором действий иных субъектов современного мирового процесса»10. так, известный российский правовед, академик С.С. Алексеев отмечает в свою очередь, что суверенитет - продукт прошлого, под прикрытием которого авторитарные режимы творят в своей стране что угодно.

Л.Е. Гринин также утверждает, что «и раньше, и сейчас на практике суверенитет государств ограничивался разными вещами». Рассматривая суверенитет как некий первичный предельный и абсолютный объем власти, Л.Е. Гринин выдвигает тезис об объективном характере процесса сокращения суверенитета современных государств. При этом он утверждает, что производительные силы превысили национальный объем, и границы становятся все более интернациональными, а политические институты отстают от развития экономики, которая давно вышла за национальные рамки и требует наднационального планирования. Современное развитие производительных сил - одна из важнейших причин изменения характера власти и суверенитета. Автор полагает, что, поскольку «объем государственного суверенитета сильно сузился юридически за счет международных договоренностей и еще больше уменьшился фактически в связи с уже сложившимися традициями», одна часть суверенитета переходит к международным организациям, а другая - к наднациональным региональным объединениям. Такой концепт длящегося и быстро сокращающегося в условиях глобализации суверенитета как некоего первичного предельного и абсолютного объема государственной власти, базирующийся на том, что глобальный процесс интеграции государств в надгосударственные объединения «расчленяет суверенитет» на внутренний и внешний, с точки зрения перехода ряда важных полномочий от государства к надгосударственным образованиям или международным организациям, едва ли имеет право на жизнь. В данном случае, на наш взгляд, имеет место подмена понятия «суверенитет» термином «полномочия», поскольку, как известно, при заключении тех или иных международных договоров количество и качество суверенитета национального государства не уменьшается, а только передается ряд его властных полномочий международным организациям или надгосударственным структурам.

Анализ работ отечественных и зарубежных специалистов показывает, что сегодня четко проявляются тенденции, направленные на перенесение общего отношения к суверенитету государств - ограничение суверенитета - в сферу экономической интеграции. Усиление экономической интеграции, вовлечение государств во все более широкий круг различных интеграционных объединений, рост взаимозависимости государств, хотя и ведет к тому, что многие решения, принимаемые тем или иным государством по вопросам, ранее относившимся к их внутренней компетенции, в настоящее время принимаются в органах интеграционных объединений, однако это обстоятельство не означает ограничения суверенитета, а напротив, ведет к обогащению понятия государственного суверенитета. Создавая интеграционное объединение или вступая в него, государства, реализуя свой суверенитет, передают органам этого объединения часть своих суверенных правомочий . Это положение можно лишний раз подтвердить высказыванием Генерального секретаря ООН о том, что принцип суверенитета остается существенным для того, чтобы «сделать возможным существование международных организаций».

Поддерживая позицию большинства юристов, считающих, что суверенитет государства имманентно присущ государству и является категорией, фиксирующей признаки верховного властвования и не подлежащей разделению, ограничению, увеличению или уменьшению, и учитывая также отсутствие единого подхода к определению этого понятия, считаем необходимыми дальнейшее переосмысление и переоценку понятия «суверенитет». такая необходимость обусловлена возникновением мирового политического сообщества, а также значимостью проблемы сохранения и развития национального суверенитета в условиях экономической интеграции. О важности этой проблемы свидетельствует все более активное обращение к ней отечественных правоведов. В частности, Д.В. Шумков, исследуя в своей докторской диссертации некоторые теоретические вопросы возникновения и содержания государственного суверенитета, справедливо отмечает особую роль этого феномена, который «представляет собой, по сути, своего рода квинтэссенцию, свойство, концентрированно выражающее жизненно важные интересы, позволяющие носителю суверенитета выступать от своего лица в качестве самостоятельного субъекта политико-правовых отношений». Он приходит к выводу о том, что понятия «государственная территория» и «государственный суверенитет» исторически обусловлены и зависят от политических, социологических, географических, этнографических и иных факторов, характерных для государства на определенном этапе его развития. В этом смысле государственный суверенитет - это важнейшее свойство самого государства, но не государственной власти.

Т.Н. Нешатаева отмечает, что международное право сегодня не знает таких средств, которые позволили бы настолько глубоко воздействовать на компетенцию (на права и обязанности) государства, что это повлекло бы исчезновение самого суверенного образования. Полномочия, которыми государства- члены наделяют организацию, как общее правило, касаются соответствующих полномочий государств в тех же областях деятельности, т. е. не происходит замещения суверенных прав государств полномочиями организации.

В этой связи заслуживает внимания организованный «Российской газетой» круглый стол на тему «Суверенное государство в условиях глобализации». Материалы этого круглого стола показали озабоченность юристов, политологов страны тем, как суверенитет переживает трансформирующее воздействие глобализации. В частности, отмечалось различное понимание самого понятия «суверенитет», предлагались новые формулировки суверенитета, например, энергетический суверенитет. Такие виды суверенитетов имеют право на жизнь, но в этом случае требуется уточнение пределов отдельных суверенитетов, их сочетания друг с другом, построения их иерархии.

На круглом столе была выдвинута также идея максимального суверенитета - высшей формой суверенности является исторический статус союзообразующей страны. Кроме того, участники круглого стола сформулировали идею суверенной демократии в качестве идеологии российского общества. Помимо вопросов, поднятых на круглом столе, требуют решения проблемы, связанные с трудностями, которые создает глобализация перед федеративными государствами в силу разделения предметов ведения и полномочий между федеральными властями и властями субъектов федерации. Как отмечает Т. Конлан, активность субъектов федерации в сфере внешних связей создает для федерации трудность сплоченно выступать на внешнеполитической арене. Кроме того, вовлечение в процесс глобализации федеративных государств может вызвать определенные трения в федеративных отношениях, поскольку возникает вопрос о правомерности передачи федеральными органами государственной власти на надгосударственной уровень тех вопросов, которые традиционно относились к предметам ведения субъектов федерации. Понятно, что для подготовки и принятия адекватных решений в качестве ответа на вызовы глобализации необходимо тесное сотрудничество властей двух уровней - федерального и регионального.

Статья опубликована в Евразийском юридическом журнале № 11 (54) 2012