ЮСИФОВА Рена Теймуровна
аспирант кафедры международного частного права Московского государственного юридического университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА)
Рост значения организованных коллективных структур в форме предприятий привел к изменениям среди элементов регулирования. Ослабление традиционных методов влияния государства на бизнес способствовало появлению новых правовых подходов к регулированию коммерческих отношений, в которые вовлечены юридические лица и индивидуальные предприниматели. Среди множества вопросов, возникающих при осуществлении деятельности юридическими лицами, первостепенными для регулирования представляются возложение ответственности и налоговое регулирование, что подтверждается практикой в этой области.
Для лиц, осуществляющих коммерческую деятельность, большое значение имеет создание благоприятных условий для ее ведения, а именно, минимизация затрат при получении максимальной выгоды. При выборе юрисдикции для осуществления деятельности субъектам важно также чувствовать себя защищенными, то есть необходимы определенные гарантии со стороны государства. Гарантии, которые государства стали закреплять в законодательстве для привлечения субъектов, которые намерены осуществлять бизнес операции, на протяжении последних десятилетий становились для самих же государств проблемным вопросом. Стремление привлечь субъектов к осуществлению деятельности на практике, привело к тому, что закрепленные новые государственные гарантии и принципы сталкиваются с уже существующими, что неизбежно приводит к коллизиям и затруднениям в реализации.
Законодатель порой не успевает за теми шагами, которые предпринимают коммерческие структуры для того, чтобы обойти нормы права. Зачастую происходит толкование норм, таким образом, что в выгодной ситуации оказывается только лицо, ведущее коммерческую деятельность, при этом, государство, где юридическое лицо инкорпорировано, которое, на первый взгляд, имеет устойчивую правовую связь с лицом остается связано с ним лишь формально. Подобного рода ситуации происходят, когда при принятии нормы и провозглашении принципов не учитывается последующая их реализация. Так, в частности случилось с принципом «свободы учреждения» для граждан (freedom of establishment) государств-участников Европейского Союза (далее - ЕС).
«Свобода учреждения» получила закрепление в статье 49 (бывшая статья 43) Договора о функционировании Европейского Союза (далее - ДФЕС). На практике возникает множество вопросов и сложностей в связи с её реализацией, а также злоупотребления правом со стороны субъектов. Данная свобода распространяется на граждан ЕС, включая юридических лиц, которых законодатель с помощью юридической фикции приравнивает в ДФЕС к гражданам - физическим лицам ЕС. Для обладания рассматриваемой свободой юридическому лицу необходимо учреждение в соответствии с законодательством одного из государств-членов ЕС и наличие юридического адреса, центральной администрации или головного предприятия на территории ЕС, а также наличие цели получения прибыли, то есть организация должны быть коммерческой. Рассматриваемая свобода включает в себя как создание компании, так и управление ею.
Статья 49 ДФЕС указывает, что «запрещаются ограничения свободы учреждения граждан одного государства-члена на территории другого. Данный запрет также распространяется на ограничения в отношении создания представительств, филиалов или дочерних предприятий гражданами одного из государств-членов, учредившими собственное дело на территории любого из них», в то же время статья 54 ДФЕС (бывшая статья 48) указывает на возможность государств устанавливать «специальный режим для иностранных граждан и являющихся оправданными по соображениям общественного порядка, общественной безопасности и общественного здоровья».
С одной стороны, «свобода учреждения» направлена на то, чтобы компании в ЕС были мобильны в осуществлении бизнеса, и могли осуществлять операции на территории различных государств-членов ЕС, а не только на территории, где изначально компания была инкорпорирована. Однако, несмотря на провозглашенный принцип и высокий уровень гармонизации законодательства ЕС, многие нормы корпоративного права и по сей день разнятся во внутреннем праве государств- участников ЕС5, что дает компаниям возможность, регистрируясь в более выгодной для себя юрисдикции (например, там, где минимальны требования к уставному капиталу), вести бизнес на территории другого государства-участника ЕС, оставляя, тем самым, лишь формальную связь с местом инкорпорации.
Видимо, во избежание таких ситуаций в ДФЕС содержится положение об управлении филиалами, представительствами и дочерними предприятиями на условиях, определенных законодательством страны учреждения (ст. 49). Таким образом, государство, наделяющее правосубъектностью юридическое лицо обладает правом на выдвижение определенных требований и условий к этому лицу. На практике реализация указанных положений сталкивается с предоставленной компаниям «свободой учреждения». Так, общества сталкиваются с затруднениями, когда хотят переместить свой офис из одного государства ЕС в другое, так как при перемещении затрагивается вопрос признания их правосубъектности и ряд других вопросов, традиционно входящих в сферу регулирования личного статута юридического лица. В своей практике Европейский суд неоднократно сталкивался с проблемами, вытекающими из положений ДФЕС, которые предоставляют рассматриваемую свободу.
Фактическое перемещение компанией головного офиса (административного центра) может повлечь за собой изменения в режиме налогообложения компании, смену личного закона, то есть применимого права к ряду вопросов, среди которых правоспособность компании, права кредиторов и другие. Также могут быть сложности со стороны права государства-реципиента компании, то есть государства, куда перемещается офис компании. Например, требования к уставному капиталу, более строгие, чем в праве государства-учреждения (размер, порядок и сроки оплаты такового). Таким образом, перемещение офиса затрагивает, как вопросы международного частного права, когда речь идет о сфере личного закона юридического лица, а также публично-правовые вопросы.
Применимое право к вопросам, которые охватываются сферой личного статута компании, определяется в праве госу- дарств-участников, как на основе критерия инкорпорации, так и критерия оседлости. В первом случае связь с государством инкорпорации достаточно стабильна и не зависит от перемещений офиса, иначе обстоит дело, когда для применимого права используется критерий оседлости. Так, Е. А. Дубовицкая на основе анализа судебной практики и доктрины западноевропейских государств указывает: «Следует согласиться с мнением критиков, называющих теорию оседлости репрессивной теорией. Она не обладает защитной функцией, которая приписывается ей ее сторонниками».
Практика по данному вопросу представлена рядом громких дел, где подход Европейского суда был различен, когда дело касалось первичной свободы учреждения и вторичной. Стоит отметить, что в доктрине под «первичной» понимают перемещение уже существующего офиса, а под «вторичной» открытие филиалов и дочерних предприятий. В то же время есть точка зрения, что данное деление не имеет практического смысла.
В свете указанного, заслуживающим внимания является дело от 27 сентября 1988 г. «Daily Mail», где речь идет именно о «первичной свободе» («primary establishment»), то есть о переносе уже существующего офиса в другое государство-член ЕС: компания «Daily Mail» хотела переместить свой «central management» (головной офис) в Нидерланды из-за более выгодного налогового режима, в то же время компания планировала остаться юридическим лицом Великобритании. Однако Министерство финансов Великобритании отказало в выдаче разрешения для перенесения головного офиса, без которого такое перемещение по праву Великобритании невозможно. Компания утверждала, что Статьи 49 и 54 ДФЕС предоставляют право на перемещение без разрешения государства учреждения, при этом не должно ущемляться и право за ними сохранение статуса юридического лица по праву Великобритании. В виду отказа Министерства финансов «Daily Mail» в ее требованиях вопрос должен был разрешить Европейский суд, с тем, чтобы определить являются ли положения статей 43 и 48 ДЕС основанием для государства-члена препятствовать в переносе «головного офиса» из одного государства-члена в другой.
Ссылаясь на внутреннее законодательство, компания утверждала, что, будучи компанией, зарегистрированной по праву Великобритании, где закреплён критерий инкорпорации, и имея на территории Великобритании зарегистрированный офис, она может закрепить за центральной администрацией место за рубежом, и оттуда осуществлять контроль за деятельностью компании, при этом, не утрачивая свою правосубъектность в соответствии с правом Великобритании (п. 3).
Суд ЕС пришел к выводу, что данная проблема выходит за рамки положений ДФЕС, указав в своём решении, что: «в отличие от физических лиц, компании - в своей сущности, являются порождением закона, следовательно, они существуют в силу только этого законодательства, которое определяет их дальнейшее функционирование» (п.19),с этим положением трудно не согласиться. Представляется логичным, что перед учреждением компании в государстве необходимо исследовать внутреннее законодательство с тем, чтобы понимать, как компания может функционировать в дальнейшем.
Суд ЕС также, отметив различия в национальным законодательстве относительно критериев, указал, что вопрос о возможности перемещения переноса формального места нахождения (registered office) или центрального управления (real head office) из одного государства-член в другой, является «проблемой, которую не решает свобода учреждения, но данный вопрос должен быть разрешен в будущем законодательстве или соглашении» (п. 23.) Таким образом, вопрос различия в использовании критериев инкорпорации и реального места оседлости, а также вопрос сохранения за компаний статуса отечественной компании при перемещении офиса, лежит вне рамок главы 2 договора ЕС, а статьи 49 и 54 ДФЕС не должны интерпретироваться как предоставление компании, включенной в соответствии с законодательством государства-члена и наличия его зарегистрированного офиса там, право на перемещение органов, осуществляющих центрального управление и контроль в другое государство-член ЕС (п.25.).
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что вторая глава договора ЕС не предоставляет право компании на перемещение своего центрального офиса, и возможности при таком перемещении оставаться юридическим лицом государства места инкорпорации. В свою очередь право государств на выдвижение ограничений в таком случае было подтверждено.
Решение «Daily Mail» было впоследствии подтверждено решением «Cartesio». В доктрине зачастую приводится пример данного дела, как доказательство, что «через 20 лет Суд ЕС последовал практике «Daily Mail» в решении по делу C-210/06 Cartesio (2008) (п. 104, 109, 124)».
«Cartesio», являясь юридическим лицом Венгрии, намеревалось переместить своей de facto головной офис в Италию, при этом, продолжать осуществлять деятельность в соответствии с венгерским законом о компаниях. В требовании компании было отказано венгерской Регистрационной Палатой. Не соглашаясь с таким исходом, компания обратилась в апелляцию, аргументируя тем, что ограничения по закону Венгрии противоречат 43 и 48 статье ДЕС (статьи 49 и 54 ДФЕС). Заявление было, однако, отклонено на том основании, что инкорпорированная компания не может переместить свой офис за границу, а должна быть ликвидирована в Венгрии и затем повторно инкорпорироваться в соответствии с итальянским законом.
В решении по данному делу Суд ЕС сохранил позицию, принятую по делу «Daily Mail»,указав при этом, что «Статьи 43 и 48 Договора должны быть истолкованы как не исключающие такое законодательство государства-члена, согласно которому компания, инкорпорированная по праву этого государства, не вправе перенести место своего нахождения (seat) в другое государство Сообщества, сохранив при этом свой статус компании, управляемой правом государства своей инкорпорации» (п.124); «Договор о функционировании Европейского Сообщества рассматривает... вопросы относительно того, могут ли - и если да, то как - формальное местонахождение (siege statutaire) или реальное место нахождения компании (siege reel), инкорпорированной по национальному праву быть перенесены из одного государства-члена в другое, в качестве проблем, которые не решаются посредством правил о свободе учреждения, а должны регулироваться будущим законодательством или конвенциями» (п. 108).
Таким образом, пока государства члены будут содержать в своем внутреннем законе разные критерии для определения применимого права к вопросам, касающихся деятельности юридических лиц, подобные проблемные случаи могут возникать и в будущем. Во избежание подобных ситуаций с проблемой перенесения офиса на территории ЕС была разработана Четырнадцатая Директива, однако она до сих пор не вступила в силу. Резолюция Парламента от 2 февраля 2012 года содержит аргументы в пользу принятия упомянутой Директивы. В ней подчеркивается, что статьи 49-54 ДФСЕ гарантируют «свободу учреждения» для всех компаний и фирм, а «миграция» компаний является одной из основных составляющих для завершения создания внутреннего рынка на территории ЕС. Также необходимым представляется предупреждение созданий компаний-пустышек, которые обходят закон. Предлагается достаточно подробное описание процедуры перенесения офиса с обязательным подтверждением государства, откуда это перемещение происходит.
Вопрос, на сколько «свободны» компании ЕС в предоставленных им правах по-прежнему остается неразрешенным, и свободное перемещение компаний государств-членов на территории ЕС является скорее фикцией, так как на практике и по сей день не получил четкого подтверждения. Европейский Суд многократно указывал на необходимость будущего законодательства или соглашения, которое должно было бы разрешить проблему переноса места нахождения компании, однако точка в этом вопросе до сих пор не поставлена.
< предыдущая | следующая > |
---|